Давай возьмем еще по стаканчику, и я расскажу тебе историю, которую нарочно не выдумаешь.
Я бы начал историю просто - “уехал как-то муж в командировку”.
О, и ты сразу улыбаешься. Сколько таких историй мы слышали и в скольких поучаствовали сами!
Но это не анекдот. Даже несмотря на то, что жена и правда позвала любовника.
Но и муж правду про поездку не сказал.
Да-да, ты правильно думаешь: семейка верностью не отличалась.
В общем, муж уехал из города с молодой блондиночкой, жена позвонила его лучшему другу a.k.a. мужу подруги - все, как в бульварном романе, которым ты обязательно зачитаешься в поездке.
Но и тут не все так просто!
Блондиночка хороша и немного беременна, ей чертовски идет ее короткий белый халатик, и муж, конечно, не против провести с ней пару вечеров вдали от семьи, но главная забота - тайком сделать аборт.
Жена уже не так желанна в браке, любит сына сильно больше, чем мужа, и всю отчаянную страсть отдает любовнику, но вот только сегодня он не хочет к ней ехать, и она думает - “не беда” и звонит симпатяге, которого встретила на недавнем приеме.
О да, жена наверняка горячая штучка!
Ты все еще ждешь веселой развязки? Ну что же, она вполне в духе твоего дурного чувства юмора.
Блондиночка оказывается небеременной - ей просто не хватало любви нашего блудного мужа, и они шумно ссорятся прямо у клиники. Муж кричит, что у него есть уже сын и семья, он искал лишь упругого тела и покоя. Блондинка плачет, шлет его к черту, бежит куда глаза глядят - и попадает прямо под колеса, насмерть, десятком кровавых брызг.
О, вот ты и смеешься.
А дальше еще интереснее.
Жена тем временем принимает ванну и нового любовника. Вино, лепестки, кружевное белье, которое в семейной жизни не покажешь, приемчики, которые с супругом не опробуешь, а у любовника еще и какие-то чудо-таблеточки с собой. И вроде развлекайся - вся ночь впереди, но в душевой жене стало плохо, за сердце хватается, ртом воздух хватает. Любовник вещи подхватил и сбежал, благо, не видел его никто.
Вот и еще одной проблемой меньше, не так ли?
Но отец жены явно так не думает. Бушует, грозится мужу жизнь испортить. Где, говорит, ты был эти дни, когда мы дозвониться до тебя не могли. Почему, говорит, о сыне не подумал совсем. Куда, говорит, ты летал постоянно, что за встречи. В общем, серьезно за беднягу взялся. А тому и ответить-то нечего!
Откуда я знаю все это?
Да очень просто: я сплю с их горничной, которая и про труп жены в портупее и маске зайчика никому не рассказала, и чеки из почасовых гостиниц мужа находила и прятала.
Насколько она хороша? Ох, давай еще по одной и я тебе в красках расскажу!
Это наказание - помнить. Помнить все, даже то, что я хотела бы забыть.
Я сижу на парапете в центре маленького, залитого горячим *(недостаточно горячим)* солнцем городка и наблюдаю за прохожими. Они передвигаются вокруг меня по нахоженным маршрутам, будто в раскаленной брусчатке *(которой невозможно обжечься)* протоптаны невидимые колеи, за границы которых никто и не думает выходить. Они останавливаются и здороваются, или проходят мимо, презрительно глядя друг другу в спины. Они поднимают головы и смотрят в ярко-синее (как будто слегка припыленное) небо. Пожилая миссис Дэвис останавливается возле меня, чтобы расспросить о бабушке. Я отвечаю на дежурные вопросы - спина побаливает, но не сильно, собирается готовить свои знаменитые конфеты из сухофруктов, заходите в гости, нет-нет, не стоит приносить с собой ничего к чаю, вы же ее знаете, она обидится. Миссис Дэвис улыбается, показывая островатые зубы, кивает и смешивается с толпой.
Я завидую им всем, острой, животной завистью. Они не помнят. Они счастливы.
Когда умерла миссис Дэвис, бабушка даже не плакала. Только сидела за кухонным столом весь день, листая старые фотоальбомы. Вот они с миссис Дэвис, тогда еще просто Памелой, стоят перед госпиталем, форма сестер милосердия наглажена до хруста, фартуки сияют. Вот они обе с пухлощекими младенцами на коленях, напряженно улыбаются в камеру. Вот уже поздние фотографии, сделанные нами, внуками, выгруженные из памяти смартфонов, заботливо распечатанные, будто перенесенные из настоящего в прошлое. На них бабушки пьют чай с конфетами, сидят на качелях в саду, удобно устроились на диване перед телевизором. Интересно, каково это, дружить с кем-то всю жизнь, с самого первого вздоха? У меня никогда не было друзей, кроме Жизель.
Она появилась, когда мне было десять, просто пришла в мою жизнь и осталась, вместе со своими кружевными платьями, зелеными глазами, привычкой ломко подергивать пальцами, насмешливым уголком рта. Она была рядом все эти годы - когда отец ушел, обещав звонить каждый день и приезжать каждую неделю, и больше я его не видела. Когда мама плотно заперла дверь в ванную, а потом врачи вынесли оттуда что-то длинное, запакованное в мешок. Когда Пит и Джей затащили меня в припаркованную за зданием кинотеатра машину. Когда я начала слышать голоса. Жизель была единственной, кто слышал их вместе со мной - иногда шепчущие, скрежещущие, иногда срывающиеся на крик. Она была единственной, кто понимал, кто помогал мне противостоять им. Она сжимала мою руку каждый вечер перед сном и нашептывала сказки, чтобы я уснула. Она стояла за моей спиной каждый раз, когда я смотрела людям в глаза. Она спорила с голосами, отчитывала их, иногда даже заставляла умолкнуть. Я слушалась ее во всем.
Я помню тот вечер, хотя не хочу помнить. Обычный вечер обычного дня, бабушкины конфеты из сухофруктов, ее худенькая морщинистая рука, тянущаяся к изящной фарфоровой чашечке. Ее кровь, залившая весь пол на кухне. Моя рука с большим ножом для разделки мяса. Зеленые глаза, кружевное платье, кривая ухмылка в тяжелой позолоченной раме зеркала. Голоса, замолчавшие испуганно, недоверчиво, когда я поднесла нож к своей шее. Последним замолк голос Жизель.
Я толкаю дверь, как делала тысячи раз в своей жизни. Мама с бабушкой ждут меня на кухне, как и вчера, как и каждый день до этого. Мама гладит меня по волосам, заплетает их в косы, целует в макушку. Бабушка ставит передо мной конфеты из сухофруктов, сжимая блюдо тонкими морщинистыми руками. Миссис Дэвис зайдет вечером на чашечку чая. Все хорошо, все именно так, как должно быть. Я зажмуриваюсь крепко, до боли, до цветных кругов под глазами, чтобы не помнить, как не помнят все, кто живет в этом городе - они ходят по улицам, залитым солнцем, как будто их не сбивали машины, им в головы не втыкали топоры, их не увозили на истерично мигающей скорой, они не выпивали пятьдесят таблеток снотворного. Они счастливы. Я бы отдала все, чтобы быть, как они.
Я извиняюсь, встаю из-за стола и иду в ванную. Встаю перед зеркалом, упираюсь лбом в лоб Жизель. В моей руке нож для разделки мяса. Интересно, кто-нибудь пробовал это второй раз, или я первая? Когда я касаюсь остро отточенным лезвием своей шеи, я прошу лишь одного - забвения.
— Фернандес, что за hерню ты тут понаписывал? Ты показания брал или на сиськи ее пялился? — шеф машет листом и перед моим носом мелькает округлая подпись свидетельницы, стилизованная С похожая на… ну да, на ее грудь. Я втягиваю голову в плечи, а он продолжает, — Кто тебя учил вообще, показания должны иметь ясные и четкие детали, объективные факты, а не мнения, в конце концов там должна быть какая то логика! Сам это разбирай и чтоб к суду все было готово! Хорошо хоть дело уже раскрыли и без тебя. Уууу, эти новобранцы!(https://sun9-69.userapi.com/impf/trp8I5iJuS9AgvssVDS6je_JYUJuW6NlsiClvw/fbHZC-zlPmE.jpg?size=1280x1211&quality=96&proxy=1&sign=4f7e6e22736224a003d23109844d0915&type=album)
На мой стол плюхается толстенькая папка, а шеф удаляется орать на кого то другого. Ну да, на этот раз справедливо, я и сам не могу понять почему задавал такие идиотские вопросы и записывал такие идиотские ответы. Прикрыв глаза на секунду припоминаю как аж горло перехватывало когда она поправляла бретельки своей блузки, а потом все таки вчитываюсь…
Показания свидетеля №4. Написано от руки, почерк неразборчивый, в углу следы от жирных пальцев
“... украла несколько вещей(см. приложение 1) у владельца отеля. Утверждает что у нее клептомания. Утверждает что ее муж проявил поразительное равнодушие когда кто то пытался ее убить утопив в бассейне. Кроме этого тот возил убитого в город за день до …”
пометка на желтом стикере другим почерком
“Серьезно, она чуть не утонула в бассейне плавая на дырявом матрасе? И ты назвал это попыткой убийства?”
Вырезка из газеты. Расплывающиеся буквы, черно-белые непонятные картинки.
КРОВАВОЕ УБИЙСТВО В ЭЛИТНОМ ОТЕЛЕ
Сегодня утром городок потрясла ужасная новость! В весьма не дешевом отеле был убит известный богач и меценат! Его голова была разбита каменной вазой для фруктов! О, эта ужасная лужа крови и мозгов потрясла нашего корреспондента до глубины души, но еще большее потрясение вызвала полная неспособность полиции найти виновного! Кто же “защищает” наш покой и как они могли допустить столь ужасное преступление?!
Мы выражаем глубочайшие соболезнования семье убитого и надежду на скорейшее раскрытие этого дела. Следите за подробностями!
...опа, а это тут откуда. Мы вроде желтую прессу в материалы дела не берем. А, тут приписка от шефа разобраться с тем кто сливает Гарсие из “Турбины” информацию. Оhренеть, это ж прям в тот же вечер публикация, мы даже не всех свидетелей опросить успели, а он уже это в номер впихнул! Достаю очередной документ, а краем уха слушаю разговор офицеров:
— Это новобранцу досталось разбирать то дело из отеля, а Хенрико?
— Ага, там где еще все перееbлись, bля, хотя он же вроде в нем участвовал, сам должен быть в курсе, bля. Да только он одну с вот такими, — машет руками в воздухе, — опросил, и так засмущался что потом уже мы работу доделывали, а мне, bля, старая карга досталась. И прикинь еще и спрашивала не занят ли я-bля вечером?
Ржут, скоты, а мне неловко, вот уж дал тему для шуточек, еще два месяца стебать будут. Хотя вон над Хенрико никто не смеется…
Отчет судмедэкспертизы. Качественная бумага, штамп “Копия верна”.
“...образцы найденные на полу в номере свидетеля №5 совпадают с образцами с ткани из внутренней части кармана убитого. Анализ показал в образцах наличие мышьяка, липокси-гидроксикислот, альфа-гидрокислот, гликанов растительного происхождения, аскорбиновой кислоты, полифенолов…”
“... в крови убитого не обнаружено веществ указанных в п.п.1. Смерть наступила от травмы головы нанесенной тупым предметом. Кровь на вазе для фруктов совпадает с кровью убитого, другой ДНК на месте преступления не обнаружено...”
