1. Бывшая жена препятствовала общению - да, конечно. Но мужик на это препятствие плевал. В школу ездил, с девочкой разговаривал. Но до тех пор, пока ему было удобно. Не стало удобно - вычеркнул. И бывшая жена с запретами не при чём - пока хотел, на её запреты плевал.
2. Не пойдёт. Ты сказал, что если есть младенец, всё остальное может отойти на второй план. Я тебе говорю, что нет. При нормальном отношении к старшему ребёнку оно так не работает (даже если ребёнок не под боком). И тут глубоко вторично - добрая бабушка или злобная бывшая жена. Если родитель хочет и ему важно - он найдёт время не только на младенца, но и на подросшего ребёнка.
Вот этот вот подход, как и любое бабье "
ЕСЛИ Б ТЫ ЛЮБИЛ, ТЫ БЫ /*вставить нужное*/" я считаю дуростью, не заслуживающей моего времени. Никто, никогда и никому не вправе указывать, как "правильно" нужно любить дорогого тебе человека. Никто и никогда не вправе плевать на контекст за ради высасывания аргумента из пальца. Точка.
А то сперва мы говорим, что он превозмогал - и это, типа, похер, а потом цепляемся за за отсутствие превозмоганий по объективным причинам, срем на них и называем это "если бы он..."
Это не диалог двух взрослых людей.
3. Могла и до. Но эти события (судя по истории) идут не с большой временной разницей.
Судя по истории, сын автора на протяжении трех лет всеми правдами и неправдами добивался встреч с ребенком, которого считает своим. Судя по истории он несколько месяцев не делал этого по причинам, которые я считаю уважительными. О том, когда именно приставилась его бывшая в истории нет ни слова - именно поэтому тебе удобнее считать, что случилось либо волшебное совпадение, либо все было совсем плохо.
Мне же проще предположить более близкий к реальности вариант - проблемы в семье его бывшей жены решались по мере их поступления. И, когда шок, похоронные хлопоты и траур отошли на второй план, встал вопрос пьющего и избивающего девочку отчима, больных стариков и угрозы детдома.
Более того - даже если я ошибаюсь, а ты нет - еще раз: никто, никого и никогда не вправе осуждать за принятые в тяжелое время решения, если они не направлены на прямой вред третьим лицам. Единственный человек, кто опасался за свой комфорт, время, отношения в семье - это нынешняя жена этого мужика. И ее никто тут не винит.
