И ты прав, и ты прав(с) Это вообще так всегда работает, хоть с Древней Греции начинай.
Сначала были ополчения полисов, состоявшие в основном из достаточно состоятельных граждан, имевших свою землю в хоре вокруг полиса, обрабатывавших ее частью силами себя и сыновей, а частью рабским трудом, занимавшиеся спортом и способные купить себе щит-гоплон, копье и шлем (по минимуму), и встать в фалангу. Потом бедный македонский царь, у которого не было таких состоятельных подданных, централизованно вооружил крестьян длинными пиками-сариссами, за счет этого одновременно создав большую ударную мощь на метр фронта фаланги и сэкономив на щитах и доспехах, завоевал и Грецию, и Персию.
Потом римляне за счет ополчения (под легионом понималось изначально именно оно) из граждан разной степени состоятельности (кто бедный, тот дротики мечет, кто посолидней, тот со щитом и с копьем по сути легкий фалангит, самые серьезные в доспехах и с длинными пиками месят ослабленного отступающими велитами и принципами противника) завоевали всю Италию, и стало ясно, что отрывать людей от хозяйства в длительные походы куда-то в Испанию да Малую Азию уже не получается, у них не хватает на многолетние войны за свой счет экономических сил.
Марий провел реформу, стал набирать в легионеры с более-менее унифицированным казенным снаряжением всех желающих за деньги (год жалованья вперед, чтобы семья не издохла с голоду), гражданство и кусок земли в 500 югеров после выхода на пенсию, который будут обрабатывать опять же силами семьи и наловленных в походе/накупленных на трофеи рабов.
Потом всех завоевали, с голых германцев трофеев не возьмешь, гражданство все желающие уже получили, и в легионы стали вербовать сразу целыми племенами окрестных варваров, усаживая их на земли по границам на манер казаков. Эти поздние легионы уже были вооружены чем привыкли и что нашли у себя, ориентировались на своих племенных вождей больше, чем на далекий Рим с его политиканами, и в итоге постепенно попилили Западную Империю на свои королевства.
В варварских королевствах войско формировалось по привычным и доступным на их уровне развития племенным принципам - есть вождь/король, у него дружинушка хоробрая из числа наиболее воинственных и хорошо прибарахлившихся в походах (а потому снаряженных в кольчуги) воинов, остальная масса из желающих пограбить и тоже прибарахлиться ополченцев с копьями и охотничьими луками в лучшем случае (цитата из указа Карла Великого - "пусть никто не идет в поход с дубиной, но с луком").
Короли понимали, что огромная толпа оборванцев с дубьем только зря жрет провизию и берет долю добычи, а основную работу выполняют опытные и одоспешенные воины, и стали разверстывать планы мобилизации - с такого-то количества земли выставляется воин с вооружением не ниже такого-то уровня. Постепенно пришли к более-менее организованной раздаче земель воинам, чтобы те гарантированно имели возможность снарядиться в поход. Поскольку их дети наследовали снаряжение и учились у отцов воинскому делу, это привело к образованию военного сословия, которое замкнуло войну на себя.
Распространение стремян и улучшение породы лошадей естественным образом сделало конного доспешного воина более эффективным, чем пехотинец, и землевладельцев стали обязывать служить конными. Так получились рыцари.
Рост городов, которым нужно было защищаться от посягательств сеньоров и соседей, привел к формированию боеспособных ополчений, дополнявших рыцарей пехотинцами с древковым и стрелковым бронебойным оружием. Столетняя война (при Пуатье, Креси и Азенкуре), Гуситские, Бургундские и Итальянские войны показали, что правильно окопавшаяся пешая армия непробиваема для рыцарской конницы, а развитие экономики позволило одоспешить и значительную часть пехоты. Так появились швейцарские баталии и ландскнехты, у которых было еще и то ценное для сеньоров преимущество, что им были до лампочки феодальные контракты и политические интриги, только деньги и добычу давай.
Уже в Столетнюю войну феодальные порядки у англичан в армии начали отмирать, заменяясь на более эффективные экономические методы формирования войска - многие рыцари вместо службы конно-людно-оружно стали просто платить деньги королю, а тот уже на эти средства набирал в армию не тех, кто пришел, а тех, кто был нужен. Столкнувшаяся с непробиваемыми построениями пикинеров рыцарская конница забросила свои лансы и вооружилась пистолетами, сменив тактику с таранного удара на "размягчение" противника обстрелом с последующим преследованием и нарубанием мечами.
В ответ на это пехота стала повышать процент своих стрелков, способных поразить латника - сначала в основном лучников и арбалетчиков, а потом более технологичных (аркебуза дешевле длинного лука, и порох к ней производится промышленно, а не вручную, как стрелы) и не требующих длительного обучения солдат с огнестрельным оружием.
Кроме того, размер армий за счет укрепления как экономики, так и королевской власти сильно вырос, и рыцари (на всю Англию, например, их было в районе 5 тысяч) стали в них теряться, а недостающую конницу стали нанимать за деньги, получив кирасиров - да, доспехи у них были не лучшие и не полные, многолетней выучки недоставало, но зато их было сколько хочешь, и после войны их можно просто рассчитать и отпустить, а не возиться потом с политическими интригами скучающего дворянства.
Слабым местом пехоты была ее неповоротливость - мушкетеры за пикинерами, чуть нарушили в наступлении строй, как уже налетела конница и порубила уязвимых стрелков. В рукопашной с вражеской пехотой мушкетеры, отягощенные своими пушками, тоже немного стоили, какие тесаки им ни выдавай, так что их сначала снабдили вставляющимися в ствол кинжалами-багинетами, а там додумались и до штыков, не мешающих стрелять и позволяющих в ощетинившемся строю противостоять даже кавалерии, сначала дав залп, а потом сразу переколов коней штыками.
Так и получилась дешевая, универсальная и не требующая особой подготовки пехота 18 века, которую отправило на склад истории только появление с прогрессом техники скорострельного нарезного оружия.