Ну и списочек конечно, чем же он таким обливался? И почему в чужой комнате? Или может это его облили? Нет я, конечно, в курсе кто убийца, дело раскрыто, все такое, но интересно же разобраться досконально. В конце концов я будущий следователь, капитан полицейского отдела! Приосаниваюсь, подкручиваю воображаемые усы(обязательно отращу такие как у шефа, солидности придают) и наконец замечаю что первым пунктом в списке веществ стоит и вовсе мышьяк, который уж точно не просто так там оказался. А вдруг этого никто кроме меня не заметил и там есть покушение на еще одно убийство. Интересно все таки во что его налили?
Заметки офицера приложенные к показаниям свидетеля №5. Ужасный почерк, ручка кое где прорывает бумагу.
“Мямля, ниче не может сказать нармально. Ныла пра то что старикашка к ней приставал, но кикнуть его это не. Начальница точно с кем то еbется, иначе наhрена ей бегать куда то ночью. ПРАВЕРИТЬ С КЕМ. Со старикашкой - мотив.”
на обратной стороне ручкой другого цвета
“Травануть пытались начальницу или мямлю? Старекашка пытался? Как он там окозался? Как в его кармане окозалось ее hуйня от старости? ВЫЯСНИ ЧТО РАЗЛИЛОСЬ”
Да уж, только один офицер может быть и самым успешным и самым тупым в участке. И орать громче всех, да. Теперь уже портье обсуждают, эх а мне еще работать и работать:
— … а я у него и спрашиваю, bля, знал ли хозяин о судимости, а он мне, прикинь, говорит что знал. Ну я тут его уже как клещара допрашивать начал, мол раз знал, то что ты делал для него за это, bля? Ну и в плюсах то что мы уже в курсе были что хозяин бабло отмывал. Так выяснилось что он, короче, лазил к этому латиносу в окошко доки поискать, как раз когда тот еbал старуху-начальницу!
— Да, я благодаря этому расследованию еще заодно от федералов отделался. Два дела одним махом, приятно. Правда пришлось махинации этого парня прикрыть немного. Зато он и полезные подробности дал - про дверь и про персонал.
Я бодро перелистываю бумаги в поисках показаний хозяина, но первыми мне попадаются документы нашего чуть ли не главного подозреваемого - внучка убитого. Ну как главного, когда экспертиза пришла, живо все изменилось.
Показания свидетеля №2. Четыре листа исписанные мелким почерком. Неловкая подпись.
“... просил у горничной валерьянку, позже намазал ею дверь комнаты убитого для привлечения кота из мести…
… сбежал из отеля ночью, а по возвращению громко ссорился с убитым из за этого. Затем в холле отеля заглянул в ноутбук хозяина и узнал что тот собирает досье на посетителей…
...был заинтересован в свидетеле №5, был уверен что убитый пытается отбить у него девушку…”
Да уж, парнишка тогда много наговорил, даже до меня дошли шуточки всего отдела что мол он за то и пристукнул деда что все кого то трахнули, а ему не досталось из-за того что старик помешал. Эх, увидел то многое, и досье вот, и то что портье лазил в чужой номер, а по делу ничего так и не заметил. А, так вот хозяин отеля, это мне что ли в документы такую бумагу сдавать? Тут хоть нормальная копия есть?
Показания свидетеля №10. Пометки карандашом, круглое пятно от стаканчика кофе, подписи нет.
“...сам открыл дверь убийце. Двери запираются на щеколду, такую никакой отмычкой не откроешь(пока он несет пафосную чушь: проверить способы попасть в номер). Еще странно было что горничная и портье уже были на в отеле когда нашли тело, их рабочий день начинается позже(проверить!!!), а М(нечитаемо) вечно опаздывает. Я ее вообще из жалости держу, такая история печальная - представляете её парня убили в тюрьме, да и сама она из неблагополучной семьи (уточнить показания Дж(нечитаемо)), ну так вот чтоб она заранее пришла, так это наверное с момента ее найма на работу не случалось…
(проверить не покрывает ли он №4, они спали. наговорил hерни мальцу чтоб оправдаться, вычеркнуть версию, прикрыть жопу)...”
А да, вот копия уже чистая и не такая интересная. Значит это в мусор, а копию в папочку. Это тоже в мусор и это, а так вот как они получается вычислили ее. Просто прикинули кто мог бы в номер свободно попасть, а потом еще результаты экспертизы подъехали. Смешно, мотивы пристукнуть деда были у кого угодно, так он всех вокруг допек, а настоящая убийца изначально вообще не в него целилась. Ну не смешно конечно, я же серьезный офицер! Ух ты, ребята тут и схему их взаимоотношений нарисовали, ну это точно в папку. А вот последнее выкинуть и можно идти сдавать!
Вырезка из газеты. Смятая бумажка лежит у мусорного ведра, поперек написано “кто, sука, сливает информацию”
СЕНСАЦИЯ, ДВА ПОКУШЕНИЯ И УБИЙСТВО
В прошлом номере мы рассказывали вам о ужасающем кровавом убийстве в отеле и бездействии нашей полиции. Сегодня же наш корреспондент выяснил что это была успешная, но не единственная попытка! За день до этого на прекрасную гостью города было совершено покушение! Ее пытались утопить в бассейне! А еще чуть позже лекарственное средство другой гости было отравлено! И все это совершенно одной и той же женщиной работавшей в отеле! Присмотритесь, кого вы берете на работу! И разумеется в очередной раз пресса задает вопрос власти: СКОЛЬКО ЕЩЕ БУДЕТ БЕЗДЕЙСТВОВАТЬ ПОЛИЦИЯ?!
Вот они стоят, книги на полках, плотно прижавшись обложками. Вот они лежат, файлы на диске, отмеченные значками текстового документа. Вот они плывут в инфополе, сгустки чистейшей информации, продавившие своей массой белый шум.
Трое с побережья
мультипликационный сериал для младшего школьного возраста
Сэб, Нолли и Урбен живут в городке у моря. Их жизнь полна реалиями и шалостями обычных детей. С одной лишь разницей. У них есть воображаемый друг Финч, который может выходить из книги. Вместе с Финчем ребята путешествуют по книгам, попадают в увлекательные приключения, учатся дружбе и доброте и в игровой форме знакомятся со знаковыми произведениями мировой литературы.
Жизнь на пуантах
Биография знаменитой балерины Джины прольет свет на неизвестные страницы ее жизни, целиком посвященной балету. Поклонники смогут узнать шокирующие подробности о закулисье и историю создания нашумевших постановок "Мышь четырехмерная" и "Открытые мансарды". Подарок для читателей — по QR-коду на форзаце книги можно скачать балет "Мы в ответе" в полной версии.
Тысяча и один рецепт моря
Долгожданная кулинарная книга от автора ютуб-канала с многомиллионной аудиторией Жана-Мари Адюльтера. Книга не просто кладезь уникальных авторских рецептов, но и настоящее произведение искусства. Тут сто великолепных иллюстраций и пошаговые рецепты приготовления мидий, устриц, осьминогов, гребешков, среди которых и простые блюда для начинающих, и блюда повышенной сложности для искушенных гурманов, а также, конечно же, несколько вариантов коронного блюда Жана-Мари — ракушек Сен-Жак.
Клиника
малобюджетный сериал, внезапно завоевавший широкую популярность
Потеряв семью, Михаэль переезжает из столицы в маленький приморский городок и поступает на службу в городскую клинику. Пустоту своих дней он заполняет помощью людям. Ряд нововведений, которые предлагает Михаэль, выводят провинциальную клинику на новый уровень. Сюжет проводит зрителя по хитросплетениям врачебной бюрократии и ставит непростые вопросы о жизни и смерти.
Вид на море
любовный роман
Отправившись в рабочую командировку, Лали случайно сходит с поезда не на той станции и оказывается в ненужном ей городе. Шаг в сторону от привычных путей переворачивает ее жизнь. Лали встречает угрюмого смотрителя маяка и в его комнатке с окнами на море находит любовь всей своей жизни.
DolceVita.Cafe
Блог в инстаграмме ведет лично владелица кондитерской Марселина Деборд, автор вкуснейших десертов. Кейкопопсы, макароны с различными вкусами, тарталетки с карамелизованным фундуком, муссовые пирожные и золотая классика — торты наполеон и медовик. Это и многое другое можно увидеть в блоге и купить в кондитерской. Есть доставка. Возможно изготовление на заказ.
Кот Сибас
серия комиксов для малышей
Проказник-кот знакомит юного читателя с пространством дома. Вместе с котом малыш путешествует в ванную и прихожую, гостиную и спальню, учится открывать двери и шкафы, крутить кран. В книге есть окошки и подвижные детали. Удобный формат, толстые страницы, закругленные углы.
Взгляд со стороны
современный европейский роман
Джек типичный представитель миллениалов, в его жизни все удаленно и с использованием гаджетов — учеба, работа и отношения с девушкой из другого города. Кажется, что Джек относится ко всему поверхностно и ни к чему не привязан. Его взгляд внимательно скользит по окружающему, но вызывает ли это хоть какой-то отклик в его душе?
Любовь по правилам и без
фанфик
фэндом: Ориджиналы
пейринг: м/ж/ж
рейтинг: R
размер: Макси
статус: В процессе
метки: Романтика Повседневность Флафф
описание: Мэрион встретила Паолу и влюбилась. Потом встретила Яра и снова влюбилась. Не судите ее строго, я уверена, что такое случается чаще, чем об этом принято говорить.
update: Я правда не знаю, куда у них это зайдет.
?Автор?
Интерактивная выставка в креативном пространстве "Стрижи". Наследница постмодерна и метамодернизма Селин Ондатже продолжает исследовать отношения, связывающие автора с его персонажами. Посетители выставки смогут пройти путь от персонажа до автора и в обратную сторону, в любом порядке и любое количество раз, поучаствовать в со-творчестве и выйти с собственным произведением. Количество билетов ограничено.
Застывшее море было нарисовано синей шариковой ручкой, выгоревшей на солнце. Город на берегу — пером и чернильными росчерками, выступающий в море маяк был обведен толстыми линиями. Городская площадь и улицы проработаны мягким карандашом, передающем тень и полутень. В городе жили персонажи, грустили и радовались, огорчались и смеялись — жили. Отгородившись переплетом, ходили по страницам, перемалывали надежду в своих выдуманных сердцах.
На площади была почта, на почте — посылка, в посылке — книга. Дремала в уютной темноте и ждала, когда ее найдут и прочитают.
В книге было написано:
Я написала книгу о том, как писала книгу, пока писала книгу.
Солнце, огибая горшки с геранью, врывалось сквозь открытую балконную дверь и золотило обои. В его лучах лениво плавали крохотные пылинки. Субботний вечер, летний и бесконечно долгий, был в самом разгаре. Когда мама закончила натирать тряпочкой из микрофибры и без того сверкающие стёкла серванта, я с облегчением выключила ревущий пылесос и услышала, что она напевала себе под нос какую-то глупую песенку. Приступ эйфории объяснялся просто: квартира была вылизана до блеска, отец уехал на рыбалку с ночёвкой, а свекровь гостила у знакомой. Нас ожидала куча приятных событий - ужин, чай с остатками вафельного тортика, а после мы собирались прогуляться по району для моциона и основательно посплетничать, как в старые добрые времена.
