Текстовушки. Архив

[Todo Uno]

2. Мисс Томсон и Ларс Уайлдер:

*я подхожу к твоему дому и стучу в дверь*

Дверь приоткрывается.
*кокетливо
Добро пожаловать, мой юный друг!
Что привело тебя ко мне?

- Здравствуйте, меня зовут Ларс. Вчера вечером пропала моя девушка, ее машину нашли у поворота, вы, наверное, сможете увидеть ее в окно. Здесь до ее дома-то совсем недалеко. *достает фотографию* Ее зовут Кэрри Бенсон, невысокая, длинные волосы, может быть вы ее знаете? Не видели ничего необычного вчера вечером? Может быть слышали какой-то шум?

Ох, догадаться я должна была,
Что не ко мне стучится счастье в дверь!
Простите, я уж понадеялась, что Вы театральный агент... Что ж, проходите, чай готов, и им я угощу Вас.

- Мне не хочется вас утруждать, извините за беспокойство.
*неуверенно проходит в квартиру*
- Просто я очень волнуюсь за Кэрри. Хоть бы она была жива! Ведь тут уже убивали девушек... Сначала Салли Финч, потом еще одну. Ну вы знаете, наверное, да? Утром я был в полиции, мне сказали не торопиться связывать эти случаи, а мне все таки кажется, что связь есть. Расскажите, мне пожалуйста, что вам известно.

Ах, мой
  юный Ромео, бедный мальчик! Помню, когда я была столь же юна и еще более
  прекрасна, и я так поступала с надоедливыми ухажерами. Что это были за
  времена! Как сейчас помню - тихий летний вечер, первые звезды только начинают
  намекать на свое появление на небосклоне...

    О, не гляди так на меня, я понимаю, что ты слишком переживаешь, чтобы
  слушать мою болтовню! Воистину amantes sunt amentes!

    Я уверена, что твоя Кармен ждет, пока ты отыщешь ее, падешь ей в ноги и
  будешь просить руки! Я бы очень хотела помочь такому славному молодому
  человеку, как ты, но боюсь все, что я знаю - это то, что ее машину обыскала
  полиция.

    Ты уже заглядывал к миссис Хиггинз?

- Да, заглядывал. По-моему, она просто сумасшедшая! Несла мне что-то про крыс... А почему вы спросили про миссис Хиггинз?

Как здорово, что мы сошлись во мнениях!
Она совсем ополоумела, бедняжка, и я хотела предупредить, чтобы Вы ничего не пили в её доме. Мне кажется, она запросто может подсыпать крысиного яда в чай, может быть даже спутав с сахаром. Ах, она меня так пугает, так пугает!
Зря я назвала тебя Ромео, теперь это сравнение кажется мне зловещим.
А видел бы ты её лицо, когда она узнала, что задушили ту соседскую девчонку!

- Держу пари, она обрадовалась. Она почему-то считала Салли в чем-то виноватой... перед крысами? И Кэрри тоже. Господи, как это безумно звучит! А о мяснике или владельце погребальной лавки что вы можете сказать?

Ах, друг мой! Тут все такие странные, и мне так тут неуютно...
А Салли, пожалуй, была самой странной из всех.
*театрально заламывает руки
Горе мне, горе! Ведь я тоже обрадовалась её гибели, уж очень она была безумной. Может, она и сама себя задушила.
Но когда неподалёку пропала ещё девушка, я забеспокоилась, нет ли в этом связи... А теперь ещё ты, такой милый, и со схожей бедой!
Я надеюсь, твоя милая просто решила тебя разыграть, бедный, бедный Ромео.

- Только бы была жива! *рассеянно смотрит в окно* А это не ее парень там бродит? Кеннет его зовут, кажется... Что он тут забыл?

- Увы, я его не знаю. Видимо, его любовь не так сильна, как твоя, чтобы сметать преграды пред собой и ходить в гости к свихнувшимся от одиночества непризнанным актрисам!
*внезапно начинает рыдать

- Мисс Томпсон, а у вас есть топор?

*так же внезапно перестаёт рыдать и утирает слезы
Топор? Да ты большой шутник, я погляжу! У меня центральное отопление, и он мне без надобности. Разве что топорик для разделки мяса.

- Извините, тут уж чего только не подумаешь... Миссис Хиггинз сказала, что соседи у нее недобрые и неправедные. Как думаете, это она к чему?

-Возможно, это значит, что её соседи - крысы? Подумать только, что с человеком может сделать мания чистоты! А ведь была хорошая женщина, бывало, выпьем с ней на веранде по рюмочке лемончелло, и так чудесно на душе становится!
А теперь ей что крысы, что люди - всех готова извести... Какой бесславный конец! Ах, об одном молюсь я - уйти красиво, недаром же говорят, что когда Бог хочет наказать человека, лишает его разума.

- Ох, ладно, благодарю за чай. Пойду поговорю с Кеннетом, пока он не ушел.

-Лети, лети на крыльях любви!
Отыщи свою Брунгильду, открой сердце для Бонни, не упусти свою Елену!
А для меня остались только воспоминания, увы. Когда найдёшь её, приходи вместе, раз уж я отцвела, порадуюсь хоть вашему счастью! Обещаешь?

*этого только не хватало!*
- Ммм, может быть, наверное, если все обойдется.

Мисс Томсон:

Агата посмотрела в окно, тая печаль в своих прекрасных глазах. Ах, как же прекрасно быть молодым и влюбленным! Наверняка эта его зазноба такая же легкая, воздушная, к поцелуям зовущая, какой она и сама когда-то была. И как страстно и непреодолимо он хочет найти свою возлюбленную, будто бы Тристан взывает к Изольде, словно Ромео рыдает о Джульетте. Подумать только, а ведь она была уверена, что такой романтики нигде больше и не найдешь. Вот то ли дело в наше время! O tempora, o mores!
Жаль, что мальчику не суждено обрести то, что он ищет. Но ведь не все истории должны заканчиваться новомодным хэппиэндом, не так ли? Зрители соскучились по настоящим трагедиям! Поднимайте занавес, сейчас начнется магия.

[Todo Uno]

3. Кеннет Липман и Ларс Уайлдер:

*я вижу тебя через дорогу и окликаю*
- Эй, парень, постой! Ты Кеннет, верно? Ты же парень Салли Финч, да? Моя девушка пропала вчера, утром я был в полиции, они сказали мне не поднимать панику, но мне кажется, что-то здесь нечисто. Недавно и еще какая-то девушка пропала, я не запомнил имени.
*достает фотографию Кэрри Бенсон*
- Ты часто здесь бываешь? Вот моя девушка, ты ничего не видел?

Смотрит угрюмо исподлобья.
- Да, я Кеннет. Салли была моей девушкой. Ее кто-то убил,- глянул на фотографию. - Нет. Твою девушку я не видел.

- Точно? Вон ее машина, кстати, видимо она сломалась, и Кэрри решила пойти пешком. Тут до ее дома-то рукой подать. Так и не дошла... Ну как же так...*не знает куда деть от волнения руки* А ты.. ты не расскажешь мне, что случилось с Салли?

- Я не знал твою девушку. И машину эту тоже, - перебирается с ноги на ногу, шмыгает носом. - Салли нашли на пустыре. Ее задушили.

*чувствует себя растерянным*
- А виновного так и не нашли? Неужели вообще не было ничего подозрительного?

- Родители Салли обещали держать меня в курсе, но пока никаких известий, - снова шмыгает носом и переминается с ноги на ногу. - Не представляю, кто мог это сделать. Она была хорошая. Странная,правда, но хорошая.

- Странная? Что ты имеешь в виду?
*оглядывается*
И здесь-то ведь не пустырь совсем, вон мясной магазин совсем рядом, дома, даже лавка погребальная, ты случайно не знаешь здешних людей? Может быть кто-то кажется тебе подозрительным?

- Ну просто странная,- разводит руками. - Я здесь никого не знаю. Я и общался-то только с Салли.

- Тогда что ты здесь делаешь?

- Просто гуляю. Раньше я с Салли много времени проводил. А теперь вот не знаю чем себя занять. Иду и иду. Главное, к пустырю не подходить - он меня теперь пугает. Слушай, мне правда жалко твою девушку,но я не знаю ничего. Мне б узнать, кто убил Салли... - вытирает нос рукавом.

- Как ты думаешь, это один и тот же человек убил Салли и похитил Кэрри? И ту, третью девушку? Какое-то жуткое местечко здесь. Я заходил в соседний дом, там живут очень странные тетки.

Удивленно смотрит на Ларса:
- Еще одна девушка? А с ней что? Я не знаю, что и думать,-озирается, с подозрением оглядывая улицу. - А только девушки пострадали? Наверно, мне стоит пойти домой. И тебе тоже. Пусть этими делами занимаются копы.

- Ну да, я вроде бы упоминал... В полиции мне сказали, что пропала молодая девушка, ее родители местные богатеи. Как их фамилия? Моллс? Миллс? Девушку вроде бы звали Барбара, если я не ошибаюсь... Не могу я ждать копов! Я не переживу, если с Кэрри что-нибудь случится. Тебе точно ничего не известно? Может быть ты забыл мне что-то сказать? Кто занимался похоронами Салли? Тут есть погребальная лавка.

Продолжает озираться.
- Не знаю. Похоронами Салли занимались ее родители. Я был только на церемонии, - снова шмыгает носом. - Я пойду, ладно. Мне нужно домой. Я ничем не могу тебе помочь. Извини. Надеюсь, с твоей девушкой все хорошо.

- Ладно, сообщи, если вдруг что-то прояснится, вот мой номер.

Берет бумажку номером и засовывает в задний карман джинсов.
- Хорошо. Пока, - торопливо уходит.

