От всех этих историй про девственность просто дух захватывает! И объединяет их какая-то неромантичность, обыденность, бестолковость, что ли. Вот и соседняя тема тоже хороша - про то, что уже и "беречь-то нечего"
Странно, что этот парень, главный герой, не понял за три года, что ему лень чему-то учить возлюбленную. Что обязательно в койку понадобилось ему, чтобы именно там понять, что лень. Это в современности, видимо, пошли уже такие сложности, типа "как только лишил девственности, в тот же миг сразу понял, что лень учить неопытную", или "я берёг её девственность три года, а она не берегла и трёх секунд". Хорошо хоть, что в девяностых у нас было не так, как у современных. Правда, другие проблемы бывали. Вот тут выше пишут, что "хочу, чтобы она обучилась", и где набираться подобных навыков. А мою подругу обучила её собственная мама!! И я в этом поучаствовала.
Так сложилось, что на меня одноклассники и однокурсники не глядели вовсе и шарахались, как от прокажённой; зато подруги юности часто просили помочь устроить их личную жизнь (помочь советом, поговорить с парнем и т.д.). И вот одна подруга, Ксения, девочка очень красивая, прекрасно воспитанная и домашняя, призналась, что её возлюбленный, солдат Лёха (лучше я буду звать его Лёша), настаивает на сексе, а она стесняется (нам исполнилось 19 лет). А что я могу? О сексе я имела весьма смутное представление (Интернета не было тогда, а объяснения в книжках я не очень поняла, так как соображала туговато).
Ксения и говорит: "Я даже не представляю, что ему говорить и что решить по поводу начала сексуальной жизни. Дружеская поддержка твоя будет заключаться в том, что придёшь к нам домой и как-нибудь да поможешь решить этот вопрос". А жила она с мамой вдвоём. Туда же в увольнительную подъехал и Лёша.
И вот собрался наш консилиум на просторной их кухне: Лёша, Ксюша, я как её доверенное лицо и представитель интересов, и Ксюшина мама (всем нам, участникам такого паноптикума, это казалось нормальным!). И вот мама, помню, величественно так произносит: "Вижу я, что Лёша созрел и хочет о чём-то попросить". Лёша мялся-мялся, да и брякнул: "Ольга Анатольевна, для Ксюши очень важно ваше мнение и ваше позволение, а то она переживает. Вот я и хочу спросить разрешения: можно, мы с Ксюшей уже займёмся сексом? Вы не будете сердиться, если услышите что-то такое? Ну, в одной квартире всё-таки, и я часто приезжаю, да и она ко мне в казармы ездить сможет...".
Шёл 1998 год. Никогда не забыть мне тот беспомощный взгляд, который Ксенина мама на меня кинула. "Я думала, ты о другом попросишь... родителей девушки о другом обычно просят", - растерянно пролепетала женщина. И, конечно же, я поспешила ей на помощь (Ксения смущённо молчала, пока мы втроём решали её судьбу: лишаться ли ей девственности в компании Лёши, и если да, то как). "Думаю, в любых спорных случаях необходимо искать компромисс - решение, которое устроило бы всех", - предложила я, не найдя ничего лучше.
Все трое погрузились в раздумья. Наконец Ольга Анатольевна изрекла: "Эля права. Лёша, вы можете уже заниматься сексом..." - Лёша просиял, Ксюша с удивлением посмотрела на мать. - "...но только при одном условии", - продолжила та, и молодёжь сразу как-то сникла.
Условие для Лёши было такое (цитирую, как запомнилось): "Не забирайся глубоко, следи, чтобы не более пяти-шести сантиметров".
Лёша что-то промямлил, Ксюша молчала, как воды в рот набрала, - но её мама осталась тверда в своём решении. "Иначе не благословлю", - строго добавила она и с угрожающей значительностью кивнула в сторону православного календаря, висевшего на стене.
Ксюша рассказывала, что тем же вечером они уединились в её комнате, а мама нервно поскрипывала половицами за дверью. Совершив же всё разрешённое и санкционированное,
молодые вышли на кухню попить чаю, и мама Ксюши встретила Лёшу вопросом: "Всё сделал, как я сказала? Я сколько сантиметров сказала? Ксения, он так и сделал, да?".
Это было самое несексуальное лишение девственности, о котором я слышала - думаю, даже менее сексуальное, чем в стартовой истории.
Но ведь главное, чтобы Ксения была довольна. Кое-что её всё же расстроило. Когда через два года она намекнула, что мнение мамы для неё по-прежнему важно, и Лёше стоило бы попросить у мамы её руки, Лёша ответил: "Да что ты! Я о таком просить стесняюсь". На это Ксения резонно отреагировала: "А как попросить разрешения сексом со мной заниматься - так это ты, значит, не постеснялся?!!".
