Текстовушка №24. Sing That Song! Тур 4

[Todo Uno]

Новое явление старой забавы.
В качестве наводки выдаётся какая-нибудь известная песня (можно предлагать свои идеи в личку мне, можно получить наводку от меня, уточнив - русскоязычную или зарубежную песню хочется).
Угадываем авторство текста в маскараде и песню, по которой написан текст. Список используемых песен выкладывать изначально не планирую, так что попробуйте не слишком сильно завуалировать исходник.
Можно брать несколько наводок.
Не паззл.
Обязательные рецензии не предусмотрены.
Обратная связь опциональна (как повезёт, в общем).
Дедлайн - 28 марта, воскресенье, в 13.00.

[[Begotten]]

Мьюзик нон стоп вэн ай клоуз май айс!

[TVHC]

Йа!

[Чехарда]

[somberowl]

Хочу пока есть ресурс что-то пописать!

[voronaam]

Меня тоже запишите. На любую песню - вдруг что-то новое как раз выпадет.

[Дракоша]

Я тут.

[Ветер]

Такое грех пропустить  

[СансетСаспарилла]

И я с вами

[Осинка]

Удивите меня, удивите! Я в деле

[Todo Uno]

Подумала и всем, кто подписался, отправила по две песни на выбор - одну русскоязычную, одну зарубежную.
Когда наводки писать не надо, я удивительно щедра в раздаче
Брать "наводки" можно до самого дня дедлайна. Раз в день буду гарантированно проверять личку и писать ответы

[Todo Uno]

Сладкий-пресладкий первый текст:

[Todo Uno]

Неожиданный и пугающий второй текст:

[Todo Uno]

Очень нежный и актуальный третий текст:

[Todo Uno]

Ласковый и беспощадный четвёртый текст:

[Todo Uno]

Безупречно холодный и мирный пятый текст:

[Todo Uno]

Многолюдный и многообещающий шестой текст:

[Todo Uno]

Одинокий и жуткий седьмой текст:

[Todo Uno]

Голодный и бессонный восьмой текст:

[Todo Uno]

Всеобъемлющий и обнадёживающий девятый текст:

[Todo Uno]

Зловещий и коварный десятый текст:

[Todo Uno]

Яростный и жизнеутверждающий одиннадцатый текст:

[Todo Uno]

Абсурдистки-безумный двенадцатый текст:

[Todo Uno]

Сердитый и горячий тринадцатый текст:

[Todo Uno]

Ледяной и отчаянный четырнадцатый текст:

[Todo Uno]

Ностальгический и тревожный пятнадцатый текст:

[Todo Uno]

Мистичный и пылающий шестнадцатый текст:

[Todo Uno]

Список авторов:

[Begotten]
Cagüтвинк
somberowl
voronaam
Ветер
Осинка
СансетСаспарилла
Снайпер
Чехарда
мастер-фантаст

У одного автора четыре текста.
У одного автора три текста.
у одного автора два текста.

[Todo Uno]

№1

Закрываю глаза, и сразу вокруг меня начинают кружить картины из моего прошлого. Они объемные, всепоглощающие, медленно захватывающие реальность и невероятно, до невозможности детальные.
Вот - черная, глубокая материя космоса. Она полна прорех и дыр, сквозь нее льется сияние чего-то невозможно чистого, что однажды  расплавит темную ткань и испепелит нас.

Вот - пылающее горнило нашего Солнца. Жаркий, пульсирующий, белоснежный шар, живой в своей великой трансформации.

Вот - маленький серый шарик Луны. Она полная противоположность Солнцу. Холодная, мертвая, способная лишь отражать чужой свет и волновать своим присутствием земные океаны.

И вот, наконец, цель нашего путешествия. Я всегда думаю о том, каких усилий нам стоило попасть туда, и гоню от себя мысль о том, чего нам стоило сбежать с этой гостеприимной поверхности. Слишком много всего могло, должно было пойти не так. Эта планета должна была растереть нас в пыль, разметать по поверхности, вдохнуть нас циклонами и бесконечно гонять на перифериях своих штормов.