Кеннет Липман:

«Вот пристал этот парень ко мне со своей девушкой. Пропала. Судя по фотке, девчонка, из тех, что крутят задницами в команде болельщиц и тусуются с футболистами. Наверняка сбежала с каким-нибудь хахалем. Хотя этот парень ничего так, тоже похож на футболиста. Может, связалась с каким-нибудь отпетым «плохим мальчиком». Телки любят таких.
 Может ее тоже прикончил тот же, кто и задушил Салли? Зачем я только ляпнул, что Салли была странной? Этот «футболист» так к этому прицепился. Разве можно такое рассказать? Странно, что Салли от меня этого не скрывала. Наверно, доверяла мне».

Салли сидит на коленях на земле. Мы за сараем, где она всегда ставит мышеловки. Как раз одна из этих мышеловок перед ней. В ловушке застряла крыса. Она дергается всем телом, толстый хвост мечется из стороны в сторону. Салли улыбается.
- Смотри, какая жирная мерзкая тварь, - говорит она.
Пожалуй, это единственная девчонка, которая не боится ни мышей, ни крыс.
- Что ты будешь с ней делать? – спрашиваю я.
- Добью, конечно, - спокойно отвечает Салли. Она закусывает губу и берет большой камень. Бьет по мечущемуся хвосту. Крыса взвизгивает, хотя казалось, что ее почти придушила перекладина мышеловки. – Как же ты мерзко орешь! – Рот Салли кривится в неприятной усмешке. Она опять замахивается и бьет крысу по тельцу. Еще раз, потом еще. На темно-серой шкуре показывается кровь, что-то скользкое и сизое вываливается сбоку тушки. Салли берет лежащий рядом молоток и с силой бьет по голове своей жертвы. Раздается мерзкий хруст, из под молотка брызжет кровь и что-то серое. Несколько капель попадает на щеку моей подруги. Она стирает их пальцем, смотрит на него и нюхает.
- Смотри, кровь и мозги. Они еще теплые,- она сует свой грязный палец мне под нос.
 Я вскакиваю.
- Ты ненормальная, Салли! Тебе надо к психиатру! – Салли только хихикает на мой крик.
- Ты ведешь себя, как трусливая девчонка, Кеннет, - говорит она.
Я разворачиваюсь, собираясь уйти от нее.
- Иди-иди, Кеннет. Пожалуйся мамочке, да подрочи потом на ее фотку, - язвительно бросает она мне вслед.

«Она, правда, была совершенно рехнувшейся. В дождь даже специально ходила по выползшим на поверхность червякам, растирая их ногами. И не всегда она при этом была обута».

- Как-то я повесила котенка. Он был такой противный. У него глаза были затянуты мерзкой белой пленкой, и он постоянно пищал. Я обвязала его шею веревкой и повесила на дереве, которое растет у нас за сараем.
Мы лежим в ее комнате на кровати. Салли лежит спиной ко мне, прижавшись задницей к моему члену. Наверняка, даже сквозь брюки она уже чувствует, что он уже твердый. Одна моя рука гладит небольшую грудь, щиплет соски. Второй рукой начинаю приспускать ее трусы, но она бьет меня по ладони.
- Кеннет, никакого траха! Я же тебе говорила – можно только трогать!  Ты вообще слушаешь, что я тебе рассказываю?
- Конечно, продолжай, - мне тяжело говорить спокойно. Рука продолжает шарить внизу ее живота. Салли начинает тереться попой об мой пах, и продолжает свой рассказ.
- Я повесила котенка на дерево. Когда я завязывала веревку на его шее, он начал пищать громче, - ее ладонь неожиданно скользит мне в штаны и гладит член. Я же зарываюсь пальцами в ее лобковые волосы, вторая рука крепче сжимает ее грудь. – Он пищал и дергался. Я сделала узел, а потом вспомнила, что для лучшего скольжения веревку нужно было смазать мылом.
Мой палец находит влажную дырочку и проникает туда. Я начинаю обследовать новое для меня место. Так далеко Салли меня еще не пускала.
- Чтобы кот не сбежал, я завязала конец веревки на нижней ветке дерева. Кошак дотягивался до земли совсем чуть-чуть. Когда я вернулась с мылом, он еще пищал и скреб когтями по песку. Даже пытался вырваться, когда я его брала, чтоб отвязать веревку и смазать ее, - мой палец совсем мокрый скользит в ней туда-сюда, а ее задница все крепче вжимается в меня. Мне становится трудно дышать, а ее голос начинает прерываться.
– Но я сделала как надо, снова завязала петлю. Второй конец перекинула через ветку и стала тянуть. Я тянула… а висящий котенок поднимался вверх… Он больше не пищал, а только дергался… - она громко дышит и немного всхлипывает, дергается, насаживаясь на мой палец. У меня в голове туман, сквозь который я слышу ее голос будто издалека. – Он дергался долго… Дергался и дергался… Так забавно… Не засекала… Но долго… А потом сдох… Сдох, Кеннет…
Она еще несколько раз конвульсивно вздрагивает и будто растекается рядом со мной. Мне тоже становится спокойно и хорошо, а в штанах под ее ладонью мокро.
- Я бы его и оставила там висеть, - говорит она, поворачиваясь ко мне. Ее щеки раскраснелись, а глаза затуманены. – Но родители точно бы отправили меня в психушку. Хорошо, они не знают, что за сараем у меня свое маленькое кладбище животных. Некоторых пойманных мышей я хоронила еще живыми. Одна даже пыталась выкарабкаться, но я закапывала быстрее, чем она гребла лапами.
Салли улыбается. Мне хочется сказать ей, что у нее давно и напрочь съехала крыша, но мне было так хорошо только что, поэтому я молчу.

«Наверно у нее не было больше друзей, кроме меня. Как и у меня не было друзей. Может, она тогда и заступилась за меня, когда меня в очередной раз пытались избить одноклассники, чтобы общаться хоть с кем-нибудь».

- Эй, Липман! Маленький жиденок, - орет мне Боб. Остальные одноклассники ржут, толпясь вокруг него. – Что-то ты долго в сортире сидишь. С журналами запираешься или с фотками подружки?
- Да какая у него может быть подружка? – выкрикивает его друг и подпевала Джейк. – С его-то прыщавой рожей.
- Точно, братишка, - ржет Боб.
- С твоей мамашей я там был! - кричу я, глядя куда-то в ноги одноклассников. Вернее, мне кажется, что кричу, но на самом деле мой голос больше похож на сиплый шепот.
- Что ты сказал? – Джейк подбегает ко мне и хватает за волосы, а Боб со всей силы бьет меня в живот. Я скрючиваюсь от боли на грязном полу.
- Эй, придурки! Оставьте его в покое! – раздается уверенный высокий голос. Я поднимаю голову и вижу девчонку. Она стоит, скрестив руки на груди и широко расставив ноги. – Валите по своим делам.
- Шла бы сама отсюда, Финч, - говорит Боб и сплевывает. Но отходит от меня. – Психованная Финч. Пойдем, парни. Дадим голубкам поворковать.
- Психованная и задрот! – ржет кто-то из их компании. И уходят, оставляя меня с моей спасительницей.

«Мне будет ее не хватать. Больше у меня никого нет. На похоронах ее родители даже посадили меня рядом с собой. Почему-то они считают, что мы встречались. Даже разрешили мне взять что-нибудь с собой из ее комнаты. Я хотел взять какую-нибудь ее фотографию, но увидел около кровати ее трусики. Кажется, нестиранные. Во всяком случае, пахли они таким же странным кисло-сладким запахом, как сама Салли, как пах мой палец после того, как побывал в ней. Надо быстрее домой. Надеюсь, мама не убиралась сегодня в моей комнате и не заглядывала под подушки».

[Todo Uno]

4. Мистер Бутман и Ларс Уайлдер:

*я захожу в мясной магазин и жду, пока ты отоваришь покупателя*

Высокий краснорожий усатый мужик. Беседуя с покупателем, он замечает тебя и говорит дальше, время от времени косясь в твою сторону. Наконец, он прощается с покупателем, поворачивается к тебе и, неловко улыбаясь, спрашивает: "Что вы хотели?"

- Добрый день, меня зовут Ларс. Вчера пропала моя девушка, невысокая, длинные волосы, вот... вот ее фотография. Ее зовут Кэрри, Кэрри Бенсон. Она оставила машину... видимо сломалась, вон она, ее видно из окна. Когда закрывается ваш магазин? Вы случайно ничего не видели вчера вечером?

- Какая милашка! Повезло вам! И, говорите, пропала? Ну надо же, как романтично! Слышал, а как же. С самого утра местные сплетницы оповестили. Но сам я ничего не слышал. У меня, знаете ли, дела поважнее, чем следить, кто куда пошел. А что же вы такую красотку одну отпустили?

*потирает руками лицо*
- Если бы я только знал! На шаг бы от нее не отошел... Совсем-совсем ничего не видели? Машина все-таки совсем рядом. А местные жители, никто не вел себя подозрительно? Я был в доме напротив, там живут весьма странные тетки.

- Я вижу, вы приличный юноша, и честно вам скажу: они тут все странные, ей-богу. Хотел бы я вам помочь, но не могу, вчера ничего странного не видел, увы.

- Несколько месяцев назад на пустыре задушили Салли Финч, вы слышали? Люди говорят, что Салли была... странной. Вы ее знали? А еще олицейские сказали, что еще одна девушка недавно пропала. Дочь богатых родителей, кажется ее звали Барбара Миллс.

-Голубчик, я ж вам сказал уже, тут все странные..в угрюмой  тесноте стен городских *тушуется*
Нет, Барбару не знал. Думаете, избалованные дочурки богатеев интересуются вырезками? Нынешняя молодежь вообще готовить вряд ли умеет...потерянное поколение, что и говорить

- Вы слышали что-нибудь о крысоловах?

- Первый раз слышу, а в чем дело? Право слово, вы тут полдня, а уже знаете больше меня. Я только про Салли и слышал..

