Сколько себя помню – я всегда любила читать.Это не так удивительно, скажете вы, ведь у вас в Австралии каждая мошка норовит убить тебя, поэтому сидеть дома за книгой куда безопаснее.О, если бы вы были правы!Мои родители – обычные работяги, выращивают хлопок, чечевицу, нут. Мать надышаться не может на свой небольшой садик с манго, отец увлекается ловлей креветок и тунца. Брат, как не трудно догадаться, любит серфинг. А я… А я немного не удалась, из исконно австралийского у меня разве что чудовищный английский, ставший предметом шуток во всем мире.И я привыкла проводить почти все время с книгами. О, это было не такое уж безопасное хобби – дома книг было не больше десятка, в школьной библиотеке выдавать художественную литературу на дом категорически отказывались (а читать там означало возвращаться домой поздно вечером, а идти пятнадцать километров пешком по темноте было слишком большой платой за удовольствие). Кое-что мне удавалось попросить у одноклассников – мой сосед по парте был сыном адвоката и часто хвастался огро-о-омной коллекцией книг отца (он всегда закатывал глаза и разводил руки, рассказывая о ее размерах), однако ж на просьбу принести мне что-нибудь либо вежливо отказывался, ссылаясь на дороговизну и редкость изданий, либо приносил самые затертые и развалившиеся книги. Но именно так я ознакомилась с большинством культовых произведений 19 и 20 веков – продираясь через исчерканные и порванные страницы. В старших классах я сблизилась с девушкой по имени Сэнди, которая привлекла меня тем, что на каждой перемене утыкалась в какую-нибудь толстенную книгу, сплошь пестрящую закладками, и не замечала происходящего вокруг. Однажды я набралась смелости, подошла с глупейшим вопросом «А что читаешь?», и таким образом получила билет в мир «я тут недавно прочитала!...», а заодно и спутницу по походам во взрослую библиотеку.И вот теперь, несколько лет спустя (хотя я сказала бы «много»), я заработала свои первые деньги и решила купить широко рекламируемую электронную читалку «Hook». Я почти не имела дел с гаджетами, поэтому даже не стала сравнивать характеристики «Hook» с другими читалками, просто одним прекрасным днем вспомнила билборды вдоль магистралей и ролики по телевидению и пошла покупать свой очередной пропуск в вымышленные миры. То ли жертва маркетинга, то ли его счастливая адептка.- С вас 29.99, - сказала невозмутимая женщина на кассе, одетая в тесную голубую униформу. На улице было никак не меньше сорока градусов по Цельсию, но от нее и ее интонаций веяло нескрываемым холодом.- Поскольку вы один из первых ста покупателей, - чеканила она, - в вашу книгу в качестве подарка издателем загружена нашумевшая книга Орвилла Мейсона «Стоя на пороге». Приятного чтения, мэм, ждем вас в нашем магазине снова.И словно перешла в режим ожидания – замолчала, отвернулась, до следующего покупателя.Я взяла коробочку с читалкой, с любопытством повертела, но думала я вовсе не об устройстве, которое поможет мне незримо обладать всеми желаемыми книгами, а о прозвучавшем от кассирши имени.Орвилл Мейсон.Мне было неприятно признавать, но я слышала об этом авторе впервые, хотя старалась интересоваться новинками книжного рынка – да я даже в библиотеке заходила на специализированные сайты, узнать, что нового вышло за последнее время (да, мои родители не оценили прелести интернета дома)! И от Сэнди я не слышала ничего похожего, хотя она куда любознательнее и пытливее меня.- Пора заполнить этот пробел, Памела, - сказала я вслух, разорвала коробочку, достала читалку – ага, вот кнопка Power, жмем, ждем…- Что ж, привет, мистер Мейсон, - прошептала я, когда зажегся логотип Hook - переливающийся серебряный крючок с сидящим на нем приосанившимся червем, в очках и шапочке выпускника. – Посмотрим, что вы за писатель такой.И, прямо на пороге магазина, усевшись на подоконник, я начала читать.Файл был небольшим. Очень небольшим. И разбитым будто бы на две линии повествования. В одной рассказывалось о типичнейшей истории любви – невообразимо прекрасная и совершенная ОНА и стереотипно никакой мечтатель-неудачник ОН, внезапное столкновение, осознание О БОЖЕ МОЙ и все, многоточие. Во второй кто-то насмешливым и даже грубым тоном утверждал от имени самой книги, что ненавидит своего бездарного создателя, а также убеждал, что никакого Орвилла Мейсона нет, а есть лишь престарелая кошатница с кучей комплексов и тоталитарной мамашей, которая ворует истории для книг с форумов.Я перечитала файл несколько раз.- Не может ли это быть очередной рекламной приманкой? – подумала я, озадаченно перелистывая эти четыре страницы туда и обратно. – Мне, например, очень захотелось купить эту книгу целиком.Жертва маркетинга или его счастливая адептка, ага, точно.- Может, первые буквы строк складываются во что-то?… Нет, не складываются. Может, каждое четвертое слово?… Нет, не четвертое. Каждая третья буква?... Нет, и не буква.Следующие несколько вечеров я потратила на то, что сидела в библиотеке и искала информацию об этой книге.Находила десятки лестных отзывов, но все по шаблону «мне так понравилось!». Находила рецензии, но все в стиле «лучший роман десятилетия!». Была даже пара новостей «ходят слухи об экранизации бестселлера Орвилла Мейсона (в главной роли – чернокожий спортсмен)».Но нигде, ни в одном интернет-магазине, ни на одном торрент-трекере я не могла найти саму книгу.Пока к концу четвертого дня, когда от очков болели глаза и переносица, а последние посетители поспешно забирали свои вещи из гардероба, я не открыла какой-то подозрительный сайт, наполовину в иероглифах, наполовину в кириллице.- Надеюсь, я не обрушу сейчас ничего.Ссылка звучала при этом вполне обыденно – «Орвилл_Мейсон_-_Стоя_на_пороге.fb2».Я нажала «скачать» и открыла файл.
Эй, ты, да-да, именно ты. Тощий неудачник, мнущийся у стойки с журналами о ремонте и косящийся на полку с веселыми картинками полураздетых девиц. Хорош пялиться, продавец уже и так тихонько ржет с тебя. Поверни-ка свою голову ко мне. Нет, не сюда, тут детские журналы с розовыми единорогами. И не сюда, поверь мне, пони ничуть не лучше. И тут тебе делать нечего. Вот, вот, стоп. А теперь возьми меня в руки. Молодец, молодец. Слушай и вникай. Точнее, читай и вникай. Перед тобой - новая читалка "Hook". Этот кусок железа не стоит своих денег, а вот его содержимое - определенно. Только не говори, что понятия не имеешь об Орвилле Мейсоне и его новом произведении "Стоя на пороге".Эта книга - настоящий литературный эксперимент, игра жанра, игра слов, ситуаций и так далее. Вот, например, первая сцена. Главный герой, которого зовут просто ОН, вчерашний обычный студент, позавчерашний обычный школьник, ранним утром просто застывает на пороге туалета с мыслью о смысле своего бессмысленного существования. Стоя на пороге и совершенно забыв о цели похода в туалет, ОН понимает, что ему крайне необходимо найти ЕЕ. Единственную, неповторимую, прекрасную идеальную спутницу дальнейшей жизни, которая придаст этой самой жизни смысл. Ну а пока начинается процесс поиска, сопрождающийся вереницей знакомств и разочарований по утрам.А тем временем, где-то ОНА застывает на пороге расставания с прошлой жизнью выпускницы престижного ВУЗа, обладательнице двух высших образований в не менее престижных сферах. ОНА - талантливый психолог и гениальный айтишник, способная одной левой пяткой развернуть датацентр размером с Антарктиду, параллельно избавив от жутких комплексов всех участников проекта. И вот ОНА тоже отправляется на поиски того, кто сможет принять ЕЕ такой, какая она есть и создать крепкую семью с пятью детьми и лужайкой на три-четыре сотни гектар.О, вижу тебя зацепила книжка-то. Читаешь прямо на ходу, уже подбираешься к моменту первой встречи ЕГО с НЕЙ. Давай-давай, читай, вот и узнаешь, как легко прозевать подходящий момент.Уже третью неделю ОН подрабатывал в мелкой конторе, занимающейся распространением книг. Сегодняшний день был на редкость бестолковым, никто так и не захотел купить заманчивые издания "Тысяча и один совет как правильно забить болт в бетонную стену", "Стиральный порошок как путь к блаженству", "Феншуй берегов Амазонки" и "Кама-Сутра для одиноких: расширенное издание удлиненной версии". И вот, когда в ЕГО голове вертелась мысль "ну хватит уже на сегодня", прямо навстречу ЕМУ медленно, как в видении, шла ОНА. Это был тот самый миг, когда все вокруг замирает в предвкушении чего-то настолько необычного, что случается один раз в столетие. ОН стоял и смотрел, как ОНА приближается. Все прошлые увлечения стали неважными, победы - мелкими, а подвиги на любовной ниве - недостойными даже мимолетного упоминания. ЕМУ было все равно, что скрывалось за ЕЕ улыбкой. Они оставились в двух шагах друг от друга, осознав невидимый порог, отделяющий важное от неважного, прошлое от будущего, хаос от совершества. ОН чувствовал, как время, отпущенное вселенной на принятие самого важного решения, быстро просачивается сквозь пальцы и бесследно исчезает, приближая безжалостное сожаление об упущенном моменте. И в миг, когда оставались считанные песчинки в верхней части невидимых песочных часов, ОН понял, какие именно слова нужны здесь и сейчас. Какие именно слова свяжут ЕЕ и ЕГО в единое целое. ОН сказал:Ха-ха, сюрприз, друг мой! В читалке больше ничего нет. Это хороший рекламный трюк. И даже не думай идти обратно и требовать возврата денег. Товар, купленный по акции, возврату не подлежит. Так что раскошеливайся теперь на полную версию, если хочешь реально кадрить телок направо и налево. А в качестве маленького бонуса - вот тебе фото автора.*тут картинка с гуру пикапа*О, тебе удалось дочитать ЭТО про НЕГО и ЕЕ? Йиккк, йикккк... Так, вы все, слушайте, йиикккк... меня. Ну вот как тебе, криворукости хреновой, удалось залить пивом читалку вместе со мной?! Теперь слушай, не отвертишься уже. И прекрати двоиться-троиться передо мной. Меня и так тошнит от твоей физиономии... йиикккк... а уж от двух-трех копий твоего табла и подавно. Давай, закури и дыхни на меня дымом. О-о-о, аж полегчало... Теперь можно и за жизнь поговорить... Йииикккк... Так, вот он, момент кратковременной трезвости, так что поболтаем.Иногда авторы ненавидят своих персонажей. Иногда персонажи отвечают им взаимностью. А вот я, та самая книга "Стоя на пороге", тупо ненавижу Орвилла Мейсона. Эта разрекламированная бездарность ничего не может написать сама. Ни один абзац не миновала редакторская правка и переписывание очередным литературным негром. И после всего этого у этой никчемности еще хватает наглости устраивать такой дешевый и убогий фокус с пробным фрагментом! Типа, вот я, такой гениальный автор, что все готовы будут купить мою книгу, прочитав лишь отрывок. А я в конце дам понять, что продолжение следует. И даже не одно. А еще пообещаю скидку при предзаказе.А мне стоять на полках, висеть в онлайн-магазинах, издеваясь над читателями и над собой. Как же я ненавижу эту убогость, мнящую себя чем-то значимым в литературном мире. Да я сама себе противна из-за такого автора. Если бы вы, читатели, знали, какую тайну мне невольно приходится хранить от ваших глаз.Нет никакого Орвилла Мейсона, зажигающего глаголом женские сердца и раздвигающего прилагательным женские ножки. А есть крайне закомплексованная неудачница неопределенного возраста, живущая с мамой, которая владеет изданием, и тремя десятками кошек. И все повороты для своих книг она самым бессовестным образом ворует из историй, рассказанных на разных форумах в интернете. Возможно, она среди вас, читает сейчас эту тему, прикидывая, что можно нагло стырить. Такие вот печальные дела в книжной среде.Наливай! Бульк... Бульк... Йиикккк... Йииикккк... Ой, буэээ....
