Удивительная штука - обычно я всеми силами ищу в наводке и в истории себя, ну чтоб хоть чего-то общее, хоть немного. Здесь прям по заявленной тематике мне стало ясно, что хрен я себя найду. Я не то чтоб ребёнок с совершенно безоблачным детством, но меня не били, не гиперопекали, не винили, не развращали и даже не заставляли есть суп. Я не знаю, как это - быть совершенно бессильной жертвой.
И ровно понимая это, я просила у Ноториджинал жесть - мне чем хуже, тем лучше, чем больнее, тем проще, на сильных (пусть и чужих) эмоциях я могу сконцентрироваться и дать картинку. Я, надо сказать, предполагала, что получу скорее родителя, творящего дичь - и тут я была готова на любую дичь (вплоть до не данной в этой текстовушке напрямую).
Получила я ребёнка и при первом почтении наводки даже не поняла - а где жесть-то, весь мой мозг был заполнен абсолютным непониманием мотивации моего родителя (почему, чем именно он руководствуется) - я только после текста Френ смогла понять, в чём дело. А потом я увидела собаку. И жесть увидела. Вообще собак, по большей части, я боюсь - мне пол-уха собака играючи оторвала лет в пять (ухо пришили, страх остался), но в мои лет 10 собака у меня появилась. Не у меня - дома, сестра очень просила, родители любили собак, живущая неподалёку бабушка была готова в случае, если я с собакой никак не смогу, поселить собаку у себя, я сжимала зубы и боялась (хотя знала прекрасно - и "нет" сработало бы, и переселение собаки). Сделав свой первый шаг в квартире, собака грохнулась, наступив на собственное ухо - бояться её стало затруднительно. Короче, это была чрезвычайно умная собака - она знала, с кем надо налаживать отношения, через пару месяцев я перестала бояться именно её. Прожила она лет 14, и когда её пришлось усыпить (рак), я прям рыдала, хотя собак в принципе опасаюсь до сих пор. Так что, собака в наводке и меня несколько переехала, мне было прям больно и неприятно с ней так поступать.
Помимо собаки мне прям не за что было эмоционально цепляться - я не очень хорошо помню себя в девять лет, у меня нет девятилетнего ребёнка - у меня всё время было ощущение, что я пишу взрослого, просто маленького. Поэтому - минимум детальных описаний эмоций, максимум - цвета, привязки к простейшим эмоциям, отсутствия логических рассуждений.
А вот черный в этом тексте очень неоднозначен. Автор одновременно связала его с Марсом - энергичным, живым, ласковым и любимым, отдушиной в жизни с жестоким отцом, одновременно защитником и нуждающимся в защите - и смертью. Черная линия на белом полу. "маленький, неподвижный, чёрный-чёрный".
Вот это прям намеренно. Чёрный поглощает все остальные цвета. И делает это как в одну сторону (затмевая тревогу, скучную школу, серого отца), так и в другую - к нему всё и сводится, Френ совершенно права -
на меня особо сильное впечатление произвело «мир сужается до Марса», у меня вся визуализация запульсировала и стала размером с очерченную белым собаку.
- мир сузился, схлопнулся, ушёл в черноту. Ну, собственно, я в рецензии уже отметила, что мне всегда проще через визуальное и цветное, и мне удивительно красиво (несмотря на всю жесть) - как мы с Френ в этом совпали.
И вот совершенно у меня нет ощущения, что Макс прям выберется. Он (и Маша) кажутся мне такими уже переломанными, несчастными, травмированными до костей, что тут либо должна включиться какая-то совсем железная воля, либо они всю жизнь будут сжимать собаку и Лиса и на что-то надеяться-надеяться-надеяться (верить им не во что).
Теперь по коллегам. С наиболее удивляющего.
Меня прям переехала "Бордовая дверь" и её интерпретация. Девочка Ксюша мне показалась невероятно понимающей и взрослой (мама как раз видит её маленькой и незащищённой), а Ксюша честно смотрит на маму с пониманием, бережёт и буквально "тащит свой крест". Вот реально никакого инфантилизма, невозможности оторваться от маминой юбки я у Ксюши не вижу, что Ксюшиной несчастности совершенно не отменяет, но девочка в 10-11 лет это тащит и выглядит куда рассудительнее мамы (а то она не знает, что мама сочинение прочтёт? Она не врёт при этом ни разу, маму она, правда, любит, она пытается достучаться как может). Мама, впрочем, несмотря на всю тревожность тоже что-то осознаёт - какое-то личное пространство Ксюши она видит и считает должным дать (ну хоть до ворот даёт дойти). Маму Ксюшину в обем можно понять и пожалеть (кстати, чего-то про папу в наводке было?)
"Коричневая дверь". Я люблю овощные супы и этим всё сказано. Мне почти одинаково жаль и Костю и мать его. Костя классный - ну я писала уже, нормальная реакция - мне почти тридцатник, а ор я не воспринимаю. При этом, женщину, у которой не получилось полюбить ребёнка, я прям не могу осудить. Я жутко подобного боюсь, если честно, что не получится, что я так и останусь формалистом-бюрократом "детей надо любить", - не получается, а надо.
"Зелёная дверь". Самая удивительная история для меня - как вообще можно было приплести ребёнка к супружеской измене? Но оба текста такие красивые, такие совпадающие, такие прям стилистически друг под друга сделанные, что в первую очередь именно на это хочется смотреть. Птица, ящерка, новая подруга Таня, шашлык - такая живая история, причём у обоих, и у обоих же в конце совершенно незапланированный срыв - ну как так?
"Серая дверь". Ну это почти свой pizdets. Такая ж беспросветность и безнадёга, одна надежда на отца семейства (кажется, он прям замечательный мужик - Маша, поговори с папой!). Я от обоих текстов пребывала в одинаковом pizdetse i ohuevanii - на Симкином чуть отдыхала во время эпизодов готовки и уборки и флэшбеков (нереально же жаль её), на Крессином - вообще некуда бежать (в шкаф к подружке, разве что).
Жуть какая. Но очень важная жуть.
