Принципиально разная природа — принципиально разный подход, все по чесноку.
Я не считаю эту природу принципиально разной. Вообще-то, она весьма одинакова.
И разная природа не обязывает к принципиально разному подходу, если что. Преступлений куча, и все разные, но при этом, даже преступников в разных категориях может ждать одна судьба - тюрьма, штраф.
Тем не менее мертвый не страдает принципиально иначе, чем не страдает живой — точно так же, как непьющий не вышел из запоя принципиально иначе, чем не вышел из запоя тот, кто в нем пребывает.
Нет. Это испытывание эмоций индивидуально, а вот их отсутсвие одно на всех. Потому что когда чего-то просто нет, его одинаково нет. Это не "выход" откуда-то, который вообще действие, это отсутствие. Понимаете? Если у меня нет апельсина и у вас нет апельсина, то не важно, что вы, например, апельсин съели, а я живу на Луне и там их не растёт в принципе, наши апельсины отсутсвуют одинаково.
В обоих случаях имеет место попытка применить категорию к кому-то, к кому эта категория в общем-то неприменима в том виде, в каком ее применяют в нормальных условиях.
Смерть - это нормальные условия. Настолько нормальные, что мы все в них в итоге оказываемся. И отсутсвие эмоций у мертвецов тоже абсолютно нормально и очевидно. Я в упор не вижу, что и пояему тут к чему не применимо.
Так а почему не играет-то, если играет? Нет у нас взрослых и дееспособных, мертвый уже не взрослый и не дееспособный, он не существует, что принципиально отличает эту ситуацию от любой другой, в которой человек продолжает существовать, будучи взрослым и дееспособным.
Потому что, во-первых, мёртвый когда-то был взрослым и дееспособным. Конкретно он был таковым в момент убийства. А во-вторых, после убийства да, он, можно сказать, не существует больше. То есть, его мнение было раньше, и мы с ходу не знаем, какое именно, но его нет сейчас, вообще нет. В итоге, если мы за "пруфы" и презумцию невиновности, то мы или должны доказывать, что убитый быть убитым не хотел, и уже после судить за убийство, если ьудет доказано, что оно не добровольное, или вообще считать, что раз жалоб со стороны участников нет, то фсё, презумция уже работает, никто не виноват. Или нам пофиг на "пруфы" и тогда уже как угодно модно устраивать, половину законов так, половину эдак, можно вообще гадалок официально в судебную систему ввести. И сейчас у нас второй вариант. Потому что нельзя быть "чуть-чуть за обоснованное наказание", или во всём слкдовать этому принципу, или это уже "как попало" или какая-то другая система.
Мы ходим по кругу. Люди вангуют в тех ситуациях, когда предполагается, что делать что-то нужно, но спросить у предполагаемой жертвы уже не получится. Когда спросить у жертвы можно, вангования не нужны, и мы к ним не прибегаем.
То, что делать что-то нужно, предполагают живые люди, и нужно это живым людям. Поскольку мёртвые уже не существуют, всё дальнейшее - дела живых. И у них есть выбор не ванговать вообще, и вообще ничего не делать. Но живые это для себя считают неудобным, потому выбирают ванговать. Поскольку выбор "ванговать" уже никак не вписывается в доказательное обоснование, наказание в этом случае будет не обоснованным. Поскольку выбор "обосновывать" был, но его просто сочли неудобным, я делаю вывод, что когда удобно, можно обоснования заменять вангованием (иное разрушило бы вселенную парадоксом). И то, что вот тут предполагаемую жертву можно спросить, роли не играет. Жертвы убийства тоде не всегда мёртвыми были, о вопросах можно заботиться заранее, я приводила вариант с заявлениями об отказе. И этого тоже не происходит.
Ну, тогда имеет смысл обосновать необходимость вангования. Вот с в случае с убийством я уже расписал: у убитого не спросить, так что вангуем. А почему мы вангуем в случае с геями?
Убитый до убийства был жив? Если нет, то у меня много вопросов. Если да, то ничто не мешает писать заявляения об отказе от убийства (своего убийства). Как я уже писала, "Я, Олег Тимурович, отказываюсь от убийства Акакием Ашотовичем, дата, подпись".
В случае с геями мы вангуем потому же, почему в случае с убийством - так удобнее. Обязывает ли нас что-то? Нет. Можем ли мы создать (в одном случае он и так есть, и он очевиден, но всё же) метод выяснения воли? Можем. Но нам удобнее не создавать его, а ванговать.
Нет, я имею в виду взятие чужой вещи без спросу с точки зрения сторонних наблюдателей. Вот оставил Вася чемодан и ушел. Приходит Петя, берет чемодан и куда-то уносит. Неравнодушные наблюдатели вызывают ментов, менты вяжут Петю до выяснения, в какой-то момент находят Васю, и дальше уже слово предоставляется ему. Возможно, Вася скажет: все нормально, это я попросил Петю забрать мой чемодан. Тогда никакого преступления нет изначально, Петю отпускают, все довольны.
Сторонние наблюдатели, при желании, могут даже линчевать. К тому же, я не говорила, что не надо задерживать и проверять Петю-убийцу, я говорила, что прежде чем обвинять его в...забирании чемодана жизни, надо доказать, что это было не по согласию.
Даже в ситуации с нормальным чемоданом, если Вася поле ухода скончается от независящих о Пети причин, будет сначала доказываться, что он украл чемодан. А не "всё, мы видим в хрустальном шаре, что Вася был против, выбираем меру пресечения". Но да, скорее всего в таком деле будут использовать всякие косвенные признаки, которые с мнением Васи могут вообще быть не связаны, типа "сразу, как узнал, отдал чемодан вдове Васи" или "унёс чемодан к совместно с Васей снимаемую квартиру и к нему на кровать положил".
Вот только разжигание межнациональной розни труднее натянуть.
Я так не думаю. Уж если даже сидение на диване натянули на педофилию, то со всякими связанными с культурой вещами ещё проще. На СПГС по теме "что хотел сказать автор" со школы натаскивают, в каждой синей занавеске можно что-нибудь найти. И даже искренне.