- Я уже поговорил с несколькими людьми пока дошел до вас... К сожалению, эти разговоры особой ясности не внесли, а от некоторых вообще волосы дыбом. Например, миссис Хиггинз, ну вы ее знаете наверное, такую увидишь - не забудешь... постоянно твердила о какой-то Рогатой Крысе... Впрочем, не обращайте внимания, наверное, она просто сошла с ума. А у вас есть топор?

- Конечно у меня есть топор, я же мясник. Хах, волосы дыбом. Это вы с бедняжкой Салли не встречались, вот от ее слов бывало жутковато

- А что такого говорила Салли?

-Ох, не любитель я других обсуждать..но вы нездешний и явно человек приличный, уж я-то в людях маленько разбираюсь, так что вам скажу. Салли эта ко мне в лавку чаааастенько забегала. И вот представьте, этакий юный ангелок с чистыми глазами, где помыслов печать так безупречна, так *замолкает* Словом, милейшее создание. Войдет, станет и смотрит, как завороженная, как я режу мясо, как кровь течет. Говорила, нравится ей смотреть на это, можете себе представить такое?

*шокирован*
- Ничего себе! И парень ее говорил, что она странная... Кеннет, знаете его? Но ведь... но ведь она же ничего не сделала? Это же не повод ее душить на пустыре. Или сделала? Нет, Кэрри не такая, это точно... Да что ж такое здесь происходит!
А полиция к вам не заглядывала?

-Ну, мы ж вами умные люди и понимаем, что странные интересы легко могут привести к странным знакомствам, а там кривая дорожка и трагичный финал. Но я ничего не знаю больше, ни про Салли, ни про вашу девушку. А хотел бы вам помочь, богом клянусь.

- Ну что ж, спасибо и на этом. Надеюсь, все обойдется.

- Удачи в поисках, молодой человек. А кстати, рифму к слову "жертва" не подскажете? Не могу подобрать никак..

*удивленно таращит глаза*
- Жертва... Ннет. Господи, зачем вам это??

*снова тушуется* ну я тут некоторым образом...поэззией увлекаюсь, да и сам стихи -пишу. Вы не смотрите, что я мясник и торговец, я в глубине души всегда тянулся к прекрасному. Нет, конечно, я пока не публикуюсь, но материала уже достаточно. А сегодня с утра покупательница бифштекса спугнула мою музу, и я вот на третьей строке застрял.

*неловко улыбается*
- Извините. Вот Кэрри тоже вроде учится на менеджера, а скрипку так и не забросила.
Что ж и вам тоже удачи в ваших начинаниях.
*торопливо идет к выходу, едва слышно бормоча по дороге*
- Да что за место такое, одни психи кругом!

Мистер Бутман:

В детстве я обожал бабочек. Первый раз увидев их, я был словно заворожен: мне показалось, что цветы взлетели и порхают вокруг меня. Я был очарован этим волшебством до своего десятого лета, затем восторг превратился в страсть. Страсть обладания. Три месяца напролет я ловил бабочек, а дома прикалывал их английскими булавками к обтянутой серой тканью панели, которую нашел на чердаке дома. "Ты будешь тут, не упорхнешь..." День ото дня моя коллекция росла. Блеклые и яркие, матово-темные и с перламутровыми переливами - каких только у меня не было! Все вещи у нас дома были коричневыми и очень практичными, и коллекция бабочек была мои личным потайным ходом в волшебную страну.
Но однажды, за два дня до осени, мать нашла ее и выкинула. А меня крепко наказала и запретила даже думать про всякую ерунду вроде бабочек и цветов. "Ты должен думать только о прилежной учебе", сказала тогда она.
В школе один мальчишка из нашего класса, Фред Клегге, хвастал своей коллекцией марок. Он тоже начал собирать ее летом, но родители не запрещали ему, а, напротив, помогали: отец Фреда привозил ему новые марки из своих поездок. Все ребята завидовали Фреду, но не я. И по дороге из школы на бабочек, порхающих среди цветов, я больше не смотрел.
Понимаете, я ведь всегда был очень послушным.

Потом мы переехали в большой город. Он был серым и пыльным, и бабочек тут не было. Но у меня появилась новая страсть: мой любимый учитель, мистер Кончис, преклонялся пред английской поэзией и заразил своей любовью и меня. Дома у него была огромная коллекция стихов: сборники, редкие издания, пожелтевшие от старости сокровища. У меня же не было средств на книги, да и родители не поняли бы моего увлечения, поэтому я коллекционировал стихи в своей памяти. Сколько раз вместо того, чтоб помогать отцу, я задерживался в кабинете мистера Кончиса, разучивая полюбившиеся стихи или слушая его рассуждения о них. Слаб человек и разуменьем слеп!
В те дни парил я, как бабочка, но розовая дымка поэзии рассеялась внезапно, и я упал на бренную землю, пребольно ударившись: умер отец. Я был вынужден бросить учебу и вместе с матерью работать в лавке. Только что моя душа, осененная радостью, танцевала в кругу нарциссов, и вдруг я оказался заточен среди коровьих туш. Мясо, кровь, ножи, вырезки и бифштексы, и покупатели - приземленные людишки, что знать не знали о стихах, а интересовались только котлетами. Я томился и изнемогал, но заставил себя забыть о поэзии, потому что так хотела мать.
Понимаете, я ведь всегда был очень послушным.

Когда мне было тридцать восемь, умерла и мать. Я остался совсем один. Все эти годы у меня не было времени ни на свидания, ни на увлечения. Да и мать была против. А в тридцать восемь неловко начинать знакомиться с девушками на улицах или бегать с сачком за бабочками. Увы, "не вернется юность вновь, заблуждений нет в помине..." Словом, я был одинок и несчастен.
А потом кто-то из покупателей забыл в моей лавке книгу. Вечером, собираясь закрываться, я нашел ее, раскрыл - и замер, пораженный. То был сборник стихов Вордсворта, и провидению было угодно, чтоб я открыл страницу с так любимыми мной когда-то "Нарциссами". Уже потом я спрашивал моих постоянных покупателей, не они ли забыли эту книгу. "Книгу?", - отвечали они таким тоном, словно представить не могли, зачем кому-либо может понадобиться носить книгу с собой. Так я окончательно убедился, сколь никчемны и ограничены мои соседи. Но тогда это было неважно. Со всей нерастраченной своей страстью я вновь отдался поэзии, растворяясь в объятиях Эвтерпы еще сильней, чем прежде: в юности я только читал стихи, теперь же я начал творить сам. Поначалу робко и несмело, затем, поверив в себя, я с легкостью рубил эмоции на рифмованные строчки и разделывал туманные образы на ямбы как молодого ягненка. Я складывал из слов стихи круглосуточно, засыпая и просыпаясь, заворачивая ребрышки в бумагу, улыбаясь соседям. И всегда со мной был он - шепот, нежный, как крылья бабочки, подсказывающий мне самые удачные рифмы. И я повиновался ему, подхватывая подсказанные рифмы, вставлял их в свои строчки, пусть даже от этого смысл стихотворения полностью менялся.
Понимаете, я ведь всегда был очень послушным.
Мои дни стали счастливыми, за одним исключением: я был одинок. Мое внимание привлекла одна соседка, миссис Оулдридж. Мне казалось, она - милая дама (разумеется, ее глаза на звезды не похожи, но ведь и я, хоть статен и хорошо сложен, но вовсе не Аполлон), приятная собеседница и рациональна, пожалуй, даже слишком. Поэтому я решил выразить ей свою симпатию не комплиментами или стихами, а практичным подарком: зная, что она несколько стеснена в средствах, я положил ей под дверь сверток с моими лучшими бифштексами. Но мой робкий порыв почти привел к катастрофе: миссис Оулдридж оказалась такой же ограниченной, как и другие мои соседи. Вместо того, чтоб оценить подарок, она подняла крик, что это угроза недоброжелателей, и ее хотят убить. Старая идиотка! Хотел бы я знать, какие недоброжелатели будут бесплатно подкидывать отличные бифштексы. Правда, мне пришлось отнекиваться, когда она спрашивала, не в моей ли лавке они были куплены.
После этого случая я написал поэму. Не про разбитое сердце и несбывшиеся надежды, нет. Про то, как я был глуп. Зачем искал я женщину, если в моей жизни уже была одна, главная женщина моей жизни, моя Муза, вечно сидящая на моем плече, словно бабочка, вновь и вновь нашептывая мне рифмы? Нет, не нужна мне другая женщина, слушатели - вот, что мне было нужно. Те, кому я мог бы прочесть свои стихи без страха быть непонятым и осмеянным. Но много дней прошло до той минуты, когда я - как всегда с помощью Ее подсказки не понял, где мне их взять.
Все началось с Салли - соседской девчонки, которая частенько забегала ко мне в лавку и смотрела, как я режу мясо. Откровенный восторг в ее глазах, неотрывно следивших за движениями ножа, был мне противен. Даже на своего парня, Кеннета, Салли поглядывала с меньшим обожанием, чем на кровь. "Интересно", - как-то шепнула мне Она, - "а если бы ты резал не телятину, а Кеннета, смотрела бы Салли с таким же восторгом?" В тот миг я представил Салли и Кеннета в своем подвале, висящими на крюках для мясных туш. А потом я подумал, как было бы здорово развесить там всех моих соседей, словно бабочек из моей детской коллекции, развесить - и читать им мои стихи. Тогда, не имея возможности прервать меня, они были бы вынуждены слушать, и, быть может, чары поэзии околдовали бы даже их мелкие душонки. Начать было бы неплохо с моего последнего: "когда стою среди бифштексов нагишом я, не телом, но душою обнажен, и каждый нерв мой - оголенный провод, и каждый взгляд чужой - удар ножом...."
Несколько следующих недель я был захвачен этой идеей. Мы с Ней рассуждали и спорили, как стоит разместить такую коллекцию. Стоит ли вешать мистера Фишера рядом с миссис Хиггинз, они ведь не очень-то ладили? А Салли нужно место рядом с Кеннетом или лучше пусть висит рядом с мисс Томсон, чтоб золотистые кудри одной эффектно оттеняли агатовые локоны другой? И вот, когда все уже было решено, громом средь ясного небе прозвучала новость о том, что Салли была убита. Я пришел в ярость, да и Она тоже: моя коллекция будет неполной! Пришлось даже пересматривать список стихов, которые я собирался читать. Особенно я сожалел, что был вынужден вычеркнуть: "а мне рыдать хотелось громко, стянув свой фартук палача, рыдать, рыдать без остановки, одновременно хохоча...", ведь последняя строка "и кровь течет амброзией для глаз" была написана именно для Салли.
Наконец, прошлой ночью, мы окончательно все распланировали. С утра я был в приподнятом расположении духа и слагал для Нее сонет. На третьем четверостишии меня сбила старая карга, въедливо выбирающая себе вырезку, а когда я почти от нее избавился, в лавку зашел незнакомый юноша и пристал с вопросами. Как я сразу и подумал, он был не местный. Разыскивал свою девушку, проезжавшую тут накануне и пропавшую. Даже фото показал - хрупкая и красивая, словно Limenitis arthemis. Я отвечал на вопросы, привычно играя роль добродушного простака, а сам думал лишь об одном: где-то здесь, в округе, есть еще один коллекционер. Неважно, что он собирает, локоны волос или предсмертные вздохи, но у него в коллекции уже два (а то и три) экземпляра, а у меня - все еще ни одного. Ухмыляющееся веснушчатое лицо Фреда, мальчугана из моего детства, вспыло в памяти.
"Ты должен начать сейчас же", - прошептала Она, и я согласился. Дождавшись, пока парень уйдет, я закрыл лавку, взял топор и, следуя нашему плану, направился к дому Финчей.
Понимаете, я ведь всегда был очень послушным.