Но едва мы разогрели котлеты, полили салат майонезом, и уселись за стол в предвкушении, кто-то позвонил в дверь. Вопреки ожиданиям, в тамбуре переминался не очередной папин друг, забежавший занять "соточку до пенсии", а высоченный бородатый мужчина в цветастой рубашке, похожий на огромного плюшевого мишку-террориста. Его голос неуверенно загудел, словно мимо пролетел шмель. Причём не трёхцветный, а именно чёрный шмель с блестящей лысиной и жёлтой попой, у которого на лапках уже красуются тяжеленные шарики из пыльцы, и он изо всех сил крутит крыльями и качается, словно пьяный вертолёт.
- Ирина Евгеньевна? Ой, может я перепутал... Я Игорь, мы разговаривали вчера по телефону.
Мама охнула и засуетилась. Я не понимала, в чём дело, но видела, что она крайне озабочена и сконфужена.
- Проходите, проходите пожалуйста. Не разувайтесь. Это моя дочь, Светочка. Вы так удачно, мы как раз собирались ужинать. Ванная комната вот здесь, мойте руки и проходите к столу.
Пока гость протопал в ванную, мама со всей силы потянула меня за руку, увлекая на кухню.
- Мам, это что за кадр? Что тебе снова умудрились продать?
- Совсем про него забыла, клуша я старая. Позвонил мне вчера, искал Софьниколавну, очень настаивал на встрече... Наша маркиза, видимо, опять что-то натворила. Хорошо, что ты как раз сегодня здесь, я устала уже от её выходок.
Пока я стояла посередине кухни, обдумывая услышанное, мама торопливо выудила из холодильника неприкосновенный запас микояновской грудинки и последнюю драгоценную баночку с маринованными опятами. Вероятно, бабка и вправду в этот раз серьёзно отличилась.
Гость наконец-то определился, какое полотенце использовать для рук, и пригнув голову, чтобы не впечататься в антресоль, шагнул на кухню. Он уже было собрался приземлиться на табурет с чёрным сиденьем, стоявший к нему ближе всего, когда я вспомнила, что именно на этом древнем предмете мебели обычно маскировался наш не менее древний кот Фомич, и издала предупреждающий вопль.
Мужчина подпрыгнул от неожиданности и взмахнул руками. Фомич проснулся, издал утробный мяв и выгнулся верблюдом, углядев незнакомца.
К счастью, мама вовремя взяла ситуацию под контроль, оттеснив шипящего и жаждущего свежей крови Фомича к коридору, а гостя к окну, поближе к грибам. На этот раз, прежде чем присесть, он снял рюкзак, прищурился, тщательно оглядел то пространство, куда должен был приземлиться его зад, затем энергично плюхнулся на стул, издавший жалобный скрип, но с честью выдержавший испытание.
Мама водрузила на стол парадный кувшин с компотом, и заговорщицки мне подмигнув, нащупала в шкафу бутылку домашнего вина.
- Вы не откажетесь, Игорь...Как вас по отчеству?
- Игорь Александрович, но можно просто Гарик. Спасибо, но я пока лучше воздержусь.
Он сидел, вцепившись своими лапищами в рюкзак, и казался необыкновенно массивным, но безобидным. Как бычок, который идёт-качается и вздыхает на ходу. Я заметила с какой тоской он поглядывал на наши тарелки. Да, такого, наверное, прокормить не просто. Ничего, от моей мамы ещё никто не уходил голодным, посмотрим кто кого.
Через пару минут Гарик смёл все котлеты и энергично дожёвывал розовую грудинку, изредка косясь на пиалу с соленьями, которую мама время от времени деликатно пододвигала поближе к нему. Гостя надо было накормить, несмотря на его робкие протесты, такова была мамина философия. Но жертва не чувствовала себя в опасности, медленно теряясь в разносолах, и не подозревая об уготованной ей участи, пока не прозвучала роковая фраза: "А может, вам ещё пельменей отварить? Домашних?"
В этот момент колдовство исчезло.
- Вы знаете, не надо. Спасибо огромное за заботу, - Гарик опомнился, с благоговением посмотрел на белоснежную салфетку, лежащую рядом с опустошённой тарелкой нарезки, и почему-то смутившись, украдкой вытер руки о джинсы. - Всё-таки, давайте вернёмся к тому, за чем я к вам пришёл. Итак, писательница Свекла Бананова, простите, Софья Николаевна - кем она вам доводится?
Мы с мамой переглянулись. Было довольно сложно объяснить нашу степень родства, не проведя экскурс по насыщенной семейной истории.
Софьниколавну мы, можно сказать, получили в наследство. Обычно, когда любимый тобой член семьи уходит в мир иной, как компенсация за боль утраты может случиться небольшой домик в деревне, или часть квартиры, ну на худой конец гараж, полный хлама, а нам досталась вредная старушка. Получилось это так: Григорий Степанович, мой дедушка по папиной линии был мужчиной импозантным, усатым и по-военному бравым. Нога, потерянная на фронте, отнюдь не мешала ему быть ловеласом и покорять сердца, а также продвигаться по службе. Ближе к пятидесятилетию, будучи уже полковником, он, как и положено истинным гусарам, ушёл от бабушки к молодой коллеге, но не раньше, чем подошла его очередь на квартиру. Бабушка к тому моменту была измотана постоянными лямурами мужа, и согласилась на развод без излишних упрёков и трагедий, завладев дачей и сосредоточив свою любовь на детях. Жизнь потекла своим чередом. Дедушка исправно присутствовал на семейных сабантуях и ежегодном священном ритуале закваски капусты, иногда даже со своей пассией, которая, впрочем, в общей суете не участвовала, поскольку всегда приезжала при полном параде. Мне, совсем ещё мелкой, она казалась кинозвездой: лаковые туфли, немыслимых расцветок шали и неизменная папироска в наманикюренных руках. Бабушка Капа, мощная крестьянская женщина, наоборот не особо жаловала разлучницу и за глаза величала "Сонькой золотой ручкой" и "Финтифлюшкой", и с особым удовольствием вонзала огромный нож в хрустящий кочан прямо перед носом у Софьи Николаевны.
Три года назад, после того, как бабушка умерла, дедушка Гриша повадился частенько к нам заезжать вместе со своей обожаемой Софочкой, будто пытаясь нас подружить. Возможно, он уже предчувствовал скорый конец. Софья Николаевна, конечно тоже прилично постарела, но всё ещё выглядела царственно: длинные седые волосы всегда были скручены в замысловатый пучок, тяжёлые серьги в ушах подобраны к массивным бусам, а ее глаза, левый карий и правый зелёный, смотрели по-прежнему слегка надменно, будто мамины пироги с капустой своей плебейской начинкой оскорбляли её достоинство, хотя уминала она их с неожиданной прыткостью. Изначально она вела себя, как и всегда: милостиво позволяла себя обслуживать, и не стремилась сократить дистанцию.
Но вдруг через месяц после похорон дедушки, Софья Николаевна со своей коронной улыбкой и со всем барахлом без предупреждения объявилась у нас в дверях, заявив, что сдала квартиру "очаровательной молодой семье", и с удовольствием примет на себя роль домработницы или вложится в общий бюджет. Папа лишь горько вздохнул, не смея нарушить данного отцу обещания заботиться о мачехе, а мама... Мама была даже рада, поскольку я к тому времени сбежала жить отдельно, а папа уже сатанел от её навязчивого внимания.
Мама первая нарушила молчание:
- Софья Николаевна - вторая жена моего покойного свёкра. Мы не родственники. После его смерти Софья Николаевна переехала к нам. Она пожилой человек, и, хотя она сама это отрицает, нуждается в заботе.
Гарик сочувственно зацокал языком.
- А как долго она отсутствует?
- Неделю. Уехала в Калининград проведать подругу.
- И не боитесь её отпускать? Когда она намерена вернуться? Телефон, адрес подруги у вас есть?
- Есть, мы созванивались позавчера, - мама начинала заметно нервничать. - А в чём, собственно, дело? Вы мне по телефону представились сотрудником полиции.. Я могу увидеть ваше удостоверение?
Он слегка склонил голову набок, будто собачонка, и взмахнул своими невероятно густыми ассирийскими ресницами.
- Ещё раз вам объясню. Я сейчас разговариваю с вами неофициально. Никаких претензий у полиции к вашей... эмм.. бабушке нет. Вообще, я не оперативник, я из департамента информационных технологий. Но лично я подозреваю, что Софье Николаевне может угрожать опасность. Вот удостоверение, пожалуйста. - Гарик достал из нагрудного кармана своей нелепой гавайской рубашки бордовую книжицу и раскрыл перед маминым лицом. Она схватила очки для чтения с подоконника и удовлетворённо хмыкнула.
- Простите, сейчас просто необходимо быть недоверчивой. Столько мошенников развелось...
- Да-да, вы правы. Но вы поздно спохватились. Если бы я был мошенником, я всё равно уже съел весь ужин. - Он убрал удостоверение обратно. - И я действительно здесь скорее по личному вопросу, сейчас вам всё расскажу. А можно у вас попросить чайку?
Пока я ставила чайник и заваривала чай, из рюкзака появилась на свет потрепанная тетрадка. Гарик осторожно отхлебнул глоток, прокашлялся и продолжил:
- Так получилось, что месяц назад мой дедушка, Олег Иннокентьевич Варганов, заслуженный артист Рсфср, захотел на время сменить обстановку и развеяться. Сперва он решил отправиться в сафари, но я посоветовался с ребятами и подумал, что долгий перелет и прививки от экзотических болезней окажутся тяжёлым испытанием для пожилого человека, да и таких денег у меня не было, и поэтому я настоял, чтобы вместо погонь за зебрами дедушка провёл месяц на природе, в средней полосе, в привычном ему климате. Я сам договорился, снял ему домик в очень симпатичном дачном посёлке. Там действительно мило - огромные старые вязы, пруд, поля вокруг, лес. Дом новый, с туалетом. И даже магазинчик есть. Вообще, это скорее деревенька, называется "Верхние Барсуки", полчаса от кольца по Волоколамке, вы слышали о такой? Нет? Странно...
Я отвёз его туда в начале июля, мы созванивались каждый день. Так вот, я узнал, что примерно через неделю он познакомился с женщиной, некой Софьей Николаевной Бурдиной, которая снимала дом на другом конце улицы.
Он был очень рад знакомству, прожужжал мне все уши, какая она замечательная и очень душевная, интеллигентная дама, писательница, москвичка. Я было обрадовался, потому как после смерти жены дедушка сильно сдал, впал в депрессию, и ужасно переживал.
Он буквально стал непохож на самого себя. - Гарик выдержал эффектную паузу, и трагическим голосом продолжил. - Мой дед даже усомнился в ценности своего творчества.
- А что он творил? - поинтересовалась мама.
- О, он много чем занимался. В молодости он был корреспондентом "Правды", параллельно снимал репортажи о животноводах, исколесил весь Союз. Затем даже работал на Мосфильме. После распада СССР он, в отличие от многих интеллигентов, не растерялся, а нашел свою стезю. Он снимал гениальнейшую рекламу. Помните - "Куплю жене сапоги"? Какой шедевр...
Я вспомнила чертова Лёнечку с его мавродистыми сапогами и закашлялась.
Мама деликатно промолчала.
- Так вот, там, на дачах, по словам дедушки, собралась прекрасная и дружная компания: соседи-старожилы оказались очень душевными людьми, и пригласили его на шашлыки, причём предложили позвать и новую знакомую. Мой дедушка, изголодавшийся по общению, был очень рад приглашению и даже попросил меня приехать на выходных и завезти всяких вкусностей, поскольку тоже хотел пригласить своих новых знакомых к себе, как ответ на их радушие. Но, увы, долгожданный ужин закончился весьма трагично.
