Знаете мне тут вспоминается роман "Имя твое". где в начале умирает бродяжка в родах и ее находят крестьяне с живым младенцем в руках. И Захар принимает решение взять его себе, хотя у самого трое детей и младшему 5 месяцев....
"– А куда ей мыкаться-то? – спросил Захар, чувствуя в словах у Поливанова потаенную, злившую его глубь. – Есть трое, ну, четверо будет, времена-то новые пошли, не пропадем.
За столом при его словах затих разговор, мужики дружно уставились на него; хозяйка у печи, отодвинув от себя гребень с куделью, приоткрыла рот, озадаченно протянула:
– Мужик завсегда прыток, не ему пеленки-то в прорубь таскать, по ночам болагучиться.
– Дело решенное с моей бабой Ефросиньей Павловной, – сказал Захар твердо, довольный всеобщим вниманием и даже молчаливым осуждением, хотя ни слова об этом он с женой не сказал и знал, что дома теперь неспокойно и тяжело"
В итоге все хорошо было. Этот сын вырос и с ними старики остались жить.
Это просто мысли вслух. В данной ситуации считаю, что жена права и брать не стоит. Он в детдоме не останется.
