То есть, ей предлагали место в специализированном садике для Маши, а она отказалась? Интересно, почему? При желании можно было бы в этот садик устроиться работать, думаю.
Могу только предположить причины. Потому что некоторым родителям кажется стыдным признать, что их ребенок - проблемный.
1. По соседству с моими родителями жила одна очень интеллигентная, по меркам провинции, семья: бабушка - заслуженная учительница, мама с папой - не помню кто, но тоже явно не в колхозе свеклу пропалывали. И вот в этой семье взял да и родился мальчик Миша (дело было в начале 80х, если я не ошибаюсь).
То, что Миша "особенный" ребенок, было заметно с первых годов жизни всем окружающим. ВСЕМ. Кроме его родителей и бабушки. Которые, как коршуны, огрызались на любые намеки и попытки донести, что, мб, мальчика-то нужно показать специалистам? "С ним все нормально", "Он просто по-своему развивается" и "У него характер такой". Рассорились со всеми соседями, но на своем так и стояли.
Исполнилось ребенку 6 лет, отдали его, как положено, в школу. Причем не в зпр-класс, вы что: бабушка - заслуженная учительница, а ее внук пойдет в класс к дурачкам?! Нееет, пристроили в самый обычный класс к самым обычным детям. Несколько лет продолжался неравный бой Миши с педагогическим составом, а затем семье честно сказали: "Он не может учиться в обычной школе. Забирайте".
С тех пор родители и бабушка начали всем рассказывать про акушеров-коновалов, которые устроили абсолютно здоровому ребенку родовую травму. Хотя даже по внешности парня было видно, что у него явно врожденные проблемы.
2. Толик. Помните, я рассказывала про старого папиного приятеля дядю Колю (который искал себе жену) и его умственно-отсталого сына Толика?
Так вот, там была такая же история. Толик был поздним и единственным ребенком в семье, и с первых лет жизни только и делал, что жрал, как не в себя. Во взрослом возрасте он весил килограмм 150, в детском, подозреваю, тоже весьма дохуа. Толик рос, но только в ширину: толком не говорил, не играл, не вел себя, как остальные дети - только жрал и не проявлял интереса ни к чему, кроме еды. Но дядя Коля лишь гордо восклицал: "Казак растет!" и рассорился с моим отцом, когда тот пытался донести, что с ребенком явно что-то не так.
Через некоторое время, правда, сам приехал с примирениями: уж очень ему хотелось похвастаться своей новой ванной комнатой, которую он самолично выложил заграничным, безумно красивым и дорогим кафелем. Папа согласился на мир и покорно отправился в договоренный срок смотреть на ванную. Приехал в гости, постоял с дядей Колей, покурил во дворе, зашли любоваться: а там Толик с молотком. Последнюю плитку разх*яривает.
Все бы ничего, но на тот момент ему уже было лет 6, ну, какбэ, не тот возраст, чтобы хватило ума полностью разгромить ванную комнату и не хватило ума подумать о последствиях.
Папа говорит, ржал как не в себя. Дядя Коля почти что плакал - слезы на его глазах точно блестели. Но Толика к врачам как раз после этого случая наконец отвез.