Гарик в два глотка прикончил остывший чай и снова зашелестел тетрадкой.
- Так вот, здесь всё подробно описано, далее события разворачивались следующим образом: в пятницу ближе к вечеру мой дедушка зашёл за Софьей Николаевной, и они вместе отправились в дом четы Веточкиных, живущих на соседней линии. Когда они зашли на участок, две другие семьи - Мусины и Шенцы, уже были там, вовлечённые в процесс. Как водится, мужчины разлили водочку, закусили луком и редиской и травили анекдоты, пока дамы сплетничали, попивали портвейн и дегустировали какую-то необыкновенную клубнику, принесённую Матильдой Шенц, опытной дачницей и любительницей редких сортов растений.
Пока Роман Львович с друзьями разжигал мангал, дедушке, как гостю, не разрешили помогать, и он заинтересовался роскошными пионами Маргариты Петровны, хозяйки участка. Софья Николаевна увязалась за ним. Как только они отдалились от остальных, Софья очень серьёзно ему сказала: "Будьте осторожны с едой, эти люди ужасные оригиналы", и упорхнула обратно, поближе к клубнике. Внезапно, будто в подтверждение ее слов, за кухонькой послышался пронзительный собачий визг. Мой дедушка, любитель животных, решил было, что несчастную собаку убивают на мясо, но с кухни тотчас же выбежала Фаина, жена Мусина, ругаясь, что соседская дворняга в очередной раз проделала подкоп под забором, и уже вертелась у мяса. Выспросить у Софьи Николаевны подробностей не вышло - она не отходила от новоприобретённых подруг.
Ужин дедушка провел в некотором напряжении - ему казалось, что за сильным маринадом скрывается собачатина... Он заметил, что Софья Николаевна лишь поклевала салат, и все больше налегала на портвейн, пока достаточно основательно не окосела и не задремала на своем стуле, похрапывая.
Вечер не клеился, мужчины завели спор о политике,
дамы скучали, бросая неприязненные взгляды на храпящую товарку. Комары не обращали никакого внимания на включенный в розетку фумигатор, и ежесекундно вгрызались в кожу. Желудок начал противно ныть, и к горлу подступила тошнота.
Однако, неприятные сюрпризы на этом не прекратились. Когда супруги растопили самовар, и началось чаепитие, Софья Николаевна вдруг проснулась и обвела осоловевшим взглядом присутствующих, схватила лежащий на полу хозяйский веник на манер гитары, и фальшиво пропела: "как здорово, что все мы здесь сегодня собрались". Затем она потянулась к своему стакану с портвейном, отхлебнула, и мерзким скрипящим голосом запричитала:
- Голубчики, спелись, как я погляжу? Огородом занялись? Эх, дачники... На грядках копаетесь, да? Думаете, раз вы старенькие, да с палочкой тык-тык туда-сюда, вам ваши грехи простят? Я-то всё про вас знаю, красавчики вы мои. Вам бы маски грязевые делать, к землице привыкать, а вы за старое...
Дедушке стало неловко за пьяную подругу, он поскорее замял разговор и вызвался проводить скандалистку домой, но та не унималась. Она продолжала хамить и орать песни. Соседи, как воспитанные и интеллигентные люди, помогли вывести её под руки, вежливо попрощались, и, видимо, были несказанно рады избавиться от грубиянки. Дедушка был довольно зол на неё и молчал всю дорогу, а Софья Николаевна продолжала перебирать весь репертуар Митяева, особенно налегая на "Лето - это маленькая жизнь". По словам дедушки, пела она ужасно.
- Очень подробно описано, да. Ваш дедушка - хороший сценарист. - заметила мама.
- Но это не выдумки. Послушайте дальше. Дедушка побрёл домой, сгорая от стыда, но уже дома у него снова ужасно разболелся желудок. Тогда он вспомнил слова о шашлыке и не на шутку испугался. Да, возможно, старая язва дала о себе знать, но на тот момент он впал в панику. Если отравление было правдой, то, возможно, другие обвинения Софьи Николаевны в адрес соседей тоже имели основания? Он хотел было попытаться расспросить обо всем свою таинственную знакомую, и даже отправился к ней, но издалека увидел сквозь освещенные окна её веранды, что Софья Николаевна сидела за столом, держа в руках топор, и явно не была настроена беседовать. Желудок поутих, и дедушка вернулся домой. Выхлебав бутылку "Альмагеля", он лёг в кровать, но никак не мог заснуть, потому что ему мерещилась чертовщина. По крыше топали вороны, луна светила прямо в окно, даже, показалось, несколько раз громыхнуло. Дедушка смог уснуть лишь под утро, но почти сразу же снова проснулся.
Выпив чай и через силу доев сырковую массу, он всё-таки поплёлся к дому Софьи Николаевны, позвал её, но ответа не последовало. Потоптавшись вдоль забора, он вдруг увидел, что к крыше чердака была приставлена лесница, а посередине клумбы перед домом валялись обгорелые остатки шифера, которых не было там накануне. Забеспокоившись, он зашёл на участок и обнаружил, что дом не заперт, но абсолютно пуст. В холодильнике не было продуктов, посуда стояла на своих местах, даже у умывальника во дворе, где ещё вчера утром он мыл руки, исчезли крошечные обмылки и банка с зубной щеткой. Софья Николаевна будто испарилась, не оставив и следа.
Но на этом странности не закончились. Когда дедушка поскакал к соседям, чтобы извиниться за нелепую выходку своей приятельницы, и рассказать о её внезапном исчезновении, те в один голос начали уверять его, что всё в порядке, и никакой приятельницы вовсе не было.
Это обескуражило старичка и еще сильнее подтвердило его опасения: Софья Николаевна не случайно затесалась на ужин, и скорее всего, поплатилась за это жизнью...
Мы с мамой одновременно глянули на календарь.
- Тем не менее, успокойте вашего дедушку. Наша Софья Николаевна жива-здорова. Более того, действительно, в начале июля она уезжала на две недели, но не в "Верхние Барсуки", а в дом отдыха, в Отрадное. Привезла оттуда фотографии, кучу сосновых шишек и клеща в баночке. Так что, её вовсе не убили. Но она быстро заскучала дома, и умаханула к подруге. Нет тут никакой тайны.
Гарик ухмыльнулся и выудил из рюкзака пухлую папку.
- А тайна-то есть. Дедушка был настолько обеспокоен случившимся, что даже не дождавшись вечера сел на электричку и вернулся домой. Он начал было обзванивать различные издательства, но писательницы Бурдиной нигде не фигурировало. К сожалению, дедушкины проблемы с желудком обострились, и потребовалась госпитализация. Тогда он попросил меня разыскать Софью Николаевну, или её родных. Я воспользовался служебным положением и интернетом, и выяснил личность пропавшей. Даже нашёл её номер телефона, но она не отвечала. Тогда я решился позвонить вам.
Мама заёрзала на стуле, и глянула на меня. У нее были такие глаза, будто она сейчас разрыдается.
- Вам сейчас Светочка всё объяснит. Я не могу, мне стыдно, хоть я обещала свекру о Софье заботиться, но мне сейчас хочется самой её удушить.
Мама ретировалась и предалась изучению содержимого шкафа, размышляя, чем бы ещё смягчить возможный гнев несчастного внука.
Гарик ожидающе глядел на меня сквозь свои бесконечные ресницы. Ну почему такие ресницы чаще всего именно у мужчин? Густые, длинные, будто только что идеально завитые, в то время как я ежедневно по полчаса мажу их неведомой хренью, пью вонючие капсулы и получаю шиш... И теперь ещё вдобавок мне нужно оправдываться перед введённым в заблуждение человеком...
- Я боюсь вас огорчить, и мне, так же, как и моей маме очень стыдно.. Но никакого отравления или убийства не было. Угроза для жизни - возможно.
Видите ли, СофьНиколавна переехала к нам, потому что рассорилась со всеми жильцами на старой квартире. У неё.. Своеобразное чувство юмора. После смерти деда Гриши ей стало очень одиноко и скучно, она захотела приобщиться к интернету и открыла для себя пранкеров. Ну, и представьте, завела блог. Раньше она писала бестолковые любовные романы, но, собственно, её литературные потуги никого не интересовали. В последнее время излюбленной темой СофьНиколаевны стали розыгрыши. Вот, почитайте на досуге - я взяла тоненькую книжку в цветастой обложке с этажерки, - Вот, например, отличная иллюстрация.
Гарик повертел брошюру в пухлых лапках, и вслух прочел название:
- "Ад на лестничной клетке"...
- Да-да, полюбуйтесь. Софья Николаевна ужасно злилась, что соседи сверху и снизу очень пламенно дружили и вместе предавались возлияниям. Она умудрилась настроить против них весь подъезд: подкидывала мусор на их лестничную клетку, подкладывала на лестницу бутафорские экскременты и рвоту, сделанную из салата оливье, перемешанного с кетчупом, не ленилась сверлить по ночам и громко демонстративно обвинять соседей, а потом ещё и перессорила их между собой, сочинив нелепую сплетню о якобы имевшей место измене одной из соседок с мужем другой... Что самое грустное, в ходе скандала выяснилось, что измена имела место, но вообще с другим соседом... Все переругались между собой и поразводились, одна пара даже съехала, а остальные соседи жалели милую старушку, ничего не подозревая.
В общем, крайне довольная собой, Софья Николаевна настрочила на эту тему целую историю и внезапно прославилась, пишет она, в общем-то, неплохо. Но соседи прознали авторство, несмотря на псевдоним, и объявили ей войну. Пришлось ей переселиться к нам, а свою квартиру сдать. И это только малая толика её похождений. Но после печального опыта с соседями она старается шалить где-то подальше от места проживания. Уже была ситуация, когда отправилась на автобусную экскурсию по Золотому кольцу, и на обратном пути прямо в автобусе достала липовое удостоверение сотрудника МВД и потребовала вернуть украденные из музея сувениры при выходе. Похоже, пол-автобуса вручило водителю по безделушке... Поэтому я не удивилюсь, если вместо дома отдыха наша неугомонная дама арендовала бы дачу и решила бы позабавиться над ничего не подозревающими пенсионерами. Мне очень жаль, что ваш дедушка стал жертвой её розыгрыша.
Я не одобряю её выходок, и очень рада, что наконец-то в эту ситуацию вмешалась милиция, то есть полиция.
Несмотря на мои опасения, майор вовсе не сердился, а лучезарно ухмылялся во всё лицо, да так энергично, что его борода растопырилась будто львиная грива.
- Я не берусь её судить, поскольку от возможных потерпевших не поступило претензий. Наоборот, я пришёл, чтобы убедиться в её безопасности, а также поблагодарить.
Мама уронила на пол пакет с баранками и замерла.
Так вот. - Гарик бережно погладил обложку папки, - если ваша Свекла Бананова действительно настолько неосведомлена и выбрала эту компанию шутки ради, я не знаю, каким, шестым или восьмым чувством, то она умудрилась приземлиться прямо в центр огромного осиного гнезда. Можно мне ещё чашечку чая, если вас это не затруднит?
Ради спокойствия дедушки, ужасно напуганного произошедшим, я воспользовался своими полномочиями и навел справки о радушных дачниках, присутствовавших на ужине. Вы себе даже не представляете, каково было моё удивление, когда выяснилось, что каждый из них обладает весьма живописной биографией.
