Я вижу тут про зомби? Можно к вам пожалуйста?
День первый.
Всю дорогу я неотрывно пялилась на указатели, мелькающие среди зарослей дождевика вдоль обочины: Волша, Колокша, Угор... Ну какая прелесть эти имена. Лучше только бабушкины родные Мотмос и Туртапка. И Кинешма, конечно.
Автобус затрясся, затарахтел, и окончательно остановился. Вокзальная площадь Гюрги абсолютно не изменилась за последние десять лет, да что там, за двадцать, а то и пятьдесят. Слегка заржавевший памятник Ильичу на гранитном постаменте, одуванчики, яростно пробивающиеся между плитками на площади, и крючковатые недолюбленные и недоголубые ели...
Лёлька, казалось, не была шокирована легким флёром упадка. Она выпорхнула из автобуса и уставилась на меня своими глазищами: мол, веди меня, организаторша хренова.
Я злорадно ухмылялась, пока тащила её по лабиринту улочек, отдаляясь от центра. Как только мы вступили в частную зону, со всех сторон истошно заорали куры. На Лёлькином лице явственно читался ужас.
У домов, стоящих по обе стороны дороги цвета были как на подбор: подтухшая охра, туалетный зелёный, яйцедроздовый ядрёный голубой, усталый бордовый. По сравнению с ними июньская листва казалась блёклой. Неизменные рябины качались деревенскими невестами в пышной пене цветов. Вот только от них несло тухлым мясом. К счастью, у забора Антонины Павловны цвёл жасмин. Я осторожно отворила скрипучую калитку и пропустила подругу вперёд.
Ненавижу гостиницы, тем более провинциальные. В свое время я намоталась по командировкам и насмотрелась на коварную плесень, на наглых юрких прусаков, и на слой извести на кранах. Поэтому, когда я организовывала поездку, то поставила Лёле условие: никаких постоялых дворов, групп, беготни от очередной занюханной сувенирной ярмарки к другой. Только покой, вкусная еда и отдых для души. Будто мы снова школьницы на летних каникулах. Она согласилась, но, памятуя о наших школьных годах, уточнила, что водку в стаканчиках больше не пьёт. Но у меня был грандиозный план - пару лет назад я ездила в Гюрги встречать Новый Год с родителями, и мы снимали дом у умопомрачительно милой старушки. За её творожную запеканку и пирожки я готова была продать душу. Ну, или одну почку, что гораздо менее возвышенно, зато куда более реалистично.
Лёлька оценила и деревянный сруб, и заросли сирени под окнами, и полосатые половички, и пирамиды подушек на кроватях.
Мы распаковали наш нехитрый багаж, переоделись, и отправились бродить по городку. Ещё в автобусе у меня разыгрался аппетит: на редких остановках я оглядывалась по сторонам, надеясь увидеть бабку с пряниками. Здесь, ближе к югу обычно торговали не целомудренными тульскими пряниками с жалкой полоской фруктового желе неизвестного происхождения в самой серединке, нет. На Владимирском тракте пряники были особенные, с начинкой из варенки, изюма и чернослива. Но бабки стояли только в деревеньках, и я беспомощно истекала слюной. Поэтому, едва оказавшись в центре, я купила себе самый жирный беляш у самой подозрительной торговки, и не успокоилась, пока не дожевала последний кусочек под сердитое бурчание Лёльки, не прекращающей попрекать меня неправильным питанием. Солнце нещадно палило, и я уже было нацелилась приземлиться в кафешке и упиться медовухой, но моя подруга была непреклонна: алкоголь - это яд. Она тащила меня вперёд и вперёд, пока на нашем пути не встал стенд с яркими плакатами и снующими вокруг девушками в аляповатой униформе. Похожие плакаты висели по всему городку: местная фабрика проводила промо-акцию какой-то новой супер-пупер газированной воды.
Я изловчилась, незаметно взяла у одной из девушек стаканчик и одним глотком его осушила. Вдруг в моей голове возникло давно забытое воспоминание: на даче взрослые бурно празднуют возвращение дяди Саши из очередной загранкомандировки, я слышу шелест фантиков, бегу и хватаю конфету. Прячусь в кусты смородины, и пока взрослые что-то мне кричат, разворачиваю обертку и сую леденец в рот: он сладкий, пряный... И вдруг мой рот начало нестерпимо щипать и жечь, из глаз полились слёзы. Карамельки были из Мексики.... Пока тётя Галя и дядя Саша хохотали, мама принесла мне стакан молока и долго утешала меня, гладя по голове. С тех пор я долго не ела ни карамельки, ни перец...
Но сейчас газированная вода пахла душистым перцем, и этот вкус не вызвал у меня отвращения, а совсем наоборот, показался освежающим и прекрасным. Я незамедлительно сделала вид, что не распробовала, и выпила еще пару стаканчиков, а затем купила целую бутылку. Впрочем, и её хватило ненадолго: уже через пару кварталов я снова метнулась к стенду, благо они были буквально на каждом шагу. Лёля, конечно же, отказалась, поскольку в её вселенной газировка была синонимом грехопадения на пути к ожирению и диабету. Я пообещала ей исправить ситуацию, питаясь исключительно салатом и вдохновением, но обещать-то легко. А вот выполнять сложно, особенно когда на пути возникают бесчисленные пирожковые...
День второй.
К обеду я умудрилась изрисовать половину блокнота, и, несмотря на Лёлины едкие реплики в адрес моей фигуры, сбежала в "Монастырское подворье".
Ещё в институте мы частенько попадали на реставрационную практику здесь, в Гюрги: ещё бы, 45 церквей на пять квадратных километров. Собственно практика заключалась в основном унылом разборе кирпичей по цвету и форме: к фрескам нас не подпускали. А мы и не рвались, потому что в подвале с кирпичами было куда проще пить местную палёную "Клюковку". Питались мы обычно в столовой нашей гостиницы, бывшего постоялого двора, где были только две огромные комнаты, каждая на двадцать человек. Внизу, в полуподвале ютились душевые и туалет, а на первом этаже была столовая, прекрасная своим нетронутым советским духом. Даже жирные коты на подоконниках, клянчащие еду, казались олицетворением общепита.
А вот в "Подворье", куда мы пошли в день стипендии, была другая капсула времени, любовно созданная для туристов: само здание напоминало палаты, точнее, оно и располагалось в палатах, принадлежавших когда-то местному не особо захудалому боярину, а после - монастырю. Сам монастырь снесли ещё до войны, оставив монашек на улице, и в 90-х на волне всеобщей приватизации трудолюбивые турки восстановили полосатые арки. Так в Гюрги появился дорогой ресторан с блэкджеком и девицами.
Позже, когда аппетиты "новых русских" поостыли, а общественная мораль качнулась в сторону вечных ценностей, очередные хозяева сделали ход конём и вернули палатам их строгий белый наряд, выставили в залах длиннющие лавки, обрядили официантов в рубахи и подавали традиционно русскую еду из печи прямо в порционных горшочках.
Я смела и уху из осетра, и запеченного гуся, и еще парочку блюд с абсолютно странными мне названиями, обильно запивая это благолепие медовухой, и к концу обеда чувствовала себя жирным попом. К сожалению, у меня не было ни длинной бороды, ни рясы, чтоб скрыть живот, и я побрела по улочкам обратно к домику Антонины Павловны, переваливаясь, как гусь.
По пути я прихватила еще пару бутылок перцовой воды: она отлично освежала, и я уже задумывалась, как бы раздобыть её в Москве.
Вечером мы допоздна гуляли с Лёлей, и я моментально заснула, едва моя голова коснулась подушки.
День третий и последний.
Я с удовольствием поспала бы немного больше, но сегодня у нас был запланирован музей деревянной архитектуры. В блокноте оставалось пять листов, и их надо было потратить на что-то стоящее. Вот, например, какая замечательная текстура у крыши избы... А на куполе церквушки доски легли острыми, как зубки, треугольничками... Как Тоблероновские шоколадки... А уж конёк, он прелестный. Я просто умираю, когда думаю - ну кто, какой непричесанный деревенский гений это строил? Ведь очередной Васёк с другом небось стояли, качались нестройно, и один другому шептал в ухо по пьяни: "а тут захреначим лесенкой, и фигурку, чтоб повы*бистее, слабо?" А потом зигзагами пошли по домам, и из печи пахло пареной репой или что они там жрали... Блин, что ж так есть охота... Утром я так налегла на пирожки и сырники Антонины, что сама удивилась. Лёлька в очередной раз поджала губки, брезгливо взяла двумя пальчиками бумажный пакет и с нарочитым отвращением бросила его в мусорное ведро.
И голова гудит. Не стоило вчера запивать водку медовухой, двадцать семь лет - не двадцать. Ноги наливаются тяжестью, так, неужели Лёлька права, это диабет... Ведь только ж завтракала... Я прикладываюсь к заветной бутылочке с перцовой водой, чтоб получить хоть какой-то сахар, но спазм в желудке лишь усиливается... Кручу головой по сторонам, чтоб найти Лёльку до того, как потеряю сознание, но не вижу её. Рядом стоит какая-то дородная матрона с перманентом, ни дать ни взять поросёнок на вертеле. И пахнет от неё лавровым листом. А ещё спиной ко мне стоит мужичок, похожий на накачанного анаболиками самца кенгуру. Невкусно. Зато вот эта штучка слева, красивая. Шея белая. Пахнет как антрекот. Это подойдёт....
Запах. Стойкий аромат дешевых духов, легкая толика пота, смешенного с отдушкой дезодоранта, и что-то ещё, едва заметное, но настолько манящее, что хочется почувствовать его вкус.
Голова склоняется всё ниже, мерный приятный гул в ушах нарастает.
На него никто не смотрит. Даже она.
У самой кожи аромат становится сильнее, настолько, что его хочется уже не вдыхать, а пить. Или жрать.
Ещё ниже. Она дергает плечиком, почувствовав дыхание, и это становится последней каплей.
Тонкую белую кожу сминает под нетерпеливым, жадным напором, пока наконец она не рвется, а во рту не становится солоно и пряно.
Аромат становится невыносимо сильным переходя во вкус.
***
Тук. Кончик карандаша впечатался в лист. Тук. Приземлился чуть правее ямки. Тук. Рука дрогнула и на листе осталась короткая кривая полоса.
Андрей слышал, что от такого обращения грифель внутри ломается и карандаш служит намного меньше, но сейчас его больше заботила собственная судьба, а постукивание помогало думать.
Деньги. Всё всегда было в деньгах.
Андрей начал откладывать на квартиру ещё пару лет назад, посчитав, что зарплата вполне позволяет, но съем, помощь матери и изредка девушки, куда без вялых попыток наладить личную жизнь, не позволяли отложить что-то существенное. Что-то скопилось, но до первого взноса не дотягивало.
И тут приятель решил продавать квартиру. Двушка в хорошем районе, со скромным, но вполне опрятным ремонтом, за который Андрей мог поручиться, потому что помогал его делать. Правда квартира стояла без хозяина несколько лет, поскольку приятель давно укатил в столицу, но ветшать там было особо нечему. Тем более: «Ну, Дрюх, если поможешь с документами – цену скину, сам понимаешь, мне мотаться туда-сюда тоже не бесплатно выйдет».
Шикарный вариант. За такую сумму лучше он не найдет.
Друг как раз уезжал в командировку, так что полгодика дело ждало, и Андрей понимал, что шанс нужно хватать.
Дела у завода явно были не очень. Зарплату не снижали, но и о повышении её речь уже давно не шла. Медовуха расходилась ещё неплохо, а вот сбитень толком и не заказывали. За год сменилось уже три технолога, а последней и вовсе была бабулька лет семидесяти, которая больше времени на работе тратила на доставание системного администратора Внезапно Потемневшим Экраном или вопросом как зайти в рабочую почту, чем на свои прямые обязанности.
И если Андрей был прав, то компания довольно быстро скакала по направлению к обрыву.
А это значило, что упустит он шанс с квартирой сейчас – новый будет черт знает когда.
– Андрей? – в кабинет зашла Света. Лучик PR-отдела. Не возьми директор практикантку, видимо, чтобы к ВУЗу местному подмазаться, сидел бы Андрей над своей рекламой один, как сыч. А так хоть живой кто-то, да и руки тоже всегда пригодятся.
– Да?
– В столовой с Леночкой столкнулась, она попросила передать, чтобы ты никуда не уходил пока, директору от тебя что-то нужно.
«Уволить что ли?» – мрачно подумал Андрей, снимая трубку рабочего телефона, зазвонившего парой мгновений позже Светиных слов.
– Светлана, – торжественно обратился к коллеге Андрей через сорок минут. – Ты ведь пришла к нам постигать основы рекламного дела? Так вот. Нам дали деньги. И цель!
Следующие несколько месяцев утонули в работе. Директор в кои-то веке заинтересовался чем-то в компании и это, плюс добрая память к прошлому предприятия, действительно могли вытащить завод из ямы. Тем более, в случае успеха… три. ТРИ годовых оклада. Лучше стимула было не придумать.
Да и товар радовал. Медовый напиток с перцем, рецепт которого директор привез с Кубы. Это можно было хорошо продать. Главным было не промахнуться с названием, и в кой-то веке Андрею казалось, что у него получилось:SWEET HELL(http://images.vfl.ru/ii/1624469431/096702dc/34925722.jpg)
Дизайнер из кампании, с которой они плотно работали, возненавидел Андрея всеми фибрами души, потому что тот понимал – сейчас прокола быть не может, и раз за разом возвращал предложенные работы.
Их целевая аудитория: мужчины, 18 – 40 лет. Уровень дохода средний, поэтому цену стоит проставить не слишком большую, но и не совсем маленькую. Так, чтобы скидочные акции в дальнейшем не мешали стабильной прибыли.
PR как ничто другое в этом мире, основан на сексизме и стереотипах.
Можно идти против них, но тогда целевой аудиторией будет прогрессивная молодежь, которая активно борется с устаревшими устоями. А в России, увы, пока спрос на это не велик. Задачей же Андрея было – продать.
Принято считать, что острое больше любят мужчины, а женщины ¬– сладкое. На деле, естественно, пол никак не влияет на вкусовые предпочтения, но даже женщины в поиске чего-то с перцем реже будут обращать внимания на типично «женскую» упаковку.
У подростков в среднем намного чувствительнее вкусовые рецепторы, поэтому острый вкус для них скорее будет болезненным, поэтому младше восемнадцати можно не брать.
Старше сорока тоже, поскольку в среднем этот пласт людей не привык к слишком богатому разнообразию в еде, а те, кто идут в ногу со временем привыкли обращать внимание и на кричащие молодежные этикетки.
Если кратко, то их потребитель молодой мужчина, который не прочь попробовать что-то новое и любит остринку.
Поэтому: ничего пёстрого, аляповатого и преувеличенно милого.
Но, в то же время нужно было акцентировать внимание на то, что напиток – безалкогольный. Поскольку человек, который хотел взять необычное пиво, дома может расстроиться отсутствием нужного эффекта.
Тем более, конечно же этикетку нужно было сделать близкой к дизайну их продукции, иначе придется переделывать всю линейку. Было бы неплохо, к слову, но можно было отложить до более хлебных времён.
Следующим этапом была реклама. Пока продукта нет на полках, запускать масштабные рекламные акции бессмысленно, к моменту его выхода люди «перегорят». Поэтому Андрей выбрал три ключа.
Первая: точки дегустации, в ТЦ, парках, на проспектах.
Вторая: отправка пробной партии в бары города.
Третья: пресс-конференция, приуроченная к потоковому выпуску продукции.
А уже после можно и дожать рекламой. В соцсетях, у местных блоггеров, плюс расположить несколько билбордов по городу.
К июню Андрей уже не знал, горит Света работой, или сгорает. До этого безумия с новым напитком, она мирно вела страничку в инстаграмме, уведомляя об акциях и натуральности продукции. Впрочем, и сам Андрей не сильно, скажем так, напрягался. Рекламировать одно и тоже дело гиблое, усердие в этом плане скорее будет раздражать, нежели приносить какую-то прибыль. Разве что мониторил новые точки по розливу, вспыхивающие амбициями и исчезающие к следующему сезоны маленькие бары, продуктовые магазины и прочую мелочь.
Теперь же двое заменяли весь отдел. Где-то дизайнер, где-то секретарь, где-то менеджер, где-то черт лысый с горы.
Иногда Андрей чувствовал себя ослом, который бежит за морковкой, привязанной к палке, а на спине его сидит и дьявольски хохочет директор. Хорошо было только одно – пробные партии напитка действительно радовали. В меру пряный, в меру сладкий, он пришелся по вкусу и Андрею и всем его друзьям, которым он захватывал бутылочку-другую на пробу.
В эти моменты Андрей понимал, что не прогадал с барами – «Sweet Hell» по плотности больше напоминал медовуху, чем лимонад, и мог стать отличной заменой пива.
В барах он разошелся на ура, девочки с точек дегустаций тоже передавали, что всё идёт отлично. Оставалась только конференция. Самая сложная, и кропотливая часть, поскольку журналисты не так чтобы охотно хотели ехать освещать настолько незначительное событие для области. Впрочем, деньги и обещанная дегустация отчасти решали эту проблему. Да и с местом повезло – зал старинного монастыря будет красиво смотреться на фото, что угодно ты припиши. А сочетание названия, упаковки и антуража пройдут на грани, как раз выгодно зацепив их целевую аудиторию.
На это ушло столько сил, что в день конференции Андрей сам не мог поверить, что это действительно происходит. Света, переминавшаяся рядом и тихо цокавшая каблучками по плитке, кажется тоже была в легком шоке.
Андрей проследил взглядом завиток волос, упавший на голые округлые плечи, и рассеянно отметил, что его практикантка на самом деле довольно симпатичная девушка. Легкое платье подчеркивало фигуру, собранные волосы выгодно открывали изящную шею.
– Андрей? – она подняла на него глаза, видимо почувствовав на себе чужой взгляд. На мгновение он замер, не зная, что ответить, но телефон, чуть не выскользнувший из взмокшей от духоты руки, привел его в чувство.
– Ты не видела директора?
Она помрачнела и покачала головой.
– Лена его тоже искала. На телефон не отвечает, сообщения в сети не читает, смс игнорирует.
Андрей скрипнул зубами.
Дмитрий никогда не отличался пунктуальностью, но сейчас опаздывал совсем уж неприлично.
Напиток со столиков постепенно исчезал, легкие закуски с подносов тоже, и ситуация начинала накаляться. Если не начать конференцию в ближайшее время, то ничего хорошего о них в газетах не напишут. В целом, речь они составляли вместе, и Андрей знал, что нужно говорить, но без директорского обаяния она теряла половину силы.
Впрочем, выбора уже не было.
Цок-цок-цок. Легкий звон вилки о бокал эхом разнесся по залу. Гомон голосов постепенно стихал, приковывая внимание к Андрею.
– Дамы и господа! Мы собрались сегодня, чтобы поговорить о… культуре!
Он обаятельно улыбнулся, качнув напитком в бокале, намекая, что эти две темы связаны.
Они строили речь так, чтобы её было не только полезно, но и интересно слушать. А также, сдабривали её оборотами, подходящими для красивых цитат и заголовков.
«Sweet Hell» должен был стать мостиком между старинным Гюрги и жаркой Кубой.
Дмитрию лучше удавалось держать внимание толпы, улыбаться в нужных моментах и интонационно выделать красивые фразы, Андрей же мог просто отрабатывать своё. Но и это давалось ему не легко.
«Нужно было что-то перекусить утром», – рассеянно подумал он, смаргивая мутную пелену, то ли от волнения, то ли от духоты в зале.
Голова начинала кружиться, он всё чаще облизывал губы, хотя знал же, знал, что это жест волнения и так делать нельзя.
