Текстовушка №88 - DnDариум

[Sashetta]

Гоблин-некромант

Бум! Бум-бум!
Грохот барабана заставляет сердца биться быстрее.
Бум! Бум-бум-бум!
Ночь ревет сотнями гоблинских глоток.
Бум! Бум-бум!
Земля содрогается от топота ног, отбивающих единый ритм в экстатическом танце.
Бум! Бум-бум-бум! Бум! Бум-бум!
Крики становятся громче. Вопли ярости, вопли боли. Значит уже самые слабые валятся с ног, а более сильные сородичи топчутся по ним, с наслаждением втаптывая в землю переломанные конечности павших.
Бум! Бум-бум!
Только один гоблин не принимает участия во всеобщем веселье. Грршах сидит в зарослях кустарника, наблюдая за буйным разгулом своих соплеменников. Он не видит смысла в этих безумствах, огонь не разжигает жажду крови, бой барабана не пробуждает желание присоединиться к беснующейся толпе. Грршах с большим удовольствием сидел бы в своей каморке, жадно поглощая очередную книгу, но как раз сейчас он только закончил читать «Сравнительную психологию рас» и решил еще раз удостовериться, что изложенное в этом объемном труде соответствует действительности. Собственно, появление на свет в славном племени гоблинов, он был прекрасно осведомлен о том, что они из себя представляют, но насколько интереснее вести наблюдение, исходя из научных данных и фактов, взятых из книги.
В книге гоблины были описаны как «стайные, агрессивные, легко поддающиеся зову животных инстинктов». Очень соответствовало реальности. Сам Грршах был не такой. Уж неизвестно, то ли боги посмеялись, то ли генетика (это слово было почерпнуто из другой книги, которую, правда, не до конца понял), но он с детства не походил на других гоблинов. Когда маленькие гоблята играя дрались, Грршах предпочитал отсиживаться в углу и палочками рисовать по памяти значки, которыми шаман обычно украшал свое объемное тело. Став постарше, он понял, что значки были буквами, которые складывались в слова. В основном это были ругательства. Через пару лет он понял, что шаман вряд ли знал значение всех слов, которыми разрисовывал себя.
Как-то в горе «сокровищ», которую притащили с очередного разбойного набега, Грршах нашел книги. С тех пор он еще больше стал отличаться от других гоблинов. Книги стали его главным интересом: он ел, не отрываясь от книг, засыпал с книгой, все свободное время он тоже посвящал чтению. Он даже как-то сам присоединился к отряду, планировавшему вылазку в ближайший человеческий город. С трудом раздобытые три тонких ветхих книжонки, отнятые у какой-то женщины в черном платье и белом платке, были для него дороже, чем кошель, туго набитый золотыми монетами, который он срезал у той же женщины. Книги оказались религиозного содержания: там рассказывалась история создания мира человеческими богами.
И вот теперь, когда ему ни много, ни мало двадцать лет, Грршах понял, что больше не может жить со своими сородичами. Все интересы – жратва да драки. Его увлечение книгами стало внушать опасения: если раньше остальные гоблины считали его просто чудаком, то в последнее время он все сильнее ощущал растущую неприязнь, исходящую от них.  «Стайные, агрессивные животные», - подумал Грршах, с презрением смотря на все беснующихся соплеменников.
Идея возникла тут же, и он даже не стал обдумывать насколько оно верное. Зайти в свою убогую каморку, собрать весь нехилый скарб, львиную долю которого составляли книги, - все это заняло у него меньше часа. Взвалив на плечо мешок, он бросил прощальный взгляд на ветхое жилище, и ушел, больше ни разу не оглянувшись.
В маленьком городке сложно затеряться. Это Грршах понял на собственном опыте, поэтому поскитавшись несколько месяцев, обосновался в крупном портовом городе. Спустя пару лет никто уже не помнил, откуда взялся этот маленький некрасивый карлик с нездоровым цветом лица. Стесняясь своего прошлого и справедливо полагая, что к гоблину серьезного отношения не будет, Грршах даже на ночь уже почти никогда не снимал накладную бороду. Все тело и лицо пришлось вымазать желтой краской, за которую в магической лавке с него содрали все его сбережения. Зато результат того стоил: никто в нем ни разу не заподозрил гоблина.
Он устроился помощником архивариуса в городскую библиотеку. Работа была несложная, в качестве жилья ему выделили маленькую комнатку там же, средств хватало на вполне приличную еду, к которой, впрочем, он был неприхотлив. Но главным достоинством его должности был доступ к огромному количеству книг. Грршах быстро освоил все языки, которые ему встречались в книгах. Даже совершенно непроизносимый эльфийский дался ему с необычайной легкостью. А спустя еще несколько лет старый архивариус отправился на покой, оставив Грршаха вместо себя. Теперь Грршах мог без опасений заглядывать в самые потаенные уголки библиотеки, включая запретную секцию. Ключ от запретной секции уходящий начальник вручил ему неохотно, напутствовав, чтобы преемник не слишком увлекался находящейся там литературой. Такой комментарий был лучшей рекомендацией. Первый месяц, дорвавшийся до новых знаний гоблин, ночевал в запретной секции, выкраивая на сон по паре часов. Но после того, как он выдал почтенной матроне вместо «Сборника поучительных рассказов для юных умов» справочник тролльих ругательств, понял, что так продолжаться не должно. Скандал тогда удалось замять, хоть и не без ущерба для самолюбия. А на чтение он теперь выделял строго по несколько часов свободного времени, следя за тем, чтобы количества часов сна было достаточно для нормальной работы ума и тела.
Жизнь текла своим чередом. Грршах заведовал библиотекой, иногда выходил в город, пару раз даже навестил местный бордель, после которого убедился, что овладение женщиной приносит ему гораздо меньше удовольствие, чем овладение новой интересной книгой. Он завел несколько приятелей, с которыми иногда мог выпить кружку грога. Его новая должность не оставляла теперь ему большого количества времени, но зато он мог все также, в отличие от других работников, беспрепятственно посещать запретную секцию.
И вот как-то вечером, бережно перебирая непрочитанные еще книги, он наткнулся на одну, при одном прикосновении к которой, внутри Грршаха будто все замерло. Сама книга была неприметная: небольшая, в черной потрепанной обложке без надписей. Раскрывая ее, чтобы понять, что у него в руках, гоблин почувствовал, что по спине пробежал холодок. Книга была написана на старом человеческом наречии, которое почти не использовали теперь. Впервой же главе говорилось, что это сборник советов для начинающих некромантов. Чтение захватило Грршаха так, что очнулся он только утром, когда в библиотеке раздались громкие голоса звавших его помощников, которые не нашли архивариуса на месте. Гоблин быстро неохотно закрыл книгу, спрятал ее под свой объемистый балахон, который теперь носил, тихо выскочил из запретной секции и вышел общий зал, нарочито громко кашляя и шмыгая носом. Провожаемый сочувственными взглядами сотрудников, желающих ему скорейшего выздоровления, он поднялся в свою комнатку, и там с жадностью продолжил читать эту самую увлекательную книгу в его жизни. Гадание по крови, вызов духа, вызов призрака, отличия духа от призрака, упокоение привидения… Все это было настолько новым и настолько захватывающим. Описания ритуалов были подробнейшими, а заклинания казались прекрасными песнями, не сравнимыми с пресловутыми эльфийскими балладами. И все это не требовало больших магических сил. Только знаний. И уверенности. Почему-то Грршах был уверен, что у него получится. Капелька магии у него была – недаром прадед был шаманом. До ближайшего кладбища – рукой подать, а недалеко от городской стены как раз недавно была большая стычка между гоблинами и стражами города. Грршах решил, что как раз там идеальное место для его первого эксперимента по поднятию зомби. Ну или хотя бы попытаться вызвать чей-нибудь дух.
  Еще смеркалось, когда Грршах вышел через городские ворота, и не торопясь, будто на прогулке, последовал к месту, где планировал проводить обряд. Идти пришлось несколько миль, но зато и вокруг него не было никого из разумных. Он с нетерпением дождался, когда солнце наконец закатится, а его место займет луна. Казалось, даже вечно стрекочущие цикады замолкли, в ожидании. Гоблин начертил на земле запасенным кинжалом большой круг, в него вписал сложный рисунок и начал расставлять свечи, постоянно сверяясь с книгой. Он был так поглощен своим занятием, что вскрикнул от неожиданности и страха, когда кто-то схватил его за плечо.
 - Не бойся, брат, - тихим и спокойным голосом сказали ему. Грршах обернулся и увидел высокую фигуру в темном балахоне, почти как у него самого. Лицо говорившего было скрыто большим капюшоном. Почему-то Грршах сразу перестал бояться. – Мы видим, как ты талантлив, брат. И хоть силы в тебе немного, но не это решающий фактор в нашем искусстве. У нас есть к тебе предложение.
 Переговорщик назвал себя Ниргой, а своих собратьев «обществом Клукуса». Темные фигуры в таких же балахонах как-то незаметно собрались вокруг незаконченного Грршахом рисунка. Он смог насчитать двенадцать человек. Нирга рассказал, что они – древний орден, который поклоняется забытому богу, имя которого нельзя называть. И сегодня как раз та ночь, которая случается раз в сто двадцать восемь лет, когда можно призвать божество на землю, для чего нужно поднять место битвы. Последняя битва, хоть и небольшая, была как раз на этом месте.
 - Мы поднимем мертвецов, проведем обряд вызова забытого бога, он напитается поднятыми и вспомнит свое имя. Мы поднимем городское кладбище и пустим зомби в город. Души падших горожан вернут богу былую силу и могущество стократно, - говорил Нирга, и голос его становился все громче. – И войдет он во всю мощь свою. И свергнет смешных слабых божков. А нас – тех, кто помог ему вернуться, наградит! Все, что пожелаешь: деньги, власть, сила, женщины – все будет даровано тебе забытым богом.
 Грршах завороженно слушал его, представляя, как становится единоличным владельцем библиотеки, что никто больше не помешает поглощать знания, как у него будут деньги, чтобы покупать новые и новые книги… Слушал и кивал всему, что говорил Нирга. Он покорно занял предложенное ему место в круге, не особо вдумываясь повторял за всеми слова поднятия и призыва бога.
Отзвучало последнее слово, они затихли в напряженном ожидании, затаив дыхание. Пробежала по нарисованной пентаграмме золотая искра, вспыхнула звезда зеленым пламенем. В центре пламени возник гигантский демон с рогами и огромным фаллосом. В руках он держал по шестихвостой плетке, плети которой сами извивались подобно щупальцам гигантского осьминога.
 - Кто посмел нарушить мой покой?! – яростно прорычал он.