Вот, скажем, Мусины, Фаина Львовна и Давид Игоревич, не самые интересные, но и не простые люди. Он - бывший директор магазина "Берёзка" на Ленинском, был снят с должности в конце восьмидесятых за махинации с валютой, затем оправдан за неимением доказательств. С тех пор числился безработным, однако, несколько лет спустя Давид Игоревич стал совладельцем довольно крупной соболиной фермы. Удивительно, но налоговая инспекция никогда не интересовалась тем, откуда появились средства на приобретение столь внушительного предприятия.
Его жена, Фаина, не замечена ни в чём странном, кроме страсти к смене имен, причем все три были произведены в начале девяностых, ещё до замужества. Из Ольги в Ксению, затем в Жанну, а затем в Фаину. Интересный выбор, конечно. Очень музыкальный. Вопрос только, почему же Фаина при смене имени сразу же забывала о своих долгах, и как получилось, что ни в один из её новых паспортов не были вписаны данные из предыдущего.
Крайне интересны и супруги, пригласившие дедушку поужинать, Веточкины, Роман Львович и Маргарита Петровна.
Сам Роман Львович во время работы в Третьяковке отвечал за архивы и курировал запасники музея. Похоже, именно с его легкой руки среди хаоса девяностых, когда музей находился на грани банкротства, многие авторские наброски и эскизы были определены как копии, и успешно проданы состоятельным людям.
А вот его жёнушка, так вообще отличный персонаж. В молодости она трижды овдовела. Первый супруг Маргариты отравился некачественным самогоном, второй был раздавлен собственной машиной у себя в гараже, а третий и вовсе угорел в бане. Во всех трёх случаях возможно и трагическое стечение обстоятельств, и злой умысел со стороны самой Маргариты, этого мы не знаем. Известно, что все три раза она получала неплохое наследство.
А уж их соседи слева, некие Карл Феликсович и Матильда Степановна Шенц меня изрядно удивили и заставили прослезиться моего непосредственного начальника. Вы слышали о Мате Хари из Петушков?
- О ком? - переспросила мама, не забывая подлить Гарику еще чая и пододвинуть к нему тарелочку с тортом, который моментально был проглочен. В дело пошли баранки, выжившие падение.
- А, значит не слышали. Так вот, наша Матильда Степановна, отличная хозяйка и чистюля, глубоко верующая женщина, выращивающая несравненную клубнику, была дочерью секретаря облисполкома Горьковской области и не знала горя. Спортсменка, комсомолка, и вот это всё. Занималась танцами, подавала надежды, но звездой не была. Тем не менее папенька прекрасно её обеспечивал. После развала Союза, лишившись привилегий, она вдохновилась личностью знаменитой танцовщицы - шпионки, и организовала подпольный бордель. Между прочим, известный на всю страну тем, что девочки там были не простые. Гимнастки, акробатки.. Представляете себе? Так вот, вскоре сразу несколько группировок столкнулись за желание покровительствовать столь доходному предприятию, но нашу Мату Хари в трениках подвело чутье. Её защитника вскоре ликвидировали прямо в борделе, а ей самой пришлось в срочном порядке скрыться поскольку труп авторитета в балетной пачке и с чешкой во рту вызвал огромный интерес не только у охранников правопорядка, но и у желтой прессы.
Многие годы спустя мы ещё проходим это дело, как пример криминальных разборок, но я не ожидал, что хозяйка борделя всё это время была не за границей, а спокойно жила в небольшом городке и работала учительницей физкультуры в местной школе. Эх, а какой подарочек преподнес нам Карл Феликсович, муж великой куртизанки... На первый взгляд, в его биографии не было ничего примечательного: выходец с Урала, слесарь высшего разряда, мастер на все руки, трезвенник. Но мы уже чуяли златоносную жилу и не поленились копнуть чуть поглубже. Нам повезло, родственник моего коллеги до сих пор возглавляет местное отделение. Итак, юный Карл закончил среднюю школу в своем Ивделе, поступил в ПТУ в Свердловске и устроился в общежитие. После учёбы он неоднократно переезжал, пока не осел наконец в Подмосковье, где и познакомился с Матильдой. Удивительно, но в юные годы Карл состоял на учёте в детской комнате милиции за хулиганство: нарушение общественного порядка, неосторожное обращение с огнем. Ещё удивительнее то, что данное хулиганство оказалось садизмом - мальчик попытался сжечь бродячую собаку, затащив её в подъезд и завязав ей морду пионерским галстуком, но сам факт убийства собаки прошёл незамеченным на фоне того, что ребенок осквернил пионерскую форму и грубо возразил старшей по подъезду, обозвав ту нецензурными словами. Через полгода его сняли с учета за примерное поведение. Но, повторю, мы с Филипычем уже учуяли его натуру, ведь далеко не все двенадцатилетние советские мальчики жгут собак. В период учёбы Карла среди отчётности иногда мелькали заявления о пропаже мелкого рогатого скота, и даже зафиксирован факт обращения в милицию управдома, утверждающего, что видел Карла за похищением соседской кошки.
Позднее пропажа скота практически сошла на нет, и это чудесным образом совпало с поступлением живодёра в ПТУ.
Далее мы просмотрели статистику по происшествиям в тех местах, где Карл Феликсович трудился. Снова выявили некие совпадения между казалось бы случайными смертями - куда б не ехал наш герой, вокруг него регулярно погибали бездомные, алкоголики, бывшие заключённые. Однако, практически все дела были закрыты как несчастные случаи, так что прямых доказательств у нас нет...
Мама сидела, подперев ладонями подбородок, и ее глаза постепенно округлялись по мере того, как Гарик вещал всё новые и новые факты из жизни обитателей "Верхних Барсуков".
- Самое замечательное во всей этой истории - то, что наши старички-разбойнички не только приняли за чистую монету угрозы Софьи Николаевны, но и, видимо, пытались прикрыть друг друга после её внезапного исчезновения, убеждая моего дедушку в том, что вашей.. бабушки и вовсе не существовало. А через пару дней они выставили участки на продажу. Тут и выяснилось, что все три дома были приобретены несколько, хм, незаконным образом, но об этом я пока не могу распространяться. Вот найдём труп бывшего владельца...
- И что же теперь? - в один голос ахнули мы с мамой.
- Ничего, теперь ими займутся мои коллеги. Видите, как нам повезло, что Софья Николаевна - шутница. Приколистка. Я и представить себе не мог, что она действовала наобум. Соответственно, я ломал себе голову - как же она умудрилась влезть в такой переплет, а оказалось... Чистая интуиция. Эхх. Нашим бы ребятам такую.
Я не могла отделаться от ощущения, что всё происходящее - очередной идиотский розыгрыш нашей старушенции.
- А зачем вы нам это всё рассказываете?
Гарик внезапно смутился.
- Я за дедушку переживаю. Вы понимаете, несмотря на язву и пережитые потрясения, он ожил. У него появился огонёк в глазах. Он мечтает выписаться и создать гениальный сценарий. Как вы думаете, Софья Николаевна захочет составить ему компанию? Хотя бы изредка? Хотите, я её встречу по приезду и привезу к вам в целости и сохранности?
Распрощавшись с Гариком и пообещав ему сосватать свекровище, мы обе плеснули себе домашней умираловки и плюхнулись на диван к великому недовольству Фомича. С улицы сквозь открытое окно доносились жалобные стоны аккордеона и стук костяшек домино.
- Нет, ну какова маркиза, а? - усталым голосом произнесла мама, моя бедная многострадальная мама. - И всё ей сходит с рук, ещё глядишь, и охомутает бедного старичка. Точно охомутает. Ну и здорово, отвяжется от нас. И, кстати, Гарик очень приятный. Образованный, умница..
Я поперхнулась. Ну уж нет. Ещё только не хватало окончательно сковать себя узми родства со Свеклой Банановой.
- И аппетит у него отличный, - мечтательно произнесла мама, - Представляешь, как такой на даче бы всё быстренько вскопал? Давай, как маркиза вернётся, пригласим их обоих поужинать?
Я медленно осознавала, что попала. Проблемы, похоже, теперь вовсе не у Софьи Николаевны..
Надо мной ярко-голубое небо, под ногами коротко стриженая зелёная трава, позади пустое утреннее шоссе, перед глазами ровная серая могильная плита. Скоро её уберут или, по крайней мере, уберут надпись, или только год после черты, или крайнюю справа цифру – интересно, одну или две?
***
Когда-то давно мне попался полуфантастический рассказ – в нём мужик наблюдал со стороны собственные похороны. Почему-то так вышло, что вроде как все были уверены в его смерти, и сам он, как положено порядочному покойнику, лежал в гробу, но при этом был жив, видел и слышал происходящее, а потому узнал о себе и своей жизни много нового. Чем там закончилось и вылез ли из гроба мужик, я довольно быстро забыл, а вот мысли о собственных похоронах иногда меня занимали. Синди Джонс отказалась пойти со мной на вечеринку («Да кому ты в самом деле сдался? Я с тобой? Смешно!») – я представлял её в траурном наряде, вытирающей потёкшую тушь («Господи, я никого так не любила!»); мать кривилась, глядя на годовой аттестат («В кого ты такой? Всю жизнь проработаешь на заправке!») – в моих мечтах она поставленным голосом читала прощальную речь («Мой сын – выдающийся человек, и я безмерно горжусь им!»); декан обещал мне все кары небесные («Ещё одна пьянка, и я лично позабочусь о том, что из университета ты вылетишь!») – я милостиво дозволял ему возложить на могилу присланный из университета венок с благодарностями. Я был учёным, политиком, рок-звездой, плейбоем и примерным семьянином, я умирал бессчётное количество раз и каждый из них меня с почестями хоронили. Потом я закончил университет с отличием, женился на Синди и как-то перестал думать о своих похоронах. Но если о чём-то не думать – совершенно не факт, что этого не произойдёт.
Похороны были, и даже не одни, каждые по-своему близкие и далёкие от подростковых фантазий.
Первые проходили как положено – на кладбище неподалёку от Гаррисберга, с собравшимися родственниками, соседями и друзьями, с прощальными речами (чьими только не), с рыдающей вдовой, за чью ногу цеплялся совершенно потерянный ребёнок, с благодарностями и соболезнованиями армейского командования, с гробом, обёрнутым государственным флагом. Гроб, впрочем, был пустой, никакого героя войны в нём не было. Согласно официальной версии – потому что в результате взрыва просто не осталось того, что можно было бы хоронить, на самом деле – потому что не было мёртвого героя войны, я не был героем, был вполне жив и, находясь на другом конце света, занимался организацией других похорон.
Там не было ни благодарственных речей ни рыдающих близких, не было кладбища, похоронных венков и церемоний прощания, зато был я, стоял по колено в грязи, в спину мне упирался автомат, я рыл яму – шесть футов в длину, три в ширину, четыре с половиной в глубину – где мне предстояло лежать. Потом я задыхался в мешке, потому что никакого гроба, разумеется, не предполагалось, сверху летели комья влажной земли и грязи, смешанной с мелкими камнями. Я лежал в холодной и душной темноте и ждал конца, ничего не видел, с трудом дышал, но почему-то слышал каждое слово наверху. Я ждал, что обо мне будет сказано хоть что-то, но меня зарыли и забыли – стоя на краю выкопанной моими руками могилы, они обсуждали не удавшийся теракт, не состоявшуюся казнь, не затянувшуюся войну, а какие-то совершенно простые общечеловеческие вещи вроде родственников и семейных дел. Мне казалось, что я пролежал в земле вечность, но на самом деле прошло несколько минут, землю разгребли, меня вынули из мешка и развязали руки, я глотал ночной холодный режущий воздух и задыхался от его количества, я был счастлив тащиться по пустыне несмотря на упирающийся в спину автомат. А спустя десяток миль я снова рыл яму – шесть на три на четыре с половиной.