Он споткнулся на речи раз, другой. В голове зашумело, будто в последнюю партию они добавили хмеля.
В мутной пелене усталости он услышал голос Леночки рядом, которая решила подхватить инициативу.
Чем-то пахло. Чем-то безумно и одуряюще пахло, лишая остатков воли и желания продолжать говорить.
Чем-то очень, очень вкусно пахло.
Наталья сидела в машине и смотрела на мелькающие за окном картинки. Она не знала, куда и зачем ехала. Попытки осмыслить произошедшее будто бы натыкались на глухую стену - мозг, перегруженный неожиданным потрясением, отказывался продуцировать хоть какое-то логичное объяснение. А ведь еще день назад...
В Гюрги Наталья приехала по работе. Это был ее первый визит в небольшой, уютный и зеленый городок на берегу реки Нерли, и поездка обещала быть на удивление приятной. Компания щедро оплатила проживание в хорошем отеле, перевела на карту очень приличные командировочные, да и работать предстояло с людьми давно знакомыми и почти беспроблемными. К тому же главным мероприятием оказалась дегустация нового напитка на местном медоваренном заводе. Обстановка как нельзя более подходила, чтобы выгулять новый деловой костюм, синий с белыми отворотами на рукавах и сложной формы воротнике, завести полезные знакомства и расслабиться. Следующим днем выпадала суббота, законный выходной. Наталья рассчитывала отоспаться на мягкой постели в номере отеля, выпить утренний кофе с пирожным в симпатичном кафе неподалеку, сменить надоевшие туфли на шпильке удобными кроссовками и прогуляться по набережной вдоль реки, лениво обозревая изящные строения белокаменных церквей с яркими, тянущимися ввысь и сверкающими позолотой куполами. Ничто не предвещало беды.
Открытие дегустации, совмещенной с пресс-конференцией, слегка задерживалось. Наталья прихватила пару закусок с фуршетного стола, выпила стакан воды, не желая перебивать будущий вкус представляемого напитка другими. Официально заявлялось, что рецепт напитка директор завода привез с Кубы, но женщина, давно крутившаяся в сфере маркетинга, не слишком в это верила. Половина людей в зале была ей знакома, еще половина оставшихся поддавалась вспоминанию. Здесь собрались лучшие представители медиа Владимирской и Ярославской областей. Непринужденные светские беседы о погоде и любимых сортах пива расслабляли и настраивали на нерабочий лад. Ноги в узких туфлях привычно ныли, то и дело где-то раздавался приглушенный до минимума звук приходящих на телефоны гостей сообщений. Жизнь казалась удавшейся как никогда. Любимая работа, вкусная еда, хорошие люди, а уже совсем скоро выходные, отдых. А там недалеко и до отпуска, на который еще за полгода куплена была путевка в Черногорию.
Вот наконец на сцену вышел Андрей. Симпатичный молодой человек, с которым Наталья уже третий год подряд пересекалась на разных мероприятиях. Все начали рассаживаться, и Наталья тоже заняла место в самом первом ряду, чтобы лучше слышать и вовремя задать интересующие вопросы. Слушать ей, впрочем, не слишком хотелось. Первые десять минут традиционно должны были посвящаться приветствиям, вступительной речи, похвальбе компании и благодарностям многочисленным спонсорам. Мысли то и дело съезжали то на предстоящий отпуск, то на ярко-красное, бесстыдно открывающее длинные стройные ноги платье улыбчивой помощницы Андрея, Светланы.
Андрей держал в руках полный бокал искрящегося в искусственном свете золотистого напитка. Официанты в зале уже прикатили тележки с такими же бокалами к длинным фуршетным столам и ловко расставляли из них какие-то фигуры. Пить уже хотелось. Работать - совсем нет. Кажется, расслабленная атмосфера повлияла и на выступающего, поскольку он, начавший говорить весело, четко, с нескрываемым энтузиазмом, почему-то начал путаться в словах, потом замедлился. А через минуту Наталья поняла, что речь молодого человека стала совсем уже бессвязной, а потом и вовсе затихла. Женщина тревожно оглядела зал, всмотрелась в лицо Андрея и мысленно начала было прикидывать, нужно ли ей позвать врача или об этом позаботится кто-то из организаторов мероприятия.
Но вдруг замолчавший мужчина пошатнулся, будто стараясь удержаться на ногах, ухватился за стоящую рядом помощницу и... вцепился зубами в обнаженное плечо Светланы. Та закричала - кажется, укус был такой силы, что брызнула кровь. Наталья вскочила с места и попыталась оттащить очевидно безумного Андрея от испуганной девушки. На мгновение она поймала бессмысленный взгляд раньше темно-серых, а теперь каких-то необычно светлых, белесых глаз. Холодные жесткие пальцы схватили руку Натальи, зубы мелькнули буквально в миллиметре от кожи. Женщина сама не поняла, как ей удалось вырваться и, оттолкнув тяжелое тело, выбежать из зала в ближайшую дверь. Что. Это. Было. Успела возникнуть мысль, когда прохладный свежий воздух наполнил легкие. Но тут резким движением из кустов вывалилась неясная темная тень. Наталья успела разглядеть в ней женщину в каких-то черных лохмотьях, а через секунду времени на размышления не осталось, тень кинулась наперерез, и в голове остался только бег, сбивающееся дыхание, острая боль в боку и полоска дороги впереди.
У дороги силы закончились совершенно внезапно, Наталья упала на колени, порванные колготки пропитались кровью. Свет фар, визг тормозов. На крыше машины был установлен значок яндекс-такси. Измученная женщина с трудом поднялась, забралась на пассажирское сиденье, и автомобиль медленно начал набирать скорость.
"Жара, жара… жареное солнце больших городов… Жара, жара…" - надрывалось яндекс радио, словно и без того было мало ему +35 на градуснике. Можно было бы выключить, но общение с Алисой создавало хоть какую-то иллюзию жизни и разгоняло одиночество, а этот плейлист она настоятельно порекомендовала после отвлеченного общения о погоде. Позвонить кому-нибудь?
Дочка на занятиях, она и летом не отдыхает, бывшая общаться не горит желанием, мать и вовсе считает, что телефоны – это для экстренных случаев, а «на побалакать можно и ногами дойти, чай не из Архангельска», друзья... да какие сейчас друзья, все разъехались или пашут, не разгибая спины. Да и вдруг заказ прилетит, неудобно получится – сам набрал и сам занят.
Справедливости ради, заказы обрубило вместе с началом рабочего дня, и сейчас Борис неспешно катался по улочкам Гюгри, создавая себе жизненно необходимый по такой жаре приток воздуха.
Работяги уже трудились, дети на каникулах, туристов распугали очередные ковидные ограничения, а праздно гуляющих – адское пекло, стоящее уже с неделю. Не смотря на то, что ещё и полудня не было, асфальт уже плавился вместе с шинами и мозгами. Город, без преувеличения, словно вымер – так тихо и пустынно было на ранее оживленных туристических улочках. Редкие пешеходы, шустрые курьеры с яркими рюкзаками, да изредка встречающиеся паломники и местные служители религии, которых в обилии хватало у одной из главных достопримечательностей - старого монастыря. Трек сменился на "лето - жара, жара, жара". И где только такие рекомендации отказывают? Издеваются, вот честно, издеваются - и авторы этих программ, и программы. Так и правда до восстания машин недалеко.
Громкий женский крик заставил таксиста вынырнуть из сонных раздумий. Притормозив – хотя скорость и так была минимальной – Борис обратил внимание на неуклюже двигающуюся женщину в светлом костюме, бегущую к дороге и размахивающую руками и сумкой, отбиваясь от… пьяницы? Бешенного? Психа? Сложно было сказать с такого расстояния, но парень явно был не в себе и бросался на неё, прыгая на всех четырех конечностях, и уже через пару секунд
вцепился зубами в сумочку.
Времени раздумывать не оставалось - но и рисковать не хотелось. Рассудив, что машина - та же крепость на колёсах, Борис затормозил, и, посигналив от души, потянулся распахнуть пассажирскую дверь.
"Сюда! ДАВАЙТЕ СЮДА!" - закричал он, чтобы привлечь внимание. - "Не бойтесь, бесплатно!"
Зачем он это добавил, сам не знал, но природное чувство справедливости и защиты всех вокруг настоятельно этого требовало. Странная особа медлить не стала и весьма бодро запрыгнула на сиденье, захлопнув дверь перед тянущимися руками психопата, всё ещё державшего сумку в зубах. Выйти отбивать её Борис бы точно не рискнул, зато резво заблокировал двери и насладился в полной мере несколькими ударами кулаков в стекло и металл, настолько сильных, что судя по
звуку остались вмятины. Убедившись, что сумасшедший не отстаёт, мужчина быстро зацепил его перекошенную физиономии на регистратор и поехал оттуда. Сумка явно не самое важное. По крайней мере повреждений на женщине заметно не было, смартфон у неё в руках - а это сейчас вся жизнь считай, да и по машине страховка есть.
Так они ехали в музыкальной паузе несколько минут, молча переводя дух, пока не притормозили на светофоре. На очередной попытке сменить трек звук пропал, как вне зоны связи, но смартфон уверенно показывал 4 палки сигнала. Видимо, просто приложение по жаре зависло.
"Я Борис" - решил он хоть как-то разрядить обстановку. - "А вы? Что от вас хотел ваш знакомый?"
"Н-не знакомый" - ответила она резко, вытягивая руку в сторону. - "Такой, как эти."
Эти? Мужчина проследил взглядом направление и чуть не бросил руль. Двое явно людей с остервенением глодали молодого лебедя, из тех, что массово водились у местных прудов и доверяли людям. Кровь текла по рукам и брызгала вокруг, несчастная птица билась, но уже не кричала. Как только она затихла, мужчины как по команде подняли взгляд на машину.
"Это что, бешенство? Или психи?" - глядя на их злобные, но одновременно расслабленные лица, хотелось срочно спрятаться. - "Или у нас проходит секретный зомби-марафон?"
Зомби. Борис видел достаточно фильмов и сериалов, да и игры не обходил стороной, ведь не старый ещё мужик, так что в современной культуре вполне шарил. Эти странные люди чертовски походили на зомби. Только в реальности.
Он встряхнулся и снова посмотрел на психов. Те в ответ пригнулись, словно готовясь броситься. Не обратив внимания, успел ли зажечься зелёный сигнал, мужчина резко дал по газам - ему хватило встречи с первым. Он не знал, куда едет, но хотелось убраться подальше. Это на экране герои хватают биты, пистолеты и дробовики в любой непонятной ситуации и устраивают сафари с мародерством, а у него, простого таксиста, из всего оружия только монтировка, домкрат и термос.
Магазина с оружием на витринах в их глуши тоже как-то не случилось. Нет, это бред! Брееед! Он скосил глаза на внезапную пассажирку в поисках подтверждения своих мыслей. Женщину колотила мелкая дрожь, пока она судорожно пыталась поочерёдно набрать на смартфоне номера службы спасения и местной полиции. Звонок постоянно скрывался, и пищание гудков порядком ездило по мозгам.
«Слушай, Алиса. Вызови полицию.» - гудок, обрыв связи. – «Алиса, позвони 112!»
На этот раз гудки ушли в режим «оставайтесь пожалуйста на линии».
Ради эксперимента набрал номер матери. Обрыв связи. Дочь. Те же гудки. Женщина с раздражением дернулась и опустила телефон, отвернувшись к окну и тут же вернув взгляд на руки - на улицах творилось что-то страшное. Стайка уже не детей, утробно рыча, разбирала по кусочкам окровавленную собаку.
"Доедем до полиции сами, тут недалеко." - решив хоть чем-то занять время и успокоить пассажирку, предложил Борис. Что бы это ни было, заявить о нападении, потенциальных массовых беспорядках и пропаже сумочки стоило. И об ущербе авто, разумеется. А может и
сдаться добрым врачам в белых халатах.
Вокруг опорного пункта полиции было пусто - ни одной машины служебной расцветки, ни одного человека или бешеного в зоне видимости.
"Идём вместе?" - уточнил он у спутницы, и, дождавшись кивка, снял двери с центрального замка.
Было нервно, но Борис решил не геройствовать и не поддаваться стереотипам десятков просмотренных за юность хорроров, и пойти в полицию с голыми руками - а то мало ли, как отреагируют служители порядка на мужчину с ломиком и потрепанную женщину? Ещё уложат прям на месте, даром что все с оружием.
Однако все предосторожности были зря - в помещениях не было ни души, даже в клетке, куда сажали проспаться нерадивых хулиганов и пьяных водителей. Ни дежурного, ни сотрудников, ни посетителей. Создавалось впечатление, что все быстро собрались и куда-то уехали или убежали - за одним из рабочих столов лежали папки и открытый ноут, на вешалке у приёмной сиротливо трудились зонты и ветровки, совершенно не имевшие смысла по такой погоде. Ощущение
нереальности происходящего не отпускало.
"Ты ведь подставная, да!?" - внезапно взорвался он практически в крик, подхватывая полицейскую дубинку. - "Это пранк же, да, вон и камеры, и на тебе камера небось в твоей брошке, давай уже, признавайся, так я и поверю, что такая фифа будет в нашей дыре!"
Дальше был какой-то морок, жар и озноб, пока они с остервенением орали друг на друга, обвиняя в жестоком розыгрыше или какой-то игре. Борис даже не считал времени. Худо-бедно они сошлись на том, что розыгрыша сразу в двух участках быть не может, и если уж им кто-то дурит голову со стороны, то выяснять лучше сообща.
Поездка в этот раз выдалась ещё более резвой - казалось, домчали до окраины буквально за пару минут, но на самом деле лишь хотелось как можно меньше видеть происходящее на улице.
Прямо на земле и асфальте лежали какие-то кули тряпья, покрытые кровью и грязью, обглоданные кости, перья, а то и части тел. Бутафория, пусть все это окажется просто реквизит, молил про себя таксист, которого уже начинало подташнивать от всего этого.
Если вокруг и были нормальные люди, то выдавать себя они явно не собирались. Малоэтажная застройка и частный сектор городка прекрасно это позволяли - весьма вероятно, кто-то забаррикадировался в сарае, на чердаке или в подвале, или и вовсе сидит в квартире за железной дверью и ни малейшего понятия не имеет о происходящем.
Во втором полицейском участке, в отличии от первого, была кровь и следы выстрелов, но ни оружия, ни тел, ни психов. Борис так и не решился для себя называть их зомби. Зомби - это в Голливуде, где улыбки до ушей и у каждого по два ствола в заднице, а здесь у них просто какой-то трындец и массовый психоз. Выйдя на улицу, снова попытался набрать мать. Гудки, обрыв.
Новая знакомая настаивала, что им надо во Владимир. Причём не ей, а им. Город крупнее, полиции больше, и вообще это лучше, чем сидеть на месте. В чём-то он даже был с ней согласен, но волновало его совсем другое.
"Сейчас заедем за матерью и куда хочешь," - перебил женщину Борис. - "У тебя же в городе здесь никого нет? Значит, быстро, туда да поедем".
Конечно, они могли бы поехать и отсюда, ведь полицейский участок находился на самом выезде, но таких мыслей у мужчины не возникало, и, чтобы их не возникло у спутницы, продолжил. -
"Туда и обратно, а не согласные могут идти пешком".
Несогласных не нашлось - видно было, что женщина хочет выругаться, но непонятно на что именно - на предложение прогуляться или на предположение, что она будет настаивать бросить близкого человека в неизвестности.
На обратном пути светофоры горели уже вразнобой, а кое-где горели дома и мусор. А может и ещё что, но чёрный дым совершенно не радовал ни видом, ни запахом. Теперь уж точно не стоило ожидать появления какого-нибудь лощеного столичного мажора с мерзкой улыбочкой, хлопушками и криками "это был розыгрыш!" - вокруг творился неконтролируемый хаос, и лишь редкие машины, проносящиеся вокруг на диких скоростях и плюющие на ПДД, показывали
наличие жизни. Ну не может же существо, самозабвенно грызущее ботинок, уматывать из города за рулём? Хотя когда для получения прав нужен был разум?
Остановившись около забора, Борис не стал следовать киношным заветам про "ключи в зажигании, мотор не глушить, вдруг убегать придётся" - ещё скакнет что-то по жаре в автомобильных мозгах, и останутся они у закрытой машины с ключами внутри. Дубина, подобранная в участке, была выбрана основным оружием - всё-таки она предназначена для того, чтобы бить, верно?
Он оставил пассажирку в машине, выдав ей монтировку, но, не смотря на все возражения, забрав ключи с собой. Ещё свалит, оно ему надо? Да и кредит за машину ещё два года платить.
С этими отвлеченными мыслями мужчина просунул руку через прутья калитки и открыл щеколду - все нехитрые средства безопасности здесь. С другой стороны забора и вовсе не было, только "от машин", и один из психов явно этим воспользовался, потому что нормальный человек не будет монотонно биться лицом в закрытую дверь. Хорошо, что есть вход через сарай...
Тихо прокравшись мимо и надеясь не обратить на себя внимание этого уже не человека, Борис вошёл в дом, повернулся и еле успел отскочить от летящей в голову сковороды, вскользь приложившейся по плечу. Да, за маму можно было не беспокоиться, эта пенсионерка ещё всем задаст! Старушка выглядела бодро и явно наготове - в одной руке кошка, предпочитавшая не спорить с хозяйкой, в другой - кочерга, а рядом стопка возможных снарядов. И бесчисленное
количество котомок, с которыми мог бы путешествовать целый табор.
"Мам! Ну свои ж!" - возмущённо вскрикнул мужчина, перехватывая кочергу. Судя по рычанию и усилившейся долбежке, тварь тоже это слышала. Дверь явно уже начинала сдавать, но была надежда уйти тем же путём. Главное остановить ахи, охи и причитания. - "Тише! Тише! Давай-давай, всё хорошо, держи Мурку, давай самое важное мне давай и побежали! Самое важное, а не полдома!"
На этих словах дверь окончательно поддалась, и Борис, не рассчитывая на успех в бою, схватил старушку за пояс вместе с кошкой, кочергой и котомкой, а может и не одной, и рванул ко второму выходу, захлопнув на ходу дверь ногой и надеясь на чудо.
Чудо случилось, не зря бабка причитала и верещала, призывая всех святых на голову этому охальнику - судя по звукам позади, псих наткнулся на мебель и запутался в вещах. По крайней мере, они успели добраться до калитки, когда его разбитая физиономия показалась со стороны крыльца. Операция "закинь всех назад и найди ключи в кармане" заняла ещё около минуты, и вот они уже рвали когти во всех смыслах этого слова - тварь пыталась уцепиться за ручки и поехать с ними, но не удержалась на повороте. Пенсионерка напоследок перекрестила его, себя, Мурку и иконостас на приборной панели, произнесла краткую молитву за упокой души грешно, после чего начала перечислять все, чего ей будет не хватать и что эта душа разворотила, включая вытоптанные у крыльца петуньи.
Машины проезжали мимо всё реже, но шоссе, проходящее по деревням и городам, не казалось уже хорошим решением. То и дело был виден дым, слышны какие-то шумы, крики, вой. После краткого совещания было решено выбираться во Владимир так, чтобы миновать населённые пункты. Он всё ещё выглядел идеальным вариантом - Борис успел покататься "на дальняк" ещё во времена карантина, и прекрасно помнил, как из-за этой простуды на границах областей стояли кордон, и даже в полях можно было встретить внедорожник с шипованными лентами, водометом и парой бравых ребят - что уж говорить о массовом помешательстве? Сомнительно, что Москва, Ярославль, да даже Иваново пустит к себе всех с распростертыми объятьями. А ещё бензин, кто знает, что ждёт на заправках. Хотя что они вообще знают, кроме того, что люди внезапно начали сходить с ума и бросаться на всё живое? Ничего. Ноль.