Котик-Бард, который не умеет петь

Все начиналось так славно. Я проснулся на удивление рано, что мне вовсе не свойственно, и не пожалел об этом, узрев восхитительный рассвет. Солнце поднималось неспешно и будто бы неуверенно, касаясь неба разведенной в воде краскою – так легки и светлы были золотисто-розовые росчерки на светлейшем голубом. Казалось, только протяни руку – ощутишь столь нежный шелк, что умрешь на месте от наслаждения. Умирать я в ближайшее время, конечно, не планировал, но рука моя невольно дернулась к изящным перьям почти невидимых облаков. Интересно, конечно, сколько таких дивных рассветов я пропустил с моей-то привычкой спать до обеда и подниматься под раздраженного ворчание того тупого варвара, чье имя я забыл, настолько он мне неприятен. С другой стороны, своею редкостью подобные моменты и ценны. Мыслишка о том, чтобы сделать ранние подъемы привычкою, проскальзывает юркой рыбкою по задворкам сознания; усмехнувшись ей вслед, я с легкой печалью вытряхнул из потрепанного мешочка последнюю порцию кофе в котелок с водой. Удивительное дело: обычно, когда мешочек пустеет, чудесный этот напиток радует мой язык особенной горечью – горечью будущей тоски, нужды пить только горячую воду, жгучего ожидания, когда же выдастся возможность прикупить еще этого колдовского порошка… Но сегодня рассветное блаженство заметно сгладило все эти ощущения.
А может, я не успел расстроиться потому, что знал: в паре часов пути ждет нашу разношерстную компанию довольно крупный городок, а значит, и работа, и кофе, и, быть может, красивые и отзывчивые кисоньки. Стоило черной жидкости обжечь мой язык, как весь романтичный настрой уступил место прагматичности и привычному цинизму.
Я бросил последний взгляд в сторону восходящего солнца – акварельная нежность подавно развеялась, выпуская в мир почти слепящую белизну светила. День обещал быть жарким.
И никто из нас – ни хитрый и умный я, ни начитанный Амнон, ни, тем более, Снус и варвар, два тупицы – не подозревал, насколько.

Все шло слишком легко и приятно. Дорога будто сама бросалась под ноги, обнимая ступни мягкой пылью. Дварф не ворчал, что я воняю кофе. Снус молчал и почти не тупил. Плечи Амнона на подходе к городу были менее напряжены, чем обычно; как и многие тифлинги, он не испытывал восторга от встреч с людьми. Или люди не испытывали восторга от встреч с ним. В любом случае, каждый раз, когда наша очаровательная компашка подбиралась к тому или иному поселению, в спину Амнона, казалось, вставляли здоровенный штырь от затылка до задницы. Его недоверчивость и подозрительность не раз спасали наши хвосты там, где даже моя дотошная морда ошибалась. Но сегодня он казался непривычно расслабленным. Может, именно это нас и подвело?
А может, виноват я. Ведь что может пойти не так, когда вас нанимают просто очистить подвал от крыс, правда? Дальше я и вовсе не слушал, залюбовавшись милейшей черной кошечкой у стойки. Как она глазками стреляла в мою сторону, как вздрагивала хвостиком… Ну какие крысы могут соперничать со сладкими картинами ее темной шерстки под моими белыми пальцами? Так я и оставил Амнона обсуждать сделку, а сам удалился проверить, совпадают ли мои планы на ночь с планами этой нежной красавицы. И мне повезло, планы совпали.
На этом везение кончилось. У всех.