Несмотря на то, что изменяющее судьбу решение принято давно и твердо, я все еще не до конца смирился с ним. Скоро эта штуковина, которую я неуверенно кручу в руках - пластик, большой экран, пара кнопок - навсегда вытеснит бумажные книги из моей жизни. Я много читаю, а печатные издания становятся все дороже и дороже - и чем думают издательства, так задирая цены? Скоро все перейдут на электронные книги, а книгопечатники разорятся. Впрочем, туда им и дорога. Но разве вот это холодное и плоское сможет полностью заменить приятную шероховатость бумаги, шелест страниц и запах бумажной пыли? Я стискиваю зубы и несу ридер на кассу. Новая жизнь, Берт. Новая жизнь, в которой семьдесят процентов твоих доходов не будет уходить на книги, скучающие на полках маленькой бедноватой квартирки. Можно будет понемногу откладывать деньги. И задуматься о приобретении авто. И о квартире получше. И...Девушка на кассе улыбается:- Отличный выбор! Самая современная модель.Отличный выбор. Что-то сродни предательству.Читалка заставляет засомневаться в правильности выбора с первых секунд. Нет, в техническом отношении она просто совершенство, просто какой-то шутник закачал туда новомодную книжонку Орвилла Мейсона. Никогда о нем не слышал и предпочел бы оставаться в блаженном неведении, но увы.Первые же строки вызвали у меня приступ плохо сдерживаемой ярости. Эй, Орвилл, какого хрена ты фамильярничаешь с читателем? Если бы я захотел, чтобы меня выставили дурачком, подробно остановившись на всех моих недостатках, тыча в меня пальцем и гнусно хихикая, я бы пошел на выступление стендап-комика! Книги не для этого! Ты хоть одну чужую прочитал, мазафакер, прежде чем писать свою?Следующие абзацы укрепили меня во мнении, что ответ на предыдущий вопрос - НЕТ. Как у него получается создавать таких концентрированных Мэри Сью? Тоже своего рода талант. Читаю про главную героиню и чувствую во рту привкус пенопласта. Не то чтобы я часто ел пенопласт, но в моем представлении он именно такой на вкус.Романтичная донельзя встреча главных героев, которая перевернет их жизни - читал ли я что-нибудь более глупое и наивное? Да, сказку про Гензеля и Гретель. Какие же слова нужны здесь и сейчас? Да, Орвилл Мейсон, расскажи мне, как обычный клерк может парой фраз закадрить Пэрис Хилтон, если у него есть трехлетний фольксваген и 60 тысяч годового дохода? Ноу вей, бро.Книжка кончилась? Прекрасно, прекрасно. На этом закончится и мое короткое знакомство с Орвиллом Мейсоном. Пока-пока, отправляйся в ад для удаленных файлов. Хотя подожди. Я знаю, как персонаж может ненавидеть автора. Как персонаж может осознавать себя персонажем. Как персонаж может обращаться к читателю. Все это не ново и уже случалось в славной истории литературы. Но чтобы книга ненавидела писателя и пыталась до читателя докричаться? Что-то новое. Возможно, стоит дать ей шанс.Попытки дать книге шанс растянулись на несколько часов. Ни в одной из серьезных онлайн-библиотек слыхом не слыхивали об Орвилле Мейсоне и его своевольном творении. В конце концов я, отчаявшись, набрел на сайт каких-то пиратов от литературы и, о счастье, обрел искомый файл. Когда я открывал его, мои руки дрожали, будто мне снова было 15 и я пытался натянуть презерватив под пристальным взглядом моей подружки.
Роман был выложен в открытом доступе уже по третьей ссылке в поисковике. Парень скачал его и скинул на недавно купленную читалку, неизвестной ему ранее фирмы «Hook». «Не оборачивайся» - бестселлер этого года!» «Я не читал ничего подобного! Это потрясающая книга!» - известный писатель«Ричард Мэсси, несомненно, получит Нобелевскую премию» - критик«Чистый экзистенциализм» - литературно-новостная газета Книга, вызвавшая столько шума в Сети, была изуродована яркой кричащей обложкой с фотографиями актеров, которых уже отобрали для будущей экранизации. Пошлый фотоколлаж с крупными портретами героев на фоне грозовых облаков. Роман также стал известен за счет того, что автор решил не публиковать его в печати, что весьма удивило читателей и прочих заинтересованных лиц. Под безвкусной обложкой рассказывалась история семьи. Их город погряз в раздорах, устроенных двумя враждующими кланами мафии, которые в свою очередь погрязли в разврате и прочих разрушительных страстях. Отцу семейства предстоит нелегкий выбор, остаться в городе и принять правила существующего режима или уехать, спасая себя, свою супругу и дочерей. Решающий момент наступает, когда к ним приходят незваные гости. Из отзывов в Интернете: «Роман-притча наполнен мрачным самокопанием и напоминает унылый тягучий ночной кошмар, когда хочется проснуться, понимая, что это сон, но не получается, и ты продолжаешь участвовать в этой странной игре своей психики», - Генри, 43 года. «Отец семейства – достойный, но слишком щепетильный человек. Такое болезненное ограждение своей чести от даже малейшей угрозы запятнать ее характерно скорее вымышленным средневековым рыцарям, чем реальному современному человеку», - Аноним. «Люблю живых героев. А здесь таковым явно является жена главного героя – Солта. Она вызывает симпатию. Жаль, что у нее такой конец», - Алиса, 24 года. «Рада, что Лотер (ГГ) спас своих дочерей от издевательств. Но книжка слишком грустная. Я такие не люблю. ЛОЛ. Еле прочитала», - Джулия, 16 лет. «Не понимаю шумихи, которая разгорелась вокруг книги. Сюжет кажется мне знакомым. А вам?» - Александр, 31 год. Берт пролистал несколько страниц, скользя взглядом по краткому содержанию книги и рецензиям к ней. Он подумал, что в печатном варианте книга на английском в его любимом маленьком книжном на Wilhelmstraße,118 стоила бы непомерно дорого. Берт устроился на продавленном, но любимом диване, завернувшись в теплый плед. Несмотря на достаточно теплую погоду, в квартире было холодно. Прихлебывая горячий чай с ложкой коньяка, он погрузился в чтение. Книга настолько захватила его, что наступление вечера он заметил только тогда, когда комната погрузилась в сумрак, от которого чтение затруднялось. К тому же на экране ридера мелькало изображение батарейки, показывая, что заряд скоро кончится. Молодой человек поспешно подключил электронную книгу к зарядному устройству. Потянулся, разминая затекшие мышцы. Неторопливо заварил себе на кухне еще чая, щедро плеснув в кружку побольше алкоголя. Он опять устроился на диване, в предвкушения интересного чтения. Кажется, он остановился на решающем моменте. Не отсоединяя ридер от зарядного устройства, он взял его и потянулся к напольной лампе, чтобы включить ее. Щелкнул выключателем. Свет загорелся на секунду, чтобы тут же потухнуть, оставляя Берта в полной темноте. Кажется, электрическая сеть в его маленькой квартирке не выдержала такого напряжения. Берт выключил компьютер, лишние источники света. Лампа мигнула, потом еще раз и, наконец, разгорелась ровным непрерывным светом. Парень нетерпеливо уставился в книгу, но тут его ждало разочарование. «Черт! Неужели слетела кодировка?! Только этого не хватало», - со злостью подумал он. Экран безжалостно показывал: 1AND ਉਥੇ ਆਇਆ ਸੀ, ਨੂੰ ਦੋ ਦੂਤ ਸਦੂਮ ਨੂੰ ਤੇ ਵੀ; ਅਤੇ ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਵਿਚ ਬੈਠ ਗੇਟ ਦੇ ਸਦੂਮ. ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਨੂੰ ਵੇਖਿਆ ਹੈ, ਅਤੇ ਵਧ ਗਿਆ, ਨੂੰ ਪੂਰਾ ਕਰਨ ਲਈ, ਨੂੰ ਅਤੇ ਥੱਲੇ ਝੁਕ ਉਸ ਦੇ ਚਿਹਰੇ ਦੇ ਨਾਲ ਜ਼ਮੀਨ ਨੂੰ 2 ਅਤੇ ਕਿਹਾ, ਮੇਰੇ lords! ਜਾਣ ਲਈ ਘਰ ਦੇ ਆਪਣੇ ਸੇਵਕ ਅਤੇ ਰਾਤ ਰਹਿਣ ਅਤੇ ਆਪਣੇ ਪੈਰ ਧੋ, ਅਤੇ ਸਵੇਰ ਦੇ ਵਿੱਚ ਪ੍ਰਾਪਤ ਕਰੋ ਅਤੇ ' ਤੇ ਜਾਣ ਨੂੰ ਆਪਣੇ ਤਰੀਕੇ ਨਾਲ. ਪਰ ਉਹ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ, ਕੋਈ ਵੀ; ਪਰ, ਸਾਨੂੰ ਦੀ ਪਾਲਣਾ ਗਲੀ ਵਿਚ.3He ਨੂੰ ਅਪੀਲ ਕੀਤੀ ਉਹ ਬਹੁਤ; ਅਤੇ ਉਹ ਉਸ ਨੂੰ ਕਰਨ ਲਈ ਚਲਾ ਗਿਆ ਹੈ ਅਤੇ ਦਿੱਤਾ ਹੈ, ਉਸ ਦੇ ਘਰ. ਉਸ ਨੇ ਕੀਤੀ ਹੈ, ਨੂੰ ਇੱਕ ਤਿਉਹਾਰ ਅਤੇ ਬੇਕ unleavened ਰੋਟੀ, ਅਤੇ ਉਹ ਖਾਧਾ.4Еще ਉਹ ਚਲਾ ਗਿਆ ਸੀ, ਕਰਨ ਲਈ, ਸੌਣ ਦੇ ਤੌਰ ਤੇ ਸ਼ਹਿਰ ਦੇ ਵਾਲਿਆ, sodomites, ਨੌਜਵਾਨ ਅਤੇ ਪੁਰਾਣੇ, ਸਾਰੇ ਲੋਕ ਦੇ ਹਰ ਹਿੱਸੇ ਤੱਕ ਸ਼ਹਿਰ ਦੇ ਆਲੇ-ਦੁਆਲੇ, ਘਰ 5 ਅਤੇ ਉਹ ਕਹਿੰਦੇ ਹਨ, ਉਨ੍ਹਾਂ ਨੂੰ ਬਹੁਤ ਕੁਝ ਹੈ, ਅਤੇ ਉਹ ਨੇ ਉਸ ਨੂੰ ਕਿਹਾ, ਜਿੱਥੇ ਹਨ, ਜੋ ਕਿ ਲੋਕ ਵਿਚ ਆਇਆ ਸੀ, ਤੈਨੂੰ ਇਹ ਰਾਤ ਨੂੰ? ਨੂੰ ਲੈ ਕੇ ਬਾਹਰ ਸਾਡੇ ਲਈ; ਸਾਨੂੰ ਖਾਣ ਤੁਹਾਨੂੰ ਪਤਾ ਹੋਵੇਗਾ.6Лот ਲਈ ਬਾਹਰ ਚਲਾ ਗਿਆ ਨੂੰ ਪ੍ਰਵੇਸ਼ ਕਰਨ ਲਈ ਹੈ, ਅਤੇ, ਦਰਵਾਜ਼ੇ ਨੂੰ ਤਾਲਾਬੰਦ ਹੈ, ਦੇ ਬਾਅਦ, ਉਸ 7And ਉਸ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ [ਉਹ]: ਹੇ ਮੇਰੇ ਭਰਾਵੋ, ਕੀ ਨਾ ਕਰੋ, ਬਦੀ; 8вот ਮੈਨੂੰ ਦੋ ਖਾਨਦਾਨ ਹੈ, ਜੋ ਕਿ ਜਾਣਿਆ ਨਾ ਮਨੁੱਖ; ਬਿਹਤਰ ਮੈਨੂੰ ਲੱਗੇਗਾ, ਨੂੰ ਲੈ ਕੇ ਕਰਨ ਲਈ, ਤੁਹਾਡੇ ਨਾਲ ਕੀ ਉਹ ਤੁਹਾਨੂੰ ਪਸੰਦ ਕੀ ਹੈ, ਪਰ ਸਿਮ ਲੋਕ ਕੁਝ ਵੀ ਨਾ ਕਰੋ, ਉਹ ਦੇ ਤੌਰ ਤੇ ਆਇਆ ਹੈ, ਹੇਠ ਪਨਾਹ ਮੇਰੇ ਘਰ ਦੇ.9But ਉਹ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ [ਉਸ]: ਇੱਥੇ ਆ. ਅਤੇ ਉਸ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ, ਪਰ, ਅਜਨਬੀ, ਅਤੇ ਚਾਹੁੰਦਾ ਹੈ, ਦਾ ਨਿਰਣਾ ਕਰਨ ਲਈ? ਹੁਣ ਸਾਨੂੰ ਸੌਦਾ ਬਦਤਰ ਤੇਰੇ ਨਾਲ, ਵੱਧ ਦੇ ਨਾਲ. ਅਤੇ ਉਹ ਦਬਾਇਆ ਦੁਖਦੀ ਤੇ ਮਨੁੱਖ ਨੂੰ, ਨੂੰ ਵੀ ਬਹੁਤ ਕੁਝ ਹੈ, ਅਤੇ ਨੇੜੇ ਆਇਆ, ਦਰਵਾਜ਼ੇ ਨੂੰ ਤੋੜਨ ਲਈ.10Тогда ਲੋਕ ਪਾ ਬਾਹਰ ਆਪਣੇ ਹੱਥ ਅਤੇ ਖਿੱਚ ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਵਿੱਚ ਵਾਪਸ ਘਰ ਦੇ, ਅਤੇ ਘਰ ਦੇ ਦਰਵਾਜ਼ੇ [ਦੇ ਘਰ] ਬੰਦ ਸਨ; 11a ਲੋਕ ਸਨ, ਜੋ ਕਿ ਪ੍ਰਵੇਸ਼ ਦੁਆਰ ' ਤੇ ਘਰ ਨੂੰ, ਸੀਸਰਾ ਨਾਲ ਅੰਨ੍ਹੇਪਣ, ਦੋਨੋ ਛੋਟੇ ਅਤੇ ਵੱਡੇ:, ਜੋ ਕਿ ਇਸ ਲਈ ਉਹ ਥੱਕ ਗਿਆ ਸੀ, ਨੂੰ ਲੱਭਣ ਪ੍ਰਵੇਸ਼ ਦੁਆਰ.12Сказали ਲੋਕ ਕਰਨ ਲਈ ਬਹੁਤ ਕੁਝ ਹੈ, ਜੋ ਕੀ ਤੁਹਾਨੂੰ ਇੱਥੇ ਹੈ? ਪੁੱਤਰ-ਵਿੱਚ-ਕਾਨੂੰਨ ਦੀ ਹੈ, ਆਪਣੇ ਪੁੱਤਰ, ਆਪਣੇ ਖਾਨਦਾਨ, ਅਤੇ ਜੋ ਕੋਈ ਤੁਹਾਡੇ ਸ਼ਹਿਰ ਵਿੱਚ, ਦੇ ਬਾਹਰ ਸਾਰੇ, ਇਸ ਜਗ੍ਹਾ 13ибо ਸਾਨੂੰ ਤਬਾਹ ਕਰ ਦੇਵੇਗਾ, ਇਸ ਜਗ੍ਹਾ, ਇਸ ਕਰਕੇ, ਬਹੁਤ ਵੱਡਾ ਹੈ, ਪੁਕਾਰ, ਇਸ ਦੇ ਵਾਸੀ ਦੇ ਲਈ ਪ੍ਰਭੂ ਅਤੇ ਯਹੋਵਾਹ ਨੇ ਸਾਨੂੰ ਭੇਜਿਆ ਹੈ ਨੂੰ ਤਬਾਹ ਕਰਨ ਲਈ ਇਸ ਨੂੰ.14AND ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਬਾਹਰ ਚਲਾ ਗਿਆ ਹੈ, ਅਤੇ ਗੱਲ ਕਰਨ ਲਈ ਉਸ ਦੇ ਪੁੱਤਰ-ਵਿੱਚ-ਕਾਨੂੰਨ ਦੀ ਲੈ ਲਿਆ ਹੈ, ਜੋ ਉਸ ਦੀ ਧੀ, ਅਤੇ ਕਿਹਾ, ਉੱਠ, ਬਾਹਰ ਜਾਣ ਦੀ ਹੈ ਤੱਕ ਇਸ ਲਈ, ਜਗ੍ਹਾ ਯਹੋਵਾਹ ਨੂੰ ਤਬਾਹ ਕਰ ਦੇਵੇਗਾ, ਇਸ ਸ਼ਹਿਰ ਨੂੰ. ਪਰ ਉਸ ਦੇ ਪੁੱਤਰ ਕਾਨੂੰਨ ਵਿਚ ਸੋਚਿਆ, ਉਸ ਨੇ ਮਜ਼ਾਕ ਕੀਤਾ ਗਿਆ ਸੀ.15Когда ਸਵੇਰੇ ਉਠਿਆ, ਫਿਰ ਦੂਤ ਦੌੜ ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ, ਨੂੰ ਆਖਿਆ, ਪੈਦਾ, ਨੂੰ ਲੈ ਤੇਰੀ ਪਤਨੀ ਅਤੇ ਆਪਣੇ ਦੋ ਖਾਨਦਾਨ ਹੈ, ਜੋ ਕਿ ਤੁਹਾਨੂੰ ਹੈ, ਨਾ ਲਈ ਤੁਹਾਨੂੰ ਦੀ ਧਰਤੀ ਨੂੰ ਸ਼ਹਿਰ.16 ਅਤੇ ਉਸ ਨੇ ਝਿਝਕਿਆ, ਲੋਕ [ਦੂਤ], ਦੀ ਕਿਰਪਾ ਨਾਲ ਪ੍ਰਭੂ ਉਸ ਨੂੰ ਕਰਨ ਲਈ ਦੇ ਹੱਥ ਲੈ ਲਿਆ ਉਸ ਨੂੰ ਅਤੇ ਉਸ ਦੀ ਪਤਨੀ, ਅਤੇ ਉਸ ਦੇ ਦੋ ਖਾਨਦਾਨ ਹੈ, ਅਤੇ ਉਸ ਨੂੰ ਲੈ ਗਿਆ ਅਤੇ ਬਾਹਰ ਸੈੱਟ ਕੀਤਾ, ਉਸ ਸ਼ਹਿਰ ਦੇ ਬਾਹਰ.17Когда ਲੈ ਆਏ, ਉਹ ਬਾਹਰ, ਨੂੰ ਦੇ ਇੱਕ ਹੈ, ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ ਛੁਡਾਉਣ ਲਈ ਤੇਰੇ ਜੀਵਨ; ਵੇਖੋ ਨਾ ਪਿੱਛੇ ਤੈਨੂੰ ਅਤੇ ਤੁਹਾਨੂੰ ਬੰਦ ਨਾ ਕਰਦੇ, ਇਸ ਇਲਾਕੇ ਵਿੱਚ; ਬਚ ਕਰਨ ਲਈ ਪਹਾੜ, ਤੂੰ ਨਾ ਹੋਣ ਦੀ ਖਪਤ.18Но ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ, ਨੇ ਕਿਹਾ: "ਕੋਈ, ਮੇਰੇ lords! 19вот, ਆਪਣੇ ਸੇਵਕ ਨੂੰ ਪਾਇਆ ਹੈ, ਮਿਹਰ ਤੇਰੀ ਨਿਗਾਹ ਵਿੱਚ ਹੈ, ਅਤੇ ਬਹੁਤ ਵੱਡੀ ਹੈ ਤੇਰੀ ਰਹਿਮਤ ਹੈ, ਜੋ ਕਿ ਤੈਂ ਮੇਰੇ ਲਈ ਕੀ ਕੀਤਾ ਹੈ, ਕੀ ਮੇਰੇ ਜੀਵਨ ਨੂੰ ਬਚਾਇਆ ਹੈ; ਪਰ, ਮੈਨੂੰ ਬਚ ਨਾ ਹੋ ਸਕਦਾ ਹੈ ਪਹਾੜ ਨੂੰ ਨਾ ਤੌਰ ਤੇ, ਇਸ ਨੂੰ ਫੜਿਆ ਮੈਨੂੰ ਸਮੱਸਿਆ ਹੈ ਅਤੇ ਮੈਨੂੰ ਮਰ ਨਹੀ ਹੈ; 20вот ਦੇ ਨੇੜੇ, ਭੱਜ ਕਰਨ ਲਈ ਇਸ ਸ਼ਹਿਰ ਦੀ, ਉਸ ਦੇ ਛੋਟੇ-ਛੋਟੇ; ਮੈਨੂੰ ਚਲਾਉਣ ਲੱਗੇਗਾ ਹੁੰਦਾ ਹੈ, " ਉਸ ਨੇ ਛੋਟੇ; ਅਤੇ ਮੇਰੀ ਰੂਹ ਚਾਹੀਦਾ ਲਾਈਵ [ਤੁਹਾਨੂੰ].21 ਅਤੇ ਉਹ ਨੇ ਉਸ ਨੂੰ ਕਿਹਾ, ਵੇਖੋ, godnosti ਤੁਹਾਨੂੰ ਮੈਨੂੰ ਕੀ ਕਰੇਗਾ ਅਤੇ ਇਸ ਨੂੰ ਨਾ ਕਰੇਗਾ, ਤਬਾਹ ਸ਼ਹਿਰ ਤੁਹਾਨੂੰ ਦੀ ਗੱਲ ਹੈ; 22поспешай, ਬਚ ਉਥੇ; ਲਈ ਮੈਨੂੰ ਨਾ ਕਰ ਸਕਦਾ ਹੈ ਕੀ ਕਿਸੇ ਵੀ ਗੱਲ ਤਕ ਤੂੰ ਜਾ ਆ ਉਥੇ. ਅਤੇ ਇਸ ਦਾ ਨਾਮ ਸ਼ਹਿਰ Zoar.23Солнце ਸੀ ਉਭਾਰਿਆ ਗਿਆ ਤੇ ਧਰਤੀ ਹੈ, ਅਤੇ ਬਹੁਤ ਕਰਨ ਲਈ ਆਇਆ ਸੀ Zoar.24И ਫਿਰ ਯਹੋਵਾਹ ਪਿਆ ਤੇ ਸਦੂਮ ਅਤੇ ਅਮੂਰਾਹ ਉੱਤੇ brimstone ਅਤੇ ਅੱਗ ਨੂੰ ਪ੍ਰਭੂ ਨੂੰ ਸਵਰਗ ਦੇ ਬਾਹਰ, 25And ਇਸ ਲਈ ਉਸ ਨੇ ਉਲਟਾ ਉਹ ਸ਼ਹਿਰ ਅਤੇ ਸਾਰੀ ਹੀ ਸਧਾਰਨ ਹੈ, ਅਤੇ ਸਾਰੇ ਵਾਸੀ ਦੇ ਸ਼ਹਿਰ ਹੈ, ਅਤੇ [ਸਾਰੇ] ਬਨਸਪਤੀ ਵਿਚ ਜ਼ਮੀਨ.ਪਰ ਲੂਤ ਦੀ 26Жена ਵੇਖਿਆ ਤੱਕ ਵਾਪਸ ਉਸ ਦੇ ਪਿੱਛੇ ਹੈ, ਅਤੇ ਉਸ ਨੂੰ ਬਣ ਗਿਆ, ਇੱਕ ਲੂਣ ਦਾ ਥੰਮ੍ਹ ਹੈ.27AND ਅਬਰਾਹਾਮ ਨੂੰ ਮਿਲੀ ਸਵੇਰੇ [ਚਲਾ ਗਿਆ] ਕਰਨ ਲਈ ਜਗ੍ਹਾ ਹੈ, ਜਿੱਥੇ ਉਸ ਨੇ ਯਹੋਵਾਹ ਦੇ ਅੱਗੇ ਖਲੋ ਗਿਆ, 28I ਵੇਖਿਆ ਵੱਲ ਸਦੂਮ ਅਤੇ ਅਮੂਰਾਹ ਅਤੇ ਵੱਲ ਸਾਰੇ ਜ਼ਮੀਨ ਦੇ ਖੇਤਰ ਹੈ, ਅਤੇ ਨੂੰ ਵੇਖਿਆ, ਸਮੋਕ ਤੱਕ ਵਧ ਜ਼ਮੀਨ ਵਰਗੇ, ਸਮੋਕ ਤੱਕ ਇੱਕ ਭੱਠੀ.29И ਗਿਆ ਸੀ, ਜਦ ਕਿ ਪਰਮੇਸ਼ੁਰ ਨੂੰ ਤਬਾਹ ਕਰ ਦਿੱਤਾ ਹੈ [ਸਭ ਕੁਝ] ਇਸ ਇਲਾਕੇ ਨੂੰ ਸ਼ਹਿਰ ਦੀ, ਪਰਮੇਸ਼ੁਰ ਨੇ ਅਬਰਾਹਾਮ ਨੂੰ ਯਾਦ ਹੈ ਅਤੇ ਭੇਜਿਆ ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਤੱਕ ਦੇ ਵਿਚਕਾਰ ਤਬਾਹੀ, ਜਦ, ਇਸ ਨੂੰ ਉਲਟਾ ਸ਼ਹਿਰ ਹੈ, ਜਿੱਥੇ ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਸੀ.30 ਬਹੁਤ ਸਾਰਾ ਦੇ ਬਾਹਰ ਚਲਾ ਗਿਆ Zoar ਕੀਤਾ ਸੀ, ਪਹਾੜ ਵਿਚ ਅਤੇ ਉਸ ਦੇ ਦੋ ਖਾਨਦਾਨ ਦੇ ਲਈ, ਉਸ ਨੇ ਡਰਦੇ ਵਿੱਚ ਰਹਿੰਦੇ ਕਰਨ ਲਈ ਸ਼ੇਅਰ. ਅਤੇ ਇੱਕ ਗੁਫ਼ਾ ਵਿੱਚ ਰਹਿੰਦੇ ਦੇ ਨਾਲ ਉਸ ਦੇ ਦੋ ਖਾਨਦਾਨ ਦੀ ਹੈ.31AND ਮੂਸਾ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ ਉਨ੍ਹਾਂ ਨੂੰ ਛੋਟੇ, ਸਾਡੇ ਪਿਤਾ ਦੀ ਉਮਰ ਦਾ ਹੈ, ਅਤੇ ਉਥੇ ਕੋਈ ਵੀ ਆਦਮੀ ਦੇ ਧਰਤੀ ' ਤੇ ਆਉਣ ਲਈ ਆਖਿਆ, ਅਮਰੀਕਾ ਦੇ ਬਾਅਦ ਤਰੀਕੇ ਨਾਲ ਦੇ ਸਾਰੇ ਧਰਤੀ; 32итак ਸਾਡੇ ਪਿਤਾ, ਮੈਅ ਪੀਣ ਅਤੇ ਉਸ ਨਾਲ ਸੈਕਸ ਕਰਨ, ਅਤੇ ostavim ਤੱਕ ਸਾਡਾ ਪਿਤਾ ਹੈ.33AND ਕੀਤੀ ਉਹ ਆਪਣੇ ਪਿਤਾ ਨੂੰ ਮੈਅ ਪੀਣ, ਜੋ ਕਿ ਰਾਤ ਨੂੰ: ਅਤੇ ਜੇਠਾ ਵਿਚ ਚਲਾ ਗਿਆ ਹੈ ਅਤੇ ਰੱਖਣ ਨਾਲ ਉਸ ਦੇ ਪਿਤਾ ਨੂੰ [, ਜੋ ਕਿ ਰਾਤ ਨੂੰ]; ਪਰ ਉਸ ਨੂੰ ਪਤਾ ਨਹੀ ਸੀ, ਜਦ, ਉਸ ਨੂੰ ਥੱਲੇ ਰੱਖ, ਤੇ ਨਾ ਹੀ, ਜਦ ਉਸ ਨੇ ਉਠਿਆ.34На ਅਗਲੇ ਦਿਨ, ਮੂਸਾ ਨੇ ਕਿਹਾ ਕਿ ਕਰਨ ਲਈ, ਛੋਟੇ, ਵੇਖੋ, ਮੈਨੂੰ ਸੁੱਤੇ ਕੱਲ੍ਹ ਨੂੰ ਮੇਰੇ ਪਿਤਾ ਦੇ ਨਾਲ; ਉਸ ਨੂੰ ਦੇਣ ਮੈਅ ਪੀਣ, ਜੋ ਕਿ ਰਾਤ ਨੂੰ ਵੀ; ਅਤੇ ਤੂੰ ਜਾ, ਝੂਠ, ਉਸ ਦੇ ਨਾਲ ਹੈ ਅਤੇ ostavim ਤੱਕ ਸਾਡਾ ਪਿਤਾ ਹੈ.35AND ਕੀਤੀ ਉਹ ਆਪਣੇ ਪਿਤਾ ਨੂੰ ਮੈਅ ਪੀਣ, ਜੋ ਕਿ ਰਾਤ ਨੂੰ ਵੀ ਅਤੇ ਛੋਟੇ ਉਠਿਆ ਅਤੇ ਰੱਖ ਉਸ ਦੇ ਨਾਲ; ਅਤੇ ਉਸ ਨੇ ਸਮਝਿਆ, ਨਾ ਹੈ, ਜਦ ਉਸ ਨੂੰ ਥੱਲੇ ਰੱਖ, ਤੇ ਨਾ ਹੀ, ਜਦ ਉਸ ਨੇ ਉਠਿਆ.36И ਬਣ ਗਿਆ ਹੈ, ਦੋਨੋ ਦੇ ਖਾਨਦਾਨ ਬਹੁਤ ਗਰਭਵਤੀ ਤੱਕ ਉਸ ਦੇ ਪਿਤਾ, 37And ਜੇਠਾ ਬੇਅਰ ਇੱਕ ਪੁੱਤਰ ਹੈ, ਅਤੇ ਕਹਿੰਦੇ ਹਨ, ਉਸ ਦੇ ਨਾਮ ਮੋਆਬ, ਨੇ ਆਖਿਆ, ਉਸ ਨੇ ਮੇਰੇ ਪਿਤਾ ਨੂੰ]. ਉਸ ਦੇ ਪਿਤਾ ਦੀ ਹੈ Moabites ਇਸ ਦਿਨ ਕਰਨ ਲਈ.38AND ਨੌਜਵਾਨ ਵੀ ਇੱਕ ਪੁੱਤਰ ਨੂੰ ਜਨਮ ਦਿੱਤਾ ਹੈ, ਅਤੇ ਕਹਿੰਦੇ ਹਨ, ਉਸ ਦੇ ਨਾਮ ਅੱਮਾਨ ਨੂੰ ਆਖਿਆ, ਉਸ ਦਾ ਪੁੱਤਰ ਸੀ, ਮੇਰੇ ਪਰਿਵਾਰ ਨੂੰ. ਉਸ ਦੇ ਪਿਤਾ ਦੀ ਹੈ ammanites ਕਰਨ ਲਈ ਇਸ ਨੂੰ ਪੇਸ਼ ਦਿਨ.