Ехали молча, проселочными дорогами, а местами и грунтовками. Вокруг не было ни души, лишь иногда попадались брошенные или упавшие в кювет авто - но в таких местах Борис и не думал замедляться. Своя шкура дороже, и совершенно не время геройствовать. Надежды на реалити-шоу не оправдались, а значит, его первая цель - выбраться, потом - установить наконец связь с дочерью и добраться до неё. Но это потом. Сперва - Владимир. Сам чёрт не ведает, что им там
нужно, однако это какая-то цель. Потом разберутся, а пока впереди ещё пара часов дороги, если повезёт.
Ещё раз вздохнув про себя, мужчина воткнул смартфон в зарядку прикуривателя и поставил номер дочери на автодозвон. Время ещё есть, а спутницы не возражали.
Тебе 19 лет, ты студентка колледжа культуры в Гюрги, учишься на специальности «Изготовитель художественных изделий из керамики».
Ты на полставки подрабатываешь на местном медоваренном заводе (всего на заводе работают около 50 человек) - ведёшь странички в соцсетях. На бумаге это гордо называется «PR-отдел», но весь отдел состоит из твоего начальника - Андрея Торопова, симпатичного мужчины 31 года - и тебя.
Этим летом вы начинаете производство новой газированной воды, рецепт которой директор привёз с Кубы. В рецепте есть кубинский душистый перец, и новая газировка тебе ужасно нравится.
Перед твоим начальником стоит задача раскрутить новый напиток, а ты ему в этом помогаешь по мере сил.
Весь город увешан рекламой, в каждом людном месте организованы промо-акции.
На сегодня назначена грандиозная пресс-конференция с дегустацией, в которой будут участвовать журналисты всех крупных изданий Владимирской и Ярославской областей. Вы с Андреем потратили много усилий, чтобы организовать мероприятие и обеспечить на нём присутствие влиятельных медийных персон обеих областей. Пресс-конференция проходит в просторном банкетном зале одного из старинных монастырей.
Ты приятно взволнована: это твоё первое мероприятие такого масштаба,тебе нравится в нём участвовать. Твоя причёска идеальна, и вы с мамой специально к этому случаю пошили чудесное платье.
Перед началом конференции гостям предложены лёгкие закуски. Андрей никак не открывает мероприятие - ждёт появления директора, но его всё нет. На звонки на мобильный директор не отвечает.
Наконец, Андрей сам решает начать мероприятие с приветственной речи. Ты стоишь рядом и слушаешь, затаив дыхание.
В какой-то момент Андрей начинает путаться в словах, его речь становится бессвязной, он замолкает. Ты вопросительно смотришь на него, отмечаешь, что он стал очень бледным, что-то неуловимо изменилось в его лице. И тут он бросается на тебя и впивается зубами тебе в плечо. Тебе невыносимо больно, ты кричишь и теряешь сознание.
Когда ты приходишь в себя, ты лежишь на полу. Глаза плохо фокусируются, в голове туман. Ты неловко поднимаешься на ноги, тебе очень плохо, кажется, стоящий у двери мужчина может тебе помочь. Ты с трудом добираешься до него и пытаешься урвать хотя бы кусочек этой невероятно привлекательной плоти. Скоро тебе станет лучше, намного лучше.
«Добро пожаловать в Гюрги!» — чёрные буквы «под Русь» на бежевом фоне.
Баннер на въезде в город не блещет оригинальностью что по текстовой, что по дизайнерской части. Но на нем хотя бы нет румяной дуры в кокошнике с улыбкой потомственной олигофренки, и то хлеб. А то после пятого исконно-посконного-сермяжного-гой-еси приглашения познакомиться с русской культурой у меня возникло стойкое желание познакомить местных креаторов с ударной техникой стиля дайдо-джуку. Желание, прямо сказать, недостойное последователя Адзума-сенсея, но очень сильное.
На самом деле, хрен бы я направил в Гюрги колёса своего Соляриса, если бы не личная просьба Андрюхи Торопова.
Андрюху я знаю уже лет пять. Он тоже кудоист, из клуба «Бусинкан». Познакомились мы с ним на аттестации в Обнинске: я тогда сдавал на коричневый пояс, а он на зеленый. У парня чугунные ноги, после его лоу-кика я потом пару дней прихрамывал. Впрочем, он от моего мае-гэри вообще с татами вылетел… Зато вечером мы здраво посидели в баре и с тех пор общаемся по работе и просто так. В этот раз Торопов вызвонил меня на презентацию новой марки эля. Директор медоваренного завода, где Андрюха подвизается главным пиарастом (его слова!), очень удачно отдохнул на Кубе и привёз оттуда новую рецептуру. Ну что ж, посмотрим, что это за «просто бомбический букет, отвечаю, Вадька!»
В кои-то веки нафигатор в телефоне не стал выпендриваться и привел меня точно к месту проведения сабантуя. Монастырь лохмадцатого века, белый камень да крыши из мягкой черепицы. Сколько ж я повидал таких монастырей и таких презентаций околоместного масштаба…
Вот и сейчас как день Сурка. Всё те же лица («О, привет, и ты здесь?»), все те же имена («Светочка, ты как всегда неотразима!»), всё те же слова и жесты. Я искренне надеюсь, что кубинско-гюргинский эль стоит всей этой унылой тягомотины с рукопожатиями и дежурными улыбками над дежурными остротами. Но почему так долго ждём-то? Уже четверть часа, как должно начаться же...
Бззз! Бззз! Бззз!
Как, однако, один взгляд на экран телефона может испортить настроение! Олька. Не было печали…
Ищу взглядом, где бы укрыться для приватного разговора, и почти сразу замечаю неприметную, но весьма массивную дверцу. Ага, бывшая келья, а ныне хозподсобочка. Отлично.
Глубокий вдох. Собраться. Это тот же спарринг, только словесный. Осс!
— Алло. Привет. Не игнорирую, просто был в дороге. В Гюрги, по работе. Честно? Скука смертная. Помню. Нет, сначала суд, а уже потом можете лететь куда угодно, я подпишу разрешения. Потому что Паштета я тебе не отдам. И Юлу тоже. Да, это и мои дети, именно так, Оль… Оля. Да, я буду забирать их на выходные. Про его аллергию я знаю лучше тебя, забыла, что ли, кто тогда его в больницу вёз? Спасибо. До связи.
Тапаю по кнопке отбоя и приваливаюсь спиной к стене, закрыв глаза. Чувствую себя так, будто отстоял полноценный бой. Не победил, только отстоял. Сегодня даже обошлись без скандалов. Может, это всё-таки не миф, что после развода можно общаться спокойно?..
Так, а что это за шум? Крики даже сквозь толстенные стены доносятся. Странные какие-то крики. Ну-ка…
КАКОГО ХРЕНА?!
Берсерк с окровавленной пастью, в котором с трудом угадывается Андрюха, вцепился в глотку Ленке Пахомовой из «Рабочего понедельника». Она, конечно, та ещё стерва, но блин…
— Торопов, уймись! — Кричу, кидаясь к товарищу по татами. Только бы кто-то ещё не сунулся, в таком состоянии Андрюха этого другого покалечит не глядя.
Внезапно путь мне преграждает Света, Светочка, кокетка и умница, помощница Андрея. Почему она вся в крови, почему она рычит как собака, почему она тянется наманикюренными ногтями к моей шее?!
...разум вопит в панике, но тело уже действует автономно, без его участия. Полшага назад с переносом веса на правую ногу, торс скручивается, левая рука выходит в идеальную параллель с полом и две передние костяшки под прямым углом врезаются в изящную челюсть. Фирменная контратака, которая принесла мне не одну победу в спаррингах. Света отлетает… И тут же вскакивает на ноги. Вашу мавашу, да её вырубить должно было наглухо с такой подачи! Под чем она?!
Думать некогда. Мне угрожает смертельная опасность, а значит придётся отойти от главной заповеди бойца: не применяй своих умений вне татами. Сейчас применить можно и нужно.
Лоу-кик заставляет изящную ножку мерзко хрустнуть и подломиться, а правый джеб деформирует белокурую головку. Света сломанной куклой Барби падает на пол, но мне некогда её разглядывать, потому что на меня кидаются уже двое таких берсерков, один из которых — та самая Ленка Пахомова.
Уклон. Удар. Разворот на сто восемьдесят. Удар. Не добивать, нельзя терять темп. Двигаться, постоянно двигаться, непрерывно двигаться, постепенно смещаясь к выходу из трапезной.
Отводящий блок, двойка в голову, отход.
Вокруг ад. Кричащие окровавленные люди рвут друг друга на куски. Как звери. Хуже зверей. Ни мотивов, ни причин. Только голая, кошмарная, кровавая ярость.
Хорошо, что я оставил пиджак в машине — лёгкая рубашка не сковывает движений. Рукава мне почти оторвали, руки исцарапали, но серьёзных ран вроде как нет.
Кулак, колено, локоть. Вглубь, до хруста. До чего же противно, да выбора нет. Или я, или меня.
Выход! Выкатываюсь из трапезной. Лестница наверх. Коридор, еще лестница. Выбираюсь на колокольню.
Ох, боже ж мой… Прости и сохрани!
Кажется, я тут один вменяемый остался. Остальные или лежат растерзанные на полу, или… терзают. И это везде. Двор монастыря, парковка, прилегающая улочка — сколько видно с колокольни, везде этот ужас. Везде, где есть люди. Те, кто совсем недавно были людьми.
От них нужно держаться подальше. В трапезной мне повезло, там было не так уж много народа, а вот на улицу сунуться даже думать нельзя. Но и на колокольне этой сидеть не вариант: убежище в любой момент может превратиться в ловушку. Так, смогу ли я добежать до своей машины?..
Сколько я уже иду… бреду… в бреду? С того момента, как на выезде из Гюрги пришлось бросить машину из-за затора и резвым сайгаком метнуться в подступающий к дороге лес. Время закончилось как таковое с заходом солнца, я просто существую под этим ярким светом луны. Я ведь мыслю, значит, существую? Или это просто предсмертные глюки, и передвигаю одеревеневшие ноги я исключительно в своём угасающем сознании? А если я всё ещё иду, то куда? Домой? У меня ведь нет дома. Не считать же домом тот однокомнатный клоповник в квартале от редакции, что мне по знакомству сдали за десятку в месяц, да ещё коммуналка… Дом… Я так и не построил дом для нас всех… А ведь у меня уже есть проект между прочим, что бы эта стерва ни говорила. Двухэтажный домик на сто двадцать квадратов. Из твинблока, белёный — вот чтобы как тот самый храм на Нерли смотрелся. Внизу кухня-гостиная… В углу повешу для Паштета грушу, пусть тренируется. А для Юлы поставлю коня-качалку, ей в самый раз… Лестница будет из дерева, светлого, ольхи… А на втором этаже спальни. Две поменьше — детям. И одну нам с Олькой. Там будет только кровать с балдахином, она всегда о такой мечтала… И окно, огромное окно в мир, чтобы через него спальню всегда заливал свет… яркий солнечный свет… Нестерпимо яркий…
Свет.
— Стоять! Стоять на месте ептваюмать! Ещё шаг и стреляем на поражение!
Это не солнце. Это мне прямо в рожу светят мощным электрическим фонариком. Светят два амбала, полностью упакованные то ли в камуфляж, то ли в ОЗК… Похожи на свободовцев из Сталкера. А в руках они держат пижонские АК-12, направляя стволы точнехонько мне в башку.
— Стою… Не стреляйте, мужики… — Эка у меня голос осип. Будто неделю питался только мороженым и холодным пивом.
— Руки! Подними и покажи свои руки!
Ну руки и руки, чего бухтеть-то? Вот они мои руки. Обе две.
— Что с руками? Откуда кровь?!
Ох, не нравятся мне их интонации.
— Поранился по пути. Можно, я их опущу? Болят.
— Холодно?
— Чего?
Разговора глухого с тупым, блин.
— Ты говоришь, что руки болят. Как болят? Холодеют, немеют?
Дались им мои хваталки…
— Нет… Не холодеют… Печет. Как будто огнем горят.
Чёрные зрачки автоматных стволов очень лениво отворачиваются к земле. Видимо, убивать меня не станут. По крайней мере, прямо сейчас… Что этот чудак бормочет в рацию?..
— …резистентный. Пришлите носилки.
- Ого! Ничего так хоромы… - Ира не глядя сняла кроссовки, наступив им на задники, и в одних носках ушла осматривать дом. – Смотри, тут и печь есть!
Ольга поморщилась, опуская дорожную сумку. Она бы предпочла чистенький номер в гостинице, а не деревянную халупу, но автором и организатором поездки была подруга, и с выбором жилья оставалось только смириться. Зато музей был рядом.
Поездка на автобусе утомила её, но вместо того чтобы упасть на ближайшее кресло, Ольга нашла в сумке пакет с домашними сланцами и переобулась, аккуратно поставив туфли-лодочки рядом с кроссовками подруги.
Всё оказалось не так страшно. Кровать с выщербленной спинкой поскрипывала, но бельё явно кипятили, и кроме печи нашлась ещё советских времён плитка, которая, судя по виду, ещё использовалась. Орудовать ухватом не придётся. Мебель из Икеи, просторный шкаф… пыли нет. Кивнув своим мыслям, будто отметив галочкой что-то в невидимом списке, Ольга принялась раскладывать вещи.
В комнату заглянула Ира, успевшая выудить из рюкзака блокнот и криво заточенный карандаш, похожий на палец Бабы Яги, и запихнуть остальное под кровать.
- Я на разведку. Ты со мной? – короткая прядь чёрных волос упала ей на лицо, и она досадливо отвела её, попытавшись пригладить причёску пятернёй.
- Нет. Я сейчас всё разложу, осмотрю дом…
- Ладно. Я ненадолго! – крикнула Ира уже по пути на улицу.
Вернулась она, держа в руках с пакет жареных пирожков и упаковку местных коврижек. Из подмышки выглядывала бутылка газировки. Довольно улыбаясь, Ира сгрузила съестное на обеденный стол.
Ольга только ахнула. – Ты как сорока, вечно тащишь всякую гадость! Как только успела?
Ира только лучезарно улыбнулась и с аппетитом вгрызлась в бочок истекающего маслом пирожка. Лекции, читаемые Ольгой о вреде подобного питания, были за время их дружбы прослушаны не раз, а дружили они со школьной скамьи. С поступлением Ольги на лечебный факультет в них прибавилось профессионализма, а после окончания ординатуры – авторитета, но это не помогло. Ира со всем соглашалась, кивала, и… продолжала есть. Сочники, всевозможные булочки, мороженое, картошка фри и прочие излишества неизменно составляли основу её рациона.
- Там акция идёт, на газировку. - Прожевав, сказала подруга. – Помнишь, мы ещё плакат при въезде видели? Вот, с кубинским душистым перцем! – Ира с гордостью взглянула на запотевшую бутыль с янтарной жидкостью. Взявшись за горлышко, она деловито свернула ей крышку, и, насладившись предсмертным шипением, припала к напитку.
- Уф! Но там только по одной в руки. А давай, - продолжила, Ира, будто не замечая неодобрительный взгляд подруги и её поджатые губы, - ты возьмёшь себе тоже, а потом мне отдашь…
- Ну уж нет! Я не собираюсь поощрять твои попытки заработать диабет, ожирение и кариес!
Ира только закатила глаза. Перечисленные проблемы обходили её стороной, а талия и вовсе была тоньше чем у подруги, к досаде последней.
Два дня пролетели незаметно. Подруги гуляли, наслаждаясь атмосферой города и отдыхая от московской суеты. Ира нашла ещё много точек с халявной газировкой и с удовольствием её потягивала, но несмотря на весь сахар пухлел только её блокнот, наполнявшийся эскизами и свежими идеями дизайна интерьеров.
Настал третий и последний день поездки. Его подруги решили посвятить осмотру музея деревянного зодчества, представляющего из себя целый комплекс старинных деревенских зданий, обнесённых забором. Он находился рядом с их жильём, и Ира каждый раз на него облизывалась, проходя мимо. Но не заходила. «Оставим на сладкое», - пояснила она, слизывая сахарную пудру с верхушки булочки.
Музей поражал. Резные ставни обрамляли окна, причудливые коньки смотрели с крыш, разнообразные предметы быта лежали то тут, то там, будто только что оставленные хозяевами. Столько раз Ольга читала об этом в книгах, и вот – можно протянуть руку и дотронуться до рассохшихся брёвен стены, нащупывая связь с предками.
Ольга так увлеклась, что прозвучавший крик стал для неё шоком, будто выбросившим её из мира грёз в реальный. Она обернулась. Кричала девушка, бившаяся на земле, из её шеи толчками лилась кровь, а Ира, поспевшая первой, склонилась над ней, удерживая. Ольга кинулась на помощь, на ходу запуская руку в сумочку – аптечку она всегда брала с собой. Под ногу подвернулась бутылка из-под газировки, и Ольга упала, ссадив колено.
- Ир, я сейчас! – крикнула она и подняла голову. Ира смотрела прямо на неё. Взгляд ничего не выражал, будто она среагировала не на своё имя – на звук. Вот она опустила голову и… впилась зубами девушке в горло. Та уже не кричала, только кашляла влажно и булькающе, её ноги судорожно дергались, прочерчивая в пыли двора глубокие борозды. Ольга смотрела, не в силах пошевелиться.
Рука девушки опала. Там, где она прежде цеплялась за Иру, виднелись длинные царапины от ногтей, но кровь не прилила к ним. Кожа Иры оставалась белой – нездоровой, трупной бледностью. Она сделала странное, резкое движение головой, и, вырвав кусок плоти жертвы, мерно задвигала челюстями. Упитанный блокнот с эскизами валялся рядом, распахнутыми страницами впитывая излишки трапезы хозяйки.
- Димон, ты о**ел?! - Вырвавший Ольгу из оцепенения голос сорвался, дав петуха. Послышались ещё крики. Заполошно оглянувшись, она поняла, что подобное происходит и с другими. Люди срывались и нападали, кто-то отбивался, кто-то лез на крышу, кто-то лежал на земле… У ворот никого не было. Ольга поднялась и что было силы припустила туда, не оглядываясь.
Выбежав за ворота, Ольга забилась в самые густые заросли, не обращая внимания на оставляющие на коже полосы хлёсткие ветви. В боку кололо, и Ольга старалась дышать размеренно и глубоко. Что произошло? Как могло случиться, что Ира вдруг стала такой? А другие? Ольге вдруг вспомнилась бутыль, о которую она споткнулась. Когда она убегала, вокруг валялись и ещё… «Химия одна!» - не раз говорила она подруге. Химия и есть… Ольга убрала с лица липнущие взмокшие волосы. Все три дня Ира налегала на эту газировку. «Халява!» - говорила она. Ольга тогда ещё подумала, что этот аттракцион невиданной щедрости навевает мысли о сыре в мышеловке. Но так, не всерьёз…
Неподалёку валялся чей-то брошенный электро-самокат. «Надо уходить из города,» - подумала Ольга. «Но как же Ира?»
Что, если ей ещё можно помочь, и только Ольга поняла, в чём дело? Просто бросить её? Ольга в задумчивости смотрела на самокат. Не для того она выбрала профессию врача, чтобы бросать людей на произвол судьбы. А если… если всё получится, Ира очнётся и вспомнит что делала? «И не такую гадость жрала, переживёт!» – неожиданно зло подумала Ольга и, оглянувшись по сторонам, решительно выбралась из кустов.
Самокат был на ходу. Подсмотрев на ближайшем плакате адрес местного медоваренного завода, выпускающего эту газировку, Ольга вбила его в Яндекс.Карты. Около трёх километров по прямой, но разумнее будет ехать закоулками. Оглянувшись ещё раз, девушка запустила самокат и направилась к заводу.