[Todo Uno]

5. Уоррен Фишер и Ларс Уайлдер:

*я подхожу к погребальной лавке и захожу внутрь*
- Здравствуйте, здесь кто-нибудь есть?

*Выходит из прохладного внутреннего помещения лавки, замечает молодого человека, приветливо улыбается*
- Приветствую! Уоррен Фишер, гробовщик. Вы пришли, чтобы проводить кого-то в последний путь? Или нужно подновить оградки на могилах близких? В любом случае, мои соболезнования.

- Надеюсь, что нет. Вчера пропала моя девушка, вон ее машина на дороге, видимо заглохла. Она наверное решила идти пешком, тут до ее дома рукой подать. Невысокая такая, волосы длинные, вы ничего не видели?
*роется в кармане и достает фото*
- Вот, ее зовут Кэрри Бенсон.

*Чуть щурится, пристально изучая фото*
- Красивая молодая леди. Но я не припоминаю никого похожего. Правда, у меня память на лица не очень хорошая уже, так что может быть видеть-то и видел, а уже забыл, за ненадобностью. Простите.

- Вы может быть слышали, несколько месяцев назад тут задушили девушку, Салли Финч. А сегодня утром, когда я разговаривал с полицией, они сообщили мне, что не так давно пропала еще одна девушка. И вот теперь, Кэрри... Вам ничего про это не известно? В полиции мне сказали не торопится с выводами, но мне кажется, эти случаи как-то связаны.

- Ну, обрывки какие-то слышал. Слухи, сплетни, сами понимаете. Но ничего конкретного. Староват я, чтоб расследования проводить, вот и не прислушивался практически. Салли у меня хоронили, и знаю, на пустыре нашли, бедняжку. Все что могу сказать. Жаль девушек. Молоденькие совсем, рано им умирать.

- А не было ли у нее никаких странных повреждений, кроме удушья? И, кстати, был ли Кеннет на ее похоронах? Ну парень ее, худощавый такой, чудной немного.

- Да нет, больше ничего. Даже синяков не было, мы бы заметили. Парня не помню. Может был, может не был, кто его знает. Я редко приглядываюсь к тем, кто приходит на похороны: не до меня им, у них же горе.

*вздыхает*
- А.. а кого вы знаете из местных? Никто вам не кажется подозрительным? Ночью здесь неплохое освещение, рядом с дорогой дома, мясной магазин, ваша лавка вот. И даже охранная фирма. Ну не может же быть так, что Кэрри пропала и никто ничего не видел! Я все больше убеждаюсь в том, что тут орудует кто-то из жителей.

- Я мало общаюсь с местными, мне больше по душе одному, если честно. Знаком разве что с милой дамой, миссис Хиггз, и с мистером Бутманом, что мясной лавкой владеет. Не уверен, что кто-то из них может быть подозрительным. Хиггз добрая женщина, а мясник - ну мясников в таких делах всегда первыми подозревают, мне кажется, не стал бы он.

- Миссис Хиггинз показалась мне несколько не в себе... Что ж ладно, спасибо, что уделили мне время. Я пожалуй пойду еще поспрашиваю, может быть, кто-нибудь все же что-то видел.

- Удачи вам.

Уоррен Фишер:

«Ты ничего не добился. У тебя нет ни семьи, ни обворожительной секретутки в подчинении, ни даже нормального дома. Ты днюешь и ночуешь в своем сраном похоронном бюро и всех приветствуешь заискивающими улыбочками. Даже этого гребаного сопляка, возомнившего себя новым Шерлоком. «Привеееетствую». Почему у тебя такой мерзкий старческий голосок, тебе же даже шестидесяти нет, мудила ты е*аный? И, тупой ты идиот, какого хрена ты пробудил меня так поздно? Я – это то, что должно было поглотить тебя без остатка, лет в двадцать пять, ну на крайняк в тридцать! А ты попытался удушить эту е*аную девку в сукины пятьдесят с хером! Уоррен, ты понимаешь, что ты разочаровал меня? Теперь я тяну не на твое Темное Я, теперь я е*аная тень е*аного старикана е* твою мать!

И даже девку додушивать мне пришлось самому. Хорошо хоть кончить ты успел, полудурок. Только штаны изгваздал, это уже плохо. И, кстати, чем ты думал вообще, когда не убил ее первый раз, после того как трахнул?! Ей же ШЕСТНАДЦАТЬ, мать твою! Идиоту было очевидно, что рано или поздно малышка Салли захочет тебя сдать. А тебе нет. Ты хуже идиота. Поздравляю, Уоррен!»

Эта фраза — как рычаг. Или толчок? Мистер Фишер просыпается в холодном поту, вспоминая, как ЭТО захватило его. Как он душил Салли, чуть ли не постанывая от охватывающей эйфории, с которой не мог сравниться никакой секс. Вспоминая, как представлял, что отрежет ей голову, и запихает свечи в глазницы, чтобы пугать посетителей. Правда, не стал этого делать: полиция бы слишком обрадовалась убийце, который толком и не прятался. Мистер Фишер понимает: это ненормально. Но так сладко… И этот… Кто это? Наверное, внутренний демон. Или, как он себя назвал, Темное Я? Он шепчет куда-то между ухом и шеей: «найди и убей», «убей, сверни тонкую шейку», «вкуси ее крови». Мистер Фишер мотает головой, отгоняя наваждение. Демонов не бывает? Но у него-то он есть. Личный. И он хочет крови. Мистер Фишер продолжает улыбаться посетителям, и сочувственно кивать, когда они кого-то хоронят.

А потом мистер Фишер замечает Ее. Барбару. Такую свежую, такую горячую. Жизнь буквально бьет из нее ключом, задевая брызгами всякого, кто посмотрит на эту девушку. И всякий из них начинает улыбаться. Но только не мистера Фишера и его Я. Только не их. Они видят в Барби лакомый кусочек, который нужно медленно разжевать, чтобы больше никому не досталось. Жаль, что охоту взяло на себя оно. Но оно поймало ее. Поймало! Заперло в гроб! И теперь можно сутками наслаждаться ее агонией, мольбами о помощи, и всеми стадиями отчаяния, от ужаса до принятия и смерти. И после того, как девушка испускает свой последний вздох в замкнутом пространстве гроба, мистер Фишер ощущает те же, восхитительные ощущения, что и в тот, первый раз. Только сильнее и дольше. Только во много раз приятнее. Потому что его раздирает на части ощущение власти над жизнью и смертью.

 А потом ему становится стыдно. Она ведь всего лишь красивая девочка? Милая, красивая, ей еще жить и жить! Она столько всего могла бы успеть в жизни, зачем мы так? Разве это стоило того. Мистер Фишер думает, что надо пойти в полицию и сдаться, потому что это ужасно. Но он решает сделать это утром, и ложиться спать. А там…

«Ты, тупой полудурок, ты что, хочешь до конца нашей жизни гнить за решеткой? Кому ты этим поможешь, вы*лядок старой шлюхи, а? Я спрашиваю, кому?! Мелкая сучка уже сдохла, и когда ты зах*ячил ее в е*аный гроб на пять суток, так что не парься, чувак. Ты убийца, так получай от этого удовольствие, мать твою! Получай от этого удовольствие, я сказал! Вспомни, как она сладко задыхалась, как рыдала и молила о пощаде, и кончай от этого до конца своей жалкой жизни! Иначе мы с тобой будем гнить за решеткой, и нас будут иметь старые потные зэки. Ты хочешь быть зэчьей подстилкой, а? Хочешь, я спрашиваю?! Да ты просто будущая подстилка, если проболтаешься, Уоррен, мать твою! Просто е*учая подстилка, даже хуже! Поздравляю, Уоррен!»

И мистер Фишер снова просыпается. Почему именно эта фраза? Ах, если бы он знал! Может, он бы это выключил, и спас этих бедных девочек от… себя? Существа? Да от смерти, от чего еще! Одну — от мусорного мешка на пустыре. Вторую — от похорон в чужом гробу. Они этого не заслужили? Или все-таки заслужили? Мистер Фишер не знает, и ему немного страшно. Но он продолжает улыбаться клиентам, и молчит о своих деяниях. Он не хочет стать зэчьей подстилкой на старости лет. Да и в психушку, если на то пошло, то же не хочет. Мистер Фишер горд собой: он додумался до такого варианта развития событий без… этого. Сам, совсем сам. Это странно радует. Как будто он… может освободиться? Но нет. Не может.