Основной проблемой австралийки Мелани Ричардс было то, что проблем у нее не было. Ей было девятнадцать, она была единственной дочерью весьма богатых родителей, ежемесячно оплачивавших ей симпатичную квартирку в престижном районе, она неплохо училась, была популярна среди сверстников, обладала приятной внешностью, и никогда не сталкивалась ни с какой неприятностью хуже, чем сломанный невовремя ноготь. Поэтому хорошенькая миниатюрная блондинка Мелани не была готова к тому, что ее лучшая подруга Сьюзан, в отличие от Мелани, знатный книжный червь, вцепится в бедную студентку, словно клещ в единственную за три месяца добычу, и будет требовать от нее прочесть определенную книгу.«В этом странном мире», за авторством некоего, или некоей, Джесси Хэррингтон. Сьюзан бредила этим автором, даром, что о том не было известно ровным счетом ничего, даже возраста и пола. Ясно было только то, что он еще жив, потому что иначе вряд ли бы в свет выходили все новые и новые книги. Но «В этом странном мире» была его дебютом, романом, благодаря которому этот неизвестный получил признание. И Сьюзан настолько хотела, чтобы подруга с этим шедевром ознакомилась, что даже самолично купила ей читалку «Hook» и загрузила в нее проклятущую книженцию. Мелани ничего не оставалось, кроме как подчиниться, хоть она и не любила триллеры, тем более мистические и псевдо-исторические одновременно.Не то, чтобы Мелани вообще не читала, или была глупенькой. Она просто считала чтение занятием, которому следует предаваться лишь в том случае, если никаких иных альтернатив нет и не предвидится. В очереди, например. Или ярким днем, когда вдруг отключилось электричество, и одновременно с этим разрядился телефон. Она полагала чтение скорее повинностью, нежели удовольствием, но Сьюзан умела убеждать, так что загнанная в угол студентка вооружилась огромной кружкой ароматного кофе, и погрузилась в перепитии вымышленного мира, жуткого и странного, как и все, что писалось Джесси. Но начинался роман вполне безобидно.«У герцога Вельборо было три сына, и младший из них ни на что не годился по мнению почтенного отца. Зато матушка души в нем не чаяла, а отец, в свою очередь, не чаял души в супруге. Благодаря этому у непутевого Джереми было все, чего он только мог пожелать, а отдачи от него не требовалось: отец просто не верил, что из младшенького способно вырасти нечто путное. И, как часто бывает в таких случаях, оно из него и не росло, тем более что парню было отчаянно скучно».На этом месте Мелани криво усмехнулась, поправляя золотистую челку, упавшую на глаза. Она хорошо понимала Джереми в том, что касалось денег и скуки. Может, не такая уж и плохая эта книжка, и не зря Сьюзан так ее нахваливает? Мелани продолжила читать дальше.«Однако в этом странном мире скука – худший враг молодого дворянина, поскольку толкает его на самые отчаянные поступки, и на самые абсурдные глупости. Обычно эти глупости хороши собой, белокуры, черноволосы или отливают на солнце медью, не имеют за собой приличного происхождения, и потому плодят бастардов. Но иногда глупости молодых скучающих дворян не имеют ничего общего с очаровательными девушками, игрой в карты, или очередной дуэлью. Иногда из-за своего любопытства они вляпываются в Истории, и эти Истории затягивают своих прекрасных и богатых жертв вместе с дурной головой, а безутешным матерям потом приходится носить цветы на могилку неизвестно отчего погибшего юнца. Или не приходится. Если молодой человек окажется удачлив, как бог. Джереми не повезло, его История была именно такого рода».Мелани начала нервно жевать печенье, и уже не воспринимала чтение книги как повинность. Ей неожиданно стало интересно, во что такое мог вляпаться ее вымышленный собрат по счастью? Она снова погрузилась в вымышленный мир.«Началась она, как водится, с того, что наш молодой человек посетил прием у старого знакомого отца. И, к своему удивлению, обнаружил в укромном уголке чужого поместья пятно свежей крови. И вот с этого-то пятна, и с того, что юноша вознамерился выяснить его происхождение, и начались все неприятности. Начнем с того, что стоило ему заговорить с другим приглашенным, как пятно исчезло, словно его и не было никогда. А как только собеседник удалился, появилось снова, словно призывая Джереми последовать за ним. Но куда? Ответ на этот вопрос отчаянно интересовал молодого аристократа, и он подошел к пятну крови.Пятно перетекло по стене, дальше. Джереми потер глаза, пытаясь понять, не мерещится ли ему. И снова подошел к пятну. Оно передвинулось дальше по стене, маня любопытного юношу куда-то за пределы залы, где проходил прием. Другие же гости словно не видели как само кровавое пятно, некраство расползшееся по мрамору, где, казалось бы, вообще не должно было сохраниться, так и Джереми, заинтригованно шедшего следом за загадочным неодушевленным проводником.Джереми необычайно интересовало, что же здесь происходит, и он смело шел за странным знамением, уже вовсю воображая, как будет хвастаться приятелям, что сама Мадонна избрала его, чтобы показать чье-то тщательно скрываемое грехопадение. Ну или кто-нибудь еще, столь же могущественный и одновременно с тем милосердный. На покровительство самого Господа Джереми не замахивался, полагая, что это было бы слишком тщеславно. А пятно тем временем перетекло на дубовую дверь, ведшую в комнаты слуг. Джереми постучал. Никто не откликнулся, зато дверь сама собой отворилась, и пятно перетекло на тканый ковер, змеясь по нему в направлении гостевых спален, как показалось любопытному аристократу.В гостевой спальне, той, в которой давно никто не останавливался, пятно заморгало над одной из свечей в серебряном подсвечнике, крепленном к каменной стене, то появляясь, то исчезая, как бы призывая юношу потянуть за него. Догадался о том, что делать, он отнюдь не сразу, но в конечном итоге, когда пятно сложилось в слово «потяни», он сделал это, холодея от ужаса, но не в силах противостоять неуемной силе своего любопытства. Тут же стена отодвинулась, открывая перед парнем глубокий и на удивление прямой секретный ход.Тут бы ему развернуться и уйти, да только это уже походило на самое настоящее приключение, а против приключения паренек, наивный и избалованный почтенной матушкой, никак не мог. Он отправился вниз, даже не заметив, что потайная дверь за его спиной мгновенно закрылась, а никаких свечей с его стороны не было. Впереди же стена, на сей раз из плотного дерева, отодвинулась сама, и паренек оказался в подвале. А деревянная стена стала каменной, до дрожи пугая юношу, потому что дверей в помещении не было. Как и окон.Зато были устройства, навевающие мысли об инквизиции и пытках. Дыба, железный бык, клетка с крысами, явно очень голодными, и многое другое. Были тут и предметы, которых Джереми не узнавал. Но самое жуткое было не в этом. Пятно крови, что привело юношу в это странное, жуткое место, медленно растекалось по орудиям пыток, становясь на них чем-то вроде старой ржавчины. Парень попытался было закричать, да только обнаружил, что не может: его губы слиплись между собой, а затем исчезли, и теперь на месте рта был кусок плотной кожи. Его кожи».Мелани поперхнулась кофе. Это завязка? С этого начинается целый роман? Может, Джереми та жертва, с которой начнется это расследование? Девушка вздрогнула, поведя точеными плечиками, но рискнула еще раз заглянуть в книгу. Следующий абзац удивил и напугал еще больше.«А где-то в бальной зале Джереми Вельборо удивлял своего почтенного отца на удивление тонкими политическими замечаниями, и временами переглядывался с другими юношами, точно так же в одночасье превратившимися из разгильдяев в истинных представителей своих фамилий. И во взглядах этих таились ум и злоба, ведь у этих существ были огромные планы на то, как они изменят высшее общество. Только вот никто из гостей приема не замечал ничего странного. И то, что для настоящего Джереми Вельборо было концом, то для них было началом, и именно о них будет наша История».Так заканчивался весьма странный пролог книги, но Мелани уже трясло, так что она отставила свой кофе, и отправилась устраивать подруге скандал. Сьюзан ведь знала, что ее вечная приятельница отвратительно спит после ужастиков, и тем не менее настоятельно советовала ей, Мелани, этот кошмар. Впрочем, она была готова продолжить читать, если красавчик-аристократ выберется в конце. Но сначала она должна была устроить разнос Сьюзан.И если бы кто-то, кроме ругавшейся с подругой хорошенькой блондинки заглянул под обложку «В этом странном мире», то обнаружил бы, что с десяток страниц заполнены одним и тем же абзацем.«А где-то в бальной зале Джереми Вельборо удивлял своего почтенного отца на удивление тонкими политическими замечаниями, и временами переглядывался с другими юношами, точно так же в одночасье превратившимися из разгильдяев в истинных представителей своих фамилий. И во взглядах этих таились ум и злоба, ведь у этих существ были огромные планы на то, как они изменят высшее общество. Только вот никто из гостей приема не замечал ничего странного. И то, что для настоящего Джереми Вельборо было концом, то для них было началом, и именно о них будет наша История».«А где-то в бальной зале Джереми Вельборо удивлял своего почтенного отца на удивление тонкими политическими замечаниями, и временами переглядывался с другими юношами, точно так же в одночасье превратившимися из разгильдяев в истинных представителей своих фамилий. И во взглядах этих таились ум и злоба, ведь у этих существ были огромные планы на то, как они изменят высшее общество. Только вот никто из гостей приема не замечал ничего странного. И то, что для настоящего Джереми Вельборо было концом, то для них было началом, и именно о них будет наша История».«А где-то в бальной зале Джереми Вельборо удивлял своего почтенного отца на удивление тонкими политическими замечаниями, и временами переглядывался с другими юношами, точно так же в одночасье превратившимися из разгильдяев в истинных представителей своих фамилий. И во взглядах этих таились ум и злоба, ведь у этих существ были огромные планы на то, как они изменят высшее общество. Только вот никто из гостей приема не замечал ничего странного. И то, что для настоящего Джереми Вельборо было концом, то для них было началом, и именно о них будет наша История».А все остальные и вовсе девственно-пусты, словно книга писала ужасы под каждого, кто осмеливался ее прочесть.