Мы выстояли. Выдержала техника, избежал краха наш разум, не ошиблись с расчетами команды инженеров.

Но, стоит мне закрыть глаза, и я думаю о том, что грозная Венера не попрощалась с нами навсегда. Что мы до сих пор остаемся ее пленниками. Что мы стали таковыми не тогда, когда наш батискаф коснулся ее поверхности. Мы попали в ее плен, еще не покинув Земли, в то мгновение, когда услышали напряженный и немного звенящий от волнения голос оператора, дающего нам наш обратный отсчет.

[Todo Uno]

№2

— Дед Васян, дед Васян, а расскажи сказку!
Осанистый старик с седыми усищами улыбается так, что кожа вокруг глаз собирается в тысячу морщинок, но отвечать не торопится. Сперва обстоятельно набивает трубку душистым самосадом, затем  деловито раскуривает её и лишь выпустив пару сизых клубов благодушно кивает.
— Ну ладно, салажата, будет вам сказка. Про что хотите послушать. Опять про Город?
— Да, да, про Драгоценный Город! Расскажи, дед Васян!
Вся деревенская детвора знает эту сказку лучше, чем Отче Наш. Но вечерние посиделки у костра с дедом Васяном — это ритуал, причем куда более значимый в жизни загорелых мальчишек и девчонок, нежели ежевоскресная исповедь у отца Никиты.
— Значит, внемлите мне, салажата. Небо над Городом голубое-голубое...
Дальше Гера не слушает. К своим шестнадцати историю о Городе она впитала в мозг костей и уже не воспринимает на слух.
—…да что ты, наш колхозный сад по сравнению с тем — просто пара грядок. Вот там сад так сад!
Хорошо поставленный голос деда Васяна превращается в музыку, которая создаёт умиротворенный фон. Самое то, чтобы погрузиться в свои мысли.
— …ну это как котан, только побольше раз в десять. И раз в десять опаснее.
— Что, и опаснее крысолака?! — Дети не могут поверить, что в мире существует зверь, которого стоило бы бояться больше, чем голодного крысолака. Кузнец Артур однажды повстречался с таким — больным, отбившимся от стаи — и с тех пор носил вместо левой руки блестящий протез.
— О-о-о, да куда там тем крысолакам…
Гера в который раз задумывается, сколько же на самом деле лет деду Васяну. Она ведь знает его сколько себя помнит, и он всегда был стариком. Да и среди односельчан очень немногие могут сказать, когда и откуда он пришёл в колхоз. Вроде бы, тогда он был не один, а со своей молодой женой. Вроде был, его называли палковиком. Странно, ведь дед Васян до сих пор ходит сам, не опираясь ни на посох, ни на клюку…
— …что значит «не бывает синих»? Рыжие же бывают, ты сам в Настасьино видел, когда с отцом на ярмарку ездил. Значит, и синие бывают!
А ещё весь последний год Гера никак не может отделаться от зудящей, словно слепень над ухом мысли: а что если сказка — не сказка?..
—…сам ты ворона, болван. Индюка видел? А теперь представь, что он летать умеет и с высоты всё-всё видит! То-то же!
Всему виной обрывок разговора между Васяном и деревенским головой, стариком Козлодоевым, который она случайно — честное слово, случайно! — подслушала. Мужики тогда крепко выпили за успешное завершение посевной, а Гера проходила мимо подворья. Она уши греть не собиралась, но услышала странные интонации в голосе всегда бодрого и веселого деда Васяна да и застыла как вкопаная:
«— А ты что же… Ты правда веришь… Что там кто-то… Выжил? — Козлодоев подбирал слова очень осторожно, словно него эта тема тоже была непростой.
— Ну а почему бы и нет? Цель третьего порядка, удаление от метрополии почти тысяча кэмов… — Дед Васян задумчиво перекатывал слова, смакуя варианты, но в тоне слышна истовая надежда. — Если там оставалась хотя бы плохонькая батарея ПРО, то были все шансы уцелеть… ну, или отделаться малой кровью. Всё-таки у наших заокеанских партнёров было ограниченное число носителей.