На пути несколько раз за ней пытались гнаться, но скорость самоката позволяла успешно уходить от преследователей. Однако, чем дальше она ехала, тем больше изменённых встречалось, и все они двигались в ту же сторону, что и она. «И вся эта гадость стекается сюда, к музею.» - вспомнила Ольга цитату из любимого фильма. Всё говорило за то, что её теория верна.
Изменённые теперь встречались часто, и Ольге очень хотелось повернуть назад, но она крепко стиснула руль и продолжила движение. Проулок, ведущий прочь от широкой дороги, был совсем рядом. Достигнув его, Ольга увидела рядом группу изменённых, склонившихся над растерзанным телом. Она не стала вглядываться. Объехав их по широкой дуге, – те не обратили на девушку внимания, увлечённые трапезой, - Ольга вкатилась в проулок.
На периферии город казался пустынным. Не лаяли собаки. Молчали птицы. В песочнице лежал покинутый мяч. Завод был уже рядом.
Едва Ольга соскочила с самоката, как столкнулась с вышедшим из-за угла здания мужчиной. Оба замерли. Мужчина был немолод. В руках он держал дробовик, направленный на неё, а в тяжёлой сумке на плече явно были патроны. Хорошенько разглядев её, мужчина опустил ствол. – Завод закрыт, - буркнул он.
В голове Ольги крутились шестерёнки мыслей. Что этот человек делал здесь с оружием? Явно не просто гулял. Он заодно с теми, кто всё это устроил? Но Ольгу он не застрелил, да и при встрече он явно выискивал в ней признаки изменений. Ольга решилась.
Когда она закончила свой рассказ, мужчина мрачно кивнул.
- На заводе проводится спецоперация, - сказал он. – Сейчас туда нельзя.
- Я могу помочь, после. Поискать рецепт, может, расшифровать его. Я углублённо изучала химию в ВУЗе.
Мужчина снова кивнул. – Посмотрим. А пока лучше отойти в безопасное место. Скоро здесь будут толпы. Идём.
Отведя её к канализационному колодцу, мужчина сдвинул люк. – Не бог весть что, но там не достанут.
Ольга глянула вниз. Было темно. Включив фонарик на телефоне, девушка осветила бетонные стены и пол колодца. Кое-где торчала арматура. Невысоко. Сухо. Взявшись за покрытую ржавчиной, но крепкую лестницу, Ольга бросила последний взгляд на мужчину и стала осторожно спускаться.
Новый вкус - новая жизнь
***
7 июня 2021 10:30
Утро. Утро первого дня отпуска - это как утро новой жизни. Хотя у меня новая жизнь началась по-старому: зарядка, пробежка, кофе. Я человек привычки и распорядка дня, а что поделать, армия крепко вбивает в голову такие вещи. И ответственность.
Ответственность за себя, ответственность за других. В офисе надо мной потешаются: «Михалыч у нас - генерал!», и считают психом из-за постоянных учений пожарной безопасности, ну и пусть считают. Зато я знаю: случись что - все организованно встанут из-за своих компьютеров и безопасно покинут помещение без толкотни и паники.
А без тренировок что бы вы делали? За файрволом прятались? Скажи я такое вслух - у половины офиса рты бы пооткрывались, и не факт, что обратно закрылись, но информационная безопасность - тоже безопасность, так что пару книг по этой теме я прочитал. Но отпуск не для того, чтобы валяться на пляже, дома дел невпроворот: забор покосился, крыша немного подтекает. Покрасить-побелить по мелочи. Так что вперёд: на крышу!
Забравшись на крышу, начинаю методично осматривать конёк и места примыкания кровли к трубам на предмет возможных протечек. Хорошо работать на свежем воздухе. И тут мимо проносится директорский джип на огромной скорости. Часть завода мне сверху видно, ворота открыты, вокруг толпа. Что у них там без меня произошло? Быстро за биноклем, одна нога тут - другая там.
Перед забором много людей, как-будто весь город там собрался. Вместе с приезжими. Что ж случилось-то? И выглядят странно: сутулые все, словно размякшие. Что за митинг?
Достаю сотовый, который скорбно сообщает об отсутствии сети. Ну техника, никакой надёжности. Ни дня без меня не могут, дойду всё-таки, гляну.
Выхожу из ворот - по дороге идёт один такой же. «Что случилось?» - спрашиваю. Повернулся, пошёл в мою сторону. «Случилось чего?» - ноль реакции, хрипит как-то странно. У меня от этого шерсть на загривке дыбом вставать начинает. «Ближе не подходи!» - ноль внимания. Подбираю палку потолще. «Не подходи, говорю!». Вечер перестаёт быть томным. Толкаю его палкой в грудь - отлетает назад, но продолжает идти. «Ладно, по-хорошему, значит, не хочешь?» - дальше сильным ударом в висок сбиваю его с ног. Он пролетает несколько шагов вправо и падает. Что это было? В любом случае, в компании таких ребят гулять не хочется, лучше огородами.
Возвращаюсь домой, надеваю форму, разгрузку, беру на всякий случай дробовик и патроны, на правое бедро нож, на левое - резиновую дубинку, смотрю в зеркало. Ну-с прямо Шварц из «Коммандо», только морду намазать. Но делать я этого, конечно, не буду.
Отодвигаю расшатанные доски в заборе и оказываюсь на соседнем участке.
- Михалыч, что случилось? Война началась?
Соседка баба Маня меня засекла. Прикладываю палец к губам, подхожу поближе.
- Тихо, баба Маня, может, и правда началась. Двери-ставни запри и сиди тихо. Если кто по-человечески будет просить открыть - открывай. А если будут только стучать или скрестись - совсем тихо сиди, может, пронесёт. Если радио есть - включи тихонько, может, что важное скажут.
Вижу, что бабка малость офигела от таких новостей, только «Спасибо, милок» прошептала.
***
7 июня 2021 11:30
До завода я добрался без особых приключений, пришлось только небольшой крюк сделать, чтобы обойти ворота, где эти. Теперь нужно провести разведку желательно не боем, выяснить, что там внутри происходит, но на этот счёт есть у меня одна идея - только бы в свой кабинет пробраться. Краем глаза замечаю что-то странное, хотя, что тут сегодня не странное? А тут наоборот, что-то нормальное на фоне всех этих несуразностей.
Девушка, держится в стороне от этих, вроде нормальная. Осторожно подкрадываюсь, чтобы не привлечь внимания визитёров.
- Псс. Эй! - шепчу тихонько, чтобы не привлечь лишнего внимания. - Ты что здесь делаешь?
Девушка поворачивается ко мне, глаза на пол-лица, видать, перепугалась до чёртиков.
- Не бойся! Видишь, я разговаривать умею, а они нет.
- Привет! - шепчет она, кажется, испуг немного проходит. - Я Ольга.
- Ну, Ольга, рассказывай, какой чёрт принёс тебя на эти галеры? Соседей я всех знаю, на заводе ты тоже не работаешь. Так что ты здесь делаешь?
- Я в музее была, а потом... потом... - она закрыла лицо руками и начала всхлипывать. - Ирка в монстра превратилась и женщину загрызла.
- А чего на завод пошла-то? Закрылась бы дома пережидать эту напасть.
- Вы-то тоже дома не сидите, - огрызнулась она.
- У меня работа такая, я начальник СБ... службы безопасности этого завода. Правда, сегодня в отпуске.
- Я думаю, что это всё ваша газировка мерзкая. Ирка два дня без перерыва только её и хлестала. Надо узнать, что происходит на заводе.
Отлично, вот везёт мне сегодня, только пронырливой девчонки и не хватало. Вечно лезут куда не просят, информация им нужна, контент. А контент в некоторых местах стоит очень дорого, вплоть до того, что за него головой платить приходится. А ты нянчись с ними, чтобы не дай бог не подстрелили их, на растяжку где-нибудь не нарвались, на мину не наступили. А я не нянька, у меня ВУС другая.
- Ладно, девица, слушай внимательно! Если хочешь жить - отныне переходишь в полное моё распоряжение. Делаешь всё, что я говорю и тогда, когда я говорю. Или разбегаемся, и каждый за себя. Вопросы есть?
- Нет, я лучше с вами.
- Вот и я думаю, что со мной тебе лучше будет. Но это не точно. Да, забыл представиться, Семёнов Юрий Михайлович, майор запаса. План у нас такой. Сейчас мы найдём, куда тебя спрятать, а я пойду на завод, узнаю, что там творится.
- А может...
- Смотри пункт первый. Не бойся, что узнаю расскажу, а вот что там делать придётся, насколько будет опасно, и как быстро надо будет удирать - пока не знаю. Так что посиди пока... кстати, где мы тебя разместим? - не домой же её вести. Взгляд падает на крышку канализационного люка. - Ты темноты боишься?
- Да.
- А ты не бойся, эти страшнее, - я нащупываю в сумке отвёртку и с её помощью приподнимаю крышку. К счастью, лестница есть. - Давай, спускайся, - она нехотя спускается вниз. - Пока, скоро вернусь.
***
7 июня 2021 12:00
Проникнуть на наш завод - дело нехитрое чай не пятиметровым забором обнесён, а всего двух. В обычной жизни надежда только на камеры, но сейчас их вряд ли кто смотрит. Дохожу до офисного здания, аккуратно подтягиваюсь и выглядываю через забор - никого. Достаю из сумки кусок брезента, набрасываю его на колючку, перебрасываю сумку и сам перебираюсь следом. Дохожу до здания, у входа стоит экспедиторская газелька. Теперь осторожно дойти до кабинета.
Итак, что нам покажет видеонаблюдение? Странные персонажи заходят на завод и циркулируют вокруг цеха по разливу новой газировки. Кто-то заходит, кто-то выходит. Как пчёлы около улья. Но далеко не отлетают. В целом территория свободна. Посмотрим, что внутри цеха. Совсем странно. Входящие встают в очередь, очередь длинная, извивается змеёй по всему цеху, а кончается у... У линии розлива! Каждый подходит, берёт кружку, наливает полстакана, выпивает и идёт к выходу из цеха. Что за ёперный театр? И что случилось с операторами линии? Отматываю видео назад...
Новый директор не чета старому, хоть и сын. Старый - хозяин был, жаль, помер, а у этого одни танцы-шманцы на уме. Вот и убытки уже начались. Так что теперь выкручиваемся. Недавно с Кубы вернулся, привёз какой-то новый рецепт с перцем местным. Считает, что это все проблемы решит, фантазёр чёртов. Впарили ему местные барыги какую-то хрень, а он уши-то и развесил. Было бы всё на самом деле так - такая газировка повсюду бы вместо кока-колы продавалась. Однако ж, не продаётся. Или наш гений думает, что на Кубу со всего мира он один ездил? Тем не менее, в кои-то веки развил бурную деятельность, весь город рекламой завешал: «Новый вкус - новая жизнь» и всё такое. Завод на круглосуточный график перевёл…
Между тем, на видео всё то же, что и сейчас, только людей меньше. А вот и совсем их нет, только двое остались, в фирменной одежде, ночная смена, видать. Что же с вами случилось? Остановили линию, отключили автоматическую подачу, пьют из стакана как сейчас. Ещё раньше. Какая-то возня. Что же вы, ребята, там не поделили? Так вот тут ещё нормальная работа: газировка льётся в бутылки. Стоп машина, давай посмотрим, что было дальше в нормальном режиме. Вот один берёт бутылку, открывает, отпивает немного. Вот ещё пьёт - газировка дело такое, начнёшь - трудно остановиться, лучше и не начинать, если здоровье дорого. Так, берёт вторую бутылку. Напарник, похоже, делает ему замечание, подходит, бутылку забирает. Ух, ничего себе! Прыгнул на него, с ног сбил, как будто загрызть пытается. Или загрыз уже? Тот встаёт, оба по бутылке берут, пьют, линию останавливают. Что-то чем дальше, тем меньше всё это мне нравится, стоит полицию вызвать. Сотовый по-прежнему не видит сети, а в обычном телефоне только короткие гудки...
Внезапно я слышу странный рык прямо у себя за спиной. Нож в неудобной левой руке, но отбиваюсь, выволакиваю обмякшее тело за дверь. А вот и его дружки, пришли постоять за обиженного товарища. Запираюсь в кабинете.
***
7 июня 2021 12:30
Я думаю про Ольгу: надо поскорее разобраться с этим бардаком и позаботиться о ней. Распахиваю окно и прыгаю, принимая форму морской звезды в горизонтальной плоскости.
Мой кабинет находится на третьем этаже, под окном - склад картонной тары, завешанный брезентом, сейчас там пусто: основная движуха у ворот и на линии розлива. Брезент смягчил падение, но опоры не выдержали, и я повалился на ящики, которые, складываясь, полностью погасили энергию падения. Скатился с ящиков и быстрее отбежал за угол, чтобы не маячить перед окном.
Итак, вот она газелька. А вот они зомби. Идут от цеха прямо ко мне, руки растопырили, все дела, и несколько уже почти у машины.
Подбегаю к машине и сношу бошки трём ближайшим зомби. Открываю дверь, запрыгиваю внутрь, проверяю окна - закрыты, сзади пусто. Ну, кажется, выбираться придётся по трупам, но движок мощный,
должен справиться. Завожу мотор и еду к воротам. Вижу большую толпу зомби, выходящих из цеха и движущихся в том же направлении. Давлю газ в пол. Нужно максимально их опередить. Сбивая по дороге нескольких зомби, вылетаю за ворота и резко торможу. Выскакиваю из машины. Надо успеть закрыть ворота, пока вся эта нечисть не оказалась в городе. Что там сейчас происходит я, конечно, не знаю, но лучше их там будет меньше, чем больше. Тут у моего плана обнаруживается изъян: ворота-то в норме запираются изнутри, а не снаружи. Ну, как запираются? Крючки обматываются цепью, и на них вешается замок. Пока закрываю ворота - сдёргиваю с крюков цепь с замком. К счастью, щели в воротах достаточные, чтобы продёрнуть через них цепь, только время на это придётся потратить. Продеваю дужку замка сквозь несколько звеньев, ключа у меня нет, но, надеюсь, зомби не хватит ума на эту загадку.
Теперь есть время перезарядить дробовик, и вперёд, спасать принцессу из заточения.
***
7 июня 2021 13:00
У канализационных люков ползают зомби, учуяли, видать, или дурында закричала, внимание привлекла. Этих без затей переехал несколько раз. Выхожу из машины, отпинываю тела, отковыриваю крышку. В нос бьёт спёртый воздух. Похоже, с вентиляцией тут всё-таки беда. «Эй!» - свечу вниз фонариком. Тишина. Девушка лежит на полу. Пулей слетаю вниз, забрасываю её на плечо - тёплая - и лезу наверх. Так, сердцебиение и дыхание не чувствуются. Ладно, быстрее, искусственное дыхание, массаж сердца. Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре... Давай, девочка, дыши... Молодая ещё, поживёшь... Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре... Старый дурак... Заигрался в Рембо... Угробил девчонку... Первый приоритет, второй приоритет... Раз-два-три-четыре... Один у тебя приоритет - гражданских спасать, а не своё эго тешить... Герой на жопе с дырой... Раз-два-три-четыре... Вздохнула! Её глаза раскрылись, взгляд наполнен ужасом:
- Что вы делаете?
- Ты потеряла сознание, - представляю каково это, прийти в себя и увидеть нависающую над тобой незнакомую рожу, любой испугается.
- Да, действительно, я стала задыхаться, кричала, кажется, дальше ничего не помню.
- Я задержался, извини.
- Ну нет, господин майор, извинениями вы тут не отделаетесь. Рассказывайте, что удалось узнать, каковы результаты вашей разведки?
Опять она за свое.
- Рассказывать долго, а действовать нужно быстро. Некогда объяснять, пошли спасать человечество.
- Вы это серьёзно?
- Совершенно серьёзно. Значит так, Ольга, вы призываетесь на действительную службу и поступаете в моё распоряжение. Наша ближайшая задача - прекратить зомби-
апокалипсис на заводе прохладительных напитков.
- А как мы это сделаем?
- А вот над этим я бы хотел некоторое время подумать. Так что садись в машину, приходи в себя, ничего ещё не закончено, нам предстоит серьёзная работа.
Как известно, у любой задачи есть простое очевидное быстрое неправильное решение. То есть можно, конечно, снести ворота машиной и устроить весёлые покатушки, а девушку уложить отстреливать зомбаков из багажника, но так лучше не делать. А что ещё можно сделать, если у тебя на территории полно агрессивных зомби?
***
7 июня 2021 14:00
Я остановил машину у ворот склада готовой продукции и открыл дверь своим ключом. Мы прошли вдоль палет, осматривая ящики. Большинство были с новой газировкой - то, что надо. Я достал из кармана швейцарский нож, вытащил открывашку и передал Ольге.
- Вот теперь у меня для тебя есть маленькое, но ответственное поручение.
- Что нужно делать?
- То, что у девушек получается лучше всего. Делать людей счастливыми. В данном случае - нелюдей. Открывай эти бутылки и ставь их возле тех дверей, - указал я на внутренние
ворота, - Не бойся, всё надёжно заперто, сюда они не попадут.
- А зачем это?
- В своё время узнаешь, а я пока огляжусь.
- Так что, всё-таки из-за новой газировки?
- Да. И чем меньше людей об этом узнают - тем лучше, если ты не хочешь, чтобы это повторилось.
- Хорошо, я делаю, как вы говорите, но потом, вы расскажете мне всё, что знаете о том, что сегодня произошло. Помните, за вами должок, господин майор.
Подловила. Должок, действительно, за мной. Должище.
- Хорошо. Расскажу всё, что знаю.
И она принялась за дело.
Я вышел из здания склада и вновь повис на заборе. Или наши разговоры привлекли внимание зомби, или запах газировки, но они начинали кучковаться возле дверей склада.
Отлично, пока всё по плану. Ведь что делать, если у тебя на территории полно агрессивных зомби? Сделать их неагрессивными и, слава богу, у меня есть всё, что для этого нужно.
***
7 июня 2021 14:30
Большая часть зомби уже собралась у дверей и даже пыталась на них наседать. Пора действовать. Я вернулся на склад.
- Так, Ольга, всё отлично, ты машину водить умеешь?
- Да.
- Хорошо, вот ключи, развернись, чтобы стоять пассажирской дверью в эту сторону, проверь, что все двери закрыты, и будь готова очень быстро уезжать, когда я сяду в машину. Иди.
А мне предстояло решить небольшую проблему. Как открыть дверь и не быть при этом разодранным на куски.
И тут я увидел в своём плане один фатальный недостаток. Дверь открывалась наружу. Если бы она открывалась вовнутрь - нет проблем, подпёр бы её каким-нибудь колышком, взял верёвку подлиннее, открыл замок и выдернул колышек с помощью верёвки. А там они возьмутся за напитки, и им будет не до меня. А открывать дверь наружу означало буквально совать руку в пасть зомби. И находиться достаточно близко к двери, чтобы быть сожранным до того, как они отвлекутся на свою газировку. Предстояло доработать план, причём, достаточно быстро. Я огляделся вокруг, увидел брошенную лопату. Не бог весть что, но для начала сойдёт. Поставил её возле двери, взял ящик газировки и пошёл к выходу.
Ольга посмотрела на меня большими глазами, видимо, не такого появления она ожидала. Я и сам не такого ожидал.
- Подгони машину поближе к стене, - попросил я, а сам пошёл за вторым ящиком.
- Что, никуда не едем? - спросила она, когда я вернулся. Газелька уже стояла у стены.
- Едем, но не прямо сейчас. Верни мне открывашку, пожалуйста.
С крыши машины удалось закинуть ящики на крышу склада и влезть самому без особой акробатики. Унёс ящики к противоположной стороне склада и начал открывать бутылки. Зомби обратили на меня внимание. Отлично, я взял одну из бутылок:
- Угощайтесь, ребята, - и бросил её в сторону галёрки.