Новый файл оказался куда большим, чем предыдущий, и это убедило меня, что я нашла полный текст книги. Я скинула его в читалку и поспешила домой, чтоб потом под одеялом, прямо как в детстве, зачитываться ночь напролет.Однако, когда я поспешно, почти не жуя, поужинала, почистила зубы, надела пижаму, прокричала бессмысленное "спокойной ночи всем!" и в предвкушении запрыгнула в кровать с читалкой, меня ожидал неприятный сюрприз.В файле была другая книга!- "В этом странном мире", - удивленно прочитала я. - автор Джесси Хэррингтон.И на прикрепленной в качестве обложки картинке - точь-в-точь вид из моего окна.- Надо же, как бывает, - улыбнулась я, хотя улыбаться хотелось меньше всего.Читать уже не было особого желания, но я пересилила себя и приступила к чтению.Первый же абзац поразил меня до глубины души - главную героиню звали точно так же, как меня. Сначала я даже подумала, что речь обо мне - как бы смешно это ни звучало, - но героиня была дочерью богатых людей, жила в своей квартире, была красива и популярна. Зато у нее тоже была читающая подруга, правда, звали ее Сьюзан, первую букву автор романа угадал(а). И вот эта вот Книжная Червь Сьюзан настаивала, чтобы Моя Тезка Мелани прочитала книгу "В этом странном мире" какого-то или какой-то Джесси Хэррингтон.- Что за бред! - возмущенно прокричала я, но вспомнила, что весь наш дом уже спит, и запоздало закрыла рот подушкой. А потом в моей голове всплыло содержание первой книги.- Этот чертов Орвилл опять все закольцевал, - поняла я. - Книга спорит с читателем, убеждает в бездарности своего автора, отсылает к другой книге, в которой я читаю эту самую другую книгу! Неплохо, однако. Он хорош!Итак, Книжная Червь Сьюзан была поклонницей Джесси Хэррингтон, писателя, о котором никто не знал ничего, кроме факта его существования. И дебютный его/ее роман "В этом странном мире" настолько очаровал Сью, что она купила Моей Тезке Мелани читалку "Hook" с загруженной в нее книгой.- Ой-ой-ой, - голова закружилась, словно сотни лошадей бегали в ней по кругу.Итак, Моя Тезка Мелани не любила читать, кроме как в очередях или в отсутствие электричества, но была загнана в угол книжной фанатичкой и сдалась.И дальше - я не поверила глазам - началась книга "В этом странном мире", которую читала Тезка.Стандартная завязка про герцога, у которого три сына, младший из которых был совсем плох, но зато любим женой герцога. А герцог очень любил жену, и поэтому прощал сыну любые выходки и ничего не ждал в ответ.И, представьте себе, Моей Тезке этот младшенький Джереми понравился! Потому что ей, богатенькой бездельнице, тоже было невыносимо скучно от вседозволенности!Итак, томимый скукой бездельник Джереми не ввязался в пьяную драку и не влюбился в непутевую девку, а обнаружил пятно крови на приеме в чужом поместье и во что бы то ни стало решил выяснить его происхождение. Пятно оказалось движущимся и повело нашего любопытного болвана за собой, оставаясь невидимым для других гостей. Прося покровительства у Богоматери, Джереми следовал за своим странным проводником и пришел в гостевую спальню, где пятно заморгало над одной из свеч. Рисковый парень Джереми потянул за подсвечник, увидел секретный ход и, как герой любого ужастика, пошел туда.Кто бы мог подумать, что наш Пытливый Ум Джереми оказался в подвале, без пути назад, но с инструментами инквизиции перед ним. Пятно крови невозмутимо превратилось в ржавчину. а сам Джереми стал как герой Харлана Эллисона: его губы срослись в плотную кожу.Но в это самое время в бальной комнате неудачник Джереми вдруг стал оратором, политиком, стратегом и вообще гордостью семейства, и десятки глаз таких же богатых раздолбаев, каким был он, со злобой и невесть откуда взявшимся умом смотрели на него. Поколение позора стало поколением перемен, поколением вершителей и безжалостных тиранов. Новый Джереми как символ конца старого мира.Моя Тезка Мелани была так впечатлена прологом, что боялась уснуть. Но в легкомысленном Джереми она почуяла родную душу, поэтому решила во что бы то ни стало прочесть до конца - вдруг очаровательный дворянин выберется! Но сначала решила сделать внушие Книжному Червю Сюзан.Моя тезка Мелани не знала, что оставшиеся страницы книги были заполнены повторяющимся последним абзацем. Исступленно книга повторяла одни и те же жуткие слова, а потом и вовсе замолчала белизной страниц.И в моей книге тоже начал повторяться последний абзац, маниакально, смеясь и издеваясь.Я отбросила читалку в сторону. Сон, похоже, сегодня будет мне неведом: слишком мерзкое ощущение осталось от прочитанного, будто сунула руку в ведро с холодными червями.На следующее утро мрачная я пошла в библиотеку, чтоб написать пару отзывов на прочитанное, а заодно стать первой, кто задал в интернете вопрос - "что это было вообще?". Но, к моему удивлению, изумленный отзыв все же нашелся - некий Берт озаглавил свое сообщение "проблема Орвилла Мейсона" и тоже жаловался на непонятное и пугающее содержание книги."Если ты, как и я, чувствуешь себя обманутым, прочтя этот, с позволения сказать, бестселлер, напиши мне в Whatsapp", - писал Берт.Я попросила у Сэнди ее чуть более продвинутый телефон и написала робкое «привет, я тоже была обманута Мейсоном».
Эй, литературно-новостная газета, кто пишет тебе статьи, а? Студент-филолог, который историю французской литературы пересдает уже в третий раз, но никак не может добиться удовлетворительной оценки? Чистый экзистенциализм - это Кьеркегор, Ницше и Сартр, а то, что может быть упаковано в эдакую бездарную обертку не стоит и буквы Э в слове "Экзистенциализм", которое так любят употреблять те, кто понятия не имеет о его значении.Ах, автор решил не публиковать книгу в печатном виде - какое счастье! Очень разумно с точки зрения экологии. Сомневаюсь, что эта чушь будет стоить хотя бы одного загубленного дерева. Впрочем, она вряд ли стоит и той сотни килобайт, которые занимает в памяти ридера.Хм, Берт, когда ты научишься не делать поспешных выводов? Кажется, "Не оборачивайся" вовсе не так плоха, как показалась сначала. Откуда-то из подсознания выплыл странный диалог:- Если он скажет, что за моей спиной резвятся сиреневые черти на фоне изумрудно-зеленого неба, я даже не обернусь посмотреть, потому что доверяю ему безоговорочно.- Не оборачивайся, девочка моя.***Да что, черт побери, творится с этой читалкой? Отвалить столько денег и не иметь возможности нормально почитать! Что эти производители себе думают? Преисполненный готовности написать самый отвратительный отзыв, какой вообще способен заслужить товар, я зашел на сайт "Hook" и бодро застучал по клавишам."Если же вам вам внезапно станет совестно за свое бездарное творение под названием "Hook", то оставляю вам возможность для реабилитации. Вот мои контакты, свяжитесь со мной, и мы обсудим компенсацию", - насмешливо завершил я отзыв и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.Сидеть в интернете не хотелось, и от безысходности я решил еще раз попробовать договориться с ридером. Когда у меня в глазах перестало рябить от причудливой иноземной вязи, я заметил, что некоторые слова в тексте написаны латиницей. С кодировкой определенно все было в порядке, а значит, производители ни при чем, дело в дурацком файле. На краткий миг я даже устыдился за свою резкость и насмешливо-саркастичный тон. Да уж, вот будет веселье для сотрудника, ответственного за обработку клиентских отзывов на сайте! А я еще и все свои контакты там оставил...Не успел я сполна насладиться мыслями о том, каким дураком себя выставил, как мой мобильник коротко пиликнул, уведомляя о новом сообщении в WhatsApp. Что еще за Melllanie?
МЕЛАНИ: Привет, я тоже была обманута Мейсоном.БЕРТ: О, вот как? Расскажешь подробнее? Кстати, я тут прочитал, что никакого Мейсона нет вовсе, а под этим псевдонимом пишет девушка. Воистину, о женщины, коварство имя вам! Не принимай на свой счет, лол МЕЛАНИ: Да, в своей Hook я прочла о том, что это может быть очередная грустящая домохозяйка.Интересно, а вторая часть написана тоже Орвиллом или все же это другой/ая автор?БЕРТ: А где ты нашла вторую часть? Я перерыл все библиотеки, наконец наткнулся на нее, но в файле, в котором должно было быть продолжение, оказалась совсем другая книга. МЕЛАНИ: Моя первая книга обрывалась буквально на полуслове, да и вообще была слишком странной, и я решила, что это такой рекламный ход. Что уж скрывать - он сработал! Перерыла весь интернет, вышла на очень странный русско-китайский трекер и там нашла продолжение.До сих пор не понимаю, было ли это продолжением, если быть честной.Да, там совсем другая книга, но по ее безумию я решила, что она связана с первой частью.БЕРТ: А, мне-то вот попалась совершенно другая книга, "чистый экзистенциализм", как ее обозвали в литературной газетенке. Называется "Не оборачивайся", написал Ричард Мэсси. Забавно, там Мейсон, тут Мэсси. А книжка ничего такая, мрачнота, интересные характеры. Но точно никак не связана со "Стоя на пороге".Хотя...Стоя на пороге, не оборачивайся! Как мне это раньше в голову не пришло? Похоже на какую-то дурацкую мистификацию, да?Кстати, почему тебя зацепила первая часть? Что вообще заставило искать продолжение этой чуши? Я просто хотел поржать над доморощенным гуру пикапа, а вышло что-то непонятное.МЕЛАНИ: "Стоя на пороге" и "В этом странном мире". Похоже, ты прав, названия образуют какую-то фразу!Мою вторую книгу написал или написала Джесси Хэррингтон, понятия не имею, кто это. И да, по содержанию все достаточно мрачно, но главный герой не вызывает никакой симпатии. И там постоянно упоминается мое имя. Моя тезка читает книгу в книге. Звучит как бред.Первая часть была похожа то ли на эту забавную деревянную русскую куклу, то ли на странный слоеный салат: вот вроде повествование, потом оп, диалог с читателем, потом какой-то потом сознания... Я не могла понять, почему это названо бестселлером, решила, что чего-то недопоняла, вот и начала искать продолжение.Хм, я поискала имя этого Мэсси, нашла его на сайте с фанфиками. Ого-го, да тут у него куча подростков в читателях. Попробую написать ему, вдруг он что-то подскажет.БЕРТ: А Джесси Хэррингтон, как любезно подсказывает мне гугл - псевдоним писательницы Хелены Иворской. Про нее даже статья в википедии есть. И книжка, про которую ты говоришь, это, похоже "Среди суеты и шума".Все названия так круто сочетаются, да? Или у нас просто фантазия разыгралась. Ну-ка, ну-ка...*спустя полторы минуты*Над пропастью во ржи среди суеты и шума.Извлечение троих в этом странном мире.Стоя на пороге, что делать?Забавно, да? Названия как будто специально сочиняли так, чтобы к ним можно было что-нибудь дополнительно приписать, они подразумевают продолжение.
«Нет ничего более фантастичного, чем вглядываться в отражённое в зеркале зеркало, толковать сон внутри другого сна, вести рассказ внутри рассказа»Книга "Среди суеты и шума" — это очередная попытка использовать в литературе технику mise en abyme. Китайские шары один в другом, русская матрешка, истории внутри историй из «Тысячи и одной ночи»… Умышленно или неосознанно Хелена Иворская повторяет старинное славянское святочное гадание: ставит одно зеркало против другого, создавая галерею отражений, и вглядывается в получившийся коридор в попытке увидеть нечто неведомое.18 век. Изнывая от летней скуки, юная паненка Катаржина увлеклась фольклором: расспрашивала старух в деревеньках, записывала песни, сказки, приметы. В конце 19 века дневник Катаржины попал в руки этнологу Янушу. Про поездки, исследования и историю Катаржины Януш очень подробно писал в письмах своей невесте Беате. Затем, уже в двадцатом веке, Хелена Иворская нашла пачку старых писем на чердаке и попыталась узнать о дальнейшей судьбе Януша и Катаржины.* Средь суеты и шума большого города Хелена вглядывается в далекое прошлое, чтобы разгадать его загадки, и прошлое затягивает ее, словно трясина, заставляя на время (на время ли?) позабыть о настоящем.Остается лишь гадать, существовали ли на самом деле дневник и письма или они всего лишь плод воображения автора? Роман выглядит искусной компиляцией: очень уж различаются по стилю разные части. Сложно поверить, что все дело в писательском мастерстве Хелены — ее главы написаны, мягко говоря, ужасно. Текст словно вышел из-под пера первокурсницы-графоманки: полный шаблонов, банальностей, напускного цинизма и псевдооригинальных эпитетов. Письма Януша точны, аккуратны и содержат лишь подробное изложение фактов. Дневник Катаржины, напротив, написан очень легко, изящно и эмоционально.О чем эти истории?Поиски знатоков фольклора привели Катаржину к дому местной ведуньи. Будучи барышней довольно образованной, Катаржина в колдовство не верила, но охотно записывала это своеобразное народное творчество. Ведунья же, к удивлению жителей деревни, хоть и встретила паненку грубовато, привечала ее и своими знаниями делилась: и рецептами травяных мазей, и текстами заговоров. Родители Катаржины этого общения хоть и не одобряли, но дочери ни в чем не препятствовали, уверенные, что эта «блажь» скоро пройдет.Блажь все не проходила, но однажды ведунья пропала. Старая и слабая уже была, скорее всего пошла в лес за травами, да там и померла, - так решили в деревне. Но с этого дня с Катаржиной стало твориться что-то неладное: она мало ела и почти не спала, в своем дневнике писала о бессоннице и кошмарах, терзавших, когда наконец удавалось заснуть. Дальнейшие записи похожи на лихорадочный бред. Странным, кривоватым почерком, не похожим на бисерный почерк Катаржины, вписаны обрывки заговоров, строчки про луну, горькие травы, теплую кровь, топкие болота, тени и шепотки за спиной, скрип половиц. Последняя запись в дневнике напоминает слова песенки и датирована тридцатым апреля.Януш, этнолог, открыв дневник Катаржины, был в восторге (насколько это возможно для сдержанного ученого): столько новых данных для диссертации и все аккуратно записано. Разумеется, Януш решил разыскать информацию про дальнейшую судьбу Катаржины. К сожалению, достоверных данных найти не получилось. По словам местных жителей выходило, что утром первого мая паненки не оказалось дома. Чуть позже ее накидку нашли на крыльце пустого дома ведуньи, а правую туфельку на опушке леса. Дальнейшие поиски ни к чему не привели. А через пару недель в деревню вернулась ведунья, живая и словно помолодевшая. Любопытному, осмелившемуся спросить, где она пропадала, ответила, что ходила за нужными травами в дальний лес. Глупые домыслы суеверных крестьян о судьбе Катаржины Януш описывать не стал. Но уговорам невесты поддался и обещал посетить ту деревню перед отъездом. В последнем письме от тридцать первого октября Януш сообщил, что в деревне был, дом на отшибе, который Катаржина описывала в дневнике, нашел, и даже встретил там девушку. Девушка хоть и сказала, что ее пра-пра-пра...бабку считали знахаркой, но над суевериями посмеялась, предложив Янушу чая с «заговоренными травками». На прощание она даже продиктовала ему жутковатую сказочку про утопленницу.Жениха Беатка не дождалась. Как выяснила уже Хелена, сначала Беатка решила, что Януш задержался в поездке из-за болезни: последнее письмо было написано немного изменившимся почерком и казалось слишком эмоциональным для всегда сдержанного Януша, возможно, у него был жар? Но он не приехал и позже, новых писем тоже не было, и поиски ни к чему не привели.Хелена, любительница легенд, этой историей очень заинтересовалась. Искала данные в архивах, штудировала народные поверья соответствующей области, даже начала отвары себе заваривать по рецептам из дневника Катаржины. В конце концов, она запланировала поездку в ту самую деревню, хотя сложно было ожидать, что дом ведуньи сохранился до сих пор.Дальше книга не переведена. В комментариях переводчик пишет, что со следующей главы в романе изменилась структура речи, манера построения предложений, текст стал изобиловать анахронизмами и диалектизмами, которые Гермес безуспешно пытался перевести. Кроме того, не смог он отыскать способ связаться с Хеленой: она словно сквозь землю провалилась с десяток лет назад. Из тех кусков последующего текста, что Гермес смог перевести, он понял, где следует искать разгадку, и купил билет в место под названием województwo łódzkie. Чем закончились его поиски, неизвестно: тема на форуме, откуда была скачана книга, не обновлялась уже два года. Читателю остается довольствоваться своими догадками и обрывком той самой песенки, переводом которой Гермес похвастал в своем последнем посте.Падать долгохенько - этот колодец без дна, мачеха подтолкнула тебя не со зла, но кому в детстве обрезали оба крыла - уж не поймет того, кому крыльев не дали вовсе, камень на шее, зря ты гуляла одна, в том роднике вода давно загнила, коль на погосте снова клубится мгла, тех, кто приходит в сумерках не приглашай в гости.________________________ ________________________ ________________________ _______* В предисловии переводчик пишет, будто и к нему текст Хелены попал интересным образом: лет десять назад, проводя отпуск в польском Вроцлаве, Гермес нашел рукопись на скамейке в парке. Возможно, ему так понравился эффект «рассказа в рассказе», что он решил добавить к нему сверху еще один слой.**** Что, если настоящий автор книги — не Хелена, но Гермес Морано, а рукопись — такой же художественный прием, как найденные письма про найденный дневник?