Когда подвал оказался подземельем на окраине города, стоило напрячься и отменить сделку. Но предоплата приятно позвякивала в кошельке, а разум был замутнен сладкими губами моей будущей любовницы. Снус и дварф, вероятно, едва ли могли бы обратить наше внимание на несоответствие реальности и условий заказа. Ну потому что тупые. А чем был занят Амнон… Это я узнаю потом, если будет, у кого узнавать.
Характерный крысиный шорох в глубинах тоннеля меня почти успокоил, впрочем. Пока мы не увидели тех, кто его издает. Огромные, сильные, прямоходящие и вооруженные твари с крысиными мордами кинулись на нас без лишних слов, никто и вякнуть не успел о том, что мы, видать, ошиблись дверью. С перепугу, кастуя оглушающее заклинание, я заорал такой дурниной, что уши заложило даже мне самому. Амнон тоже поморщился и сбился с шага, схватившись за голову, но Снус и безмозглый дварф оказались достаточно тупы, чтобы даже не заметить, как я с перепугу перестарался и приложил не только врагов. Снус и сам заорал так, что пара крыс, я вижу, дернулась в сторону с легким изумлением на мордах. Сквозь звон в ушах мне удалось разобрать угрозы сожрать их всех. Суетливые ряды противника слегка попятились, но только на пару шагов и на пару мгновений, чтобы перегруппироваться и вновь ринуться на нас. Они не чурались просто бежать по спинам тех, кто все же рухнул оземь от моих стараний, истекая кровью из ушей и носа. Впрочем, с чего бы им беречь друг друга, с такой-то, в прямом смысле сногсшибательной, численностью?
Снус и дварф встают насмерть передо мной, Амнон проскакивает где-то рядом, и я ору, ору и ору, ввинчиваясь истошным мявом и в перепонки крыс, и в их мозги одновременно.
Но этого мало. Нас мало. А их много.
И вот мы смотрим друг на друга, связанные по рукам и ногам. Мне и Снусу еще и рты заткнули какими-то омерзительными тряпками. И… Ах, Амнону тоже. То, что нас не поубивали сразу, конечно, радует. И, чего греха таить, напрягает – на кой мы им живьем, в качестве сытного мясца? Или еще для каких мерзких делишек?
Осторожно оглядевшись, я аккуратно дергаю руками, пробую вывернуть пальцы. Что ж, при должном старании и скорости я… никуда не денусь, судя по взгляду Амнона. Его эмоции придавливают меня к земле, развеивая сладкие мечты о жаркой ночи с красоткой. Я закатываю глаза. Амнон хмурится. Я закатываю глаза еще активнее и с определенным усилием выплевываю кляп.
- Мама говорила, - шепчу я еле слышно и резко сажусь, пытаясь не завалиться обратно, - что я слишком добрый, когда не надо.
Волнение собирается в моей груди, бурлит, словно вода в котелке. Ступни холодеют, я обвиваю их хвостом и громко кашляю, привлекая внимание.
- Многоуважаемые крысы!..
Ну, посмотрим, сколько еще везения у меня на сегодня осталось.

[Sashetta]

Котик-вор

Больше он ничего не успел добавить, ибо черный кот вскочил и крикнул:
– О небо! Значит, старый Питер преставился и теперь я – кошачий король!
Тут кот прыгнул в камин и пропал навсегда…

Английская народная сказка

Мягко ступаю вокруг кушетки, на которой раскинулась спящая Мелисанда. Спит крепчайшим образом, даже похрапывает слегка, а ведь всего-то пара капель снотворного в бокале вина – ловкость лап и никакой магии. Сама ведь увела меня в свои покои, никто не заставлял. Ох уж эти богатые дамочки, изголодавшиеся по экзотике. Захожу сбоку, осторожно расстегиваю украшенный бриллиантами замочек, и тяжелое ожерелье падает мне в лапы. Гранаты мягко сияют на рыжем меху, и я позволяю себе полюбоваться ими несколько секунд.

Потом убираю ожерелье в потайной карман, с удовольствием чувствуя его приятную увесистость, приоткрываю дверь и замираю на пороге - дань уважения древним обычаям. «Никогда не заскакивайте в открытую дверь, будто кто-то за вами гонится!» – поучала нас с Джеймсом бабушка Лиза. Ах, бабушка, если бы ты знала, как часто твой любимчик Лисс идет наперекор твоим наставлениям. Купил бы тебе, бабушка, с этой кражи красивый теплый платок, чтобы заворачиваться в него вечерами и сидеть у огня. Мы с Джеймсом бы устраивались поближе к тебе и слушали бы сказки. И ничего, что мы уже большие. Сейчас-то мы знаем, какое это счастье – когда у огня ждет нас наша бабушка. Мы бы вбегали, запыхавшись, еле выдерживали бы на пороге положенную минуту, и кидались бы к тебе, и ты бы вновь журила нас, и похлопывала лапой, и лизала в щеки, и мурчала…

Я встряхиваю головой, подергиваю ушами. Пора идти. Джеймс ждёт.

Но прежде, чем вернуться домой к братишке, мне все же нужно выполнить заказ. Гранатовое ожерелье – это было для души, а вот сапфир, за которым меня отправила воровская гильдия, еще лежит в сокровищнице графа, и лучше бы за ним поторопиться, пока графиня не проснулась и не подняла переполох. Я плавно скольжу по коридорам, примечая возможные пути отхода. Из этого окна можно будет выпрыгнуть, если за мной погонятся со стороны кухни. А если со стороны спален, то достаточно попросту нырнуть за угол и вылететь через черный ход.

О, служанка идет навстречу, торопится с тяжелым подносом, полным восхитительных пирожных. Милая девчушка, а браслетик у нее на ручке, надо сказать, золотой. Явно не с тех крох, что им тут платят. Выходит, жених одарил? Бедняжка, так спешит скорее в зал, где идет прием, что даже не замечает метнувшуюся за драпировками рыжую тень, не чувствует мягкую лапу, легко скользнувшую возле ее руки. Легкий браслетик, но все ж золото, не серебро. Плакать будет девочка, когда обнаружит пропажу, ну да ничего, жених еще подарит.

Дверь в сокровищницу поддается не сразу, но запас отмычек у меня большой и сноровки не занимать. То, что за дверью, не впечатляет – маленькая комнатка с парой шкатулок на полках да здоровым сундуком с монетами на полу. Я сгребаю содержимое обеих шкатулок, в том числе и знаменитый сапфир, прихватываю горсть монет, и бегу, несусь, мчу на мягких лапах к намеченному окну.

Вечерний город бьет в морду запахом дождя, уличным шумом, светящимися окнами. Я заскакиваю в подворотню, выхватываю из кармана легкий серый плащ, такой длинный, что совсем скрывает рыжие лапы, с таким объемным капюшоном, что даже усы не торчат. Мерной походкой добропорядочного гражданина удаляюсь от дома графа, который веселится с гостями и ничего не подозревает. Интересно, что он обнаружит раньше – открытую сокровищницу или уснувшую жену, наивно поддавшуюся на кошачье обаяние?

***

В комнатке под самой крышей меня ждет Джеймс. Не спит, сидит перед горящей свечкой, перелистывая страницы толстой книги.

– Ты где был? Почему так поздно? – недовольно спрашивает он.

– Расскажу, когда вырастешь, – подмигиваю я, походя дергая его за ухо.

Он немного дуется, бьет серым хвостом по спинке стула, но видно, что рад моему возвращению. С тех пор, как воспитательница в приюте заперла его в чулане, он не любит оставаться в одиночестве. Особенно, когда не знает, где я.