Там возникло какое-то оживление. Я бросил ещё одну в другую сторону. И ещё несколько следом. В тех местах куда прилетали бутылки возникала если не драка, то какая-то возня. Передние ряды перестали интересоваться дверьми и двинулись в сторону задних. То что нужно. Я побежал обратно, скатился на крышу машины и на землю.
- Давай на исходную, план прежний, - сказал я Ольге и побежал в склад.
Только бы успеть, пока они не переключили внимание на двери. Я добежал до двери, быстро открыл замок и, толкнув дверь лопатой, рванул обратно. Захлопнул дверь и запер
замок. Вальяжно подошёл к машине.
- Побег отменяется, теперь нам предстоит работа. Давай снова к стене.
Всё-таки лазить по машине намного удобнее, чем висеть на заборе. Я занял наблюдательную позицию на крыше. Зомби постепенно втягивались внутрь склада. Ну что ж, первая часть плана завершена, но работа только начинается.
Дождавшись, когда все зомби прошли на склад, я спрыгнул вниз и запер за ними дверь. На всякий случай прошёлся в поисках отставших - потом будет не до них, - но никого не было. Я снова перелез через забор в том же месте, где штурмовал его в самый первый раз и вернулся к складу.
- Всё в порядке, теперь предстоит немного поработать, давай, я поведу.
Мы подъехали к главным воротам, и я размотал цепь.
***
7 июня 2021 15:00
Я иду в гараж взять канистру с бензином. Поднимаю её в заводоуправление в кабинет директора и тщательно обливаю всё, что там есть. Осталось только поджечь. Потом беру погрузчик и везу бочку в цех розлива. Ещё пару бочек погрузчиком поднимаю на крышу склада и открываю крышки. Пусть льётся внутрь. Какая ирония, сжечь завод предстоит человеку, отвечающему за пожарную безопасность. Но если мне немного повезёт, вся эта гадость сгорит, и никто не докопается, в чём же было дело. Не захочет повторить. Может, примут за криминальные разборки, хотя, какие разборки в нашей дыре?
Я вымачиваю фитили в масле, чтобы не потухли. Ну вот, всё готово, собраться с мыслями, ничего не забыл? Снова поднимаюсь на третий этаж и бросаю спичку.
- Оля, пойдём, мы теперь пешие.
Я обливаю салон и багажник газели бензином и тоже поджигаю. Мы бежим к цеху розлива, не хочется быть рядом, когда рванёт бензобак. Ещё один поджог, ещё один взрыв. Теперь склад - самое важное. Ну, гори-гори ясно, чтобы не погасло. Мы выходим через главные ворота и смотрим как горит склад. Отсюда никто не должен уйти.
***
7 июня 2021 17:00
Я ужасно вымотался за этот день и физически, и морально. Одно желание - упасть и вырубиться, и будь что будет, пусть хоть живьём жрут.
- Что дальше?
- Идём домой. Я живу близко.
- А как же город?
- Город подождёт. Все, кому суждено там умереть, уже умерли. А кому не суждено - научились выживать в достаточной мере, чтобы пережить эту ночь. А я смертельно устал. И, надеюсь, что большинство зомби сгорели на заводе. Городом мы займёмся завтра. Кроме того, я задолжал тебе историю.
Дома я запер все двери и ставни, вскипятил чайник, плюхнулся на диван, закрыл глаза.
- Ну, слушай...
- А можно, я сяду поближе, чтобы лучше слышать?
Я почувствовал, как она свернулась возле моего бока.
- Утро. Утро первого дня отпуска - это как утро новой жизни...
Эмилио часто снилось то изнурительное кубинское лето, когда вода загустела, как ром Legendario, а фрукты подернулись зеленоватой плесенью прямо на деревьях.
Он шел по родительскому дому - притихшему, как будто ему снова девять, и соседка уже сообщила родителям, что он испачкал футбольным мячом ее постиранные вещи.
Но семья не сердилась.
"Сначала, все сначала", - неистово крестилась донья Селесте, потерявшая зрение и разум еще на прошлый праздник огней. Белоснежные кружева дрожали вокруг ее смуглых запястий и разлетались тревожными птицами и бумажными самолетиками.
Мать в маске чумного доктора хлопотала у плиты, и ее руки механически лепили рисовых человечков - одного за одним. Одноруких, четырехногих, горбатых, с россыпью фасолевых глаз, с тяжелыми головами, залитых томатом.
Гроб с отцом стоял здесь же - мертвец сбросил ворох желтых роз, сел и широко улыбнулся.
"Ты дома, сынок".
На этом моменте Эмилио всегда просыпался - так случилось и сейчас.
Уснуть в автобусе было не лучшей идеей.
Эмилио осторожно потянулся, и несколько буклетов “El Anillo de Oro de Rusia” упали с затекших коленей.
Разминая шею и плечи, Эмилио смотрел в окно. Пейзаж со вчерашнего вечера сменился мало: облака многочисленных цветов, то и дело мелькающие церквушки, пронзительные зелень и синь.
Он учился в Москве уже четвертый год. На родине постоянно удивлялись, каково ему в этом далеком краю неулыбчивых людей и асфальта. Мама звонила по видеосвязи каждые два-три дня и просила показать комнату общежития и близлежащие улочки. Она поджимала губы при виде осенней слякоти и до хрипоты расспрашивала о местной кухне. Отец, все еще не оправившийся от болезни, ограничивался простым “как ты?” и рассказом о спортивных успехах братьев, а слепой бабушке Эмилио давал послушать народные песни - та ловила незнакомые слова с жадностью и даже пыталась подпевать.
Но разговорчивый и смешливый Эмилио был счастлив в России и завел немало друзей - для многих из них Москва была такой же диковинной и далекой, как и для него, и они часами делились историями своих миров, встречая рассветы за пакетом дешевого вина. Две недели назад они шумной толпой отмечали день рождения Эмилио, тайком гладя капибар в зоопарке и танцуя танго в сухом фонтане, а под утро ему вручили конверт с рисунком восьми башенок - тур по Золотому Кольцу. “Наверное, это Кремли”, - подумал Эмилио, рассматривая фотографии на вложенных внутрь открытках.
На практики Эмилио возвращался на родину, пусть увидеть семью и удавалось разве что между сменами в больницах и выездами в далекие деревеньки. Так было и в прошлом году во время внезапной вспышки бешенства.
В то лето воздух был таким плотным, что простая ходьба превращалась в борьбу, солнечные лучи можно было потрогать, а вода не утоляла жажду.
И везде роились мясные мухи.
Больные в Конопе напоминали Эмилио птиц: исхудавшие, подолгу стоящие бездвижно, резко поворачивающие подслеповатые головы. Некоторые наносили себе и собратьям серьезные травмы, но между собой пострадавшие отношений не выясняли, их интересовали лишь чужаки. Напуганные местные жители держали заболевших привязанными к деревьям, с зафиксированными запястьями, но те все равно умудрялись кусать зазевавшихся. Больше всех страдали дети. Один из крестьян, у которого заболевший загрыз близнецов-пятилеток, в слезах размозжил одержимому голову камнем - и яростно опускал его в багряное месиво, пока горе не взяло верх. Деревенская дружина подняла на вилы несколько самых опасных больных - но те кривили лица и принюхивались, даже когда штыри пронзали грудную клетку насквозь. Все новые зараженные врывались по ночам в дома - и ни пули, ни ядовитые дротики, ни многочисленные ножевые не могли их остановить.
Позже, когда остроконечные пальмовые крыши и загустевшая озерная вода остались позади, в прохладе и белизне лабораторий под руководством профессора Хименеса было сделано открытие: болезнь вызвана мутацией грибка на овощах и фруктах. В Конопу ввели войска, и деревенька на недолгое время превратилась в государственно одобряемую бойню. Трупы зараженных увозили армейскими грузовиками, самые изуродованные сожгли на дальних полигонах, несколько десятков безголовых тел довезли до ученых; выжившим оставили запас противогрибковых препаратов. За разглашение была обещана участь хуже пережитого.
С помощью психологов и времени яркость воспоминаний поубавилась, вспыхивая изощренным соцветием лишь во снах.
Лишь Ракель, лучшая подруга Эмилио в той поездке, все просиживала в библиотеках и расспрашивала долгожителей.
Не так давно между мемами и фотографиями с отдыха она прислала ему сообщение:
“привет эм
я помню что ты не хочешь говорить об этом
ты всегда был правильный малый)
но посмотри по ссылкам мне кажется тебя заинтересует”.
Сообщение она удалила, но Эмилио успел посмотреть - в основном, там были истории о похожих случаях бешенства. Сто лет назад, двести пятьдесят, четыреста, пятьсот. Одни и те же истории, разные регионы. Легенды, предания, племенные ритуалы. Культ с искривленным идолом, чьи ребра торчали наружу крюками. Вымершие за пару недель поселения.
Ракель погибла спустя несколько месяцев - никто не знал, почему и как.
Эмилио поправил плед и задремал, надеясь отдохнуть хотя бы сейчас.
Но через полчаса автобус начал двигаться рывками, как будто дорога резко ухудшилась. Эмилио приоткрыл глаза: за окном было все то же безмятежное лето средней полосы.
А вот в салоне творился полный беспорядок: в проходах толпились пассажиры. Поначалу Эмилио решил, что не заметил аварию или очередную остановку для закупки сувенирами, но вокруг не было и намека на город, а движения людей были уж слишком неприятно знакомы.
Padre nuestro que estás en los cielos,
Santificado sea tu Nombre,
Venga a nosotros tu reino,
Hágase tu voluntad así como es en el cielo, en la tierra.
Рыжекосая девушка, с которой он так приятно ворковал прошлой ночью, обрушилась на своего соседа справа и впилась ему в шею извращенным поцелуем - темная кровь запятнала окно и медленно запетляла вниз. Двое парней, с которыми они так громко спорили про еврокубки, но в итоге сошлись, что победит тот, кто должен, шипели друг на друга, и слюна желтоватой пеной срывалась с их посиневших губ.
El pan nuestro sustancial de cada día dánosle hoy.
Perdónanos nuestras deudas, así como nosotros perdonamos a nuestros deudores.
Эмилио сполз под сидение, со всех сторон закрывшись пледом и сумками. Усатый добряк, вчера угощавший всех домашним самогоном из фляги, наклонился над водителем - и автобус, скрежеща колесами, сначала слетел с трассы под гудки встречных автомобилей, а затем перевернулся. Взлетели вверх и перекатились по стенам гаджеты, газеты и рюкзаки, бурые стекла треснули - и пассажиры, разрезая об осколки тела и одежду, поползли наружу.
No nos dejes caer en la tentación, mas líbranos del maligno.
Pues tuyo es El Reino, El Poder Y la Gloria,
Ahora y siempre y por los siglos de los siglos.
Amén.
Некоторое время слышались хруст и отдаленные вскрики. Эмилио осторожно выглянул в окно: неподалеку еще виднелись неуклюже передвигающиеся фигуры. Он спрятался обратно и отсчитал тысячу ударов сердца. Выглянул снова - лишь толстяк в кепке приволакивал ногу на пути к шоссе.
Эмилио вылез из-под сидения, уложил в рюкзак плед и туристические буклеты - на обороте были номера экстренных служб. Телефон, как назло, не ловил. Загруженная офлайн карта пока давала немного информации. Оглядевшись еще раз, он пошел к кабине водителя.
И тут его окликнули.
Обычным голосом, не хрипом ссохшихся связок.
Эмилио оглянулся.
Женщине было лет шестьдесят. На ней было платье с крупными цветами - из тех, что так любят ее ровесницы для поездок. И на фотографиях показать не стыдно, и по городам гулять удобно. Шляпа помялась - она судорожно пыталась выпрямить ее поля, пока испуганные глаза шарили по лицу Эмилио, ища поддержки.
Эмилио внимательно осмотрел ее - глаза и кожа чистые, речь внятная, движения четкие, хоть и дрожит.
Женщина представилась Ларисой Михайловной - для Эмилио просто Ларисой. Он взял ее руки в свои и постарался успокоить как мог. Рассказал о кубинских пляжах и летних праздниках, о том, как переехал из Хэмингуэевского рая в Достоевскую обыденность. Когда женщина позволила себе улыбнуться, настало время баек о московских друзьях и учебе. Когда она стала поддерживать беседу, Эмилио поделился с ней историей о прошлогодней поездке в Конопу.
Она думала недолго - вскочила на ноги, подхватив увесистый кожаный баул с вещами: “Скорее в аптеку”.
Эмилио разжал двери автобуса.
Розовые волосы - это очень современно. Лариса Михайловна вовсе не осуждает свою соседку по автобусу, нет-нет, Лариса Михайловна не из тех, кто осуждает. Розовые волосы так розовые, мы же не в прошлом веке живем, как всегда говорит ее дочка. И какая-то радужная штука в руках с пупырышками, соседка все время на эти пупырышки нажимает. Тоже очень современно. Непонятно только, почему радужная, ведь радуга - символ ЛГБТ-сообщества, неужели ее соседка - из розовых? И поэтому розовые волосы, чтобы свои могли ее отличить? Система опознавательных знаков? Лариса Михайловна с удовольствием выпрямляется в кресле, она рада, что разгадала этот незамысловатый символизм. Все-таки она немного разбирается в современном мире, что бы там дочка ни говорила.
Когда она была еще совсем молоденькой Ларой, ей тоже казалось, что ее мать ни капельки не понимает ни в чем современном. Наверное, тут ничего не попишешь, вся молодежь так думает. Вечный конфликт отцов и детей, матерей и дочерей. Лариса Михайловна с улыбкой смотрит на молодую розоволосую соседку, которая сосредоточенно жует жвачку и тычет в радужную игрушку. Кажется, ее зовут Ксюша. Да, Ксюша, на память Лариса Михайловна пока что не жалуется, слава богу. Хорошенькая, жаль, что по девушкам - детей не будет. Впрочем, Лариса Михайловна не осуждает, пусть все живут, как хотят, не ее это дело. Она так всегда и говорит Любаше, своей подруге, когда та начинает рассуждать о Путине, или о голубых, или о людях, которые меняют пол. Впрочем, менять пол - это действительно чересчур, считает Лариса Михайловна. Уж кем родился, тем и живи, что за глупостей понапридумывали. Но не осуждает. Что поделаешь, придумывать глупости - это очень по-современному.
Она звала Любашу с собой в автобусный тур, но та отказалась. Ну и зря, Лариса Михайловна очень довольна, вчера они осматривали Гюрги - волшебный город. Очень интересная была экскурсия на швейную фабрику, там работают приятнейшие женщины, жаль только, что почти все - в возрасте, очень мало молодых лиц. Современная молодежь не работает на фабриках, они все больше в интернете. Дочка Ларисы Михайловны даже на работу не ходит, сидит дома, рисует сайты. Могла бы, конечно, и в гости приехать, раз уж все равно не надо ходить на работу - ноутбук бы взяла с собой, а уж интернет у Ларисы Михайловны проведен. Сидела бы и работала, какая разница, откуда? Но она вот уж полтора года не приезжала, только звонит иногда по зуму. Лариса Михайловна не обижается, но раз в месяц печет ее любимые яблоки в тесте, чтобы не забыть, не потерять навык. Самой-то ей эти яблоки в тесте зачем? Она старается не есть сладкого и мучного, сидит на диете. Пенсия пенсией, а фигуру поддерживать надо.
Любаша совсем за фигурой не следит, все время покупает тортики, пирожные, пиццу. Вот и результат - совсем растолстела. Она потому в тур и не поехала, неудобно ей будет в автобусном кресле - не влезает толком. И главное, ну почему бы не сесть на диету? Ведь все равно на пенсии, куча свободного времени, можно готовить полезные блюда, Лариса Михайловна вот научилась делать диетические торты, например. Не понять эту Любашу. Но что поделать, каждый живет, как хочет.
Лариса Михайловна чувствует, что устала - вчера они с группой поздно вернулись с экскурсии, а сегодня двинулись в путь с раннего утра. Она укрывается с головой плащом и устраивается подремать, деликатно отодвинувшись к окну, чтобы во сне случайно не помешать Ксюше. Сон приходит быстро, хоть и неглубокий, и краем уха Лариса Михайловна продолжает слышать всё, что происходит в автобусе. Впереди двое мужчин, отец с сыном, они негромко обсуждают автомобили. Откуда-то сзади играет музыка, очень современная - молодой голос бодро разговаривает, даже не пытаясь петь. Лариса Михайловна возмутилась бы и заставила выключить, да больно уютно пригрелась под плащом, не хочется шевелиться. Спереди и слева слышится странный звук, будто бы рычание, неужели кто-то сел в автобус с собакой? Да нет, Лариса Михайловна бы заметила. Рычание становится громче, вдруг наступает тишина, все замолкают, лишь недопевец продолжает нести что-то своим самоуверенным хрипловатым голосом.
А потом раздается крик.
Лариса Михайловна замирает, не шелохнется, не движется под защитой своего плаща. Красивый, голубой, с вышитыми цветами, они с Любашей вместе за ним ходили в магазин, и Лариса Михайловна отдала совершенно невозможные деньги, целых пять тысяч. Возмутительно дорого за такую нефункциональную вещь, он ведь совсем не греет, абсолютно летний, но уж очень красивый, как было его снять? И вот теперь только его тончайшая ткань отделяет ее от утробного звериного рычания и захлебывающихся булькающих криков.
Она осторожно приоткрывает глаза, сквозь щель между плащом и окном почти ничего не разглядеть. Кроме ее соседки, розоволосой Ксюши, которая впилась зубами в щеку сидящего впереди мужчины - отца, сына не видно - и двигает челюстями с той же равнодушной сосредоточенностью, с которой десять минут назад жевала жвачку. Впереди мелькает красная куртка водителя, который вскочил со своего сидения, распахнув двери автобуса, но кто-то прижимает его к ветровому стеклу и вгрызается в шею. Водитель кричит. Автобус кренится, слетает с дороги, вопли мешаются со звуком бьющегося стекла. Лариса Михайловна крепко вцепляется в поручень и закрывает глаза. Ее швыряет вверх, потом вниз, она больно бьется спиной о подлокотник, но не издает ни звука и не открывает глаз. Это то, что нужно делать при встрече с медведем, учил ее папа, когда она была еще совсем маленькой Ларочкой. Закрыть глаза и притвориться мертвой. Лариса Михайловна притворяется изо всех сил, так, словно от этого зависит ее жизнь. Потому что именно от этого она и зависит.
Вечность спустя в автобусе становится тихо. Судя по звукам, все пассажиры - или те, кто были пассажирами - вылезли через двери и разбитые окна. Лариса Михайловна выжидает еще одну вечность и очень медленно, очень осторожно приоткрывает глаза. Она лежит на потолке автобуса, перевернувшегося вверх ногами. Всё усыпано осколками стекла и забрызгано кровью. Впереди кто-то шевелится, и Лариса Михайловна испуганно замирает. Молодой парень выбирается из-под кресел, осматривается, делает несколько шагов, стараясь не шуметь. Он выглядит абсолютно нормальным, и Лариса Михайловна осторожно, негромко зовет его. Он вздрагивает и кажется, готов бежать, но разглядев ее, спешит навстречу, помогает подняться на ноги. Его сильные руки ощущаются такими надежными, что Ларисе Михайловне хочется броситься в его объятия и плакать, плакать, плакать от всего пережитого ужаса. Она всегда хотела сына, такого сына, чтобы заботился о ней в старости, чтобы приколачивал полки, возил на дачу, обнимал и называл мамулей, даже когда у самого уже будут дети. Но сына нет, есть дочка в далекой Москве, которая ленится даже позвонить, толстая скучная Любаша, одинокий автобусный тур по Золотому кольцу и невероятная, невозможная катастрофа, будто из дешевого кино, которое Лариса Михайловна никогда не смотрит. Никогда.