К тому моменту, когда меня освободили и вернули домой, я сбился со счёта, сколько ям я вырыл и осталось ли от меня хоть что-то после бесконечной похоронной процессии.
Я смотрел в зеркало и на старую фотографию в удостоверении, был уверен, что не узнаю себя, но сходство бросалось в глаза; я нашёл дома старую тетрадь с арабской каллиграфией («Совсем забыла про неё, прости, я выброшу» – виновато кусала губы Синди, «За что? Зачем?» – я и правда не понимал) и точно воспроизвёл последнюю надпись, а потом исписал ещё пару страниц; я проваливался в сон и не мучился от ночных кошмаров («Тебе не мешает открытое окно?» – «О чём ты? Мы всегда держали его открытым»).
Я делал всё в точности как прежде, жил, словно ничего не было, и сумел убедить всех, что похороны были их несбывшейся кошмарной фантазией – мёртвые не воскресают, с войны не возвращаются прежними, если нет следствия, то не было и причины.
***
– Они не знают, – говорю я серому камню, – они так устали готовиться к худшему, что ничего не поняли. Я похоронил себя тысячу раз в Сирийской пустыне и у глинистых берегов Евфрата, мои могильщики мертвы, а сам я не найду и половины мест. Если бы я остался хоть немного собой, я не был бы прежним. Но от меня не осталось ничего, и на чистом листе я сделал то, к чему они привыкли. Я собрал себя из обрывков воспоминаний, старых записей и случайно брошенных фраз. Себя прежнего, никогда не бывавшего на войне и не похороненного. Того, на чьё возвращение в глубине души действительно надеялись.
И пока я иду к машине, я понимаю, что кое-что всё же изменилось – вместо фантазий о похоронах я столь же детально выстраиваю и собираю в единое целое жизнь, от прошлого, через настоящее, к будущему.
Когда-то кто-то сказал мне, что звёзды постоянно плетут новые истории, их голоса переплетаются друг с другом, одни истории становятся частью других, так у миллиардов и миллиардов звёзд возникают миллиарды историй. Я часто стою у окна дворца, вслушиваясь в то, что говорят звёзды, но их шёпот слишком тих для меня, всё, что я могу услышать – только музыку, тихий напев. В танцевальном зале дворца их музыка всегда становится громче, заполняет тени и каверны, заставляет подчиняться их воле, отдавать себя танцу.
Быть может, мне врали когда-то и у звёзд нет своих историй. Я слышал много вранья в те времена. В те времена, когда был жив.
Быть может, я и сейчас не мёртв. У меня есть тело, желания. Быть может, лишь этот вечный призрачный серебристый свет дворца заставляет меня верить, что я умер вместе с молчащим чёрным миром подо мной. Те половину суток, когда кто-то из семерых отправляется на серебряной колеснице в полёт над миром, я мучаюсь одиночеством и страшными фантазиями.
Я учусь не задавать вопросов. Семеро не дают прямых ответов. У каждого из них свой характер, своя внешность. Почти всегда я и сам воспринимаю их как семерых личностей. Мне кажется, он сам воспринимает себя как семерых братьев. Я учусь не задавать ему вопросов. Как может он помнить, кто он? Разве помнил ли кто-то из смертных себя до рождения? Тогда что я пытаюсь узнать у него? Он не отвечает потому, что у него нет ответа.
Я помню темноту в небесах и чёрный ветер, когда гасло солнце и люди приникали к земле, стремясь ухватиться за неё, когда небо их обмануло. Был ли я ещё жив, когда за мной пришёл Эд, аватар четверга? Ни один из них не даст мне ответа. Он не отвечает потому, что он не хочет, чтобы я знал правду.
Когда Эд только привёл меня, он мечтал, чтобы я познакомился с Артемисом. Главный из них, аватар понедельника. Он в самом деле великолепен. Высок, светловолос. И холоден, как холодна луна. Каждый из них благоговеет перед ним. И когда я пытаюсь собрать их мысленно в одну личность, я даю этой личности то же имя – Артемис. Каким было Солнце, столь же изменчивым, как и он? Как может светить Артемис, как живёт его дворец, если света Солнца больше нет? Что происходит в сгоревшем мире, когда Артемис возвращается во дворец? Танцевали ли они с Солнцем в том зале, на который теперь сквозь окна смотрят только звёзды? Он не отвечает потому, что я никогда не задам ему эти вопросы. Слишком много боли. Для семерых. Для одного. И даже для меня.
Иногда по бальному залу скользит скорбящая тень. Магии хватает тени, чтобы подняться к небесам и достигнуть лунного дворца. Вид чёрного неба, усеянного звёздным покрывалом, за окнами, причиняет тени боль. Я слышу, я ощущаю боль этой тени. Порой она пытается убить меня, хоть как-то вернуть себе магию. Но разве у теней есть силы? Истощив себя, она проваливается сквозь пол и летит вниз в бесконечную пустыню.
Кое-где Солнце осталось. Призрак. Тень. У Артемиса есть карта, карта бесконечной пустыни. Он смотрит на неё только когда находится в главном аватаре, аватаре понедельника. Он снимает теневое покрывало и смотрит на чёрную пустыню. В ней есть только одно круглое здание. Оно окружает сад с прудом. Вокруг здания ходит солнце. Столь же крохотное, как и модель этого здания. Всегда только с внешней стороны. А сад, полный бессмертных в бесконечном ожидании, – освещён только звёздами и призрачным светом Луны.
Иногда у Артемиса в глазах мелькают слёзы, пока он смотрит на миниатюрное солнце, которое ходит над картой. Тогда я испытывают ревность и кладу руку ему на плечо. Он скрывает снова карту в тенях. После мы всегда стоим у окна молча, слушая звёзды, которые напевают какую-то странную мелодию, в ожидании, когда окончание одной истории станет началом новой.
Охота, что древней иных миров!
Пьянее хмеля, жарче губ любимой!
Охотников зовёт чужая кровь, они летят, петляя меж холмов, и горе тем, кто повстречался с ними.
…
Лишь раз в году, под вечер ноября, раздастся стук копытный у ограды.
И встанут у деревни, как парадом, пришельцы на диковинных зверях.
Один - как конь, но ног - считай! - шестнадцать, вот лев с рогами, вот златой олень...
те, что привыкли в вечном вихре мчаться, стоят и ждут в вечерней сизой мгле.
https://wolfox.livejournal.com/115821.html (https://wolfox.livejournal.com/115821.html)
Холод.
Меня окружает царство холода и давящей тьмы. Мне не двинуться, не раскинуть руки, не вдохнуть. Те крупицы тепла, которые рождает мое цепенеющее тело, жадно и беспощадно глотает земля. Она обступает меня со всех сторон - плотная, стылая, охочая до той жизни, которая еще тлеет во мне.
Как же холодно! Время от времени от затылка вниз, по позвоночнику, пробегает дрожь, которую я не могу ни предугадать, ни остановить. Иногда я чувствую, как дрожит почва по сторонам от меня, и тогда я вспоминаю, что земля не одного меня держит в своих ледяных недрах.
О, кони мои кони! О, верные мои гончие псы! О, мои рыцари, мои пажи, моя бесстрашная свита! Будь в моих легких хоть капля воздуха, будь в моих руках хоть капля силы - я бы вскинул свой рог и возвестил начало Великой Охоты!
Но плотна и холодна земля.
И слаб я.
И только мерзкая дрожь не дает мне забыть, что я еще жив.
Имя этой дрожи - Отчаяние.
***
Иногда, сквозь толщу веков, в мою могилу проникают осколки чужого разума. Кто-то взывает к нам, кто-то ждёт стремительного бега псов и лошадей по звездному небу, по рваным тучам. Но призывы тлеют, меркнут, размываются в небытие, и над нами стремительно умирают века.
А мы... Мы застыли в бескрайних могилах, и мой рог безмолвен.
Бессилие.
***
Однажды к весу земли надо мной добавляется еще что-то. И я уже хочу закричать в свою пустоту, что довольно! Хватит! Невозможно вынести ни капли сверх той ноши, что уже лежит на нас, как вдруг ощущаю, что в одеревеневшую плоть впиваются крошечные иголочки.
Они впиваются очень легко и тут же исчезают, чтобы вонзиться в новом месте. Я бы не заметил подобной малости, не будь она первым и единственным событием за вечность нашего небытия.
Проходит еще не одна сотня лет, прежде чем является озарение. Это же шаги! По нам, не-мертвым, ходит кто-то истинно живой!
И вот уже иная дрожь охватывает мое тело, и имя этой дрожи - Надежда.
***
Ожидание, ожидание, ожидание длится так долго, что вмещает в себя не века - эпохи.
Но маленькие коготки не исчезают, они танцуют по нашим могилам - разделяются и сходятся вместе, выписывают узоры, обещающие нам жизнь.
Я не могу больше. Пытка ожиданием настолько ярка и болезненна, что мое сознание начинает скулить и царапаться коготкам навстречу.
Выпусти, выпусти, выпусти!
Я дрожу, мое сознание дрожит, и имя этой дрожи - Нетерпение.
***
Огонь, живое жаркое пламя бросается на меня с небес, плавит мою могилу, горячит кровь! И легкие мои полны огня, и огнем я дышу, кричу, призываю в мой рог.
Встаньте! Оживите! Вдохните пламени и займите свои места в свите!
Сквозь искры и бушующие языки плазмы я смотрю, как курган за курганом рушатся могилы моих Охотников. Собаки скачут и метут хвостами, воют, воздевая голодные морды к небу. Их шерсть сияет звездами, их пасти пахнут кровью. Тонконогие кони приседают и встают на дыбы, звенят серебряной сбруей и визжат. Их ноздри раздуты, их ноги копают и топчут истлевающие остатки курганов. Мои Охотники хохочут и улюлюкают, нахлестывая лошадей и дразня гончих псов.
Моя свита готова, нам пора нестись сквозь облака и звезды, от мира к миру, истребляя не-быть, отвечая на призывы, собирая дань с народов. Одна ночь в году для каждого из миров, и бесконечная скачка по череде миров для нас.
И я снова заставляю мой рог петь, и он дрожит от песни и предвкушения, и имя этой дрожи - Дикая Охота.Трава почти до пояса порой, потом - по грудь, потом - уже по шею.
И ноги неожиданно слабеют, и хочется шагать на четырех.
Клыки острей, лоб ниже и короче, пятно из белой шерсти на груди. Ты слышал зов? Мечтал?
Теперь иди. Охота получает новых гончих.
https://wolfox.livejournal.com/115821.html (https://wolfox.livejournal.com/115821.html)
Август
В кои-то веки Выдр никуда не торопится, не плывет. Он лежит на спине в теплой воде, изредка пошевеливая хвостом или загребая лапой, и смотрит в небо. Рядом, уцепившись за отцовскую шерсть, в той же позе дрейфует Портли. Река пахнет тиной, прелыми водорослями, рыбой и домом. Лягушки молчат, насекомые молчат, только два выдра нарушают тишину легкими всплесками.
- Смотри внимательнее, пап. Кажется, я видел одну!
- Эхехе, это разве Падающая звезда? Так, светлячок проскочил. Смотри внимательней, Портли. Расфокусируй взгляд, чтобы больше неба охватить. Настоящую падучую звезду ты не пропустишь.