Я тогда взломал дверь чулана вязальной спицей, украденной у кухарки. Вытащил братишку на свет, вытер мокрую морду, а потом взял за лапу и увел прочь. Не нужен нам приют –  нас двое, а значит, мы не сироты.

– Я вспомнил сказку про кошачьего короля, которую рассказывала бабушка, – говорю я, присаживаясь к столу.

– Не помню такой, – отвечает Джеймс. Он и бабушку-то плохо помнит. Совсем котенком был, когда мы остались вдвоем.

– Раз не помнишь, то расскажу. Давным-давно, жили в глуши двое братьев…

Варвар-Гномоненавистник

Глухой удар молотка для отбивания мяса, казалось, гулко отразился от стен проулка, когда я начал крушить череп этой мерзкой твари, словно кроликов на барбекю у полуросликов.
Раз, еще и еще, не забывая оглядываться, чтобы не проморгать случайных свидетелей. Здесь все сошли с ума и почему-то только ему открыта истина – и они ее не примут, он чувствовал, что никто не поймет, почему ему надо это сделать. Это был уже третий гном за этот вечер, и хотелось бы закончить с ними как можно скорее. До рассвета надо умотать за городские стены, да еще и успеть прихватить свои вещи. А может и не только свои. Уходить с пустыми карманами было бы глупо – а может, на взгляд его случайной компании, все его поступки были глупы. Хотя что этот недотролль Снус или пушистый гад вообще бы понимали! Если бы вообще хоть кто-то меня понимал!

Гримгрон прекрасно помнил вечер своего позора. Казалось бы, стоило просто уйти из этого мерзкого прилизанного городишки пораньше, но спутники были против, а финансирование попоек зависело напрямую от них.
Да, несомненно он первый начал задирать гномью компанию в трактире, но как иначе? От одного вида этих выродков эль становился поперек глотки, и требовалось срочно убрать их прочь. То, что у них не было ни грамма чести и они набросились на него все сразу, говорит лишь о том, что он прав! Их надо изничтожать, как тараканов, эти безбородые хуже кобольдов! Плеснуть в них пивом, чтобы заткнули свои поганые пасти и не мешали отдыхать нормальным героям своими застольными завываниями, было самым нормальным поступком за все последние недели. Снус еще и извиняться потом пытался к ним его затащить, и сам ходил. Глупый человек. И слабый. Но убеждать и настаивать на своем все равно умеет.
Для того, чтобы ему помогли залечить побои да не ныли своими моралями, пришлось пообещать, что он будет сидеть в комнате и не будет больше нарываться на неприятности. Какое-то время так и было, но сегодня не он нарывался – это гномы нарывались на него, показываясь везде и всюду, словно они заполонили весь город, рассыпавшись и копошась вокруг. Каким образом эта мелюзга умудряется быть такой шумной? Даже заткнув уши подушкой он слышал их песни из трактира, а при попытке отвлечься даже в окне то и дело мельтешили эти паразиты.

Первого он встретил около нужников на задворках того же трактира. Тут-то, в одиночестве, этот крысеныш даже пискнуть не успел, когда удар грязного сапога в спину закинул его в кабинку. Такими они и должны быть – тихими и… дохлыми.  Глядя на трясущегося ссущегося гнома, он просто не мог устоять. Такая мразь, раздавить бы его, как насекомое, уничтожить, как чирий на жопе! Это лысое лицо, куцые брови, землистая кожа и острые огромные зубы, как у грызуна – можно ли вообще представить себе существо более противное? Словно насмешка какого-то хмельного волшебника, скрестившего младенца с голым сусликом. И оно еще начало лепетать что-то о том, что сейчас он позовет всех и дварфу снова напинают и выгонят отсюда. Угрожать? Ему? Какая-то жалкая тварь?
Не вполне отдавая отчета в своих движениях, Гримгрон одной рукой зажал твари рот, чтобы не верещала, и сжал пальцами второй руки тощее горло, укутанное шарфами и одежкой, словно бабка. И правильно сделал. А что, собственно, сделал? Дварф моргнул и потер глаза. Что он вообще делал за закрытой дверью сортира? А, точно. Гном. Убирал грязного гнома.
Удавил его голыми руками и затолкал туда, где ему и было самое место. Хотелось бы еще и использовать это место по прямому назначению для большего удовольствия, но не было ни времени, ни позывов.

Зато вот зов выпивки был. Дружки этого хлюпика вряд ли хватятся его быстро, так с чего себя ограничивать? Не возвращаться же теперь в комнату… убегать? Нет, не в этот раз! Больше никто не посмеет его задирать! Он станет Гримгрон Гроза Гномов, или даже Гномья Гибель – ну да это уже потом придумают, когда станут слагать о нем легенды как о первом, решившемся изничтожить под корень эту гномью гнусь. Кстати, тоже неплохо. Но Гримгрон Гнусь – это и на смех поднять могут!
Кружка пива, практически залпом опрокинутая у стойки, была вкуснее, чем любой другой напиток в мире. Пьянящий восторг и ощущение полной безнаказанности. Он как паладин, несет на эту землю истину и благодать, очищая ее от гномьей скверны!
После этой заварушки зануденыш денежный отобрал – конисковав, как он это назвал, конекрад хренов – у дварфа топор, и ему придется выкручиваться, чем будет. Нет, это не кражи, это одалживание на благое дело.
На кухне, куда он прошмыгнул в общем шуме таверны, удачно нашлись и кухонные ножи, но их Гримгрон презирал, как слишком тонкое и хлипкое оружие, и мясной молоток. Не молот богов, конечно, но чем богаты.
Прихватив еще и пару холщовых мешков зачем-то, дварф вышел на охоту. Как кот за крысами… нет, кот слишком выбесил его за их короткое путешествие, чтобы походить на него. Как могучий крот за червями? Недостаточно эпично. Не важно. В хмельных спутанных мыслях он уже видел трофейную комнату, где все стены были вымощены гномьими черепами. Как каминная комната шкурами оборотней у людей. Забавно. Он, конечно, варвар, но не настолько же? Или да?

Второй слизняк попался ему неподалеку, на конюшне. Такой же угловатый, провонявший мочой и гномьей химией так, что разило аж из другого конца амбара. Дварф знал, что эти запахи – результат работы со взрывчаткой, но от этого менее отвратными они не становились. По этой вони всегда можно было понять, что гномы где-то рядом. Лошадей тревожить не хотелось, они – прекрасные существа, в отличии от этого, недостойного их трогать, не то что на них ездить. Впрочем, сам он никогда на лошадях не ездил тоже. Но только из уважения к ним.
Тихо подойти не удалось, и гаденыш, обернувшись на шаги, попытался отмахиваться и кричать. Слишком поздно. Гримгрон не помнил, что он кричал ему про неотвратимость кары судьбы за прегрешения их противоествественного вида, но животные вокруг подняли шум не меньше. Быстрее, быстрее…
Удар кулака в хлебало лежащего уже гнома пробил ему нос и вогнал нелепые очки в черепушку. Ну вот, из этого точно трофей не выйдет. И на кой им очки, если они берегов не видят?
Мурлыкая под нос песенку про дварфа, копающего ямку, он торопливо закидал тело сеном и выбрался из амбара с беснующимися животными через окно, как только встревоженные голоса с улицы послышались у основного входа.
Он понимал, что не было никаких шансов, что тело не заметят до утра – а значит, роли могут поменяться в любой момент. Но останавливаться было поздно.