Кажется, она все-таки плачет.
Парень тянет ее прочь из автобуса, помогает выбраться, ласковым шепотом объясняя, что им надо уходить, обязательно уходить, вдруг они вернутся. Он произносит слово "они" так, что Лариса Михайловна покрывается мурашками и перестает плакать. Она задает ему много вопросов, захлебываясь в них, и он отвечает на все, помогая ей идти по направлению к трассе. Его зовут Эмилио, он приехал с Кубы учиться на врача. Он знает, что произошло в автобусе, он видел такое у себя на родине - это все грибковая инфекция, она поражает центры агрессии в мозгу и заставляет людей вести себя таким ужасным, нечеловеческим образом. Нужно срочно в аптеку, срочно, чтобы купить противогрибковые препараты.
Лариса Михайловна кивает, вслушиваясь в его мягкий акцент. Конечно, ну конечно, всему есть рациональное объяснение. Она читала когда-то о грибках, они действительно могут творить с людьми ужасные вещи. Кошмар, только подумать, ведь наверняка она уже заразилась! Она же ехала в одном автобусе с зараженными. Срочно, срочно в аптеку!
Они ловят попутку, но машины проезжают мимо одна за одной. Лариса Михайловна устала, у нее болит спина после удара о поручень, болит левое колено, которое беспокоит ее последние десять лет, ей хочется есть и спать, но она продолжает стоять рядом с Эмилио, чтобы водители видели - он не один, с ним пожилая женщина, пенсионерка, ну неужто никто не поможет пенсионерке? Конечно, думать только о себе - это так по-современному, Лариса Михайловна не осуждает, но очень надеется, что в проезжающих мимо машинах есть хоть кто-то старомодный. Кто-то из тех времен, когда люди помогали друг другу, когда голубые и розовые считали нужным скрывать свои предпочтения, когда дочки не бросали матерей, когда страшные грибки не превращали людей в чудовищ.
Большой черный автомобиль тормозит, и из груди Ларисы Михайловны вырывается радостный вскрик. Она почти бегом бросается к машине, но останавливается, словно взгляд водителя - это кирпичная стена, о которую она ударилась со всего размаха. Он бледен, серьезен, и так внимательно изучает ее и Эмилио, что Лариса Михайловна вдруг понимает - то, что произошло в автобусе, произошло где-то еще. Возможно, это происходит в нескольких местах одновременно. Возможно, сотни и даже тысячи людей с сосредоточенным видом жуют других людей на улицах и площадях, в магазинах и кофейнях. Возможно, мужчина за рулем черного автомобиля сейчас уедет - но не потому, что он по-современному эгоистичен. Возможно, сейчас не лучшее время для того, чтобы пускать к себе в машину незнакомцев.
Она стоит на месте, не дыша, всматриваясь в лицо водителя. Наконец он открывает дверь и выходит из машины.
Раздражение, нетерпение, предвкушение и какая-то неожиданная мелкая злоба в последнее время владели Дмитрием. Откуда она взялась, и почему именно сейчас - понять было решительно невозможно. Вот нетерпение и предвкушение - это понятные, своевременные и уместные чувства. Дмитрий плавно подводил к завершению грандиозную кампанию по возрождению и перезапуску семейного бизнеса. Эпопея длилась много лет, Дмитрий уже подвел отцовский завод к пропасти банкротства, уже почти отчаялся, уже начал видеть себя персоной нон-грата в лучших (и богатейших) домах города, как вдруг удача улыбнулась ему.
Кубинский перец, кубинский перееец, кубииииинский пееееерееееец.
Дмитрий вполголоса и раз за разом пропевал себе это словосочетание, несущее процветание бизнесу. А процветание бизнеса - это превращение почти иссякшего ручейка доходов в полноводную реку.
Издалека доооолго
Течет река Воооолга
Несет она пееерееец
Чудесный пееееереееец мой
Пиар компания была организована грандиознейшая. Все производственные мощности и светлые головы местных рекламщиков были задействованы в ней. "Торопись, Торопов! Но не забывай стараться!" - приговаривал Дима своему рекламщику, похохатывая и хлопая того по спине увесистой ладонью - "Ух, заживём! Никого не обижу"
И Торопов старался. Буквально за несколько дней новая продукция наводнила все местные магазины и лавки, и покупатели оценили ее по достоинству. Лимонад на основе кубинского перца получался легким, искристым, освежающим и восстанавливающим силы. Его пили все, исключая разве что грудных младенцев. Пили и нахваливали, и закупали ящиками.
А впереди маячил новый туристический сезон. Дима постанывал от нетерпения и пел новые песни
Ееесли б было море пива
Х*й бы стал бы я дельфином
Ждал б я моооооре лимонада
В лимонаде вся отрааадаааа
***
В это чудеснейшее утро Дмитрия сдуло с диванчика в его же приемной безо всякого будильника. Накануне он до поздней ночи обновлял и обновлял странички соцсетей, читая восторженные отзывы о новой лимонадной линейке, писал комментарии, обсуждал и был обсуждаем, пел и пил. И надо же - никакого похмелья с утра! Дима быстро но тщательно умылся и скорым шагом, почти пританцовывая, отправился проверить работу новой линии розлива.
Цех встретил Дмитрия душнотой и мерным жужжанием. Оборудование запущено не было. Директор застыл на пороге, борясь с внезапно нахлынувшим страхом, затем шагнул внутрь. Непонятное жужжание оказалось переговорами его подчиненных. Почему-то никто из них не начал своей работы, все стояли, рассредоточившись по цеху небольшими группками и безостановочно бормотали.
Что за чертовщина?
Дмитрий положил руку на плечо мастеру цеха и развернул женщину к себе, намереваясь сказать пару ласковых. Но не успел открыть рта, осекся и попятился.
Его рабочие были мертвы, мертвы все до единого. Серые поплывшие лица, мутные глаза, отсутствие малейших признаков разума в облике. Но они несомненно двигались, и бормотали, и это бормотание складывалось в очень нехорошее слово "Тормозоок".
Нет, само по себе слово было замечательным, просто отличным. Но интуиция подсказала Дмитрию, что сегодня в роли тормозка выступит он сам, и это озарение придало ему сил. Он вывернулся из цепких, холодных и липких рук бывшего мастера цеха, выскочил за дверь и заячьими прыжками понесся к машине. Захлопнутая дверь цеха содрогалась от ударов изнутри.
Хаммер стоял на своем месте. Дмитрий скользнул внутрь, заперся и, не прогревая мотора, вылетел с территории заводика. Домой ехать было явно нельзя, сообразил бывший директор, переезжая через бредущих по улице зомби. Надо мчать в Москву, благо жилье там тоже имеется. И... И что дальше?
Поднять связи с генералом, который не раз приезжал охотиться в Димины угодья? Оцепить городок?
Воображение рисовало атомные бомбы, медленно и неотвратимо падающие в распростертые руки горожан.
"Едааааа" - будут радоваться они, щерясь в исчерченное самолетами небо.
Подумав о еде, Дима неожиданно успокоился. Он уже выехал на трассу и вспомнил, что ничего не ел ни сегодня, ни вчера. А кушать хотелось. С каждой минутой голод все возрастал, выкручивая внутренности и заставляя вспоминать, где же ближайшее придорожное кафе.
Кафе не понадобилось. На обочине голосовали двое - пожилая женщина и высокий смуглый молодой мужчина. Дима резко нажал на тормоз, крутанул руль, останавливаясь практически вплотную к попутчикам и поднимая облако пыли. Ремень поддавался с трудом, пальцы не слушались. Но наконец трудности были преодолены и Дмитрий вывалился на обочину, заковылял к голосовавшей паре.
- Кушать приехало, - гоготнул парень.
НОВЫЙ ВКУС - НОВАЯ ЖИЗНЬ
***
7 июня 2021 9:30
Утро. Утро первого дня отпуска - это как утро новой жизни. Хотя у меня новая жизнь началась по-старому: зарядка, пробежка, кофе. Я человек привычки и распорядка дня, а что поделать, армия крепко вбивает в голову такие вещи. И ответственность. Ответственность за себя, ответственность за других. В офисе надо мной потешаются: «Михалыч у нас - генерал!» и считают психом из-за постоянных учений пожарной безопасности, ну и пусть считают. Зато я знаю, что случись что - все организованно встанут из-за своих компьютеров и безопасно покинут помещение без толкотни и паники.
А без тренировок что бы вы делали? За файрволом прятались? Скажи я такое в слух - у половины офиса рты бы пооткрывались, и не факт, что обратно закрылись, но информационная безопасность - тоже безопасность, так что пару книг по этой теме я прочитал. Но отпуск не для того, чтобы валяться на пляже, дома дел невпроворот: забор покосился, крыша немного подтекает. Покрасить-побелить по мелочи. Так что вперёд: на крышу!
Забравшись на крышу, начинаю методично осматривать конёк и места примыкания кровли к трубам на предмет возможных протечек. Хорошо работать на свежем воздухе. И тут мимо проносится директорский джип на огромной скорости. Часть завода мне сверху видно: ворота открыты, вокруг толпа. Что у них там без меня произошло? Быстро за биноклем, одна нога тут - другая там.
Перед забором много людей, как будто весь город там собрался. Вместе с приезжими. Что-ж случилось-то? И выглядят странно: сутулые все, словно размякшие. Что за митинг? Достаю сотовый, который скорбно сообщает об отсутствии сети. Ну техника, никакой надёжности. Ни дня без меня не могут, дойду всё-таки, гляну.
Выхожу из ворот - по дороге идёт толпа таких же. «Что случилось?» - спрашиваю.
Игнорируют. Один повернулся, пошёл в мою сторону. «Случилось чего?» - ноль реакции, идёт хрипит как-то странно. У меня от этого шерсть на загривке дыбом вставать начинает. «Ближе не подходи!» - ноль внимания. Подбираю палку потолще. «Не подходи, говорю!». Вечер перестаёт быть томным. Толкаю его палкой в грудь - отлетает назад, но продолжает идти. «Ладно, по-хорошему, значит, не хочешь?» - дальше сильным ударом в висок сбиваю его с ног. Он пролетает несколько шагов вправо и падает. Встаёт на четвереньки, трясёт головой, поднимается и идёт дальше по направлению к заводу. Что это было? В любом случае, в компании этих ребят гулять не хочется, лучше огородами.
Возвращаюсь домой, надеваю форму, разгрузку, беру на всякий случай дробовик и патроны, на правое бедро нож, на левое - резиновую дубинку, смотрю в зеркало. Ну-с прямо Шварц из «Коммандо», только морду намазать. Но делать я этого, конечно, не буду.
Отодвигаю расшатанные доски в заборе и оказываюсь на соседнем участке.
- Михалыч, что случилось? Война началась?
Соседка баба Маня меня засекла. Прикладываю палец к губам, подхожу поближе.
- Тихо, баба Маня, может, и правда началась. Двери-ставни запри и сиди тихо. Если кто по-человечески будет просить открыть - открывай. А если будут только стучать или скребстись - совсем тихо сиди, может, пронесёт. Если радио есть - включи тихонько, может, что важное скажут.
Вижу, что бабка малость офигела от таких новостей, только «Спасибо, милок» прошептала.
***
7 июня 2021 10:30
До завода я добрался без особых приключений, пришлось только небольшой крюк сделать, чтобы обойти ворота, где эти. Теперь нужно провести разведку, желательно не боем, выяснить, что там внутри происходит, но на этот счёт есть у меня одна идея - только бы в свой кабинет пробраться. Краем глаза замечаю что-то странное, хотя, что тут сегодня не странное? А тут наоборот, что-то нормальное на фоне всех этих несуразностей.
Девушка, держится в стороне от этих, вроде нормальная. Осторожно подкрадываюсь, чтобы не привлечь внимания визитёров.
- Псс. Эй! - шепчу тихонько, чтобы не привлечь лишнего внимания. - Ты что здесь делаешь?
Девушка поворачивается ко мне, глаза на пол-лица, видать, перепугалась до чёртиков.
- Не бойся! Видишь, я разговаривать умею, а они нет.
- Привет! - шепчет она, кажется. испуг немного проходит. - Я Настя.
- Ну, Настя, рассказывай, какой чёрт принёс тебя на эти галеры? Соседей я всех знаю, на заводе ты тоже не работаешь. Так что ты здесь делаешь?
- Я в городе была и увидела, что с людьми что-то странное происходит, вот и пошла посмотреть, куда они идут, а потом... потом... - она закрыла лицо руками и начала всхлипывать. - Один на меня напасть попытался, причём всё укусить норовил, как будто он зверь, а не человек. Еле отбилась.
- Ладно, молодец, что отбилась. А чего пошла-то? Закрылась бы дома пережидать эту напасть.
- Вы-то тоже дома не сидите, - огрызнулась она.
- У меня работа такая, я начальник СБ... службы безопасности этого завода. Правда, сегодня в отпуске.
- Так и у меня работа.
- У тебя-то какая?
- Я журналистка газеты «Вечерний Гюрги».
Отлично, вот везёт мне сегодня, на журналистку нарвался. Вечно лезут куда не просят, информация им нужна, новости свежие. А новости в некоторых местах стоят очень дорого, вплоть до того, что за них головой платить приходится. А ты нянчись с ними, чтобы не дай бог не подстрелили их, на растяжку где-нибудь не нарвались, на мину не наступили. А я не нянька, у меня ВУС другая.
- Ладно, журналистка, слушай внимательно! Если хочешь жить - отныне переходишь в полное моё распоряжение. Делаешь всё, что я говорю и тогда, когда я говорю. Или разбегаемся, и каждый за себя. Вопросы есть?
- Нет, я лучше с вами.
- Вот и я думаю, что со мной тебе лучше будет. Но это не точно. Да, забыл представиться, Семёнов Юрий Михайлович, майор запаса. План у нас такой. Сейчас мы найдём, куда тебя спрятать, а я пойду на завод, узнаю что там творится.
- А может...
- Смотри пункт первый. Не бойся, что узнаю расскажу, а вот что там делать придётся, насколько будет опасно, и как быстро надо будет удирать - пока не знаю. Так что посиди пока... кстати, где мы тебя разместим? - не домой же её вести. Взгляд падает на крышку канализационного люка. - Ты темноты боишься?
- Да.
- А ты не бойся, эти страшнее, - я нащупываю в сумке отвёртку и с её помощью приподнимаю крышку. К счастью, лестница есть. - Давай, спускайся. Она нехотя
спускается вниз. - Пока, скоро вернусь.
***
7 июня 2021 11:00
Проникнуть на наш завод - дело нехитрое, чай не пятиметровым забором обнесён, а всего двух. В обычной жизни надежда только на камеры, но сейчас их вряд ли кто смотрит. Дохожу до офисного здания, аккуратно подтягиваюсь и выглядываю через забор - никого. Достаю из сумки кусок брезента, набрасываю его на колючку, перебрасываю сумку и сам перебираюсь следом. Дохожу до здания, у входа директорский хаммер. Теперь осторожно дойти до кабинета.
Итак, что нам покажет видеонаблюдение? Странные персонажи заходят на завод и циркулируют вокруг цеха по разливу новой газировки. Кто-то заходит, кто-то выходит. Как пчёлы около улья. Но далеко не отлетают. В целом территория свободна. Посмотрим, что внутри цеха. Совсем странно. Входящие встают в очередь, очередь длинная, извивается змеёй по всему цеху, а кончается у… У линии розлива! Каждый подходит, берёт кружку, наливает полстакана, выпивает и идёт к выходу из цеха. Что за ёперный театр? И что случилось с операторами линии? Отматываю видео назад...
Новый директор не чета старому, хоть и сын. Старый - хозяин был, жаль, помер, а у этого одни танцы-шманцы на уме. Вот и убытки уже начались. Так что теперь выкручиваемся.
Недавно с Кубы вернулся, привёз какой-то новый рецепт с перцем местным. Считает, что это все проблемы решит, фантазёр чёртов. Впарили ему местные барыги какую-то хрень, а он уши-то и развесил. Было бы всё на самом деле так - такая газировка повсюду бы вместо кока-колы продавалась. Однако ж, не продаётся. Или наш гений думает, что на Кубу со всего мира он один ездил? Тем не менее, в кои-то веки развил бурную деятельность, весь город рекламой завешал: «Новый вкус - новая жизнь» и всё такое. Завод на круглосуточный график перевёл…
Между тем, на видео всё то же что и сейчас, только людей меньше. А вот и совсем их нет, только двое остались, в фирменной одежде, ночная смена, видать. Что же с вами случилось? Остановили линию, отключили автоматическую подачу, пьют из стакана как сейчас. Ещё раньше. Какая-то возня. Что же вы, ребята, там не поделили? Так, вот тут ещё нормальная работа: газировка льётся в бутылки. Стоп машина, давай посмотрим, что было дальше в нормальном режиме. Вот один берёт бутылку, открывает, отпивает немного. Вот ещё пьёт - газировка дело такое, начнёшь - трудно остановиться, лучше и не начинать, если здоровье дорого. Так, берёт вторую бутылку. Напарник, похоже, делает ему замечание, подходит, бутылку забирает. Ух, ничего себе! Прыгнул на него, с ног сбил, как будто загрызть пытается. Или загрыз уже? Тот встаёт, оба по бутылке берут, пьют, линию останавливают. Что-то чем дальше, тем меньше всё это мне нравится, стоит полицию вызвать. Сотовый по-прежнему не видит сети, а в обычном телефоне только короткие гудки…
Внезапно я слышу странный рык прямо у себя за спиной, обернуться не успеваю, потому что получаю удар по затылку. Вот и всё.
***
7(предположительно) июня 2021 ??:??
Очухиваюсь помаленьку. Глаза открывать рано, сначала прислушаться… Негромкие порыкивания мертвяков, клацканье клавиатуры. Я где-то сижу. Чуть шевельнуть ногами - кажется, не связаны, руками - тоже. Чуть приподнимаю веки - я в директорском кабинете, он сам сидит за столом, печатает что-то как ни в чём не бывало. Скашиваю глаза в сторону рыка - двое стоят у двери. Странно это всё. С одной стороны, убивать и съедать меня, кажется, пока не собираются, с другой - всякая суета, обычно окружающая человека потерявшего сознание тоже не наблюдается. Открываю глаза и чуть покашливаю, чтобы привлечь внимание. Он отрывает взгляд от экрана:
- А, Михалыч, очухался! Извини, что так вышло, ребята чутка перестарались. Отправил их посмотреть, кто там в твоём кабинете шерудит.
Смотрю на «ребят». Два грузчика, самых крепких на заводе, стоят у двери в этих своих нечеловеческих позах с полным безразличием к происходящему. Заодно вижу дробовик, прислонённый к стене. Сумка, похоже, ребят не заинтересовала.
- Понимаю, лучше перестараться, чем службу завалить. Дмитрий Александрович, так что тут происходит? Мне кажется, вы знаете больше остальных.
- Правильно, Михалыч, сразу видно умного человека. Хорошо всё-таки, что ты пришёл. Мне толковые ребята нужны, для больших дел.
- Для каких-же?
- Видишь, что вокруг происходит?
- Вижу. Но не понимаю. Так что же происходит?
- Зомби-апокалипсис.
- Для зомби-апокалипсиса вы выглядите слишком спокойным.
- А чего мне волноваться, ведь всё идёт по плану.
Кажется, мне нужно выпить водки-мартини, взболтанной, но не перемешанной. Уж больно ситуация располагает. У нашего директора в кои-то веки есть план. После таких новостей даже то, что он включает в себя зомби-апокалипсис, не сильно удивляет.
- А можно всё-таки поподробнее? Что это за план, и какую роль в нём играю я? Мне почему-то кажется, что этот план имеет некоторые признаки экстравагантности.