Это продолжается. Кэрри, милая Кэрри, мистер Фишер знает ее очень много лет. Но когда она заходит позвонить, Это захватывает контроль, и мистер Фишер отходит на второй план, уступая место Я, которое заталкивает мисс Бенсон в гроб, стоит ей зайти в демонстрационный зал, где гробовщик обычно принимает посетителей. И теперь она сидит там, просит вытащить, плачет, и мистер Фишер испытывает те же самые ощущения, что были с Барбарой. Это божественно! Это вершина, этого не достичь никак иначе! Он даже не знает, что же будет с Кэрри. Может, он оставит ее задыхаться? Нет, уже было, скучно, мать вашу! Должно быть что-то еще? Но что? Столько вариантов, выбирай на вкус, и все проносятся перед глазами… А самый желанный включает в себя и небольшую… трапезу?

Но планы, планы всегда нарушаются, нарушаются. Зачем, зачем он пришел. Кто звал этого щенка детектива? Где начало, где конец? Где сон, где явь? Надо убить эту суку Кэрри, это она навлекла беду, это все она, ведьма, ведьма! И где же мистер Фишер? Он говорит с Щенком. И он убьет Щенка. Или не он? Кто из них сделает это, кто из них? И где они?

«Удачи вам? Удачи? Ты пожелал ему удачи? ДА ТЫ РЕХНУЛСЯ, Е*АНЫЙ ТЫ ПРИДУРОК! Ты сдашь нас, сдашь, стукачка ты чертова, ты не мужик, ты баба с яйками, так отпили их на хер, потому что они тебе не нужны, слышишь? Зэки за твоей спиной, и ведет их этот щщенок!»

[Todo Uno]

6. Малькольм Брукс и Ларс Уайлдер:

*заходит и здоровается*

-Малькольм Брукс. А теперь рассказывай, что нужно столь молодому юноше от моей скромной охранной конторы.

-Меня зовут Ларс. Моя девушка не вернулась домой вчера вечером. Ее машина вон там, у обочины, наверно заглохла... Ее зовут Кэрри Бенсон, невысокая такая, длинные волосы *показывает фото* Вы может быть, ее знаете? Она живет совсем рядом. Вы ничего не видели вчера вечером?

- А, эта. Да, с сегодняшнего утра ее тут все знают. Копы всем подряд в лицо ее фото тыкали до обеда. Никто ничего не видел, не слышал и не знает. Как всегда.

- Да уж тихим это местечко последнее время не назовешь... *вздыхает* Полгода назад здесь убили Салли Финч, ну вы наверное знаете, да? У вас же охранная фирма. А в полиции мне еще сказали, что недавно еще одна девушка пропала, кажется, ее звали Барбара Миллс. Велели не торопиться с выводами, но мне кажется тут что-то нечисто. А вы как думаете?

-Салли Финч... Салли Финч... нет, не припоминаю, впрочем, я мог быть в это время в отпуске. Нельзя же постоянно заниматься делами, отдых нужен. Хотя Чэп говорил что-то о девушке, которую нашли на пустыре. А вот Барбара, да, было дело. Тоже никто ничего не знает, не видел и так далее, но инспектор, за которым должок, говорил, что тут пахнет серией.

- Я пообщался с местными... Необычные у вас тут люди живут *нервно улыбается* Думал, может знает кто чего. Миссис Хиггинз помешана на крысах, например. А еще она упоминала человека с топором, хотя она явно не в себе, может ей и привиделось чего... Не знаю... А вы что о ней думаете?

- А, чувак с топором! Актер местной самодеятельности, считает себя гением сцены. Это он в роль какого-то психа вживается. Говорит, спектакль по реальным событиям про русского киллера. Ну, который там устроил бойню в ломбарде. Короче, парень там грохнул хозяйку, ее сестру, еще пару теток, Элизабет и Хеллен, кажется. Тетки должников держали за яйца стальной хваткой и те наняли такого киллера. Так, что-то я увлекся.
А Хиггинз когда-то полиция брала за седалищный нерв. Она втихаря шаурму из крыс толкала тоскующим по родине эмигрантам. А вот может ли она на человечину перейти — тут уже вопрос большой. Последить надо, хотя я уже ничему не удивлюсь.

- Вот оно как... Она считала Салли, ну... задушенную девушку, странной, ненормальной. Кстати, и мясник Бутман говорил о том же. А еще у него тоже есть топор... он же мясник все таки. Не мог бы он?

- Мясник Бутман над каждой забитой коровой слезу пускает и жалеет о том, что он единственный сын в семье и что папаше было некому передать мясную лавку. И это Бутман, который в Заливе сбежал из плена в чем мать родила, грозя вые..ать и убить тем, чем вые..ет, каждого охранника. Те в полном ох..ении падали на землю и молили своего Аллаха о защите.

- А о владельце погребальной лавки что можете сказать? Я только знаю, что он занимался похоронами Салли Финч. Кстати, тут ее парень бывший бродил недавно, худощавый такой, чудной немного... Нервничал очень, как будто боялся чего-то. Не знаете его? Кеннет его зовут.

- Вот в погребальную контору лучше не суйся. Слышал про финнскую мафию? Нет? Вооот, правильно, не слышал. Пока они тут расчехляли оружие лет двадцать назад, гробовщик их всех по гробам заколотил и свез на кладбище. Они так и не поняли, что произошло.
А Кеннет ко мне заходил, как и ты. Про какую-то цепочку с кулоном спрашивал. Мол, подарок был да сплыл, можеь, убийца трофеи собирает или еще что в этом роде.

- Ну ничего себе! Уж не цепочкой ли задушили Салли? *ходит взад-вперед* Я еще был у мисс Томпсон. Уж ей бы понравилось какое-нибудь украшение, она с утра как новогодняя елка... Хотя не думаю, что она имеет к этому отношение. А вы?

- Ох, много что-то вопросов ты задаешь. А сам где был прошлым вечером? Говорят, ссора была у вас? Не хотел папочкой в девятнадцать становиться?

*вспыхивает*
- Не смейте так говорить! Я на все готов ради Кэрри, нельзя ждать, вот я и спрашиваю. Целый день уже по окресностям бегаю, уже не знаю что и думать! В полиции сказали, что еще прошло недостаточно времени с пропажи, чтобы начинать полноценное расследование... Дуболомы! Может быть она уже лежит где-нибудь задушенная, как Салли Финч, а может быть ее еще можно спасти! Вы действительно считаете, что я похитил свою же девушку?

- На все готов, говоришь? А что так побледнел, когда я сказал о неготовности стать папашей?

- Я не предполагал такого развития разговора! Если бы... Кэрри мне бы сказала! И вообще это не ваше дело, вот. Если вы больше ничего не знаете, то я лучше пойду.

- Как хочешь, герой. Остынешь — заходи. А вот это тебе на память. Пока копы хлопали ушами, я пару снимков сделал. Ничего интересного не видишь, а? Вот кулон почти под самым сиденьем. Вопрос в том, где цепочка. А вот тут такая забавная штуковина с двумя полосками. Не приходилось ее раньше видеть? Эта штука называется тест на беременность. Вопрос в том, кто ее заделал.

*хватает ртом воздух*
- Но... Но ведь... Да нет, не могла она. Нет. А кулон... ведь могли и подбросить, ведь так? Зачем ей бросать его на пол?

- Хочешь сказать, кулон не ее? И кто мог быть твоим конкурентом на интимном поприще?

- Вы сказали, что Кеннет искал кулон у вас. Давно это было?

- Недели две назад объявился. Бормотал что-то невнятное, мол, кулон не то чтобы драгоценность большая, но что-то там семейное, чуть ли не "прелесть наша" его называл. Чудной парень, но нервный очень. Я ему крепкого плеснул, так он коврик снаружи заблевал, протопал сотню метров, напевая "Аве Марию", потом завалился спать. Пришлось тащить обратно и ждать, пока проспится.

- Салли убили уже несколько месяцев назад, почему он спохватился только сейчас? А еще он почему-то очень сказал, что боится теперь идти на пустырь. Скажите, а у Барбары никаких кулонов не находили?

- Да кто вас, влюбленных идиотов, поймет? Ты, может, тоже через пару месяцев снова припрешься с невероятной теорией. А насчет Барбары - сходи-ка к старьевщику Джо, может, кто и подобрал что да ему занес.

- Да... да. Наверное, загляну. Фотографии я могу забрать, да? *рассеяно* Спасибо за то, что уделили мне время.

- Давай, бери. Я еще напечатаю, если надо будет.

Малькольм Брукс:

Странный малый, этот Ларс. Голосок такой срывающийся, весь показательно-вежливый. И это бесконечное "а вы как думаете?" Встречал я такого типа, когда служил. Тот еще слизняк был, а потом - раз-два и по повышениям пошел. И доходился по головам. После очередной нашивки свои же так отметелили, что док за голову хватался. Вроде и потрохи все целые, и выглядит как синий воздушный шарик. А через полгода двоих из той компашки тихо-мирно машиной переехал. И хрен чего кто доказал. Вот и Ларс из той же породы. Ой, я волнуюсь, ой, не знаете ли чего о пропавшей, ай, а вот еще девушка была, ой, а вот такой-то и такой-то подозрительные. А у самого в глазах такой огонь пляшет, хоть сигару раскуривай. Черт, если бы не то дело с парой кретинов, которых пришлось хорошенько потрясти, взял бы сейчас Ларса в оборот. Подержал бы пару дней в тихом месте и позадавал бы вопросы. Ведь неладно что-то с ним. Сначала никак не отреагировал на фразу про тест на беременность, а потом "да как вы можете, да я, да она". И кулон. Как завелся он из-за кулона. Нет, все-таки надо пару свободных ребят напрячь, пусть попасут этого Ларса и того, как его там, Кеннета. Как любил говорить один мой приятель - если кажется, что со спины подкрадывается пи..дец, то лучше обернись, глядишь, будет еще время встретить его хорошим пинком или отойти в сторону. Но сдается мне, что просто отойти в сторону в этот раз не получится.