Менее чем через полчаса он уже сидел в засаде, как он сам это гордо называл про себя, а на деле прятался за коробами мусора в проулке в другой части города. Ничего, гномы ходят и здесь. Они везде. Темнота сонно укутывала, и лишь запах помоев наглядно напоминал, что он точно не лежит сейчас в комнате на втором этаже постоялого двора. И как он за этой вонью почует гнома? Хотя их запах ничем не перебьешь и ни с чем не спутаешь. И не выведешь даже кислотой. Странно, что все еще достаточно тихо, видимо, никто не понял, кого и почему надо искать. Или же они просто выжидают, наблюдая за ним? Играют в какую-то свою игру? Ему показалось, что даже муха, ползшая по руке, и так была в гномьих очках и так же потирала лапки, хихикая.
Молоток оставил от нее лишь мокрое место в форме непонятной руны. Гномьей руны. Дварф вскинулся, замотав головой, и тут же присел обратно, увидев открывающуюся дверь. Не учили этих дикарей, что мусор после заката не выносят, вот и шел теперь этот олух прямо в руки.

Гул голосов нарастал, пока он продолжал методично отбивать остатки гнома, погрузившись в воспоминания. Гримгрон даже не обратил внимания, как вокруг начали мелькать огни, по городу прошлись крики и колокольный звон, и только когда рядом замельтешили тени, он поднял голову. Гномы. Вокруг были гномы. Разные, по-разному одетые, всех цветов и размеров – некоторые на пару голов выше него, иные же почему-то в костюмах стражи.
От внезапной догадки варвар расхохотался надрывно, до кашля и хрипа. Они все не сошли с ума, они все это время были гномами и дурили его, водили за нос и издевались за спиной! Все, абсолютно все, весь этот проклятый городишко! Ну ничего, он с ними разберется и уничтожит всех этих вредителей. Должен же последний представитель нормальной разумной расы взять все в свои руки и выполнить священный долг!
С надрывным боевым кличем Гримгрон подпрыгнул и побежал на толпу, замахиваясь молотком в правой руке и обломком доски в другой, не разбирая, что ему там кричали и не пытаясь уклониться от целящихся в него… так или иначе, он решит эту проблему до рассвета.

[Sashetta]

Обожатель животных

Разговор с животными - единственное заклинание, которое всегда удавалось Эвину. Когда он был еще совсем маленьким, жил с родителями, дом всегда был полон живности. Неисчислимое количество котят и щенков, сова с поврежденным крылом, осиротевший волчонок, отобранная у старого кота полевая мышь... Эвин только и занимался тем, что спасал, лечил, приручал, холил, лелеял, а потом пристраивал или отпускал на волю уже здоровых, сильных животных. В восемь лет проезжий бард научил мальчика говорить с животными, легко, с первого повторения сложного заклинания. Тогда родители и сам Эвин думали, что это начало его головокружительной карьеры друида.
Но что-то пошло не так. В двенадцать ему оплатили обучение у лучшего друида городка, все ждали от одаренного подростка больших успехов, однако ни стихии, ни вызов дождя, ни лечебное колдовство так и не подчинились Эвину. Единственным, что удавалось мгновенно, без ошибок, долгих сидений над книжками, постоянных неудач, так и остался тот самый разговор с животными. Словно он был частью самой природы Эвина.
Однако и стать добропорядочным фермером, как родители, у амбициозного подростка не получилось. Ему всегда хотелось большего. А может быть, просто никак не удавалось примириться с неизбежным выращиванием животных на мясо. В четырнадцать, оставив тщетные попытки научиться покорить силы природы, Эвин сбежал от учителя с командой искателей приключений. Те ребята были лишь ненамного старше, а благодаря рано начавшей расти бороде и крепкому телосложению, новый член команды выглядел едва ли не самым взрослым из всех. Скитания, нищета, новые шрамы, погибшие товарищи, долгие годы обучения... За пятнадцать лет Эвин, поначалу не сбежавший домой, к родителям, лишь из-за обостренной юношеской гордости, стал одним из лучших следопытов в стране, прекрасным воином и опытным путешественником. Он не знал, правильный ли выбор сделал тогда, еще совсем ребенком, но пути назад давно уже не было.
Но вот один совершенно однозначный плюс в такой жизни имелся - в команде профессиональных приключенцев найти нормального человека было куда сложнее, чем странного. На фоне своих товарищей Эвин, со своей так и не исчезнувшей любовью к животным, выглядел совершенно обычным. Ну уж не гному, молящемуся темноэльфийской богине и таскающему с собой банку с пауками, было смеяться над разговором с попавшейся на пути вороной. Да и изгнанная из рода эльфийка, страдающая от приступов беспричинной тоски, совершенно спокойно поручала приятелю свою темно-серую с белым пятном на лбу лошадку. В конце-концов, от этого странного для крупного, бородатого и обвешанного с ног до головы оружием мужчины увлечения даже была своеобразная польза. Эвин всегда мог договориться с самыми строптивыми конями, узнавал об опасностях задолго до их появления от мышей и зайцев, спрашивал дорогу у птиц. В одном из боев команду спасло лишь то, что из разговора с совой стало ясно о втором монстре в пещере.
Если бы только не последнее задание...
Это была кошка. Большая кошка с острыми как бритва когтями, внимательными янтарно-желтыми, светящимися в темноте глазами и ядовитым шипом на хвосте. Когда команде дали задание убить мантикору, разоряющую окрестности города и близлежащие деревни, все восприняли это как бой с очередным монстром. Рядовое задание для опытной, слаженной команды следопытов. И только для Эвина мантикора была всего лишь большой кошкой, запутавшейся и преследуемой, утоляющей голод как получается. Эвин знал отличные охотничьи угодья для этой кошки, целый небольшой лесок, в котором было множество оленей и совсем мало хищников. Надо было просто убедить всех, что этот вариант абсолютно подходит, не напугать мантикору и взять ее с собой, туда, в тот лес.
Что-то пошло не так. Снова. Тьма, да в который уже раз в жизни Эвина все шло совершенно не так?.. В прошлые разы он отделывался побегом из дома, очередным шрамом, негнущейся правой ногой, жизнями друзей. Последней потерей оказалась девушка, с которой Эвин надеялся осесть в какой-нибудь деревушке, прикупить трактир, пожениться, родить детей. Захотелось в последний раз подзаработать на легком, но прибыльном задании, чтобы побольше отложить на семью, купить Мине кольцо с изумрудами, под цвет ее глаз. Может быть, именно из-за Мины, ее лукаво прищуренных кошачьих глаз, Эвину и оказалось так важно спасти мантикору. Если уж не смог уберечь возлюбленную, наивную и юную кошку-оборотня, так хоть...
Да, наверное, если бы не эта история, Эвин смирился бы с мнением команды, отступил, поддался уговорам и разумным доводам. И уж точно не стал бы обманывать товарищей и говорить, что только разведает местность, поговорит с животными в округе, поищет подходящую полянку для засады. За последние пару лет и множество сложных и опасных заданий люди и нелюди из команды успели стать лучшими друзьями, научиться доверять друг другу как самим себе. Никто ничего не заподозрил. Казалось - получится успеть, незаметно приблизиться, уговорить мантикору, спрятать, тайком вывести из этих земель. Не получилось.
Холодная и сырая земля была не лучшим местом для смерти. Впрочем, разве бывают хорошие места для того, чтобы умереть? Сотни раз за последние пятнадцать лет Эвину везло, сотни раз он находился на волоске от гибели, но обстоятельства складывались в его пользу. Кажется, теперь удача отвернулась от и без того слишком долго прожившего человека. Что же, когда-нибудь это определенно должно было случиться. Накатывала слабость, обычно сильное тело ощущалось тяжелым, как свинец. Жгучая, пульсирующая боль в ране на животе заполняла все сознание, не пропуская даже страх. И впрямь, страшно не было. И даже понимание, что вместе с кровью утекает и жизнь, было почти приятным. Рядом тяжело, хрипло дышала задетая кинжалом мантикора. И ее кровь, черная, густая, впитывалась в ту же землю, что и кровь почти убитого ей и почти убившего ее человека.
Эвин мало что мог в целительстве. Почти ничего, если честно. Ему были доступны лишь какие-то обрывки знаний и умений, оставшиеся со времен детского обучения у друида, да подсмотренные у лекарей команды заклинания. Лечение получалось у Эвина в одной из десяти попыток, да и то - разве же это было лечение? Но сейчас, на пороге гибели, несмотря на уже замутненное от потери крови сознание... Руки засветились серебристым, почти белым светом, от них по телу начало распространяться тепло. Такого результата не удавалось добиться и в лучшие дни, в лучшей своей форме. Оставалось только приложить ладони к животу - это, конечно, не вылечило бы совсем, но позволило бы выжить, добраться до своих, отлежаться. А потом, возможно, уйти из команды, поселиться на ферме, заняться лечением раненых животных. За годы авантюр денег накопилось более чем достаточно, чтобы провести остаток жизни спокойно и комфортно.
С трудом приподнявшись, Эвин подполз к умирающей мантикоре и легко прикоснулся обеими руками к ране на ее боку. Мутные кошачьи глаза широко распахнулись, рана затянулась, будто бы ее и не было. Из последних сил мужчина прошептал заклинание разговора с животными, а потом говорил, говорил, говорил, рассказывая большой кошке про то, где находится тот олений лесок, как до него добраться, как избежать опасностей. Он уже не чувствовал боли, когда острые клыки и шершавый язык мантикоры добрались до плоти ее спасителя.

