Вообще с раскаянием и прощением у нас вышла странная штука. Моя бабка была жестчинной свирепицей, жестоко избивавшей и деда, сведённого в могилу довольно молодым, и обеих дочерей, и всех троих внуков. Так вот, ненавидели её люто, всей семьёй, но дочери её обходиться без неё не могли - они обе развелись очень рано, маленьких внуков, то есть нас, было некуда девать, и висели мы на бабке, как хомут на шее. И вот бабка кормила нас и била, как когда-то в середине двадцатого века кормила и била дочерей. При этом она страшно орала. Эту же модель поведения восприняли и обе её дочери - моя мать и тётка, так что ор и мордобой в нашей козлосемье абсолютная норма

Постоянно друг друга мы все изощрённо лупили, таскали за волосы, награждали зуботычинами и тумаками, в ход шло множество предметов в качестве орудия избиения либо самозащиты

Дед был таким же мирным и многотерпеливым, как в истории, любил (или мученически-мазохистски терпел?) бабку, никогда не кричал в ответ, всё сносил, - но иной раз не выдерживал и прикладывался к бутылке.
Так вот бабка начала свою жизнь переосмысливать и приходить к раскаянию после смерти деда и за десятилетия до наступления собственной немощи и смерти. Она неоднократно просила прощения, много раз возвращалась к этой теме, и её объяснения, почему она была столь жестока, меня, в общем, удовлетворили, и простила я её достаточно легко, смогла нормально общаться с ней, когда выросла. Что любопытно: обе дочери простить матери побои и жесткое обращение не смогли и до конца бабкиной жизни её ненавидели и мстили, - так же, как я не простила собственную маманю. Впрочем, она нисколько не раскаивалась никогда, в отличие от бабки
