Потому, что на наше добровольно идут вопли о священных штанах и кухонном рабстве.
У меня нет штанов. Есть горячо любимые мужчины, два штуки. И в ответ на заботу и любовь мне не трудно встать и сделать завтрак. И, посидеть рядом, выпить чашку чая, обмениваясь улыбками или вопросом: "Как спалось?".
Ну, когда на недоумение, зачем вставать, чтобы приготовить затрак, отвечают не про горячо любимых мужчин, а вопросом «вам сложно, что ли», а потом рассказывают, что если не можешь заснуть под звуки, или вибрацию, или при свете, значит, не хочешь спать, невольно задумаешься, не жертва ли это.
А у меня создалось впечатление, что это ваша сторона представляет как как жертву - во имя любви, штанов или я не знаю чего.
Потому что для меня это ну вообще не жертва.
А я слышу в ответ, что муж должен заботиться о любимом человеке (мне) и не будить. А раз я разбудилась - то я жертва, и забиваю на свое священное право спать ради него.
Так бога ради. Кто бы против. Но смотри выше: пояснение про любимого мужчину канает, а вопрос о сложности — нет. Потому что я на него отвечу положительно: да, мне сложно вставать в шесть, чтобы собирать на стол. И мне в голову не придет ожидать раннего подъема и завтрака от тех моих мужчин, которые начинают рабоиу минимум на два часа после меня — есть возможность поспать подольше — и слава Мерлину, пусть спят.