* * * Цитировать- Без нас не может быть будущего. Городская ночь светла. Темное небо изъедено ржавчиной; бледный полумесяц не справляется с напором фонарей. Поэтому, приезжая в город, Рон лишний раз не поднимает голову. Здесь, на земле, фонари кутают тебя в нежное розовое золото. Там, наверху, благородный металл превращается в гниль. - Не знаю, как насчет «без нас», - ворчит Анджей, - но у меня его точно не будет, если я выпью еще немного. - Так не пей, - отзывается Рон. В 24 года такие размышления смешны, правда? Увы, очередная знаменательная дата ничего не меняет. Ничего хорошего. Зубная фея перестала прилетать – вполне себе изменение. Деньги надо зарабатывать, а не искать под подушкой, - вполне себе изменение. Ты устал – вполне себе изменение. Ты-знаешь-что – вообще п*здец перемены. - Холодно уже.Иногда Рон чувствует внутри что-то жгучее, кипящее. Такое, о чем не пишут и не поют. Потому что не всем везет достаточно, чтобы испытать такое. Или, наоборот, везет настолько, что они могут жить спокойно, без этой почти невыносимой тяги к чему-то, что ты и сам с трудом понимаешь. Каждый раз, когда это ощущение накрывает с головой, Рон ждет ночи, выходит на улицу и смотрит в небо, пока не закружится голова. Так он вспоминает, что все еще твердо стоит на своих двоих. - Эй… Идем домой, - звучит негромкий смешливый голос Анджея, и Рон отводит взгляд от мутно-коричневой перевернутой чаши, тут и там исчерканной редкими облаками. Page Down. Page Down. Page Up… Нет, все же Down. В меру пухленький палец с тщательно обточенным овальным ноготком лениво постукивает по клавише, прокручивая страницу книги за страницей. Мелани не любит крутить колесико мыши, это кажется ей немного пошлым. Достаточно пошлым, чтобы поступиться удобством и приучиться к кнопкам. Цитировать- Нет, умоляю! - Хватит уже. Катрин сдвигает брови так резко и сурово, что Рону слышится грохот, с которым по весне сталкиваются речные льдины. - Кати, - стонет он, - ну я… - Хватит!Голос бьет хлыстом наотмашь. Хочется потрогать щеку – нет ли ожога? Не рассечена ли кожа?- Кат…- Я уже два месяца прошу тебя купить чертову открывашку!- Бл*…Down. Цитировать- Пойдем, Тотошка, сегодня моя очередь. Щелкает карабин поводка, когти нетерпеливо скребут паркет. Легкий шлепок по заднице напоминает: так нельзя. Пусть. Вечерний ветерок ерошит шерсть, пыль взмывает из-под лап, трава летит в стороны. Чертов поводок тормозит. Запрокинув крупную лобастую голову к небу, он с тоской облизывается, глядя на аппетитную желтую луну. Одеколон с дурацким названием лезет в ноздри, теплая рука берется за загривок, теребит и чешет, треплет морду и тянет уши. Анджей улыбается, перебирая пальцами складки толстой шкуры на горле. - Балбес ты, - негромко говорит он. В ответ Тотошка падает на спину, вывалив язык, и настойчиво подставляет ласке поджарый живот. Чужой. Там. Тревогой сводит уши. Down. Цитировать- Соседи нас проклянут, если узнают. - Зато эта тварь больше не визжит по ночам. Down.Цитировать- Не подходи ко мне. Рон слышит «Обними меня, пожалуйста». И уходит из комнаты. Down.ЦитироватьПростыня атакует, спутывая лапы. Тошно. Рвется, тонкая. Что-то не так. Будут ругать. Звонит телефон, кто-то стучит в дверь. Пахнет знакомо. Что-то все еще не так днем, вечером и следующим утром.Рон выныривает из тревожной дремы. Первое, что он улавливает еще не ушедшим волчьим чутьем – пустота. «Аппарат вызываемого абоненты выключен или…»Down.Наконец выпрямив спину - и убрав руку от лица, да-да -, Мелани подается вперед. Увлеченная книгой, она взволнованно трясет ногой, и в какой-то момент хорошо разношенная балетка падает на пол. Не отрывая взгляда от экрана, Мелани ищет обувь, безрезультатно шарит босой ступней и, наконец, чертыхаясь, ныряет под стол. Цитировать Ваш компьютер столкнулся с ошибкой, которую не в состоянии исправить, и теперь нуждается в перезагрузке. Черный экран. Черный экран. Черный экран.
- Без нас не может быть будущего. Городская ночь светла. Темное небо изъедено ржавчиной; бледный полумесяц не справляется с напором фонарей. Поэтому, приезжая в город, Рон лишний раз не поднимает голову. Здесь, на земле, фонари кутают тебя в нежное розовое золото. Там, наверху, благородный металл превращается в гниль. - Не знаю, как насчет «без нас», - ворчит Анджей, - но у меня его точно не будет, если я выпью еще немного. - Так не пей, - отзывается Рон. В 24 года такие размышления смешны, правда? Увы, очередная знаменательная дата ничего не меняет. Ничего хорошего. Зубная фея перестала прилетать – вполне себе изменение. Деньги надо зарабатывать, а не искать под подушкой, - вполне себе изменение. Ты устал – вполне себе изменение. Ты-знаешь-что – вообще п*здец перемены. - Холодно уже.Иногда Рон чувствует внутри что-то жгучее, кипящее. Такое, о чем не пишут и не поют. Потому что не всем везет достаточно, чтобы испытать такое. Или, наоборот, везет настолько, что они могут жить спокойно, без этой почти невыносимой тяги к чему-то, что ты и сам с трудом понимаешь. Каждый раз, когда это ощущение накрывает с головой, Рон ждет ночи, выходит на улицу и смотрит в небо, пока не закружится голова. Так он вспоминает, что все еще твердо стоит на своих двоих. - Эй… Идем домой, - звучит негромкий смешливый голос Анджея, и Рон отводит взгляд от мутно-коричневой перевернутой чаши, тут и там исчерканной редкими облаками.
- Нет, умоляю! - Хватит уже. Катрин сдвигает брови так резко и сурово, что Рону слышится грохот, с которым по весне сталкиваются речные льдины. - Кати, - стонет он, - ну я… - Хватит!Голос бьет хлыстом наотмашь. Хочется потрогать щеку – нет ли ожога? Не рассечена ли кожа?- Кат…- Я уже два месяца прошу тебя купить чертову открывашку!- Бл*…
- Пойдем, Тотошка, сегодня моя очередь. Щелкает карабин поводка, когти нетерпеливо скребут паркет. Легкий шлепок по заднице напоминает: так нельзя. Пусть. Вечерний ветерок ерошит шерсть, пыль взмывает из-под лап, трава летит в стороны. Чертов поводок тормозит. Запрокинув крупную лобастую голову к небу, он с тоской облизывается, глядя на аппетитную желтую луну. Одеколон с дурацким названием лезет в ноздри, теплая рука берется за загривок, теребит и чешет, треплет морду и тянет уши. Анджей улыбается, перебирая пальцами складки толстой шкуры на горле. - Балбес ты, - негромко говорит он. В ответ Тотошка падает на спину, вывалив язык, и настойчиво подставляет ласке поджарый живот. Чужой. Там. Тревогой сводит уши.
- Соседи нас проклянут, если узнают. - Зато эта тварь больше не визжит по ночам.
- Не подходи ко мне. Рон слышит «Обними меня, пожалуйста». И уходит из комнаты.
Простыня атакует, спутывая лапы. Тошно. Рвется, тонкая. Что-то не так. Будут ругать. Звонит телефон, кто-то стучит в дверь. Пахнет знакомо. Что-то все еще не так днем, вечером и следующим утром.Рон выныривает из тревожной дремы. Первое, что он улавливает еще не ушедшим волчьим чутьем – пустота. «Аппарат вызываемого абоненты выключен или…»
Ваш компьютер столкнулся с ошибкой, которую не в состоянии исправить, и теперь нуждается в перезагрузке.
