Моя родная тётка, которая вечно попадала с мужиками впросак, как-то влюбилась в зэка и вступила с ним в переписку. Он потчевал её романтиццкими стихами (с весьма низкой, мягко говоря, эстетической ценностью), блатными песенками и сладкоречивыми пошлостями, от которых она, мать-одиночка, просто таяла.
Подождав, пока она окончательно растает, заключённый начал мягко намекать на посылки да денежные передачки.
И вот моя ушлая мать, её старшая сестра, открыла ей глаза: "Дура, они же там сочиняют эти письма таким, как ты, всей камерой, и эти стихи не только к тебе одной улетают, они обрабатывают таких дур, как ты". И науськала, как надо писать, чтобы вывести его на чистую воду. Убедившись, что всё правда, тётка придумала за себя отомстить: когда он в очередной раз попросил денег, она взяла несколько штучек из набора игрушечных денег своего сына-дошкольника и, вложив в посылку, присовокупила записку в таком духе: "Раз ты со мной не всерьёз, а играл, как с игрушкой, - то и я с тобой обойдусь как с игрушкой. И, кстати, ты писал мне письма вместе с дружбанами - так и я не только лыком шита: сочиняла тебе, простофиле, послания вместе со всей своей семьёй".
На этом переписка завершилась; прошло много лет, зэк уж, наверное, вышел, - но вся семья цела, хотя моя мать орала: "Дура, ведь он выйдет и всех нас порешит!!!".