"By the pricking of my thumbs,
something wicked this way comes."

Хорошую табличку прицепил прежний хозяин конторы над дверью, ничего не скажешь. Пора держать свою кобуру расстегнутой.

[Todo Uno]

7. Ларс Уайлдер.

Неужели это действительно происходит? Кэрри, ну как же так?
Пухлая капля ударяет меня по руке и разбивается на десяток мелких брызг, которые оседают на фотографии. Я смотрю на нее уже целую вечность и не могу поверить в то, что вижу.
Приходится часто моргать, чтобы картинка снова обрела резкость. Хорошо знакомое мне потертое кресло, под ним на полу валяется кулон, а рядом с ручником… тест на беременность.  
Положительный.
Почему она не сказала мне? Почему?...
Сосредоточься, Ларс. Это сейчас не важно. Не важно!
Следующая капля холодной змейкой уползает мне прямо за шиворот, заставляя содрогнуться. Ноги ватные, но если я вымокну, никому от этого легче не станет. Я бреду к ближайшему дому с козырьком, уже в который раз прокручивая в голове сегодняшний день.
Ночью меня разбудил телефонный звонок – звонила миссис Бенсон. Кэрри не вернулась домой. Я сказал ей, что не видел ее с обеда, так как у нас была тренировка, а Кэрри скучает, когда «стадо баранов никак не поделят мяч похожий на орех». Да-да, так она и сказала. Знала бы она, каких трудов мне стоило слушать ее зудение на скрипке, когда я только начал ухаживать за ней! Впрочем, какое это имеет значение… Я тут же оделся и выбежал на улицу, несмотря на протесты моей матери.
Когда я подъехал к дому Кэрри, уже светало. Ее родители беседовали с двумя полицейскими, которые приехали на вызов. Опухшие глаза миссис Бенсон и дрожащий голос мистера Бенсона разбили все мои последние надежды. Детектив не хотел со мной говорить. Мол, кто я такой, да и сутки еще не прошли… Господи, да кому какая разница, сколько времени прошло, если очевидно, что с девушкой что-то произошло! Его напарник оказался более сговорчивым и поведал, что недавно пропала еще одна девушка, дочка богатых родителей, Барбара Миллс. Я спросил, не связаны ли эти случаи со смертью Салли Финч (полгода назад этот случай потряс окрестности – еще бы, здесь раньше даже двери не закрывали на ночь), но он лишь неопределенно хмыкнул и велел не торопиться с выводами, а лучше подождать, может быть, Кэрри решила погулять с подругами или другом. Я чуть ему не врезал. Кретин!
Я не мог ждать, когда пройдут сутки, это немыслимо! Я просто должен был что-то предпринять.
Спустившись немного вниз по дороге, я увидел машину Кэрри. Полицейские закрыли ее и опечатали. Ничего необычного. Машина на обочине. Может быть, кончился бензин, а может быть, просто заглохла. До дома Кэрри совсем недалеко, должно быть она решила дойти пешком…
Я огляделся. На дороге фонари, с виду рабочие, совсем рядом старый дом, судя по окружению – жилой. Через дорогу – мясной магазин и похоронная лавка, что за ирония… И даже охранная фирма. Наверняка кто-то что-то видел.
Потоптавшись на месте, я решил начать с дома.
Две двери. Я постучал наугад. Дверь долго не открывали, я уже собирался идти дальше, когда услышал скрипучее: «Кого там крыса принесла в такой час?!»
Когда хозяйка открыла дверь, ей-богу, я даже вздрогнул – так ведьм рисуют в детских книжках, вот зуб даю! И она явно слетела с катушек, причем давно – в ее глазах прямо огонь горел, пока она вещала о каких-то крысоловах и Рогатой Крысе, без конца теребя в руках несчастную апельсиновую корку. Это корка, кстати, до сих пор лежит у меня в заднем кармане, зачем я ее взял? Миссис Хиггинз, так ее звали, к моему удивлению, объявила Салли и Кэрри виноватыми в их участи. Бедная старуха, совсем выжила из ума, наверное из-за смерти мужа… Не думаю, что она имеет к этому отношение. Но она упомянула человека с топором, что заставило меня задуматься.
Ее соседка, мисс Томпсон, оказалась молодящейся толстушкой, от которой так разило духами, что я едва не задохнулся. Казалось, она вообще не слушала о чем я говорю, а лишь театрально закатывала глаза и томно отставляла ножку, иногда разбавляя это представление какими-нибудь душещипательными фразами и пусканием слезы. Честно говоря, меня это порядком достало, поэтому я спросил, есть ли у нее топор? Она даже плакать прекратила от неожиданности, но хотя бы начала отвечать на вопросы. Все, что я понял из этого разговора – это то, что она не особенно жалует свою соседку миссис Хиггинз, что Салли была ненормальной (и уже не первый человек утверждает это!) и что у самой мисс Томпсон начисто отсутствует актерский талант.
Пока я сидел у миссис Томпсон, я увидел в окне Кеннета. Он был парнем Салли, этого худощавого угрюмого бедолагу после гибели подружки здесь знали многие.  Мне стало интересно, что он здесь делает.
Кеннет вел себя очень необычно – постоянно озирался и очень нервничал, как будто боялся чего-то. Он не узнал мою девушку по фотографии и вообще не сказал ничего вразумительного, и вообще старался отделаться от меня побыстрее. Впрочем, он всегда был достаточно нелюдимым парнем. Но в одном его слова совпали с остальными – Салли и по его мнению была странной.
В мясном магазине я встретил мистера Бутмана, его владельца. Тут странность Салли открылась в новых красках, Бутман вот что мне поведал: «Салли эта ко мне в лавку частенько забегала. И вот представьте, этакий юный ангелок с чистыми глазами, где помыслов печать так безупречна, так… Словом, милейшее создание. Войдет, станет и смотрит, как завороженная, как я режу мясо, как кровь течет. Говорила, нравится ей смотреть на это, можете себе представить такое?» Нет, такое представить мне было тоже сложно. И это, конечно же, не повод душить ее на пустыре. Кстати, оказалось, что Бутман, этот брутальный краснолицый гигант с усами в запачканном кровью фартуке, творческая натура. Господи, ну и местечко! Но я и сам до сих пор не могу придумать рифму к слову «жертва».
Гробовщик Уоррен Фишер после этого всего показался мне самым нормальным пожилым человеком, хотя кажется здесь в принципе ненормально быть нормальным. Он вежливо выслушал меня и ответил на мои вопросы. И очень радушно отзывался о миссис Хиггинз и мяснике Бутмане.
Я совсем отчаялся - ситуация становилась все более запутанной.
          Но после посещения охранной фирмы мой мир перевернулся с ног на голову. Там меня встретил человек по имени Малькольм Брукс. Первым делом он подтвердил, что все три случая с девушками, несомненно, связаны. Потом сообщил, что человек с топором – местный актер, а мясник Бутман – очень ранимый человек. Рассказал какую-то жуть про Уоррена Фишера, мол, пока финская мафия расчехляла оружие лет двадцать назад, гробовщик их всех по гробам заколотил и свез на кладбище. А они так и не поняли, что произошло. А еще Кеннет не так давно заходил и спрашивал про цепочку с кулоном Салли, которые так и не нашли
А затем он показал мне фотографии из машины Кэрри, которые он успел сделать до того, как копы ее закрыли. С того момента все как в тумане…
Дождь все-таки разыгрался, и я начинаю жалеть, что не захватил куртку, навес спасает от дождя, но не от ветра. Я прячу фотографии в карман. Кулон в машине Кэрри тот самый, что сняли с Салли? Если так, то убийца мог подкинуть его Кэрри в машину. Гробовщик Фишер сказал, что на теле Салли не было повреждений кроме удушения. Получается, она не защищалась. Ее задушил кто-то знакомый? Кеннет? Нет, не может быть… Зачем ему убивать свою девушку? А еще он до смерти был чем-то напуган. Да и медальона у него не было – он его искал.
Хм…
Зато медальон можно незаметно снять, если ты работаешь с покойниками. Уоррен Фишер так успешно расправился с финской мафией, что ему стоит задушить какую-то девчонку? Кажется, необходимо навестить его еще раз.

[Todo Uno]

8. Салли Финч.