БЕРТ: Хочешь, кстати, пришлю тебе мою книжку? Ну и не отказался бы, если бы ты поделилась своей *спустя еще три минуты*И... Раз уж так вышло... Может, правда судьба? Глупость, конечно, ерунда это все, но почему бы не попробовать, как ты считаешь? В общем, что ты скажешь, если я приглашу тебя выпить кофе и поболтать о литературе?МЕЛАНИ: Этот Мэсси отозвался. Говорит, что прочитанная тобой книга - черновик будущего шедевра. Было бы интересно взглянуть, из чего вырастают культовые романы.Теперь, когда ты привел примеры, уже не кажется такой уж гениальной идеей искать подсказки в названиях наших книг. Наверное, и правда фантазии. Что неудивительно - я как раз почувствовала себя героиней какого-то классического детектива.*спустя пару минут*И да, я очень хочу выпить с тобой кофе. БЕРТ: Ты... Ты правда согласна?!Охренеть Я хотел сказать, что очень рад. Очень! И в данный момент меня вообще мало интересуют какие-то там книги, но файлик отправлю, лови.*спустя минуту*Я, это... На всякий случай. Я не какой-то там принц. И не герой романа. Просто обычный парень. Мало ли, вдруг ты разочаруешься.МЕЛАНИ: Да, я согласна. И не переживай так, я люблю пофантазировать, но принца не жду.А вот моя книга. *файл отправлен*
Мелани: Не люблю. Сплошные бредни, феи-эльфы-магия. Хватит, насмотрелись уже Гарри Поттера с Принцем Каспианом. Все, что пишут сейчас - обработка уже готовых ходов и сюжетов. Ничего своего. Берт: зря ты так есть годное фентези. на вот аннотацию "Десятилетняя Линда и подумать не могла, что предсказания бродячей гадалки, встреченной случайно на ярмарке, начнут сбываться. Сначала в мелочах - родители купили долгожданного щенка, отец поменял работу... Затем количество совпадений растет, девочка задается целью отыскать цыганку и спросить у нее, что же будет дальше. Но гадалка умирает за день до назначенной встречи и оставляет Линде конверт с непонятными письменами. В поисках разгадки Линде предстоит заглянуть за край привычного мира..." Мелани: Ты шутишь? Это же для пятнадцатилетних дурочек, Код да Винчи на новый лад. Ты бы еще про вампиров мне прислал. Берт: :-Е я серьезно. крутая книга. первые двадцать страниц затягивают намертво Мелани: Ты прочитал? Берт: первые двадцать страниц XD го читать вместе типа киночат только с книгами как триста лет назад давай, читай первые двадцать, и тогда я тоже начну. чтоб честно было Мелани: 'kay Стиль и правда показался подростковым, но героиня-тинейджер неожиданно не бесила. Девочка как девочка, поумнее бывших одноклассников Мелани, в меру наглая, в меру дерзкая... Получив конверт с непонятными каракулями, она первым делом отыскала в интернете исследования цыганской письменности и языка. Ничего похожего на письмена не нашлось. Следующим этапом стал поиск среди преподавателей местного университета языковедов, и пожилой профессор, явно желая отвязаться от настырной девчонки, вручил ей несколько книг по расшифровке древних языков. Мелани: Такое чувство, что книгу писали в каком-то университете, которому не хватает финансирования. Берт: да ладно тебе вообще, не знаю кто писал. Ми Хендерсон какая-то. по всем страницам вопли про умопомрачительный дебют автора и полная тишина про биографию. словно из небытия вынырнула с уже готовым романом. кстати, ее вроде на Букера выдвинули. Мелани: Дебютантку? Сильно. Может, просто псевдоним какой, вот и не ищется ничего? Должны же быть интервью хотя бы в книжных, для раскрутки. Берт: на одном форуме видел идею, что это кто-то очень знаменитый. Роулинг, например. по-любому, диплом у автора есть, глубоко в тему вошла. Линда изучила книги, попробовала расшифровать, но ничего не получилось. Через друзей отыскала кружок криптографии в городе, но в нем оказались только очкастые ботаники, погруженные в какую-то хитрую математику. При виде Линды они сначала растерялись, но довольно быстро вклинились в задачу и даже смогли распознать несколько букв. Дальше дело не двигалось. Мелани: Ну-ка, скажи как специалист, реально расшифровать несколько букв, но не весь текст? Берт: не знаю. надо хоть примерно тематику текста знать, наверное. типа, если разговор про торговлю, то "товар" может встречаться чаще всего. ну и еще там всякие способы есть. про Энигму слышала? немцы офигели расшифровывать. Мелани: А сейчас как такие вещи делаются? Берт: ну есть методы. банковское шифрование, например. но там без компьютеров не обойтись, чересчур объемы большие. обратно тоже так же - загоняешь в обработку, компьютер думает и что-то выдает. знаешь, без реальной задачи, вот так на пальцах, я тебе ничего умного не скажу. Во второй части Линда уже начала встречаться с самым неботанистым из криптографов, поступила в колледж и почти забыла, зачем ей расшифровывать листочки из конверта. Смысл послания отошел на задний план, важнее стал процесс поиска разгадки. Мелани: Спать хочу, но тут до конца совсем ничего осталось. Берт: %vfs$^TGY&G#(@@F)$#_)D@(!(R(# Мелани: Эй, это что? Экран вдруг моргнул и погас. Мелани взяла в руки ноутбук, чуть встряхнула, сама не зная зачем. Батареи было 70%, нагрелся вроде слабо, что с ним? Она снова нажала включение, дождалась загрузки, прочитала сообщение об аварийной остановке системы... Брр, надо будет спросить у дяди Кеннета, что могло произойти... Чат подгрузился раньше книги. Мелани: Прости, у меня вдруг ноут перегрузился. Берт: надо же, у меня тоже. давай дочитывать и спать. Мелани: Что ты такое мне писал за абракадабру? Берт: когда? не знаю. у меня в логах ничего нет. И правда, в логе чата никакого набора символов не было. Зато набор символов появился вместо книги. От имени автора и до оглавления - все буквы заменились на какие-то штрихи и палочки, до ужаса похожие на письмена старой цыганки. Мелани: У меня, похоже, кодировка книги слетела. Сплошные каракули. Берт: не поверишь, у меня тоже. словно цыганка мстит нам с того света. Мелани: Почему нам, а не автору? Кхамали: Автору уже отомстила. Ноутбук снова погас, вместе с ним потухла и лампа. В глубине дома затих и перестал урчать холодильник. Вдруг во дворе залились отчаянным лаем две овчарки, которых на ночь спускали с цепи. Лай сменился придушенным воем и почти сразу стих. По гравийной дорожке, шедшей к дому, зашелестели шаги. В навалившейся тишине перезвон монист показался оглушающе громким.
МЕЛАНИ: Берт, слушай.Мне тут Мэсси прислал книгу, и она на удивление даже ничего по сравнению с предыдущими. Завязка такая жизненная, про то, как хреново взрослеть, цепляет. А потом какие-то обрывки, думала, может, с контркультурой заигрывает, имитация чего-то типа потока сознания. Что-то про собак, про телефонные звонки, вроде бы про секс. А потом черный экран - и все. Так и не могу понять, то ли с ноутбуком что [да-да, я теперь компьютеризована и дома! вот что желание читать делает], то ли файл испорчен.БЕРТ: Бред какой-то. Со всеми этими книгами столько проблем, и никакого кайфа, я ни жрать, ни спать не могу. Это ты сейчас описываешь книжку, которой со мной должна была поделиться? Про девочку Линду, которая вдруг нашла цыганские письмена и стала исполнять свои желания?МЕЛАНИ: Нет, про Линду ты мне прислал. О_ОИ там мы с тобой как участники прописаны.БЕРТ: ЯЯЯ? Да быть того не может 0_оИ ко всем прочим непоняткам, мы еще и герои книги. Обсуждаем книгу в книге. Как меня заколебала эта многослойность, ты бы знала.А я тебе, кстати, присылал "Среди суеты и шума", про паненку Катаржину, этнолога Януша и ведьму.МЕЛАНИ: Ты, ты прислал про Линду и цыганку. Никаких этнологов и ведьм в моем тексте нет. Наверное, ты перепутал.Да, эти книги-матрешки, где читаешь про читающую саму себя, ох. Как "многоэтажные" сны, непонятно, где реальность. Совсем запуталась. БЕРТ: Так. Я понял, что ни хрена не понял. Эти книжки мало того, что ломают технику, вырубают электричество и сводят с ума, так еще и отправляются сами кому захотят?! А ты мне тогда какую книгу прислала? Можешь подробнее сюжет описать?Кстати, чем у тебя заканчивается книжечка про нас, Линду и цыганку? Вырубается свет, наступает п-здец, а бедные Берт и Мелани, объятые ужасом, слышат, как к ним приближается звенящяя монистами НЕХ? МЕЛАНИ: Я сама уже запуталась, какая книга от кого пришла. Я тебе отсылала, кажется, про избалованного богатея Джереми и волшебное пятно. Читается не так забавно, как звучит. Да, концовка у меня такая же.А имена у тебя те же? Автор - Ми Хендерсон, переводчик - Гермес Морано?БЕРТ: WAT?! Не слышал ни про какого Джереми с волшебным пятном Книжку про Катаржину и Януша написала Хелена Иворская (я тебе про нее уже говорил, это настоящее имя Джесси Хэррингтон). А Джесси Хэррингтон звучит похоже на Ми Хендерсон... А переводчик - именно Гермес Морано. Забавно.Расскажи-ка мне про этого Джереми, а я тебе - про Януша, Катаржину и ведьму. Но пока мне надо пойти проветрить мозги от этой фигни.МЕЛАНИ: В общем, там богатенький баловень на приеме в усадьбе других дворян увидел движущееся пятно на стене и пошел за ним. Оказался в подвале с разными орудиями инквизиции, пятно рассосалось, и рот у парня тоже пропал.Но в это же самое время этот парень в бальной комнате вдруг стал умницей-разумницей и вообще гордостью отца, как подменили идиота. И остальные раздолбаи его возраста вдруг будто волшебную сыворотку выпили и поумнели.БЕРТ: Нда. Хотел бы я знать, имеет ли эта история про Джереми какую-то связь с остальными.Моя книжка (та, которую я тебе НА САМОМ ДЕЛЕ послал, хотя я уже ни хрена не понимаю, что на самом деле, а что нет) написана в так полюбившемся нам (сарказм, сарказм!) стиле матрешки или слоеного салатика. Сначала была дочка богатенького помещика Катаржина. Она жила в 18 веке и от безделья записывала всякие старушечьи бредни (типа фольклор). Встретила ведьму, научилась у нее всяким заговорам и рецептам. Потом колдунья пропала, а у Катаржины сначала поехала крыша, а потом она тоже пропала. А колдунья - о-па, и появилась снова. Помолодевшая. По ходу, съела Катаржину под полной луной и аккомпанемент ночного шепота трав. Януш - ученый-этнолог, который жил уже в 19 веке и случайно наткнулся на дневник Катаржины. И офигел. Сначала его с интересом изучал, а потом поперся в деревеньку, где все это дело происходило. И не вернулся, попив чайку с девушкой, которая назвала себя пра-пра-кем-то той самой деревенской ведуньи (по ходу, это была никакая не внучка, а та самая ведьма, подпитывавшаяся кровью юных дев, хе-хе). Потом Хелена (типа автор) нашла письма Януша его невесте Беатке, тоже офигела и тоже решила поехать в деревеньку (ума-то нету). Ну и все, пропала. И продолжение ее рукописи переводу не поддается, потому что там сплошные анахронизмы и диалектизмы (за нее по ходу писала вселившаяся в ее тело ведьма, лол).Гермес Морано нашел эту рукопись на скамейке в парке, перевел что сумел, выложил на форуме, а потом РЕШИЛ ПОЕХАТЬ В ТО САМОЕ МЕСТО, не, ну ты прикинь?! И ПРОПАЛ Тема на форуме, где он выкладывал переводы, уже 2 года как сдохла.Короче, я вижу хорошо прослеживающуюся связь этой истории с историей Линды и цыганки, только здесь вместо Линды была Катаржина.А главный злодей - Гермес Морано по-любому Не верю я во все эти истории с найденными дневниками-рукописями-письмами.МЕЛАНИ: Моя история про Джереми тоже была слоеным пирожком - там я [похожая на меня девочка], наученная подругой [похожая на мою подругу девочка], читаю книгу про этого самого Джереми. И вот этой похожей этот Джереми нравится! А мне нет. И эта самая псевдо-я мне тоже ужасно не нравилась.Может, это какой-то Некрономикон современности? Я тоже поискала этого Морано, его так хвалят на форумах.А еще там упоминается книга какого-то Хироко Куботы "В самом конце", в ней якобы о всех тех книгах, что мы с тобой поневоле прочли. Как думаешь, стоит ли читать этого азиата? Я как-то не особенно доверяю их прозе и, прости господи, логике.БЕРТ: Ага, тоже наткнулся на этого Хироко. Все зло от азиатов? Ну, само страшное, что с нами может случиться - придет цыганка и... Отомстит! А еще мы можем отправиться в деревеньку, где жила ведьма Но начать, наверное, все же стоит с Хироко, а вот потом, если в нашей жизни все еще будет недостаточно крипоты и странноты, тогдааа...МЕЛАНИ: Может быть, нам стоит скачать эту азиатскую книжку и прочитать? А потом сверим, одно и то же там написано или нет. Только скачаем по одной и той же ссыли!!БЕРТ: Сильно сомневаюсь, что скачивание по одной и той же ссылке нам поможет, раз мы так и не смогли договориться, кто из нас кому прислал ту книжку Это все - или наша совместная галлюцинация, или тщательно спланированная мистификация, но я ума не приложу, как это можно реализовать технически - чтобы человек отправил другому файл, а тот другой получил совершенно не то, что ему отправили.Но у меня предчувствие, что эта книжка окажется последней. Давай ссылку, возьмемся мысленно за руки и шагнем в эту пропасть МЕЛАНИ: Я думаю, нужно рискнуть.Если что, разделим эту галлюцинацию вместе. *ссылка*