[der Westen]

Next наверное с животными разговаривает.

[Notoriginal]

А меня повеселил друид-наркоман. Хотя, прямо скажем, финал этой истории намекает на не самые приятные события.

[Next]

Next наверное с животными разговаривает.

Не. Я-то разговариваю, но вот они мне не отвечают.)

Над историей Эвина я что-то тоже взрыднула. Симка?

[Ветер]

Пятый, огненно... огненный:

Чандра Налаар -- мой второй любимый Странник после Джейса  

[Шебуршунчик]

Рассказ про Эвина грустный.

Рассказом про котика-вора я просто очарована, настолько он получился теплым и пушистым)

[Sashetta]

Next наверное с животными разговаривает.

Мимо.

Над историей Эвина я что-то тоже взрыднула. Симка?

Неть.

А на Магессу-пироманта мне пришла рецензия:

История пиромантки меня впечатлила. Такая яркая, живая девушка вышла. И сам текст - он и забавный, и в чем-то грустный, и приятный, теплый одновременно. Такой мудрый, терпеливый, ироничный тифлинг Искра получился. А вот Мирелия мне видится скорее подростком, чем взрослой девушкой, мысли во многом наивные и привязанность к тифлингу сильно напоминает детско-родительскую. Мне во всем этом даже видится этакая аналогия с реальной жизнью, когда подростка кроет гормонами, резко возрастает эмоциональность, становится трудно себя контролировать, но при этом есть родитель, устойчивый, спокойный, помогающий ребенку взять себя в руки. Всем бы таких родителей
Несмотря на то, что есть сложные моменты - непринятие тех, кто был близок, уход команды, срыв, финал текста очень позитивный, с надеждой на счастливое будущее. В авторстве, хоть я и плохой детектив, попробую заподозрить Симку

И сей неведомый вам автор внезапно отличный детектив. Симка угадана.

[Next]

Тааак. А если Эвин - Френ?

[der Westen]

Тааак. А если Эвин - Френ?

Вряд ли. Она же просила перенос дедлайна, а текст Эвина, судя по картинке, сдан первым.

[Next]

Точно. Елки, кто ж меня вывел на такие эмоции, если не Симка, не Френ и не Вестен?

Вестен, ты ж не стала бы собственный текст мне приписывать?)

[der Westen]

Да меня здесь вообще нет) я только почитать.

[Notoriginal]

Всех перебрали
Да, текст Эвина мой. И, раз уж меня угадали, возгоржусь своими детективными способностями - угадала автора текста, который рецензировала, с первого раза.

[Sashetta]

Пришла вторая рецензия:

Когда еще при раздаче наводок прочитала название «Котик-бард, который не умеет петь», то сразу представила трогательного вдохновленного котейку, который очень любит петь, настолько, что мучает своими подвываниями всю округу. Особенно, весной, да.
 Уж не знаю, что было в наводке, но получилось забавно, как автор обыграл это, используя полное отсутствие слуха и голоса у кошака, как мощное оружие. Правда, и своих зацепил, да. Но это уже «издержки производства». А бардовские наклонности отлично видны в первом же абзаце в описании котиком рассвета.

А кого вы угадали, вы уже сами разобрались.

И третья, на Варвара-Гномоненавистника:

Текст неожиданно напомнил прочитанный недавно рассказ Амброза Бирса "Монах и дочь палача".

Люблю я, знаете ли, тексты от лица сумасшедших, которые не осознают, что они сумасшедшие. И вот это у автора вышло отлично. Варвар полностью уверен, что он прав, что никто просто не осознает происходящего, а позже даже убеждается, что это тотальный заговор, что все, ВСЕ вокруг - гномы, прячущиеся под личинами.

Очаровательные детали вроде останков мухи в форме гномьей руны дополняют картину.

И я не знаю, наверное, местами текст смешной и стебный, но в основном он страшный. Такой страшный, что пожалуй, прокатил бы и на Хэллоуин. Потому что встретить нечисть - это еще ладно, может, удастся договориться. Но встретить того, кто маниакально убежден в том, что должен тебя убить - это куда страшнее.

Спасибо неизвестному пока автору.

[Next]

Так, у нас есть хинт, что Сашетта отдала Шинанай своего любимого персонажа... Это не котик-Бард, случаем?

[Next]

Я вероломна и хитра. Я использую сведения, полученные в эмоционально насыщенных разговорах, для разгадки маскарада.

[Notoriginal]

А появившаяся у меня после отгадки о Симке теория о том, что авторы в сообщении перед текстами написаны в порядке сдачи текстов, развалилась. А я уже думала схитрить  

[Sashetta]

Так, у нас есть хинт, что Сашетта отдала Шинанай своего любимого персонажа... Это не котик-Бард, случаем?