В разгаре уборки в столе нашлась девчачья школьная анкета. Знаете, из тех, что подружкам дают заполнять, на замочке. Я перелистала ее, брезгливо отряхнула с пальцев посыпавшиеся со страниц блестки. Надо же было быть такой идиоткой...
"Любимая книга?!?!" - "Щелкунчик! И! Мышиный Король!"
"Любимое животное?!" - "Мы-ши!"
Тогда я еще не знала, что мышь для меня - тотем, а не просто лапки-ушки-усики. Бабка просветила, спасибо старушке. Папуля со мной не справлялся и передавал меня своей матери, а та оказалась той еще чертовкой. Колдовала бабка, вовсю. И меня научила. За это я ей цветочки на могилку таскаю и блюдце с сахаром ставлю. Каждый месяц, тринадцатого числа, как штык. Привет, бабуленция, уж не знаю, что без тебя бы делала.
Я бросила анкету в кучу того мусора, что планировала сжечь на заднем дворе. Первый мой Бельтайн, настоящий, поворотный, надо подготовиться как следует.
В заднем кармане задрожал телефон, я машинально, не глянув на номер, ответила на вызов.
- Салли! Привет, чего делаешь?
Кеннет. Ручной гном, иначе не скажешь. Скажи ему спрыгнуть с крыши - прыгнет не раздумывая. Мозгов - ни на грош. Только и годится, что на побегушки.
- Уборкой занимаюсь, папахен заставил. А что?
- Предки на всю ночь свалили, может, зайдешь в гости? У меня мороженое есть...
Мороженое. Идиот ты клинический, ты уже определись, кого в гости приглашаешь, девочку с бантиками или девицу, которая перед тобой ноги раздвинет? А то так и не даст никто.
- Я занята, извини. Не сегодня.
- Х-хорошо, - явно расстроенно выдохнул Кеннет. - Хорошо. Тогда... До завтра?
- До завтра.
Я иногда жалела, что вступилась за него три года назад, когда его, тогда самого тощего в классе, зажимали по углам и мутузили одноклассники. Никто не пытался ему что-нибудь сломать или вывихнуть - нет, ни в коем случае. Унизить старались, как собачонку. И унижали. А мне в какой-то момент стало тошно слушать его отчаянное "Да что я вам сделал?!"
Класс меня боялся. Ненавидел и боялся. За дело, надо признать. Глазила я уже тогда уверенно, с лету - бабкина наука. И спорить со мной никто не решился - еще бы, кому охота связываться? А Кеннет превратился в моего верного и преданного раба отныне и вовеки веков. Я этого не хотела, и пыталась его поначалу выгнать, а потом рукой махнула: захочет - сам отвалит.
Он помогал мне с мышеловками, хоть и не понимал моей ненависти к мышам. А ненависти и не было, одна только жадность. Больше, больше вкусного духа, больше тотемного тепла. Я грелась возле мышеловок, как у костров, пила тягучий аромат очередной жертвы. Потом закапывала - со всеми ритуалами, понятное дело, с наговорами, закрытием контура. Мышиный дух убегал в лес, задорно сверкая розовыми пятками. Еще один солдат моей личной армии.

К конечному ритуалу я готовилась заранее, тоже по бабкиным заветам. Подобрала кандидата в партнеры, окучила его, как полагается, дружбу завела. А вот как, позвольте узнать, хоронят кого-нибудь килограмм под двести весом? Гроб на заказ? Ой, как интересно. А расскажите что-нибудь еще... Наживку он проглотил сразу же, оставалось подсечь да выводить осторожно.

Бельтайн прошел, как я и рассчитывала. Священный союз, соитие, необходимая ступенька в становлении ведьмы - все прошло как по маслу. Я видела его раздерганную ауру и понимала, что второй этап с ним же проводить рискованно - слишком много для человека эманаций смерти, если и выживет - свихнется, сам убивать начнет... Но решила: черт с ним. Одним маньяком больше, одним меньше... Главное, я буду свободна.
Второй этап я наметила на Самхейн. Отличная дата для перерождения, как по мне. Все изображают нечисть, а нечисть наконец-то предстает в родном обличье. Как выражается Кеннет, комбо.
Заболтать его, чтобы остаться на ночь, труда не составило. Впустить в окно мастерской летучую мышь - тем более. Потом - слово за слово - я сыграла злость и завопила, что пойду в полицию, дам показания, и его посадят на двадцать лет. Он сбил меня с ног и начал душить... Осталось закрыть глаза и прочитать про себя нужные слова.
Он сидел на полу рядом с телом, глядя перед собой остекленелыми глазами. Я мельком обернулась - точно, свихнулся, поехала аура. Держись, городок, скоро начнется веселье...
Мышь висела под потолком, уютно укрывшись крыльями. Я примерилась, вцепилась в нее и растворилась - мгновенно, как в воду нырнула. А в следующий миг уже сама сорвалась со стропил и бесшумной тенью ушла в ночь.
Это только в сказках ведьмы летают на помеле, в жизни нам приспособы не нужны. Сами крылатые.

[Todo Uno]

9. Барбара Миллс.

Барбара медленно шла по парку. Вечерний ветер игрался с ее светлыми волосами и ласково обдувал разгоряченное ссорой лицо. Сегодня она сказала родителям, что хочет на летних каникулах поехать на Ибицу с подругой. А не с ними как обычно. Она знала, что деньги точно не будут проблемой, но не знала, что проблемой станет их отношение к отдыху двух молодых девушек без сопровождения. «Две глупые пигалицы без взрослых! Ты с ума сошла?» - отец разве что слюной не брызгал. «Я знаю, что там происходит на Ибице», - вторила ему мать. Девушка пыталась сказать, что с ними еще поедет старший брат Элис, но это родителей еще больше вывело из себя. Уж с ним-то девушкам бы точно не грозила никакая опасность: он такой классный, его даже полицейские побаиваются, потому что он всегда на все может ответить.
 Погруженная в свои мысли, девушка не сразу услышала тихий немного шаркающий звук шагов за собой. Услышала только когда они были совсем рядом. Она хотела обернуться и сказать что-нибудь язвительно, но не успела. Сильный удар обрушился на ее голову, и она отключилась.
  Очнулась Барбара от сильной головной боли. Голова будто раскалывалась на тысячи кусочков. Казалось, что еще чуть-чуть - и она лопнет, взорвется. Очень хотелось пить. Она облизала сухие губы, и попыталась сесть. Но не смогла. Она даже сесть не смогла. Пространства хватало только на то, чтобы лежать, можно было перевернуться. Руки-ноги не раскинуть. Какое-то ужасно узкое и темное место. Она стала ощупывать и трогать все вокруг. Получив несколько заноз в пальцы, она поняла, что находится в каком-то ящике. К низу, где ноги, он сужался… Сужался! Гроб! Девушку затрясло от страха, когда она поняла, ГДЕ она лежит. Она начала колотить по крышке и звать на помощь. Неужели ее нашли в парке без сознания и решили, что она мертва? Она перевернулась на живот и попыталась встать на колени, чтобы вышибить крышку спиной, но дерево не поддалось. Перевернувшись, Барбара начала ощупывать место, где крышка гробы должна была закрываться, но не нашла там не малейшей щелочки. Она осторожно вытащила из кармана зажигалку. Зажгла ее, чтобы осмотреться. И убедилась в том, что гроб плотно закрыт. Она стала прислушиваться. Ей показалось, что она услышала какие-то звуки, но не могла понять, какие именно. Паника все больше охватывала ее. Она начала кричать еще сильнее, била крышку гроба кулаками, ногами. Она не чувствовала, как саднят разбитые кулаки, как ноют обломанные под корень ногти. Она даже не почувствовала, что сломала большой палец на правой ноге. Так сильно она пыталась выбраться, так сильно ей было страшно. В изнеможении Барбара заплакала, на очередном всхлипе она поняла, что ей трудно дышать. Девушка поняла, что кончается воздух. «Господи, мамочка, помоги! Я не поеду ни на какую Ибицу! Я буду все время сидеть дома! Мама! Господи!» Мысли метались в охваченном ужасом мозгу, страх парализовал тело. Дышать становилось все труднее. Мысли путались. «С кем теперь Элис поедет на Ибицу? Брат у нее классный, но немного страшный почему-то. Мамочка, прости меня!.. Господи, помоги мне выбраться отсюда!.. Папа, ты же найдешь меня? Если попросят выкуп – ты сможешь дать денег.  Красные туфли очень крутые, но жутко жмут… Мама, давай мы вместе поедем на Ибицу… Или не поедем… Папа, а у меня будет братик или сестричка?.. Элис, я знаю, что ты целовалась со своим братом… Он и меня учил… Завтра надо будет надеть ту очень короткую юбку… Так не хочется писать тест по английскому… Мама, я тебя люблю… Спасите меня…»
 Мысли медленно лениво перетекали из одной в другую, становясь все мутнее. Становилось очень тепло. И очень душно. Будто на все тело опустили тяжелую подушку. Барбара затихла, изможденная попытками выбраться и криком. Хотелось спать, и она не сопротивлялась этому желанию. «Спать-спать… А когда проснется, ее уже вытащат. Разбудит мама, поцелуем в лоб… Она всегда так делает утром… Надо попросить горничную погладить блузку на завтра… Мама, я тебя люблю… Спать…».
Воздух кончился.

[Todo Uno]

10. Кэрри Бенсон.

В этом гребаном мире нам так часто не хватает времени, чтобы остановиться и подумать о жизни. Мы тащимся на нелюбимую работу, обсуждаем новые заказы (еще тупее старых) с начальником, который строит из себя невесть что, а сам регулярно забывает смыть за собой в туалете и носит подтяжки, жрем на бегу всякую дрянь, болтаем по мобильнику, улыбаемся рожам, которые нам осточертели, смотрим ток-шоу, в которых нет ни грамма смысла - в общем, каждую секунду просираем все то, что нам от щедрот отсыпала природа. Забываем, короче, о самом главном. Иногда шутим, что отдохнем в гробу.

Привет, меня зовут Кэрри, и у меня, кажется, выдалась свободная минутка для того, чтобы подумать о действительно важных вещах, потому что я, черт побери, как раз в гробу! У меня тут темно и уютно, и воздух еще есть, а вот ногтей на моих пальцах уже нет - тридцать, мать их, баксов отдала за разукрашенные куски акрила и болтовню этой тупой бабищи-маникюрщицы, и теперь вся эта красота валяется где-то у меня под ногами или застряла в щелях долбаного гроба. "А когда вы с Ларсом поженитесь?" "А деток планируете?" "А где вы будете жить?" "А ты собираешься работать после свадьбы?" Божечки-ежички, вспоминаю и волосы на жопе дыбом - даже в гробу лучше, чем у этой курицы в салоне.