— Ну да, ну да, скажешь тоже! А у наших восточных друзей сколько было?
— Ха-х, а вот это как раз и не важно. Потому как именно к ним большая часть заокеанских носителей и отправилась в превентивном порядке. Во многом именно поэтому мы с тобой сейчас и разговариваем…»
Гера ничегошеньки не поняла из этого набора фраз. Но где-то под ложечкой вспыхнуло колючей звездочкой новое чувство. Неужели Драгоценный Город существует? Неужели туда можно попасть? Звёздочка кололась уже год, и с каждым днём все ощутимее.
— Гертру-у-уда! Домо-о-ой! — несется из-за забора.
Гера болезненно поморщилась. Мама как всегда не вовремя. Почему-то в эту весну она стала звать дочь с вечерних посиделок совсем рано, когда сумерки только начинают густеть. И как-то неодобрительно стала поглядывать на её друзей, особенно на мальчишек...
Ничего не поделаешь, надо идти. Плавали, знаем: стоит задержаться хоть на десять минуток — будешь потом час морали слушать. Почему-то все они сводятся к одному, мол, не пей вина, Гертруда, пьянство не красит дам и всё такое. Только какое ещё к крысолакам вино, ей даже брагу никто не предложит, пока дед Васян бдит.
—…а разве звезду можно увидеть днем? — удивленно спрашивает сказочника Маша, самая маленькая из компании ребятни.
— Конечно, ангелочек, конечно можно! — дед Васян смеется и щёлкает Машу по носу. — И уж если увидела, знай: это твоя звезда, твоя навсегда. Знай и иди за ней!
А дома внезапно обнаруживается целая делегация: старик Козлодоев, отец Никита Рязанский и тот самый кузнец Артур с неизменно начищенным до блеска протезом. Гера не понимает, с чего вдруг к их скромной хате перепала столько внимания от главных мужиков колхоза, да и мать, судя по растерянному взгляду, не понимает тоже. Но не успевает Гера учтиво поздороваться с гостями, как дверь снова отворяется, и в горницу входит дед Васян, уже, как видно, разогнавший детвору под домам.
— Ну-ка мечи стаканы на стол, хозяйка, — весело говорит он, залихватски подкручивая ус и подмигивая матери Геры. — Да ставь самовар. Знаем, что время позднее, но больно серьёзный  разговор предстоит… С дочкой твоей.
Геру окатывает волна жара. Неужели её кто-то просватал?! Так ведь рано ещё, сваты обычно по осени приезжают, а сейчас начало лета…
Лучше бы были сваты. Проходит полчаса, час, полтора, прежде чем Гера понимает: нет, это не сон и не последствия колхозной браги. Ей и ещё паре парней из соседнего Настасьино по-настоящему предстоит отправиться в Драгоценный Город. Он действительно существует или, как минимум существовал в реальности. И там можно найти детали для ремонта главного насоса. Потому что он уже много лет дышит на ладан, и месяц назад Артур горестно объявил, что больше не может оттягивать неизбежное. Если не провести капремонт, агрегат проработает самое большее до осени, а затем встанет намертво. И тогда вода перехлестнет через дамбу и затопит колхоз вместе со всей округой по крыши.
Голова Геры не то что идёт кругом — она здорово напоминает растревоженный улей, полный сердитых пчёл. Тысячи вопросов жужжат под враз ставшей тесной черепушкой и рвутся наружу… Но дед Васян, оказавшийся автором гениальной идеи, пресекает расспросы: завтра, всё завтра, а сейчас спи-отдыхай, сил набирайся.
Однако один вопрос Гертруда всё же задаёт:
— А почему ты всегда называешь его Драгоценным?
Дед Васян не на шутку смущается, но всё же отвечает.
— Дык… из-за герба. Золото, лазурь, корона — сплошь драгоценности же. А ещё… родился я там. И жил примерно до твоих годков, пока в училище не поступил… Отдыхай, Герушка. Завтра все детали расскажем.
Уже засыпая, Гера чувствует, как  колючая звездочка внутри распускается цветочным бутоном. Конечно же, Город есть. И она его непременно найдёт.