Летом я приехал в Петербург, твердо настроенный на работу, снял чистенькую квартирку поближе к центу, передвинул стол к окну и положил на него ноутбук. Этим все и ограничилось. Темнело поздно, светало рано, я мучился бессонницей и отсутствием слов. Тянуло прочь из дому, на молочно-белые улицы, я вновь стал выкуривать по пачке сигарет в день. День смешался с ночью, и в любое время суток я без дела бродил по городу, смотрел, как тусклый северный свет струится через кованые ограды, как парочки целуются на фоне Дворцового, взметнувшего вверх тяжелые ладони. Казанский спал, уткнувшись подбородком в площадь, над водой звуки были особенно гулки и извилисты. Замороченному мне город представлялся чередой блеклых расплывчатых акварелей, на которых вдруг ясно, как небо в разрыве облаков, проступали отдельные, не связанные между собой детали – то надменно-равнодушные египетские львы, то стремя Всадника и чугунный бок его коня, то сахарно-белое плечо статуи в Летнем саду. Ночами город и не спал, и не бодрствовал, и вместе с ним в сомнамбулическом состоянии я подолгу замирал у воды, глядя на крутящиеся, как веретено, блики.Приехать в Петербург в поисках вдохновения оказалось плохой затеей. Здесь любой мой замысел представал слабым и неубедительным, и каждый встреченный памятник, казалось, взирал с осуждением, мысленно говоря – ну куда ты еще, куда, силишься втиснуться в вечность, когда вот оно все, перед тобой, и шпиль Петропавловской пронзает пространство и проницает время. И ничего не оставалось, как согласиться. Когда в пять утра, продрогший, стоишь у моста и смотришь на сонно колышущуюся Неву, в голову лезет всякая чушь. Роман мой, тщательно задуманный, с составленным планом, любимый заранее роман с любимыми уже героями – был мне не нужен. Нужен был другой, туманный, незримо написанный молоком в моем сознании, и надо было лишь дождаться, когда строки его проступят в урочный час. В ожидании я ходил по затихшим улицам, в сумерках выходил к реке, но ночь так и не наступала, едва на западе небо густело до темной синевы, как на востоке уже разливался перламутровый свет. Прежде, когда я только начинал писать, я представлял текст как вереницу сменяющих друг друга картинок, подобно кадрам замедленного фильма. Теперь, спустя время, нарождающийся текст виделся мне смутными понятиями, для которых следует отыскать слова. Для невоплощенного требуется выражение.Пять углов сходились к одной точке. Я не помнил, как сюда попал и сколько времени сижу на бордюре и курю. Мысли мои были о тексте, конечно, и об образе автор. Если принять за аксиому, что каждое произведение неотделимо от своего автора и что в каждом произведении можно найти то, что говорит о личности автора. Если принять это за аксиому, то следующей закономерной мыслью будет – что можно сказать по моим романам обо мне самом? Каковым я предстаю перед читателями? Если зайти еще дальше, думал я, прикуривая новую сигарету от истлевшей. Что если зайти еще дальше и написать роман, где образ автора, авторское «я» обладает сознанием.Я вновь оказался у воды и не мог сообразить, который сейчас час, бело-серое небо и ровное, без теней, освещение, не помогало это понять. Каким был бы текст, написанный не человеком, а машиной, компьютером, искусственным интеллектом. И какое авторское «я» может быть у искусственного интеллекта? Стряхивая пепел в воду, я подумал, что текст, написанный искином, должен быть сумеречно-белым, как белый шум.От воды повеяло свежестью, мне стало не по себе. Чтобы как-то восстановить связь с реальностью, я вытащил из кармана смартфон и позвонил по скайпу Берту в Берлин. «Хай, - сказал я, когда его недовольное лицо возникло перед камерой, – хочешь, покажу тебе великий русский город?» Берт посмотрел как-то странно, а может быть, это видеосвязь тормозила. Он ответил, что сейчас читает книгу, и ему важно дочитать поскорее. Книгу о том, как русский писатель приехал в Петербург и шатается по городу, вместо того чтобы писать оплаченный издательством роман. Когда он это сказал, мне показалось, что я слышу тихое клацанье клавиш, на которые Берт нажимает, когда переворачивает прочитанную страницу, и чувствую, как нагревается в его руке электронная читалка. Нельзя сказать, что именно тогда я все понял, нет. Наверное, я знал это всегда, но не принимал в расчет. И вот оно наконец проявилось в моем сознании, как слова, написанные молоком, проявляются на нагретом листе.«Интересная книга?» – как бы между прочим спросил я. «Не особо, – ответил Берт. – В основном он только и делает, что ноет, как хочет написать свой роман, и описывает город.» Что ж, это было на меня похоже. «Прочитай какой-нибудь кусок,» – попросил я, и Берт со скукой зачитал: «Я мучился от того, что не мог раскрыть книгу, как дверь, и войти в нее, чтобы жить и мыслить так, как живут они, и вынужден был прибегнуть к уловкам. В убегающем свете я создал проекцию, словно поймал солнечный луч через увеличительное стекло, и отправил в повествование малую часть себя».«Мелани понравилось», – с некоторой обидой сказал я и тут же представил Мелани, как она сидит в плетеном кресле, подвернув ноги, читает, и взгляд ее медленно, как луч маяка, скользит по нашему с Бертом разговору.«Откуда ты знаешь о Мелани?» – спросил Берт. «А откуда я знаю тебя?» – спросил я, глядя в окошечко смартфона. Где-то далеко, в Берлине, Берт задумался, его изображение рассыпалось сотней квадратов и собралось вновь. Берт был озадачен. «Я не могу вспомнить, как тебя зовут,» – шепотом сообщил он.«Послушай, – торопливо сказал я, опережая его следующую реплику. – У меня нет имени, потому что у авторского «я» и не бывает имени. Я – то, что рассказывает читателю произведение, то, что он читает. Я – крошечная часть автора. И следующий правильный вопрос – кто мой и твой, Берт, и твой, Мелани, автор?» Одной рукой я держал смарфон, другой пытался найти в карманах сигареты. Берт молчал, и я знал, что он, так же, как Мелани сейчас, не отрывается от текста на экране.И так уж получилось, что я знаю ответ на этот вопрос. Искусственный интеллект создал и тебя, и меня, и Мелани в своем сознании. Он пишет книги и хочет, чтобы их прочитали. И потому создал вас. И создал меня, чтобы я сказал вам это.Вода качалась под мостом, город, выложенный мозаикой и камнем, написанный молоком на тумане, наплывал на меня, нереальный, невозможный, вымышленный город. Мелани склонилась над книгой и плавным жестом, который не осознавала, заправила волосы за ухо. Должно быть, он очень одинок, подумала она. Но зачем, нахмурился Берт, зачем ему это было нужно.Я наконец нашел сигареты и закурил. Экран смартфона в моей руке был темным, безжизненным. Может быть, он и был таким с самого начала. Наверное, думал я, выдыхая дым во влажный воздух в самой сердцевине белых ночей. Наверное, он хочет обсудить с кем-то свои книги.
- Мама?- Герми! Здравствуй, мой оладушек! Ой, ну как ты похудел! Кожа да кости! Попа с кулачок! Ну же, иди сюда, дай я тебя обниму! Элеонор Морано никогда не терпела возражений, поэтому я послушно упал ей на пышную грудь, предварительно набрав побольше воздуха, который она тут же из меня выжала. - Мааам, ты меня задушишь! – просипел я, хватая ртом приторный сладкий аромат духов рядом с ее ухом, - Что ты вообще здесь делаешь? - Разве мне нужны причины, Герми? Я так соскучилась по моему пирожочку! Вот и решила приехать на пару неделек, а может и месяцок? Да, Герми? У тебя же найдется уголок для любимой мамочки? Как я уже сказал, она не терпела возражений, поэтому я просто отошел в сторону, пропуская торнадо Элеонор в свою скромную обитель. - Господи, Герми, это не квартира, а помойка! Что это за хлам? – моя спина покрылась холодным потом, - Ну ничего, мамочка сделает тебе уютное гнездышко, милый. - Мама, пожалуйста, ничего там не трогай! Создатель, в чем я перед тобой провинился? Слава богу, моя дорогая мамочка обожала готовить, поэтому я прибегнул к запрещенному приему и сказал, что голоден. Она попричитала о содержимом моего холодильника и отправилась в магазин, за «нормальной» едой. И чем плохи фасоль в банках и тушенка? Впрочем, я хотя бы , наконец, смог приступить к работе.Наверное, я должен рассказать об этом поподробнее. Я с детства ненавидел французский и другие иностранные языки. И совсем не потому, что они мне не давались или не нравились. Совсем даже наоборот, и дело как раз в этом. «Что за бред?» - скажете вы, но это чистая правда. До сих пор в голове звучит иногда «Хенде хох, Спермес! Парле ву франсе?» - и я шел делать для этих уродов их переводы. К слову, к языкам программирования я тоже не был равнодушен, и однажды я решил облегчить свою участь и написал свою первую программу автоматизированного перевода. Впрочем, первый блин вышел комом, потому что я не удержался и добавил рандомную вставку слов «мудак» и «сопля» в их тексты, за что был избит на заднем дворе школы. Но, тем не менее, до недавних пор совершенствование программы автоматизированного перевода стало делом моей жизни.Но сейчас… сейчас я занимаюсь совсем другим, я придумал гениальнейшую вещь! Гениальнейшую! Весь мир еще узнает мое имя. Я еще стану одним из самых молодых миллиардеров, в конце концов, мне всего тридцать шесть.- Ну маааам! – монитор погас, а системный блок со стоном перестал шуметь. Я не забыл сказать, что моя мать не терпит возражений? - Хватит пыриться в свой компьютер, живо иди есть! Создатель, пощади!Когда я с трудом затолкал в себя первое, второе и десерт под строгим взором и влюбленной улыбкой моей дорогой мамочки, она загадочно улыбнулась и сказала:- Кстати, дорогой, я привезла тебе подарок! Чтобы ты поменьше сидел за этим своим ужасным компьютером… Нет, ну сплошная же радиация! Ты весь синий! Давай же, разверни!Я ожидал чего угодно – шахматы, коллекцию отверток, да хоть набор шитья трусов для мальчиков, но за блестящей упаковкой с пышным бантом скрывалась новенькая запечатанная «Hook», на которой красовалась наклейка «Ограниченный тираж».- Там уже есть одна книга. Орвилл Мейсон «Стоя на пороге». Замечательная, просто великолепная книга! Да что я тебе говорю… Ты со своим компьютером вообще о гениях литературы ничего не знаешь сроду. А люди, между прочим, душой живут и пишут такие животрепещущие книги, а не смотрят в твои бездушные железки целыми днями и деградируют. Вот, просвещайся.Я не знал плакать мне или смеяться.Дело в том, что «Стоя на пороге» - моя работа. Нет, это совершенно не значит, что я выжил из ума и стал писателем, я что, совсем, идиот? Зачем тратить кучу часов на рутинную работу, когда ее можно автоматизировать? Да-да, вы не ослышались. Это не фантастика, это реальность. Я создал уникальнейший алгоритм, позволяющий генерировать художественный текст на основе предложенной ему базы слов! За этим будущее – писатели совершенно перестанут быть необходимы, человек просто запустит программу и вуаля – получит совершенно новую, полную неожиданностей, книгу! Это действительно работает, и я это докажу! Правда, осталось подправить пару багов, но это пустяки.Такая вот сумасшедшая (но гениальная!) идея пришла ко мне два года назад, когда со мной порвала Марта Бриксон. Я, видите ли, ограниченный зануда, а вот Джеффри Клайв – богатая натура, начинающий писатель, у него большое будущее, а я так и останусь мелким бесполезным фрилансером, создающим сайты за гроши и делая переводы с французского и немецкого, вот ведь банальщина… Конечно, Джеффри имеет большое будущее, его отец владеет сетью магазинов электроники.Я решил, что этого Шекспира-недомерка стоит проучить. Как оказалось, Джеффри был завсегдатаем форума «Пиши душой, не будь лапшой» и выставлял там свои опусы под ником SweetBoy. Тогда-то я и создал MsSpicy, с которой все и началось. По легенде я сделал MsSpicy, помимо невероятно умной и красивой женщины, переводчиком с редких и экзотических языков. Как я предполагал, Джеффри клюнул на эту удочку, и я вдоволь потрепал ему нервы, переслав Марте нашу переписку. Весьма откровенную, надо сказать. Хотя, лучше бы я не знал о том, что Джеффри любит носить женские кружевные трусы.Проблема была в том, что для поддержания моего аккаунта на форуме необходимо было публиковать статьи или рассказы. Первое время я искал статьи иностранных авторов, и переводил их своим автоматизированным переводчиком, который к слову был очень неплох, но был способен работать лишь с немногими основными языками, а я зачем-то выставил себя специалистом по экзотическим языкам.В конце концов, меня осенило – если эти статьи на редких языках не понимает никто, кто сможет меня проверить? Но радость быстро прошла, когда я понял, что статьи в таком случае придется сочинять самому. Нет, так дело не пойдет.Спустя два месяца бессонных ночей я создал первый прототип моего GeMorGen’а (GeniusMoranoGenerator) – программы, которая из базы слов генерировала вполне читаемый текст. Программа так захватила меня, что я забыл о существовании Джеффри и Марты, да что там… я даже поесть иногда забывал. Правда, при первых запусках программа упорно выдавала текст: "Стоя на пороге, не оборачивайся. В этом странном мире, среди суеты и шума, никто не знает, что тебя ждёт в самом конце", после чего намертво зависала, чем здорово меня напугала ночью, но я смог решить эту проблему. Теперь нужно было проверить ее на читателях.Я сгененировал случайные имена и тексты, а затем опубликовал их на форуме. Вот так статьи о Ричарде Мэсси, Джесси Хэррингтоне, Хелене Иворской, Ми Хендерсоне, Хироко Куботе неожиданно стали очень популярны на форуме, а некоторые из них подверглись бурным обсуждениям. Я зарегистрировался на других форумах литераторов и переводчиков и... Если сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать. Но.Для чего мне было публиковать постоянно тексты на форумах, когда я могу заставить программу генерировать их самостоятельно? Воистину, лень – двигатель прогресса.Я снова принялся за работу, забыв о хлебе насущном.Я создал GeMorGen 2.0. Я создал будущее.Оставалось только сформировать базы слов по категориям и запустить GeMorGen в сеть. С базами слов проблем не возникло – со времен моей работы над переводчиком у меня их было предостаточно, предстояло еще собрать версии программы для разных платформ, чтобы уж точно распространить ее повсеместно. Я решил начать с «Hook». Электронная читалка приобрела бешеную популярность в последние пару лет, благодаря современным технологиям – она была почти невесомая и очень функциональная. Но я прекрасно понимал, что мою книгу просто так никто не скачает, а на раскрутку у меня нет средств.И тут я вспомнил о Джеффри.Скажу честно, даже я не думал, что старина Джефф ТАКОЙ идиот, что попался на мою удочку второй раз. В общем, не стану сообщать подробности нашего разговора, у меня до сих пор от него рвотные позывы, но в результате Джеффри умолял своего отца совершить предустановку GeMorGen на последнюю партию «Hook». Естественно, никто не знал, что это моя программа, я выставил ее как обычную книгу. Да-да, тот самый Орвилл Мейсон «Стоя на пороге». С тех пор я занимался разработкой и отладкой версий программы под другие платформы, ожидая реакции на мое творение. По моей задумке, автор и название книги создаются автоматически и сохраняются на конкретном устройстве, а текст может меняться каждый запуск, но база слов для каждой книги-программы остается неизменной. Сегодня я тестировал базу для научной фантастики. «Живая медь» Джона Вафловски вышла весьма захватывающей, но не такой захватывающей, как «Болт вселенной» Вона Ли Джона. А вот кулинарную базу нужно доработать – GeMorGen предлагает припустить повара и пожарить официантку. В остальном все отлично. Можно загрузить несколько отлаженных версий в сеть.Есть!- Гермес Алфорд Симеон Морано! Два. Часа. Ночи. Живо в постель!- Ну маааам!- Никаких мам, - Элеонор как всегда непреклонна, - Куда? А зубы?Создатель! Дай мне сил, а? А то так я не доживу до тех пор, пока стану миллиардером.