Палюсь, да?

А появившаяся у меня после отгадки о Симке теория о том, что авторы в сообщении перед текстами написаны в порядке сдачи текстов, развалилась. А я уже думала схитрить  

Я думала так сделать сначала, но до меня дошло, что палево) И я в итоге выкладывала тексты в порядке наводок в списке.

[Simka]

Спасибо Notoriginal за такую рецензию
На самом деле, мне немножко стыдно, потому что вселенную DnD я знаю очень плохо, но текст написать хотелось, так что активно гуглила
Изначально финал задумывался более трагичным, но потом было такое хорошее настроение, и вообще... захотелось хэппи-энда.

При прочтении выделила для себя текст Эвина, действительно зацепил; и грустно, и реалистично, а мне кажется, что довольно тяжело передать самопожертвование героя обоснованно,  без пафоса, без неуместного хэппи-энда, но не впадая и в полную безысходность.

А текст про котика-вора - да, очень уютный получился, лёгкий, и в тоже время с такой светлой грустью. За эпиграф отдельное спасибо, я вспомнила свой четырехтомник сказок, где в тч.ч. была и эта. Не Next ли это случаем?

Текст друида-наркомана очень понравился; забавный; напомнил "Большого Лебовски"

Друид-наркоман
Мне кажется, это почти готовый сценарий к фильму в духе "Начала" или "Идентификации".
Эдакий вызов читателю: попробуй, родной, отличи реальность от порождений наркотического дурмана, выяви все спрятанные уровни, распознай иллюзии.
Герой вызывает и невольную симпатию, и в то же время ты понимаешь скрытую в нём угрозу.
Вообще в Друвиде автор умело смешал сразу несколько ипостасей. Хиппи, эпикуреец, ценная боевая единица, исследователь-энтузиаст.
А ещё он вызывает очень стойкие ассоциации с Чуваком, героем Джеффа Бриджеса из "Большого Лебовски"

Заметки в рецептурно-призывной книге заслуживают отдельного восхищения.

Сам текст какой-то плавный и немного ленивый, неторопливый. Поэтому сцена боя сначала и не пугает, читатель не сразу осознает, где кроется подвох.

[Sashetta]

Некст угадана

[Next]

А у меня был сборник английских народных сказок, и я из неистово обожала за их «странность» и непохожесть на обычные сказки.

А уж «Кошачьего короля» особенно. Как заканчивается типичная сказка? Жили долго и счастливо, мед-пиво пил, бла-бла. Как заканчивается «Кошачий король»? «ОН ПРЫГНУЛ В ОГОНЬ И ПРОПАЛ НАВСЕГДА»

Наверное, это был первый клиффхенгер в моей жизни.

[Шебуршунчик]

Итак , уже угаданные:
Котик-вор - Некст
Котик-бард - Айнанэ
Эвин - Ноториджинал
Магесса-пиромант - Симка

Друид-наркоман - Френ
Гоблин-некромант
Варвар-гномоненавистник - Алоэ

Ну и кто-то, как всегда, спалился)

[Sashetta]

Шебуршун мастерски разложил всех угадайкой А я напишу вам обратносвязь завтра. Так что до этого самого завтра у вас есть все шансы принести мне рецензии, если кто-то еще хочет)

[[Begotten]]

Симка сравнила с Большим Лебовски текст человека, который использует эту фамилию в стиме, инстаграме, телеграме, на фейсбуке и еще черт его знает где.
So sweet.

[Sashetta]

Тэк-с... Я вспомнила, что обещала вам обратную связь. Технически, уже суббота, но я ночное живтоне, так что будем считать, что еще тяпница

Магесса-пиромант (Симка)

Симка эту наводку попросила меня отдать сама. И... придумала туда совершенно замечательного тифлинга (я теперь их пейрю, так и знай!), воспользовавшись карт-бланшем на самостоятельное придумывание себе группы. Идея насчет едва не зажаренного в споре с драконом тифлинга, кстати, тоже полностью ее.  

От текста у меня осталось острое желание прочесть первоисточник эпиграфа и послевкусие, как от кусочка большого романа. Он уютный. Вроде бы и грустный - внезапная дикая магия вообще не располагает к позитиву - но в то же время очень обнадеживающий и светлый. Прям веришь, что Мирелию простят, и снова будут с ней путешествовать, и все у нее будет хорошо. Да и от тифлинга по имени Искра я лично тащусь, как удав по стекловате.

Что же касается самого персонажа Мирелии - это героиня моей старой зарисовки, Мирелия Ярость Стихий. Зарисовка так себе, суть ее в том, что лорд приперся на землю ее людей, поработил их и утащил ее в свои покои, потому что она ему в замужестве отказывала. А там опоил приворотным зельем и трахнул. И огреб, когда она очнулась и поняла, что с ней сделали. Но лорда отпустили, деревню оставили в покое. Зарисовка была написана в 17 лет от большого недотраха.

 А потом я притащила эту персонажку в днд, и обнаружила косяки с мотивацией вообще всех. Так она стала пиромантом, деревню отбила и ее выгнали. Лорд, если что, сгорел нахер. Вот "доработанную" Миру и получила Симка. И сумела сделать, по сути, третий вариант. Очень и очень мне импонирующий. Спасибо, Симка

Друид-наркоман (Френ)

Тоже наводка, запрошенная автором. Персонаж изначально не мой, это мы играли в днд с новичком, имеющим специфичное чувство юмора. В оригинале он действительно удрал посередь боя спасать друидку (только она не была ламантином) и среагировал на нежелание партии с ним дальше водиться, тем что стал за ней ходить хвостом. Но я решила, что это слишком скучно, так что моя версия заканчивалась так:  "В смысле они больше не хотят с тобой путешествовать? Омномном!"

И вот это самое омномном Френ раскрыла просто шикарно, ящитайу Вроде, произошла жесть: чувак превратился в медведа и сожрал нахер всех своих союзников... но это так весело читать, что я только ехидно хрюкала. А еще у меня вызвали бурный восторг друидские рецепты всякой наркоты. Прям я бы заинтересовалсо.

Друвид версии Френ мне нравится даже больше, чем оригинал, потому что его наркоманистость видна не только в поведении, но и в употреблении всего и побольше, и намешать получше. И все это в таких словесных кружевах, что я прям наяву видела дым от друвидовых курений. Шикарно же. Очень... укуренный текст. В хорошем смысле слова. Впрочем, Френ и так знает, что я ее нежно люблю как автора.

Гоблин-некромант (Шебуршун)

Этот персонаж появился в моей голове, когда я услышала, что один из игроков планирует взять себе гоблина-некроманта. Игрок до этого был единственным, чьего персонажа мастер-мой Йиван убил (он добрый мастер), поэтому мне сразу представился трэшачок. И его я в качестве наводки принесла Шебуршуну, потому что еще по моей троллихе помню, что она умеет в неожиданные прочтения наводок.

И меня не разочаровали. Над концовкой я ржала, как стадо коняшек, а сам бэкграунд гоблина в виде должности архивариуса в библиотеке был прекрасен в своей внезапности. Это полностью идея Шеб, и она совершенно прекрасна, хотя и не совсем дндшна, скажем так.