- Смотри! - в сторону двери. - По-щучьему велению, принеси газировки!
Один из «ребят» выходит из двери, замечаю на нём рюкзак. На втором - такой же. Через некоторое время он возвращается и ставит бутылку на стол.
- Угощайся.
- Спасибо, пока воздержусь.
Так, значит, наш директор научился управлять зомби. Надо постараться выяснить как.
- Так в чём цель плана? Не на зарплате же экономить.
- Ты как всегда прав. Зачем затевать такой движ, если цель не мировое господство?
Мне, пожалуйста, второй водку-мартини. Кажется, у нас в городе новый аттракцион. «Почувствуй себя Джеймсом Бондом. Только у нас! Окажитесь в руках мега-маньяка, желающего захватить мир! Непередаваемые ощущения».
- Дмитрий Александрович, а вы думаете миром управлять проще, чем заводом?
- Понимаю, намекаешь, что у завода убытки. А ведь если подумать, то и правда, проще. Никаких тебе налоговых с проверками, пожарных, санэпидстанции, попов с их пожертвованиями, мэров-губернаторов с их секретными фондами.
- Так ведь отец-то ваш справлялся. И с налоговыми пожарными и с секретными губернаторами.
- Верно, справлялся. Только ведь можно справляться, а можно и расправляться. Перевернуть доску! Выбраться из коробки! Сломать рамки!
- Не, это я, конечно, понимаю, ломать - оно завсегда не строить. А управлять-то потом как? Как жить на обломках этого самовластия?
- Ну, до обломков самовластия, думаю, не дойдёт. А управлять легко. Сам же видел.
- Фокус с газировкой я видел, но для понимания этого недостаточно. Может, посвятите в детали? Я же безопасностью занимаюсь, модели угроз-рисков строю, мне всё в деталях понимать нужно.
- Ну ладно, слушай. Как ты знаешь, легенды о зомби пошли с Гаити. Мол, был там такой барон Суббота, который мёртвых мог поднимать, и заставлял себе прислуживать. Как он это делал, никто не знает, и вообще, это сказки, чтобы непослушных детей пугать. Ну, и на ужастиках бабло рубить, не без этого. А на самом деле, он был не то, чтобы уникум. Их там таких несколько было. И не только на Гаити, по всему Карибскому бассейну. Растёт там у них душистый перец. И вот, если этот перец особым образом заварить, - тот, кто этот напиток выпьет, - напрочь все желания теряет, кроме этого самого отвара. А если отвара не достать - может мозги есть начать. Буквально. Содержится в человеческих мозгах какая-то субстанция, которая им похожие ощущения даёт. Но отвар всё-таки предпочтительнее. Ну и ещё оно через жидкости передаётся. Через слюну, например. Отсюда истории об укушенных зомби.
- А вы-то как об этом всём узнали?
- Так они из этого аттракцион сделали. Секретный. И очень дорогой. Дают на сутки такого зомби, и делай с ним/ней всё, что хочешь. Главное, отвар не забывай подливать. Или не подливай, если острых ощущений ищешь. Кто-то охоту на зомби устраивает, кто-то потрахушки. На что больной фантазии хватит. Ну а я, как видишь, правила чутка нарушил и вместо этого выяснил, как они свой отвар готовят.
- Ок, это я понял, древние отвары, барон Суббота. А управлять-то ими как? Вдруг взбунтуются? Или передоз газировки случится.
- А это - моё ноу-хау. Карибские дикари до такого не додумались. А я нашёл двух умников. Одному заказал коробочку сделать, чтобы на мой голос реагировала, да на определённую фразу сигнал давала. Прототип персонального ассистента. А второму наплёл, что хочу сделать систему подачи инсулина для диабетиков. Чтобы, значит, по внешнему сигналу укол делала, размер пока не важен, пусть хоть рюкзак будет. А уж соединить - это я и сам смог. Так что теперь на кодовое слово выкалывается им моя газировка прямо в вену, и они всё что слышат - сразу выполняют.
- Слушайте, так, может, замнём этот апокалипсис, может, правда, лучше твои инсулиновые рюкзаки выпускать? Озолотимся же.
- Не, Михалыч, тут опять рамки. Если какое-то медицинское оборудование сложнее градусника выпускать - с говном съедят. Десять лет испытывать заставят и доказывать, что ты не верблюд. А люди пусть дальше страдают, главное же - как бы чего не вышло. Вот ничего и не выходит.
- Ладно, понятно, опять не наш путь. У меня последний вопрос - (и правда последний, я же военный, а не шпион. Да и девчонку вытаскивать надо, как бы не задохнулась там) - а обратно их людьми сделать можно? Может, власть захватим, да всех обратно вернём?
- Гуманист ты, Михалыч. Что тебе до них? В общем, не знаю, кубинцы таких опытов не проводили. Если хочешь - возглавь потом лабораторию по изучению этого вопроса. Если учёные останутся.
Ладно, хватит с меня этого сумасшествия, пора откланиваться.
Вы знаете, чем начальник службы безопасности, который живёт на заводе, отличается от директора, который заходит раз в три дня? А я знаю!
***
7 июня 2021 12:30
Я резко вскочил со стула и прыгнул к окну. Из-за тёплой погоды оно было приоткрыто. Я распахнул окно и выпрыгнул, принимая форму морской звезды в горизонтальной плоскости.
Итак, что общего, и в чём разница между директором и начальником СБ. Оба знают, что кабинет директора находится на третьем этаже. Но начальник СБ знает, что под окном склад картонной тары, завешанный брезентом, а директор - не знает. А если бы знал - поставил бы одного зомбака к окну на всякий случай.
Брезент смягчил падение, но опоры не выдержали, и я повалился на ящики, которые, складываясь, полностью погасили энергию падения. Скатился с ящиков и быстрее отбежал за угол, чтобы не маячить перед окном. Вдруг этот придурок шмалять начнёт в белый свет, как в копеечку. Попасть, конечно, не должен, но кто его знает, тезис о том, что дуракам везёт, мне сейчас проверять не с руки.
Итак, подведём итоги операции:
Амуниция:
- Дробовик: проё... утрачен. Предполагаемое место нахождения: кабинет директора.
- Сумка: утрачена. Предполагаемое место нахождения: мой кабинет.
Здоровье:
- удовлетворительное, оклемался после удара, сотрясения нет, других повреждений нет.
Информация:
- получена в полном или максимально полном объёме. Не удалось узнать, сколько в наличии супер-зомби в рюкзаках, но вряд ли много. Судя по тому, что наш новоявленный барон Суббота не носится по заводу, надевая рюкзаки на зомби, что-то в этом месте плана у него пошло не так. В целом, удалось составить картину происшествия и выяснить планы противника. И даже личность противника.
Отрицательные моменты:
- утрата амуниции;
- поднятая тревога;
- девушка в колодце (как гласит японская народная мудрость: «Самураю встретить девочку, вылезающую из колодца - к сепукку»).
Вероятнее всего, сейчас наш барон науськивает на меня своих супер-зомби. Есть вариант и похуже, но думать о нём мне пока не хочется (и, надеюсь, не придётся). Осталось только определить дальнейшие действия: либо спасать красотку, либо уничтожать злодея, и пока я склоняюсь ко второму варианту.
Теперь для успеха операции мне надо оказаться там, где меня меньше всего ждут, то есть там, откуда я только что сбежал.
***
7 июня 2021 12:45
Давненько я не лазил по деревьям, но всё удалось, и вот я на крыше нашего заводоуправления. Как день встретишь - так его и проведёшь. Кабинет директора на третьем этаже, прямо подо мной. Мой кабинет на втором. Можно выломать дверь и войти внутрь, но что-то подсказывает, что когда нет оружия, а один укус противника вызывает верную смерть - лучше так не рисковать. Хорошей верёвки, чтобы выпрыгнуть в окно как спецназовцы в фильме, у меня тоже нет. Придётся выкручиваться. Над окном вбит крюк, к которому крепится водосток. Выглядит достаточно прочным, как и мой ремень. Длина невелика, но должно хватить. Один конец крепко привязываю к крюку, на втором делаю петлю, чтобы можно было держать рукой. Ну-с, физика должна быть на моей стороне: оттолкнуться посильнее и центробежная сила вкупе с гравитацией сама закинет меня в окошко, лишь бы крюк выдержал. В крайнем случае чебурахнусь по накатанной дорожке.
Глубокий вдох, сгруппироваться и... Джеронимо!
Крюк дёрнулся, но выдержал. Длины чуть не хватило, костяшки пальцев ободрались об окно прежде, чем я успел отпустить петлю. Но всё остальное - как по маслу. Ногами распахнул окно и влетел внутрь. Дальше - всё как в замедленной съёмке. Директор, привлечённый шумом, обернулся к окну и даже успел потянуться за дробовиком, который теперь находился возле его стола. Мои ноги касаются пола на половине расстояния между окном и столом, по инерции делаю шаг или два вперёд, и мой кулак с силой врезается в ухо директора, тот откатывается вместе с креслом (чёрт бы побрал эту моду на кресла с колёсиками, с обычного стула бы просто свалился), но дробовик не отпускает. Моя инерция ещё не погашена, ещё два шага и удар по носу. Чувствую как под пальцами
хрустит хрящ. Ну что ж, кажется, этот из боя выведен, дальше будет проще. Подбираю и быстро проверяю дробовик: всё в порядке, заряжен. Я тут немного нашумел, так что стараюсь не выпускать дверь из виду. Обхожу стол и, держа дверь на прицеле, беру директорскую связку ключей и ключ от хаммера. Снимаю с него ремень и связываю руки.
Пусть пока посидит. Запираю его в кабинете.
Теперь забрать сумку. Подхожу к двери на лестницу и слышу знакомый рык. Значит всё-таки услышали. Или просто возвращаются с докладом, точнее с пустыми руками. Ладно, чуть подождём, нам спешить некуда. Рык приближается к двери, я выскакиваю и бью прикладом в челюсть. От неожиданного удара сбоку зомби теряет равновесие и лицом вниз падает на следующую площадку. Я прыгаю сверху на его рюкзак, надеюсь после этого он будет достаточно сломан. Вытаскиваю нож и перерезаю лямки рюкзака (всё равно вешать на себя такую гадость мне не хочется). Лямками связываю ему руки и ноги, вдруг их, правда, можно будет расколдовать. В кабинете забираю сумку, бинтую ободранную руку. Саднит, но терпимо. Второго зомбака в здании не видно, наверное, шатается по территории в поисках меня. Пора и мне выбраться наружу.
***
7 июня 2021 13:15
Итак, вот он джип. А вот они зомби. Идут от цеха прямо ко мне, руки растопырили, все дела, и несколько уже почти у машины. Помните, я упоминал вариант, о котором думать не хотелось? Похоже, наш маньяк запустил свой зомби-апокалипсис на всю катушку, точнее, перекрыл подачу газировки. Новую жизнь с новым вкусом я уже повидал, теперь предстоит познакомиться с совсем новой жизнью, уже без нового вкуса.
Подбегаю к машине и сношу бошки трём ближайшим зомби. Теперь уже не до церемоний и гуманизма. Открываю дверь, запрыгиваю внутрь, проверяю окна - закрыты и заднее сидение - пусто. Ну, кажется, выбираться придётся по трупам, но машина почти военная, должна справиться. Завожу мотор и еду к воротам. Вижу большую толпу зомби, выходящих из цеха и направляющихся в том же направлении. Давлю газ в пол. Нужно максимально их опередить. Сбивая по дороге нескольких зомби, вылетаю за ворота и резко торможу. Выскакиваю из машины. Надо успеть закрыть ворота, пока вся эта нечисть не оказалась в городе. Что там сейчас происходит я, конечно, не знаю, но лучше их там будет меньше, чем больше. Тут у моего плана обнаруживается изъян: ворота-то в норме запираются изнутри, а не снаружи. Ну как запираются? Крючки обматываются цепью и на них вешается замок. Пока закрываю ворота - сдёргиваю с крюков цепь с замком. К счастью, щели в воротах достаточные, чтобы продёрнуть через них цепь, только время на это придётся потратить. Продеваю дужку замка сквозь несколько звеньев, ключа у меня нет, но, надеюсь, зомби не хватит ума на эту загадку.
Теперь есть время перезарядить дробовик, и вперёд, спасать принцессу из заточения.
***
7 июня 2021 13:30
У канализационных люков ползают зомби, учуяли, видать, или дурында закричала, внимание привлекла. Этих без затей переехал несколько раз. Выхожу из машины, отпинываю тела, отковыриваю крышку. В нос бьёт спёртый воздух. Похоже, с вентиляцией тут всё-таки беда. «Эй!» - свечу вниз фонариком. Тишина. Девушка лежит на полу. Пулей слетаю вниз, забрасываю её на плечо - тёплая - и лезу наверх. Так, сердцебиение и дыхание не чувствуются. Ладно, быстрее, искусственное дыхание, массаж сердца. Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре... Давай, девочка, дыши... Молодая ещё, поживёшь... Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре... Старый дурак... Заигрался в Рембо... Угробил девчонку... Первый приоритет, второй приоритет... Раз-два-три-четыре... Один у тебя приоритет - гражданских спасать, а не своё эго тешить... Герой на жопе с дырой... Раз-два-три-четыре... Вздохнула! Её глаза раскрылись, взгляд наполнен ужасом:
- Что вы делаете?
- Ты потеряла сознание, - представляю каково это, прийти в себя и увидеть нависающую над тобой незнакомую рожу, любой испугается.
- Да, действительно, я стала задыхаться, кричала кажется, дальше ничего не помню.
- Я задержался, извини.
- Ну нет, господин майор, извинениями вы тут не отделаетесь. Рассказывайте, что удалось узнать, каковы результаты вашей разведки?
Ну да, журналистка во всей красе.
- Рассказывать долго, а действовать нужно быстро. Некогда объяснять, пошли спасать человечество.
- Вы это серьёзно?
- Совершенно серьёзно, у нас тут барон Суббота завёлся, надо срочно субботник устраивать, территорию убирать - фух, кажется, от неприятного разговора удалось уйти, мне нужно ещё крепко подумать, что стоит ей рассказывать. Некоторые тайны должны оставаться тайнами. - Значит так, Анастасия, вы призываетесь на действительную службу и поступаете в моё распоряжение. Наша ближайшая задача - прекратить зомби-апокалипсис на заводе прохладительных напитков.
- А как мы это сделаем?
- А вот над этим я бы хотел некоторое время подумать. Так что садись в машину, приходи в себя, ничего ещё не закончено, нам предстоит серьёзная работа.
Как известно, у любой задачи есть простое очевидное быстрое неправильное решение. То есть можно, конечно, снести ворота джипом и устроить весёлые покатушки, а девушку уложить отстреливать зомбаков из багажника, но так лучше не делать. А что ещё можно сделать, если у тебя на территории полно агрессивных зомби?
***
7 июня 2021 14:00
Я остановил машину у ворот склада готовой продукции и открыл дверь своим ключом. Мы прошли вдоль палет, осматривая ящики. Большинство были с новой газировкой - то, что надо. Я достал из кармана швейцарский нож, вытащил открывашку и передал Насте.
- Вот теперь у меня для тебя есть маленькое, но ответственное поручение.
- Что нужно делать?
- То, что у девушек получается лучше всего. Делать людей счастливыми. В данном случае - нелюдей. Открывай эти бутылки и ставь их возле тех дверей, - указал я на внутренние ворота. - Не бойся, всё надёжно заперто, сюда они не попадут.
- А зачем это?
- В своё время узнаешь, а я пока огляжусь.
- Так что, всё из-за новой газировки?
- Не под запись. Да. И чем меньше людей об этом узнают - тем лучше, если ты не хочешь, чтобы это повторилось.
На её лице отразилась борьба между инстинктом быстрее сообщить новость и пониманием, что по иным камешкам ходить бывает, действительно, склизко.
- Хорошо. Не под запись. Но потом вы расскажете мне всё, что знаете о том, что сегодня произошло. Помните, за вами должок, господин майор.
Подловила. Должок, действительно, за мной. Должище.
- Хорошо. Расскажу всё, что знаю.
И она принялась за дело.
Я вышел из здания склада и вновь повис на заборе. Или наши разговоры привлекли внимание зомби, или запах газировки, но они начинали кучковаться возле дверей склада.
Отлично, пока всё по плану. Ведь что делать, если у тебя на территории полно агрессивных зомби? Сделать их неагрессивными и, слава богу, у меня есть всё, что для этого необходимо.
***
7 июня 2021 14:30
Большая часть зомби уже собралась у дверей и даже пыталась на них наседать. Пора действовать. Я вернулся на склад.
- Так, Настя, всё отлично, ты машину водить умеешь?
- Да.
- Хорошо, вот ключи, развернись, чтобы стоять пассажирской дверью в эту сторону, проверь, что все двери закрыты, и будь готова очень быстро уезжать, когда я сяду в машину. Иди.
А мне предстояло решить небольшую проблему. Как открыть дверь и не быть при этом разодранным на куски.
И тут я увидел в своём плане один фатальный недостаток. Дверь открывалась наружу. Если бы она открывалась вовнутрь - нет проблем, подпёр бы её каким-нибудь колышком, взял верёвку подлиннее, открыл замок и выдернул колышек с помощью верёвки. А там они возьмутся за напитки, и им будет не до меня. А открывать дверь наружу означало буквально совать руку в пасть зомби. И находиться достаточно близко к двери, чтобы быть сожранным до того, как они отвлекутся на свою газировку. Предстояло доработать план, причём достаточно быстро. Я огляделся вокруг, увидел брошенную лопату. Не бог весть что, но для начала сойдёт. Поставил её возле двери, взял ящик газировки и пошёл к выходу.
Настя посмотрела на меня большими глазами, видимо, не такого появления она ожидала. Я и сам не такого ожидал.
- Подгони машину поближе к стене, - попросил я, а сам пошёл за вторым ящиком.
- Что, никуда не едем? - спросила она, когда я вернулся. Хаммер уже стоял у стены.
- Едем, но не прямо сейчас. Верни мне открывашку, пожалуйста.
Хаммер достаточно высокая машина, так что я смог закинуть ящики на крышу склада и влезть сам без особой акробатики. Унёс ящики к противоположной стороне склада и начал открывать бутылки. Зомби обратили на меня внимание. Отлично, я взял одну из бутылок:
- Угощайтесь, ребята, - и бросил её в сторону галёрки.
Там возникло какое-то оживление. Я бросил ещё одну в другую сторону. И ещё несколько следом. В тех местах, куда прилетали бутылки, возникала если не драка, то какая-то возня. Передние ряды перестали интересоваться дверьми и двинулись в сторону задних. То, что нужно. Я побежал обратно, скатился на крышу хаммера и на землю.
- Давай на исходную, план прежний, - сказал я Насте и побежал в склад.
Только бы успеть, пока они не переключили внимание на двери. Я добежал до двери, быстро открыл замок и, толкнув дверь лопатой, рванул обратно. Захлопнул дверь и запер замок. Вальяжно подошёл к машине.
- Побег отменяется, теперь нам предстоит работа. Давай снова к стене.
Всё-таки лазить по машине намного удобнее, чем висеть на заборе. Я занял наблюдательную позицию на крыше. Зомби постепенно втягивались внутрь склада. Ну что ж, первая часть плана завершена, но работа только начинается.
Дождавшись, когда все зомби прошли на склад, я спрыгнул вниз и запер за ними дверь. На всякий случай прошёлся в поисках отставших - потом будет не до них - но никого не было. Я снова перелез через забор в том же месте, где штурмовал его в самый первый раз, и вернулся к складу.
- Всё в порядке, теперь предстоит немного поработать, давай, я поведу.
Мы подъехали к главным воротам, и я размотал цепь.