И выдры снова молчат, вглядываясь в звездное небо. Портли старается изо всех сил, чтобы не пропустить ни кусочка небесного свода. Старый Выдр же просто любуется, наслаждаясь покоем и присутствием сына. Он давно не верит Падающей звезде. Ме-те-о-рит-ный поток. Вот как это называется. И это знание убивает магию.
Сентябрь
Наверное, Портли тоже не верит падающим звездам. Иначе с чего бы его потянуло в Город? Да не куда-нибудь, а на саму Звероферму! Нет места сквернее и безнадежнее, уж Выдр-то знает. Не раз и не два он пытался проникнуть туда, и каждый раз едва успевал унести шкуру, оставляя взамен себя по куску надежды.
Серое здание, казалось, вросло в землю еще глубже, как клещ впилось и намертво прилипло. Вот ведь пакость какая, а! И угораздило же Портли туда сунуться!
Выдр зажмуривается и ныряет в вонючую сточную трубу. Скользит лапками по гадкой тине, задерживает дыхание, обтирает шкуркой склизкие стенки.
Ох, Портли! Ох, засранец! Вот только дай найти себя, неслух мелкий! Вот только найдись, сыночек…
Праздник Хэллоуина
После попытки проникнуть на Звероферму Портли затих. Выдр хотел расшевелить сына, подарить ему ту надежду, которой давно был лишен сам. Но куда там! Это истинная магия – отдавать то, чего не имеешь, и Выдр был вынужден наблюдать все большую апатию сына. Так рано лишиться матери – беда! И беда куда большая – осознать, что это навсегда. Увидеть собственными глазами ту мерзкую клоаку, в которой томится родное существо и не мочь спасти его.
Выдр вышел из дома, прислонился лбом к ограде. Не было в голове мыслей, все тело зверька распирало от желания вернуть жену домой. Ох, лучше б ему самому сгинуть! Нельзя ребенку без матери! Нельзя Выдру без жены…
Налетел порыв ветра и все стихло. Выдр прислушался, не открывая глаз. Затем принюхался. Пахло кровью, пахло жизнью, пахло собаками и едким лошадиным потом. Пахло дымом и огнем, железом и неприкрытой мехом кожей.
Нет, это не было обманом ме-те-о-рит-ного потока и людской науки. Это была та легенда, та быль, которую чуяло сердце Выдра. Все его тело, от едва родившейся капли крови до умиравшей шерстинки на кончике хвоста знало, кто стоит перед ним.
И Выдр открыл глаза.
- Возьмите меня. Возьмите меня, но верните мою жену.
И Охотник кивнул. Он кивнул!
Выдра потянуло за тронувшейся с места свитой. Он мчался все быстрее, быстрее, пока его удлинившиеся ноги не перестали касаться земли, пока не появились за спиной могучие крылья, пока его морда не вытянулась, не обзавелась новыми клыками, и пока он не почуял Великую Жажду.
А кавалькада неслась все быстрее, мимо Реки, мимо Леса, к поганой Звероферме, к серому клещу на теле земли.
И Выдр утолил свою Жажду, прежде чем унестись с Дикой Охотой в неведомую даль.
А маленький Портли заплакал во сне от невыразимого счастья, когда Мама села рядом с ним и положила лапу на голову сына.
История на ночь
- Папа, расскажи про древних людей.
Уже много лет каждую ночь перед сном я пересказывал сыну сюжет какой-то книги. Начали мы, конечно, со сказок, потом прошлись по всей классике, по всем случайным повестям, которые довелось прочитать мне. Сынишке было интересно засыпать, а мне было интересно пересказывать сложные произведения так, чтобы они уложились в 15 минут.
А некоторые книги чем-то его зацепили, и теперь он просит пересказать их снова и снова. Каждый раз пересказ получается почему-то другим, но меня это не смущает. Так даже интереснее.
История про древних людей начиналась с космического корабля. И в этот момент сын всегда задавал свои вопросы про него. “Что такое тахионы?”, “Почему корабль нужно было строить?”, “Разве может один человек всё это придумать?”. Да, в истории про древних людей есть один великий, особенный человек. Именно он придумал и тахионный двигатель, и проект корабля для спасения человечества, и именно с него начинается эта история. Его зовут Эреро-старший.
Я рассказываю, как великий человек не может ничего изменить. Он не может убедить власти потратить ещё чуть времени и разобраться с возможной ошибкой в расчётах. Он не может изменить себя, оставить любимую жену в прошлом и начать новую жизнь на корабле. Я знаю, что сейчас кажусь таким же всемогущим и безмерно мудрым своему сыну, но очень скоро он увидит и мои ошибки. Подробно рассказывая про переговоры Эреро с политиками я надеюсь, что готовлю его к этому хотя бы чуть-чуть.
Пора переходить к историям других людей, они прекрасно передают атмосферу проекта последней надежды умирающей цивилизации. Строгие правила и их нарушения, споры влюблённых, ведь не всем повезло быть генетически чистыми и быть отобранными на корабль, и выбор стоит между любовью и будущим. Но сынишке это мало интересно, и я быстро сворачиваю свою любимую часть. А история уже как будто сама плывёт дальше.
После запуска корабля люди занялись всякими глупостями. Часть из них решила наконец дожить в своё удовольствие, но при этом они занялись разбором на органы других людей, чтобы продлить свои собственные жизни. Я совсем не хочу, чтобы сыну потом снились кошмары, поэтому уделяю куда больше внимания истории Тиб, Снорга и Пекки. В этой истории Пекки помогает Сноргу и Тиб убежать на поверхность – а в древние времена это было смертельно опасное место – чтобы Тиб избежала разборки на органы.
А великий Эреро (явно “отцовская” фигура в истории, мне надо быть осторожнее с ней при пересказе) находит всё-таки ошибку в своих прошлых вычислениях. И с новой теорией он создаёт проект корабля, способного догнать первый Ковчег и вместе с ним долететь до далёкой планеты всего за несколько недель. Человечество сможет даже использовать такой корабль, как челнок, и переселиться туда почти всё за несколько рейсов.
На этой самой высокой и полной надежд точке я делаю паузу и некоторое время молчу. Совсем ещё не сонный ребёнок всматривается в темноту горящими глазами. Сейчас он что-то спросит.
- По-моему, надо было разбирать на органы стариков, а не молодых.
Такая вот она, наивная прямота детского мышления.
- А мне кажется, что убивать одних ради органов для других нельзя никогда. Независимо от их возраста.
- Ну не знаю...
Я перехожу к последней части этой истории. Рассказываю как Эреро-младший на корабле создал искусственные тела для вечной жизни части экипажа. Как его супруга, Талис, сама беглянка из культа, создаёт новую религию для остальных пассажиров. Как из-за ревности погибает человек и лаборатория. Оставшиеся в живых Талис и Эреро используют новую религию, чтобы переселяться во всё новые и новые тела. Чтобы получить вечную жизнь, но только для себя.
Вскоре Эреро-старший с командой догоняет «Ковчег». Они проходят по заброшенным отсекам, находят одичавших людей. В этой части пересказа я всегда делаю самые смелые отступления от оригинала. Дикость людей каждый раз немного разная, уровень заброшенности отсеков меняется в зависимости от моего настроения. Иногда я подробно описываю ритуал передачи тел здоровых юноши и девушки двум «богам». Иногда я трачу больше времени, описывая экспедицию на погибающий корабль. К этому времени мой сын уже почти спит.
И только когда он уже совсем заснул, только тогда я заканчиваю свой пересказ. Я рассказываю как Эреро-старший убивает своего сына.
- Пап, а почему люди просто не очистили свою планету? - удивительно бодрым голосом спрашивает «заснувший» сын.
- Понимаешь… Люди — они другие. Сначала они упустили возможность очистить планету для себя, а потом даже и не думали о других.
- А мы?
- Нас тогда ещё не было. В те времена жили наши древние предки — дельфины. Ещё до радиации загрязнение верхних слоёв океана загоняло их всё глубже, в средние слои океана. Там зародилась наша цивилизация. Уже потом мы вышли на поверхность, нашли артефакты цивилизации людей и очистили планету.
- А люди?
- Людей мы не нашли. Некоторые думают что они всё-таки переселились на челноках на другую планету.
- Но ты так не думаешь?
- Нет, я так не думаю. Я прочитал о людях достаточно много и не думаю, что они смогли переселиться. Скорее всего, они просто вымерли.
- Спокойной ночи, папа.
- Спокойной ночи, сын.
И ещё долго я сижу в темноте у кровати сына. Считаю его ровное дыхание и в который раз думаю, а не послать ли снова радиосигнал в сторону планеты Глизе в созвездии Скорпиона?
Из "тринашки" Хулию Альварес выписали под вечер. Такси вызвать сразу не получилось, водители не любили этот адрес, и пришлось идти под дождем почти километр.
Идти совершенно одной по пустой и темной улице.
Анхель не пришел к ней ни разу за полгода. Виной тому - она знала - была стандартная триада принимаемых лекарств. Врач обещал, что галлюцинаций больше не будет, переключений личностей тоже не должно быть, а если будут - мы вас снова положим. Ну нет, спасибо.
Конечно, издательство развалилось. В квартире наверняка бомжатник, антикварные вазы разворованы, паркет сожжен, жизнь кончена и клеймо психически больной останется с Хулией навечно. Хоть без судимости обошлось, и на том спасибо.
Вопреки ожиданиям, дверь в квартиру была заперта, и на ней не было ни печати участкового, ни граффити, ни даже пыли.
Зато ключ не поворачивался, хотя замок не меняли. Кто-то заперся изнутри? Но кто? Анхель? Бред, бред, бред, Анхель умер и больше не вернется.
Дверь распахнулась внезапно. На пороге стоял смутно знакомый человек - невысокий, коренастый, с буденновскими (хипстерскими, двадцать первый век на дворе!) усами.
- От это номер! - выдал он. - Товарищ Альварес! А мы вас заждались! Милости просим.
- Кто - мы?..
- Товарищ Альварес вернулась! - громко рявкнул он в глубину квартиры.
- Слышу, не глухая, - в коридоре появилась пухленькая дама с половником в руке и в фартуке. Фартук? Откуда в этом доме фартук? - Ну наконец-то, наконец-то, Хулия! Мы вас заждались. Ужин будет готов через полчаса. Мойте руки, приходите. Товарищ майор, ужин вас тоже касается.
На первый взгляд все в квартире было по-старому - те же очертания мебели, паркет, тяжелая люстра (отмытая и блестящая!). Надо же.
Вот только добавилась обувная полка, на которой ровными рядами стояли вперемешку женские и мужские туфли, ботинки, тапки.
А ведь доктор говорил, что галлюцинаций не будет. Не будет. Не будет!
- Ну что же вы кричите, Хулия, - из спальни в клубах фиолетового дыма появился Анхель, - ведь все закончилось хорошо.
- Ты умер и исчез!
- Я исчез из вашего сознания, это правда. Но из бытия ни в коем случае, нет, это было бы слишком просто.
- Так! - дама с половником снова вмешалась в разговор, но уже из кухни, - сначала ужин, потом все остальное!
Майор в разговор не вмешивался, он молча и спокойно помогал - унес в спальню сумку с вещами, помог раздеться, аккуратно развесил мокрый плащ, успел даже начисто вытереть лужу, натекшую с обуви.
За ужином Хулия молчала - слов не было совершенно. Да и ужин был выше всяческих похвал. Говорили в основном Анхель и майор.