В целом жизненный путь не такого как все гоблина получился извилистым и сложным, и в то же время в меру забавным. Сам текст мне очень понравился началом. Вот это вот "бум!" с барабанами я представила так ярко, словно слышу его живьем. Спасибо, Шеб, у тебя классный текст.

Котик-бард (Шинанай)

Шин застолбила в личке персонажа... которым я сейчас играю. Причем первого персонажа, созданного специально для днд. Я захотела табакси-аасимара, Йиван подумал, как это сделать, и получился сын бога, удравший от него на континент, где у этого бога нет власти. Альбинос. Бард. А потом я начала этим играть и внезапно обнаружила, что этот кот обожает кофе. На минуточку, я кофе пью раз в месяц и как правило латте с бешеным количеством молока. Откуда что взялось - не знаю, но вышло вот так.

Особенность с истошным мяуканьем вместо диссонирующего шепота появилась, когда я осознала, что отыгрывать нормальное пение не смогу. Поэтому и Раз стал бардом, рассказывающим истории.

Раз долгое время не имел полного имени, хотя я знала, что оно у него есть. До тех пор, пока меня не попросил все тот же Йиван написать ему на ДР рассказ про одну из сцен в игре. Я написала. Обнаружила, что мой бард - балабол почище меня. И решила, что хочу его в текстовушку

А потом я прочитала текст Шинанай и начала ржать. Во-первых, он вышел таким же витиевато-балаболистым. Во-вторых, он удивительно попал в мой стиль, того самого рассказа. И в третьих, он вышел обарденным. Лиричным, язвительным и витиеватым. Я читала и подпрыгивала от восторга.

А еще я поместила Раза-из-наводки в ту же ситуацию, что и оригинального (мы как раз ждали игры, где окажемся в плену у крыс, и у моего кота было назначено свидание), только немного подкорректировала состав партии. Ииии... в общем, Шин, твою фразу про "многоуважаемых крыс" я утащила в реальную игру В сочетании с моей попыткой выкупить нас, написав им гимн, это было очень ржачно. Спасибо за крутой текст, Шинанай!

А сейчас я немношк задолбалась писать, так что вторая часть будет завтра. Не хочу писать меньше остальным, хочу отлюбить всех равномерно.

[Sashetta]

Я свиномастер, которого никто не пнул, прошу прощения. Рррроман занимает все мое время, здравомыслие и суть. А писать минимум по 2к слов в день сложно. Но я вспомниль и пришель, так что останки обратносвязи будут созданы.

Котик-вор (Next)

Этого кота Некст тоже застолбила сама. История происхождения персонажа, на самом деле, началась еще до днд. Он мне приснился и я начала писать с ним длинную, горькую, антиутопичную историю. Так и не дописала, но надеюсь, что еще сделаю это.

Он, вообще-то, кот-оборотень, продукт генной инженерии двадцать третьего века в бывшей Москве и имеет свой инвентарный номер, по закону считаясь вещью. Он украл своего названного брата из борделя, в котором их создали и пустился в бега. А потом я начала играть в днд и Лисс заявил мне, что не хочет существовать только в этом диком мире. Так я начала им играть, по его умениям наделив его чертами вора-ассасина. Но в любой вселенной, куда бы его не занесло, всегда будет его братик, потому что это его якорь от безумия и его повод не сдаваться и жить. Ну, и та песчинка, что толкнула его в круговорот политики "родной" вселенной.

Но в фэнтези в виде табакси он вписался, как родной, и сразу же отказался от убийств, предпочтя просто красть все, что не приколочено.

В тексте Некст мне безумно понравилась бабушка. У оригинального Лисса, по понятным причинам, не было родни, но это и не мой Лисс, это Лисс Некст. Он не белый, а рыжий, у него была бабушка, и он ироничный, а не мрачновато-циничный. И он очарователен. Скотинка, конечно, мохнатая (это я про деталь с браслетом), но очаровательная.

Эдакая кошачья ипостась Алладина или вора из "Рапунцель". Архетип "я краду просто потому что я краду, и мне весело". А еще мне прям зашло, как он брата вызволял из чулана. Это такая милота. Очень теплый и светлый текст получился. Я прям верю, что никто не поймает этого Лисса за рыжий хвост. Спасибо, Некст.

Варвар-Гномоненавистник (Злое Алое)

Варвар - это персонаж одного из моих самых нелюбимых соигроков в днд. Но сперла я его не полностью, утащив только вот этот вот странненький конфликт, когда он пристал к 8 гномам и огреб за это. В оригинале ему удалось убить двоих, после чего мастер его благополучно убил оставшимися гномами

Но мне было интересно, как разрулит эту безвыходную ситуацию кто-то другой, и я выбрала Алоэ, потому что она практически темная лошадка тектовушек и писала довольно мало. Просто потому что это любопытно. И... вместо бессмысленной и беспощадной трэшатины оригинала я получила полнейшее безумие. И крипоту. Отлично, между прочим, написанную крипоту.

По крайней мере я успела представить себя на месте бывших спутников варвара и мне стало нехорошо. Он, конечно, все равно плохо кончит, но скольких он успеет забрать с собой? Очень получилась дарковая история. Спасибо, ЗлоеАлоэ, ты воистину Злое.

Обожатель животных (Notoriginal)

А Ноториджинал достался персонаж, никогда не бывший "обкатанным" в играх, но навеянный одним из игроков. Была у нас сцена, когда он пытался спросить дорогу у каждой мыши, вороны или червяка, что проходили мимо. И вот как-то из этого у меня родился персонаж, который не захотел убивать мантикору, потому что нуэтожебольшаякошка!

Честно скажу, такого трагичного текста я не ожидала. Но я сама дала игрокам полный карт-бланш, к тому же история мне понравилась. Эвин остался верен своим принципам до самого конца, хотя это и стоило ему жизни. Очень цельная получилась личность. Я даже немного плакала, когда читала, тем паче, что этот текст для меня был первым.

Спасибо, Notoriginal, у тебя получилась самая необычная, сильная и трагическая трактовка наводки. Мне очень понравилось.

А резюмируя... Во-первых, я вас люблю. Во-вторых, я обязательно еще что-нибудь проведу в новом году. Ну, и в третьих: еще осталось очень много неотекстовушенных дндшных персонажей.

[der Westen]

В жизни не играла. Ничего о вселенной не знаю.
Но не могу не спросить - имена оттуда или это фантазия мастера/игроков?

[Sashetta]

В жизни не играла. Ничего о вселенной не знаю.
Но не могу не спросить - имена оттуда или это фантазия мастера/игроков?

DnD - это комплекс вселенных, если так можно выразиться. Имена мои, их придумываю я. И могу таких еще с сотню придумать хоть прям щас
И это еще никто не взял наводку Аанхи Лар-Ио, той самой чертовки с арбалетом!

[Next]

Спасибо Сашетте за котика-вора. Я его не то чтобы застолбила, я написала Сашетте несколько вариантов на выбор, она из них выбрала котана.)

Написался он очень легко и приятно, и я очень рада, что правильно считала идею про братишку. Этого не было в наводке, но я тоже сразу решила, что Джеймс - это якорь Лисса, и это даже похоже на цель жизни - обогреть, уберечь и вырастить мохнатого ребятенка, с которым они остались только вдвоём.

А за браслет простите, но он был такой блестящий