***
7 июня 2021 15:00
Перед тем, как взяться за основную часть, предстояло подобрать кое-какие концы. Мы подъехали к заводоуправлению.
- Подожди в машине и будь готова уехать подальше. Если из дверей выйдет кто-то кроме меня - по газам и подальше отсюда, поняла?
- Да.
Я вошёл в здание. Связанный зомби на лестнице на месте, и, кажется, не мёртв. Аккуратно перешагиваю, чтобы не быть укушенным. А вот в кабинете директора кое-что изменилось.
Дверь сломана, он по-прежнему сидит в кресле, верхняя часть черепа отсутствует. Подопечные-таки добрались до своего барона. В какой-то мере я этому даже рад. Не хочу, чтобы эта сволочь жила дальше, так хоть самому убивать не придётся. Я возвращаюсь на лестницу, беру зомби за шкирку и притаскиваю в кабинет директора. Трёх безголовых зомби у входа грузим в багажник и увозим в цех розлива. Туда же отправляются сбитые трупы. Я иду в гараж взять канистру с бензином. Поднимаю её и рюкзак зомби в кабинет директора и тщательно обливаю всё, что там есть. Осталось только поджечь. Потом беру погрузчик и везу бочку в цех розлива. Ещё пару бочек погрузчиком поднимаю на крышу склада и открываю крышки. Пусть льётся внутрь. Какая ирония, сжечь завод предстоит человеку, отвечающему за пожарную безопасность. Но если мне немного повезёт, вся эта гадость сгорит, и никто не докопается, в чём же было дело. Не захочет повторить. Может, примут за криминальные разборки, хотя, какие разборки в нашей дыре?
Я вымачиваю фитили в масле, чтобы не потухли. Ну вот, всё готово, собраться с мыслями - ничего не забыл? Снова поднимаюсь на третий этаж и бросаю спичку.
- Настя, пойдём, мы теперь пешие.
Я обливаю салон и багажник хаммера бензином и тоже поджигаю. Мы бежим к цеху розлива, не хочется быть рядом, когда рванёт бензобак. Ещё один поджог, ещё один взрыв. Теперь склад - самое важное. Ну, гори-гори ясно, чтобы не погасло. Тут у нас самое главное. Мы выходим через главные ворота и смотрим, как горит склад. Отсюда никто не должен уйти.
***
7 июня 2021 17:00
Я ужасно вымотался за этот день, и физически, и морально. Одно желание - упасть и вырубиться, и будь, что будет, пусть хоть живьём жрут.
- Что дальше?
- Идём домой. Я живу близко.
- А как же город?
- Город подождёт. Все, кому суждено там умереть, уже умерли. А кому не суждено - научились выживать в достаточной мере, чтобы пережить эту ночь. А я смертельно устал. И надеюсь, что большинство зомби сгорели на заводе. Городом мы займёмся завтра. Кроме того, я задолжал тебе историю.
Дома я запер все двери и ставни, вскипятил чайник, плюхнулся на диван, закрыл глаза.
- Ну, слушай...
- А можно, я сяду поближе, чтобы лучше слышать?
Я почувствовал, как она свернулась возле моего бока.
- Утро. Утро первого дня отпуска - это как утро новой жизни...
ЦитироватьВсю дорогу я неотрывно пялилась на указатели, мелькающие среди зарослей дождевика вдоль обочины: Волша, Колокша, Угор... Ну какая прелесть эти имена. Лучше только бабушкины родные Мотмос и Туртапка. И Кинешма, конечно.Первое же предложение заставляет согласно кивать головой и вспоминать милые сердцу названия. Реки Пёсья деньга, Нерль, Ухтохма. Города Вичуга, Тотьма, Нерехта.
Красота же!
Немного удивили "заросли дождевика". Я такого растения не знаю, зато знаю такой гриб. Заросли грибов вдоль дорог, скрывающие указатели - что может быть лучше)ЦитироватьУ домов, стоящих по обе стороны дороги цвета были как на подбор: подтухшая охра, туалетный зелёный, яйцедроздовый ядрёный голубой, усталый бордовый. По сравнению с ними июньская листва казалась блёклой. Неизменные рябины качались деревенскими невестами в пышной пене цветов.Как будто прошлась по той улице, очень знакомо и привычно. Вообще весь текст пропитан именно тем духом, какой бывает в маленьких провинциальных городах, где развивается туризм. Происходящему веришь, и не просто веришь - так и тянет заехать в подобное место на пару дней.
Хочу отдельно отметить разделение происходящего на дни. "День третий и последний." - и сразу стало страшно и холодно, и понятно, что сейчас очарование сказки взорвется, оставив после себя что-то очень нехорошее. И это нехорошее подбирается, подкрадывается, а потом разбивает сказку каннибализмом.
Жалко как Гюрги и его обитателей!
Автор умеет нагонять жуть.
Самый первый абзац - о жажде и голоде, таинственный, зловещий. С самого начала понимаешь - тут что-то пойдёт не так.
А потом пошла бытовуха: умирающее предприятие, потуги менеджера накопить на квартиру, молодая Светочка. Все подробности отлично складываются в общую картину.
Меня очень впечатлил профессиональный подход Янтаря к процессу создания бренда: от детального описания процесса дизайна этикетки, сквозь рассуждения о целевой аудитории до маркетинга. Тут она проделала целую отдельную работу, не шуточную. Можно было бы сгонять в суздаль/гюрги, и загнать её местным бизнесменам!
И так (не) неожиданно под конец таки проскакивает тема зомби, но развязку мы уже прочитали в самом начале: жажда, голод, задорное пожирание себе подобных. Поэтому, чем медленнее Андрей теряет человеческий облик, тем ужаснее это воспринимается: вот жил же, мечтал двушку прикупить, трудился, в целом приятный дядька ж был...
ЦитироватьОбстановка как нельзя более подходила, чтобы выгулять новый деловой костюм, синий с белыми отворотами на рукавах и сложной формы воротнике, завести полезные знакомства и расслабиться.
Мне кажется, что эта строчка полностью описывает и саму героиню. Она деловой человек, который думает в основном о работе, но не упускает момента прихорошиться для приёма и урвать себе время для отдыха.
Образ вышел достаточно чётким. Героиня знает, что делать, и просто это делает, без лишних эмоций, размышлений на эту тему и ответвлений на экзистенциональный кризис. Ты как бы читаешь в этом её мысли: «Дали работу – я её делаю. Приехала. Напишу статью, получу премию, куплю новую юбку». Спокойный, ровный, обычный человек. С небольшой толикой женского… оценивания)Цитироватьто на ярко-красное, бесстыдно открывающее длинные стройные ноги платье улыбчивой помощницы Андрея, Светланы.И тут её размеренный мир взрывается и всё рушится, потому что программа «приехать-осветить событие-уехать» точно не предполагало кровь и кишки по стенам. И в этот момент текст становится таким же как и должно быть её сознание в этот момент. Рваным, быстрым, как вспышка, которая заканчивается в безопасном салоне такси.
Некоторые моменты хотелось выделить дополнительным абзацем, как например неплохой приём сЦитироватьЧто. Это. Было.
Который на мой взгляд несколько потерялся в конечном итоге. Но я в целом люблю дробить текст, так что я не показатель.
Борис в этой текстовушке получился наиболее здравомыслящим обывателем. Попавший в незнакомую и пугающую ситуацию, он не теряется, не впадает в панику, но и не перестраивается мгновенно на режим спасения жизни. Здравая реакция на ситуацию - спасение себя, своей семьи, случайной попутчицы, причём достаточно грамотное - хорошо сочетается в нем с обыденным мышлением - за машину ещё два года кредит платить. Вот, казалось бы, ну кто в зомби-апокалипсис будет думать о кредите на машину? А нет, на самом деле ситуация для неподготовленного и непривыкшего к опасности человека очень типичная. Порадовала также мама Бориса с Муркой. Вот именно такой старушкой и должна была оказаться женщина, воспитавшая решительного и разумного таксиста Бориса. Ну и, конечно, спасли кошку. За это автору отдельный респект. Будем надеяться, что и с дочкой тоже все будет хорошо.
Сам текст грамотный, в меру динамичный. Достаточно подробно и ярко описаны как события, так и размышления Бориса. Читается легко и приятно.
Сразу прям в мурчало – действительно одно время казалось, что эти барышни в китайских кокошниках везде, на каждом плакате, постере, билете. Одинаковые. Даром что между городами могло быть и с тысячу километров. А сейчас везде, везде этот шрифт, он что, бесплатный?
Ещё из личного - стало жаль Солярис, катались мы по тем местам. Брошенный там остался, среди всего. А ведь даже увез хозяина оттуда.
В остальном - приятный динамичный текст, сразу можно представить всё это в мелких детальках впечатлений главного героя. Очень понравились «хозподсобочка", «улочка" и прочие уменьшительно-ласкательные посреди споров и кровавой бани, что называется «уют маленьких городков" накладывает мощный отпечаток на все вокруг. Кстати интересно, в описании домика мечты ольха потому что Ольга?
Паштет и Юлька - сперва показалось, что речь не о человеческих детях. Но это быстро прошло. Забавно, тоже специально ли или так было в наводке.
Вообще эти отвлечения на мысли о жизни, планах и мечтах притягивают внимание даже больше сцен с описанием боевых приёмов. Без лишней героики, просто жизнь, проблемы, выживание. По атмосфере немного напоминает «кровь и мороженое» - вокруг кошмар, но что теперь? Планы отменять?
Мне понравилось, что исход вроде как хороший – не будет же нацгвардия или кто там убивать его, как свидетеля, по всем канонам зомбижанра? Ему ещё дом строить. Мёд он же так и не попробовал.
Ну наконец-то, вот и герой боевика появился! — подумал я, добравшись до текста. Потому что до этого все рассказы были однотипны: было нормально, а потом РРРАЗ! и ВСЁ! У общей истории получилась слишком долгая завязка, уже хотелось смены экспозиции. И бравый отставной майор нам её предоставил вместе с развязкой (кстати, по логике стоило этот текст выложить последним).
Что передо мной истинный герой боевика, я понял сразу, даже имя не смутило (уж больно одного печально известного Юрия Семецкого напоминает). Поэтому я сходу простил автору любые несуразности по части экшна. Безвредно упасть в коробки с третьего этажа, поджечь канистрой бензина целый завод, попутно спасти красотку — так и должно быть в произведении про зомби-апокалипсис, а нудятину с подсчетом пробивной силы дробовика или статистическим распределением зараженных в маленьком городе оставим Крузу и Бруксу соответственно. И в жанр отлично укладывается бонусный вариант текста, в котором всё оказывается дьявольским планом директора завода. Блин, ну ведь круто же: монастырский лимонад из российской глубинки как орудие порабощения мира!
А вот что мне не понравилось, так это внутренние рассуждения персонажа, его язык. Не видится мне в них суровый вояка-профессионал, слишком много ехидства и рефлексии. Будь персонаж заявлен как студент гик, который наконец-то применит все полученные из игр и комиксов знания про зомби-апокалипсис на практике, я бы поверил. А в отставного военного не верю.
А ещё в финале бонусной части Ольга внезапно стала Настей. Автор, что за шовинизм? Твой Джемс Бонд меняет девушек так часто, что даже имена не трудится запоминать? Ай-яй-яй!
Шутка =)
Текст хорошо работает с эмоциями, понравилось описание сна героя, когда бытовая ситуация становится всё более сюрреалистичной и заканчивается совсем уже жутко. Возможно виновата моя невнимательность, но при первом прочтении, я как-то упустил, что речь идёт обо сне и читал это как воспоминание о подготовке к какому-то жуткому празднику, навроде мексиканского дня мёртвых, постепенно переходят в состояние «что? что??? ЧТООО???». Но сработало отлично. Чередование атаки зомби с молитвой - тоже хорошо, особенно если можешь озвучить для себя испанский текст.
Странное впечатление оставляет некоторая пассивность и отстранённость главного героя. Возможно дело в наводке, но он всё-таки врач - такой специальный человек, которого учат разрезать живого человека, переделать всё внутри и зашить обратно, то есть ему должна быть свойственна некоторая смелость и решительность и воля к спасению людей. К тому же, для него происходящее не в новинку. То есть у него должно быть достаточно знаний и решительности, чтобы что-то предпринять. А тут единственное решение по ситуации принимает незнакомая пенсионерка, а главный герой остаётся несколько отстранённым созерцателем: «зомби-апокалипсис, ах-да, припоминаю что-такое, в прошлый раз у меня там подруга погибла, дело помнится было в какой-то плесени».
В Ларисе Михайловне мне больше всего понравилось, как эта молодящаяся женщина пытается ужиться с меняющимся миром и убедить себя, что еще идет в ногу с ним. Грустный, частый, немного раздражающий образ.
[простите, что не заметил ваш восхитительный плащ
но платье было просто отличное]
В тексте чувствуется время в таких мелочах, как симпл-димпл и удаленка с зумом. Представляется альтернативная вселенная, где реалий коронавируса нет, но все остальное пошло примерно по тем же рельсам. Тем же?...
Улыбку вызывают и отношения Ларисы Михайловны с Любашей, при всей такой прогрессивности женщины [которая слетает в финале текста и на моменте с рэпом, ахах] к подруге она токсично строга. К дочери хотя бы яблоки в тексте выдают горькую нежность.
Очень классное нагнетание завершается вот этими строками:Цитировать
Но сына нет, есть дочка в далекой Москве, которая ленится даже позвонить, толстая скучная Любаша, одинокий автобусный тур по Золотому кольцу и невероятная, невозможная катастрофа, будто из дешевого кино, которое Лариса Михайловна никогда не смотрит. Никогда.
Спасибо за такую прекрасную персонажку. ^_^
Итак, Дмитрий.
Хочу в этом месте сделать реверанс в сторону Биби. Отличная идея: ввести Дмитрия в самом начале, неоднократно его упомянуть устами разных персонажей, а сам его текст сделать эффектной концовкой. Круто.
По тексту. Переиначивание песенок - это прекрасно, это восхитительно, это восторг просто, чесслово. Издалека долго течет река Волга ;D Дмитрий у нас вообще любит игры со словами - "Торопись, Торопов" туда же. Люблю я такие детали, которые позволяют создать образ героя не через прямое описание, а через косвенные нюансы.
А уж тормозок - это даже лучше, чем "Х*й бы стал бы я дельфином", не думала, что в конце этой текстовушки я буду так радостно хохотать.
И знаете, вот эта иронично-подхихикивающая манера, сопровождающая читателя весь текст, идеально оттеняет до дрожи жуткую концовку. Бедная Лариса Михайловна, бедный Эмилио. Да и бедный Дима, на глазах из остроумного и живого парня превратившийся в ковыляющего зомби. Эх.
Спасибо, автор.
Ира только лучезарно улыбнулась и с аппетитом вгрызлась в бочок истекающего маслом пирожка. Лекции, читаемые Ольгой о вреде подобного питания, были за время их дружбы прослушаны не раз, а дружили они со школьной скамьи.
Поэтому, едва оказавшись в центре, я купила себе самый жирный беляш у самой подозрительной торговки, и не успокоилась, пока не дожевала последний кусочек под сердитое бурчание Лёльки
Ира со всем соглашалась, кивала, и… продолжала есть.
Я пообещала ей исправить ситуацию, питаясь исключительно салатом и вдохновением, но обещать-то легко. А вот выполнять сложно, особенно когда на пути возникают бесчисленные пирожковые…
- Там акция идёт, на газировку …
- Я не собираюсь поощрять твои попытки заработать диабет, ожирение и кариес!
Лёля, конечно же, отказалась, поскольку в её вселенной газировка была синонимом грехопадения на пути к ожирению и диабету.
Андрей держал в руках полный бокал искрящегося в искусственном свете золотистого напитка.
Ира с гордостью взглянула на запотевшую бутыль с янтарной жидкостью.
Директор в кои-то веки заинтересовался чем-то в компании...
Tем не менее, в кои-то веки развил бурную деятельность, весь город рекламой завешал…
Иногда Андрей чувствовал себя ослом, который бежит за морковкой, привязанной к палке, а на спине его сидит и дьявольски хохочет директор.
"Торопись, Торопов! Но не забывай стараться!" - приговаривал Дима своему рекламщику, похохатывая и хлопая того по спине увесистой ладонью - "Ух, заживём! Никого не обижу"
«Оставим на сладкое», - пояснила она, слизывая сахарную пудру с верхушки булочки.В текстах Чехарды меня неизменно радуют выстроенные выразительные фразы, ярко и образно рисующие картину происходящего, кажется, будто автор специально увеличивает резкость отдельного фрагмента, чтобы привлечь к нему внимание читателя.
И не такую гадость жрала, переживёт!
"Сначала, все сначала", - неистово крестилась донья Селесте, потерявшая зрение и разум еще на прошлый праздник огней. Белоснежные кружева дрожали вокруг ее смуглых запястий и разлетались тревожными птицами и бумажными самолетиками.Кажется, будто ты сам оказался в чьем-то бреду, хочется проснуться, сбросить тяжелое марево, но оторваться невозможно - что же будет дальше.
Мать в маске чумного доктора хлопотала у плиты, и ее руки механически лепили рисовых человечков - одного за одним. Одноруких, четырехногих, горбатых, с россыпью фасолевых глаз, с тяжелыми головами, залитых томатом.
Гроб с отцом стоял здесь же - мертвец сбросил ворох желтых роз, сел и широко улыбнулся.
"Ты дома, сынок".
Офигеть какие все молодцы, спасибо!! Мне всё очень понравилось, вот только теперь очень интересно - а что в конце произошло, когда они остановили машину? Водителя сожрали? Но почему, как? И почему Ольга не стала зомби, она ведь коленкой на разбитую бутылку прилетела?
Слово дня - "тормозооок" ;D
Мне показалось с первого абзаца по белоснежным кружевам на смуглых запястьях и вот этому всему, что Кагу - Эмилио. Не?
Борис Никифоров меня прям за душу взял
Главное. Спасли. КОШКУ!
Я считаю, что Эмилио - Френ!
Все затаились - боятся привлечь внимание зомби ;D
Ну, попробую потыкать пальцем в небо
Ирина - Next?
Наталья - Нот?
Все затаились - боятся привлечь внимание зомби ;D
Да я вот читаю, и думаю - тексты-то в общих чертах друг на друга похожи. Ну и как тут угадать? :)
Может Кагу - Ирина?
а Юрий Семенов не Ветер случаем?
Нет.
Это таинственный Гость Юрий Семенов. Точно вам говорю)
Тогда Ветер - Вадим
а Некст - Ольга
(все ещё усердно тыкает пальцем в небо)
а кто там хоть был в наводке?
эх. Не запомнила ник пропажи, но осуждаю в любом случае!
может хоть наводку вместо текста выложить? Ну, чтобы полная картина была
Ну так они и давались немаленькие.
У Светланы наводка прям вкусная.
Ну так они и давались немаленькие.Так я-то не писала в этот раз, кто ж его знал, какие там они были!
У Светланы наводка прям вкусная.
Я постараюсь, но не обещаю, у меня защита диплома в пятницуОго. Буду держать за тебя кулаки.
Борис Никифоров меня прям за душу взялЯ тоже порадовалась) Может быть, это Чехарда?
Главное. Спасли. КОШКУ!
ЦитироватьБорис Никифоров меня прям за душу взялЯ тоже порадовалась) Может быть, это Чехарда?
Главное. Спасли. КОШКУ!
Лариса Михайловна и Эмилио очень славные. Жаль их.
Лариса Михайловна меня покорила, такая настоящая и как будто даже знакомая, такие классные детали текста. Может быть, Некст?
Так, ладно. Тогда, допустим, Андрей Торопов - Янтарь? Дмитрий Овсянников - Сансет?
Ну, значит, Алоэ кошек спасает, а Чехарда - Ольга?
Я думала вычислят по убийству лебедя ;D