Короче, ситуация - полный абзац. Орала так, что охрипла, но что-то никто не спешит меня спасать. Как я вообще попала в эту похоронную контору? Не иначе как черт принес. Еще эта старая колымага раскорячилась посреди дороги, ни туда и ни сюда. В каком-нибудь Сан-Франциско я б нашла приличного мужика на кабриолете, а в этой дыре у меня только Ларс с улыбкой дебила и Форд, которому лет больше, чем моей бабке, чтоб из нее бесы барбекю пожарили. А толкнул меня уже не черт, а этот старый хрыч Фишер. Бах - и я уже в гробу, как какой-нибудь трижды трахнутый дырявым сапогом Дракула. Стою, вою, визжу от ужаса, скребу крышку тридцатидолларовыми когтями и колочусь о стенки всем своим прикольненьким тельцем, с которого Ларс обожал стаскивать бельишко. Поначалу я подсвечиваю себе мобильником, все равно кроме фонарика он здесь ни на что не годен, сеть не ловит, но потом у него садится батарея, и я снова оказываюсь в темноте такой жирной и густой, что вспоминается анекдот про жопу одного... Ой-ой, этого говорить нельзя, настучу-ка я себе по губам, я же хорошая девочка: учусь, подрабатываю, встречаюсь с замечательным мальчиком, на скрипочке играю. Ну чо, повелись? Это все видимость - строю из себя паиньку, чтобы мать платила за колледж. Хочу получить хоть какое-нибудь образование и свалить отсюда навстречу новой жизни. Когда мне было 14, я была той еще оторвой. Материно терпение лопнуло, когда она застала меня скачущей  на ее новом муже. И он сам, и процесс в целом мне понравились намного больше слюнявых подростков и траха на заднем сидении воняющего бензином старого бьюика, но все хорошее в моей гребаной жизни всегда заканчивалось слишком быстро. Короче, мать пригрозила мужику полицией и выгнала взашей, ну а меня хотела отправить в школу для девочек при общине каких-то баптистов или других больных на голову задроченных сектантов. Каким-то чудом мне удалось ее уговорить оставить меня здесь. Я все коленки стерла, ползая за ней и убеждая, что буду паинькой. Пять лет адовых мучений без тусовок, травки, бухла и парней. В конце концов я так озверела, что начала встречаться с Ларсом, который еще в начальной школе обвешивался слюнями едва завидев меня. Мамочка могла бы мной гордиться!

И вот теперь, после пяти лет праведности и покаяния, я стою в этом гробу и думаю о том, за что же боженька так зол на меня. Ну ладно еще Салли Финч - по ходу, она тоже попалась в ловушку Фишера - она-то и выглядела как гребаное исчадие ада. Или вот, к примеру, Малкольм Брукс - почему бы ему не оказаться в гробу вместо меня? Одна его баба забеременела, а он уж очень не хотел обзаводиться визжащими личинками. До того не хотел, что, угрожая ей пистолетом, заставлял двигать мебель, пока у нее не случился выкидыш. Она истекла кровью и чуть не померла, а ему хоть бы хны. Сейчас наверняка пьет пивко или стреляет по банкам в саду. Или вот взять к примеру миссис Хиггинз, эту бабулю-божий одуванчик. Опрятную старушку так переклинило на чистоте, что однажды она угостила местного бродяжку средством для очистки унитазов - ну, типа, чтоб он стал чистым изнутри. Теперь он в приюте и может есть только пюрешки и бульончики, а она по-прежнему строит из себя воплощенное дружелюбие. Я уж не говорю про мистера Бутмана, этого пидрилу! Боженька, тебе ведь очень не по душе были Содом с Гоморрой, так почему в темном ящике сижу я, а не этот извращенец?!

Не могу поверить, что из-за этого трухлявого пня, решившего на старости лет заделаться маньяком, я умру такой молодой и красивой! А если он меня еще и изнасилует перед смертью?! Фу, я сейчас сблюю себе под ноги, а потом задохнусь от ядовитых испарений. Но это все-таки шанс - можно будет охреначить его по башке и сбежать, намного лучше, чем сгнить здесь заживо. Эй, мистер Фиииишер? Дорогой мистер Фишер, я согласна на все ваши условия, давайте поговорим, а?

[Todo Uno]

Дэн Хаммер.

- Мик, мне виски. Неразбавленного. Это не день, это хрен знает что такое. Я бы свалил нахрен из этого городишки, да хоть в Антарктиду переворачивателем пингвинов.
И, главное, ничто не предвещало. Сегодня утром Брукс вызвал, говорит: присмотри, Дэн, вот за тем чернявым. Крутится тут, вынюхивает. Говорит, девушка пропала, а не он ли её "пропал"? Ну я и пошёл. Тихо, без палева, чернявый и не заметил хвоста.
Да за  ним наблюдать было так себе. Скучновато. Вон, за лавкой мясника и то интереснее. Бутман вышел - в руках топорик, глаза недоенной коровы - в общем, всё как обычно. Только пошёл чего-то к дому Финчей. Ну, это у которых девчонку задушенной нашли на пустыре несколько месяцев назад. А ему навстречу - актриса погорелого театра, Агата Томсон. Бах, трах, искра такая, что меня на другой стороне улице шибануло! Столкнулись и смотрят друг на друга, как впервые увидели. Бутман что-то ей бормочет, Томсон то ручки заламывает, то глазки закатывает. А потом он такой - хопа! На руки её подхватил и к себе понёс в лавку. Сладкая парочка, мля, барашек да ярочка.
Пацан ещё по улице шлялся, Кен вроде. Брукс и его в подозрительные записал, Стива отрядил за ним пронаблюдать. Ну, боссу виднее, конечно, но этот максимум на магазинного воришку тянет. Зачем-то к дому старой Хиггинз пошёл. Оглядывался ещё по сторонам так воровато. Но не моя забота, ага.
Моя черно... хм, чернобровая забота пошла к гробовщику в лавку. Я туда же, словно бы невзначай. Не ровен час, пришибет старикана Фишера, тому много ли надо? Заглядываю - а старик уж не чает от этого посетителя избавиться. Настолько не чает, что аж вытолкать из лавки пытается. И тут такое... У меня чуть волосы на жопе не поседели. Пролетает летучая мышь и на гроб садится. Ну, у Фишера гробы у стеночки стоят, выставочные. И из гроба отчетливый стук. Пацан чернявый зенки выпучил, а Фишер его к другому гробу, открытому, толкает. Ну, я не растерялся, ногой дверь в сторону, ору: "Всем лежать мордой в пол!" Всех скопом их и сдал полиции - и Фишера, и чернявого, и Кена, который на ор прибежал. Пусть там сами разбираются,  кто виноватый. Там ещё старая Хиггинз в свидетели подвязалась, ох она им насвидетельствует, всех окрестных крыс пересажают.
А из гроба девчонку достали. Она стучалась. Красивая, только зареванная и растрепанная. В больницу отвезли. Я адресок у следователя выцыганил, как оклемается - приглашу пропустить по стаканчику. Может, и выгорит чего.
А мыши летучей как не бывало. И, главное, никто, кроме меня, её не видел. И даже мышиного дерьма не обнаружили. Неужели показалось? Хрен его знает.
В общем, если с той девчонкой из гроба не сложится, тогда точно переворачивателем пингвинов поеду вербоваться.  Точно не хуже теперешней работёнка.

[pysh000000]

Бутман мой фаворит =D Развешивание трупов по цветам ащще прям.

[NightHeaven]

Омг, пора валить из этого городка

[Кейли]

Первый текст - не Актриска?

[Актриска]

Автор мясника очень любит Фаулза   Там и "Коллекционер", и "Волхв" с Кончисом.

[Актриска]

В общем, по традиции:
Бутман - Трак?
А если не Трак, то Кейли

[Thrak]

Омг, пора валить из этого городка

Живописное местечко, да

И кто у нас тут по Вархаммеру с Рогатой Крысой убивается?

[Sashetta]

Я тут подумала: как круто и, главное, ВНЕЗАПНО, перекликаются тексты Салли и маньяка. А Крыса - это из вархаммера? Уж не Френ ли это часом?

[Шебуршунчик]

Охренеть. Для меня почему- то неожиданным стал текст Кэрри, то, что она оказалась тоже ни фига не белой и пушистой)

[Todo Uno]

Хотя и не делаем голосования в этот раз, я не буду сообщать правильные ответы на угадайки до, скажем, десяти часов вечера. А вечером я соберу все версии из темы, и напишу, у кого больше правильных было. Надеюсь, брутфорсить никто не начнет

Так что пока оценивайте тексты анонимно (ну, или почти анонимно).

[pysh000000]

Мне кажется, Кэрри - это Актриска.

[Sashetta]

Интереснее нормальная угадайка. И ждать я лично не люблю. А, и еще Пыщ маньяковычислитель, не ожидала от него.

[Актриска]

Я тут подумала: как круто и, главное, ВНЕЗАПНО, перекликаются тексты Салли и маньяка.

Забавных совпадений вообще много Хозяин агентства говорит, что Кэрри была беременна, а Кэрри про него говорит, что он спровоцировал выкидыш у своей женщины)

[Шебуршунчик]

Фишер - Трак?
Охохо,не люблю угадайку)

[Frenesi]

Кеннет меня п%$дец как смутил.

[Todo Uno]

Интереснее нормальная угадайка.

А это и есть нормальная   Это просто я до этого по своему мягкосердечию всех избаловала мгновенными ответами.

[Снайпер]

Маньяк не уиноуат! На нем ведьма опыты ставила! Уася не уиноуат!

Зачотный городишко, особенно в преддверии культа в деревне.

[Sashetta]

Интересно, угадает ли кто меня.

Забавных совпадений вообще много Хозяин агентства говорит, что Кэрри была беременна, а Кэрри про него говорит, что он спровоцировал выкидыш у своей женщины)

Ну да, но меня всякий раз приводят в восторг перекликающиеся тексты. Я ж знаю, что никто не сговаривался.

Это просто я до этого по своему мягкосердечию всех избаловала мгновенными ответами.

*Невинно* Так надо было продолжать баловать!

[pysh000000]

Забавных совпадений вообще много

Меня порадовал "Ларс с дебильной улыбкой" из текста Кэрри в сочетании с его фото.

[Кейли]

*дочитала последний текст* Да вы все тут больные, все!!!  

[Шебуршунчик]

Кеннет меня п%$дец как смутил.

Я учит не блеванула от этого текста. Пардон за мой французский.