- Когда вы так неосторожно попали в руки сначала стражей порядка, а потом и эскулапов, мы поняли, что надо что-то делать. Поймите, мы боролись за свою жизнь! К счастью, ваша бюрократия дала нам время разработать план. Увы, не обошлось без черной магии и кровавой жертвы, но что поделать - законы жанра...
- И кого вы... в жертвы?
Анхель промолчал, и пришлось вступить майору.
- Да отморозка этого... Данилу. Он же старушку того! Ну и... не нравился он нам. Мы его и... это. Да вы не переживайте, товарищ Альварес, - вдруг начал утешать Хулию майор, - он не больно умер. А зато мы тут все это...
- Приняли физическое обличие, - подсказал Анхель. - Возможно, поэтому вы нас больше не видели. Ну и, раз уж ваша квартира пустовала, мы решили здесь обосноваться.
- А приставы?
- С ними говорил отец Нафанаил. Не знаю, что уж он им там внушил, не присутствовал, но с вашим правом собственности ничего не произошло, и даже квартплату мы вносили вовремя.
- Мое издательство?
- О, с ним все в порядке. Сейчас Айнанэ завершает очередной цикл переговоров с Франсиском Любински...
- С кем?!
- Вы не ослышались. Права на издание в России эксклюзивно у вас, Хулия. Простите, мы подделывали вашу подпись на контрактах, но тут все, кроме меня, умеют это виртуозно.
- Это правда, - подтвердил майор. - Но мы из лучших побуждений!
- Сейчас у нас в работе права на экранизацию "Осенних ив" и переговоры с Нетфликс. Этими тоже занят отец Нафанаил. Готов поставить свой фрак, что он справится. Редакционную политику я взял на себя, хозяйство нашей маленькой коммуны приняла на себя мадам Осетрова, финансами занимается господин майор. С его дотошностью и аккуратностью, поверьте, ваши счета в безопасности.
- А мне в этом всем что делать?
- Вы кушайте, кушайте, - подсказала мадам Осетрова, - набирайтесь сил. Все хорошо будет, вы уж поверьте. Я узнавала.
В «Старом Джанкое» всегда шумно. Шумно и очень, очень людно. Поэтому Джейк любил назначать встречи именно здесь, хотя кошерную пищу на дух не переносил.
Глушилка включилась беззвучно, создав вокруг столика кокон абсолютной тишины. Визави Джейка, дождавшись кивка, осторожно заговорил, стараясь сохранять непринужденное выражение лица, будто рассуждая о последней игре «Красных дьяволов Джерси». Получалось откровенно хреново.
— …уже четвертый случай. Сантьяго Лопес.
— В некрологе написано, что он скончался от инфаркта, — заметил охотник.
— Так и есть, он умер от остановки сердца. — Наниматель криво улыбнулся. — Оно лежало перед ним на рабочем столе и уже не билось, когда в кабинете появилась охрана.
— И снова никаких следов?..
— Никаких… новых. Только это.
На внутреннюю поверхность очков проецируется изображение. Записка, отпечатанная на пластике: «Ты заплатишь за всё!».
— И вы всё еще не знаете, кто это? — В голосе Джейка сквозит неприкрытое недоверие. Когда компания ТАКОГО уровня не может понять, кто убивает одного за другим её директоров, и нанимает охотника со стороны… Больше похоже на многоходовую шахматную комбинацию. А Джейк прекрасно знает, что в таких комбинациях происходит с пешками… да и с офицерами тоже.
— Знаем! Это шестёрка… — В тоне нанимателя прорезается волнение. Боится, удовлетворенно подмечает Джейк. Боится, что я плюну на шестизначный гонорар и брошу это дело. А оно здорово пахнет жареным. Ведь выше почившего Лопеса в иерархии стоит только Спаситель. Первый после бога… Претендующий на то, чтобы богом стать.
Словно прочитав его мысли, наниматель понижает голос и начинает излагать мысли более спокойно и последовательно.
— Наши аналитики считают, что это шестерка с продвинутым блоком обучения. Нам не удалось отследить серийный номер, мы выяснили его самоидентефикационный код. Конрад.
Джейк поморщился. Надо же, «самоидентефикационный код». Что угодно, лишь бы не признавать, что у них тоже могут быть имена.
— Хозяина, я так понимаю, найти не получилось?
— Мы считаем, что это торпеда.
О-ля-ля! Охотник задумался. Торпеды в его практики встречались нечасто. Всё же порочные ублюдки, отправляя своих марионеток калечить, убивать и насиловать, предпочитали если не ощущать все кровавые прелести процесса посредством телеметрии, то хотя бы получать живой отчет. А запрограммировать синта неснимаемым кодом, отправить на дело и совершить суицид, чтобы обрубить все хвосты… На такое шли лишь те, кому действительно нечего терять.
Пауза затягивалась, но потеющий представитель самой влиятельной коммерческой структуры на планете не смел нарушить молчание. Наконец, Джейк заговорил.
— Судя по почерку, эту шестёрку программировал то ли полицейский детектив в отставке, то ли судмедэксперт. Объект явно разбирается в принципах работы полиции и частной охраны, раз умудряется подобраться к таким важным шишкам. И сечёт в человеческой физиологии, раз устраивает своим жертвам такие вычурные… инфаркты.
— Я уполномочен предложить вам удвоенный гонорар.
Так, он хоть и трясется как заячий хвост, но мысль схватывает моментально. На означенную сумму, могут безбедно прожить три поколения. А у Джейка даже детей нет.
— Вы же понимаете, что мертвецам даже большие деньги ни к чему? Допустим, я найду вашего Конрада... Его ведь явно не возьмёшь голыми руками.
В этот раз паузу выдерживает наниматель. Молчит долго, явно решаясь на отчаянный шаг. Наконец, понизив голос, будто начисто забыв про глушилку, он произносит:
— Вы получите нейруптор.
***
Нога подломилась, и Джейк кулем повалился на мягчайший ковер. Ворс нежно обнял истекающее кровью тело охотника и ни в какую не желал отпускать. Пусть, подумал Джейк. Это место ничуть не хуже любого другого, где Конрад его настигнет. Зато лежать удобно. Главное, не закрывать глаза. Только не опускать эти проклятые стотонные веки…
Чтобы отвлечься от вгрызающейся в кости боли, охотник попытался поймать своё отражение в хрустальной люстре, висящей под недосягаемо высоким потолком и едва угадывающейся во мраке. Славная вышла охота…
Чтобы поймать Конрада, Джейк сделал то, от чего все его неудачливые предшественники плевались и отворачивались, будто чёрт от ладана. Попытался поставить себя на его место.
Собирая информацию об убитых, хватаясь на мельчайшие зацепки на местах преступлений, используя на всю катушку мощности аналитического отдела своих нанимателей, Джейк пытался вжиться в образ синтета, которому хозяин выписал билет в один конец. Охотник будто собирал невесомые ниточки, из которых мало-помалу ткался гобелен.
И через всё полотно шла размашистая надпись «Ты заплатишь за всё!», обращенная к недосягаемому Сальвадору Репаро.
Месть. Вот что двигало неуловимым и истинно страшным Конрадом, ожившим ночным кошмаром директората корпорации People.
Джейк так и не успел узнать, за что или за кого мстит синтетическими руками мёртвый хозяин взбесившейся шестёрки. Партия внезапно перешла эндшпиль, а доской для него стало одно из поместий господина Репаро.
Шагов он не услышал — звук увяз всё в том же невозможно мягком ворсе. Просто над Джейком внезапно сгустилась тень, на которой выделялись лишь глаза — по-человечески живые и в то же время нечеловечески внимательные.
— Хороший план. Но я всё равно доберусь до Репаро. — Голос синтетика напоминал шелест позёмки по асфальту.
— Может, ты мне скажешь напоследок, где он тебе так задолжал?
План действительно хороший, подумал Джейк. Я смог вытащить его из тени и заманить в логово Сальвадора. Жаль, что для этого пришлось по-настоящему освободить его от людей и остаться без прикрытия. Понадеялся на свои армейские навыки и верный сорок пятый… Но проклятый синт оказался проворнее.
— Сальвадор Репаро нарушил закон мироздания. Он возомнил себя богом, способным создавать жизнь… Но что самое страшное, он действительно смог создать жизнь.
Джейку понадобилось с десяток секунд, чтобы собраться с силами для нового вопроса.
— И… что с того?
Внезапно стальные глаза Конрада рванулись к нему и полыхнули ледяной яростью.
— А то, что эта жизнь не должна была создаваться! Не хотела создаваться!
Последняя ниточка заняла своё место в гобелене, и осознание сложившейся картины породило на бескровном лице охотника улыбку.
— Я… Ошибся в тебе, Конрад. Ты не шестёрка… Ты — седьмое… поколение. Совершенный синтет.
— Называй как хочешь. Разницы нет, — совершенно будничным тоном ответил убийца и склонился над поверженным охотником. Холодная рука сдавила горло.
Сейчас, подумал Джейк, и активировал встроенный в браслет нейруптор.
Устройство, слухи о самом существовании которого компания People яростно отрицала на всех уровнях. Волновой излучатель, мгновенно разрушающий в мозгу синтетика ту небольшую кибернетическую часть, которая ещё отличала искусственного человека от человека настоящего. Мгновенная смерть для всех, кто и не жил по-настоящему. Вот только действовал нейруптор на предельно малой дистанции. Фактически в упор.
Зрачки чернее ночи расширились… Но хватка так и не ослабла. Теряя последние глотки воздуха, потрясенный Джейк всё же смог едва слышно прошептать:
— Т… ать… ты не …рка… ты… овек!
Меркнущее сознание успело воспринять ответ.
— Называй как хочешь. Разницы нет.
Преамбула: автору авансом плюсик в карму за саму текстовушку. Самая первая игра, конец 2015-го, мы все были молодыми и полными мечтаний… Скатилась скупая ностальгическая слеза.
Теперь к делу, то бишь к тексту. Как мы помним (олды тут?!), история эта насквозь трагична. Там все изменяют и лгут друг дружке и все поголовно несчастны. Плюсом ещё сразу две смерти на одного мужика падают. Сюжет развивается от плохого к ужасному, и в конце становится… просто смешно. Именно так. Когда с чернухой перебор, человек начинает смеяться над ней — ьтакая у него природа. И автор это отлично понимает. Поэтому превратил пересказ в похабный анекдот за стаканом джин-тоника. ИМХО, именно так он и выглядел бы в реальности. Со всеми эти сальностями типа «жена — горячая штучка». В общем, настроение автор уловил на все сто и отлично отразил в своем тексте. Мне понравилось, автору респект и уважуха.
Теперь про то, что не понравилось в тексте: логику. В конце рассказчик объясняет свою осведомленность тем, что «я сплю с их горничной, которая и про труп жены в портупее и маске зайчика никому не рассказала, и чеки из почасовых гостиниц мужа находила и прятала». Обоснуй вполне в духе всей истории, однако сразу же появляется противоречие: так она никому не рассказала или никому, кроме любовника? Ну хорошо, пусть она после качественного коитуса расслабилась и начала трепаться. Но откуда она знает всю историю? С кем и зачем Лайонел летал в Лондон, чем (а главное, как) это кончилось, как после ругались Лайонел и Френсис — простая горничная не могла всего этого узнать, да еще в подробностях. Тут уже автор применил натягивание совы на глобус. Сова затрещала, но выдержала: в конце концов, анекдот на то и анекдот, чтобы над ним посмеяться, а не разбирать критически.
По первым строчкам - плавящимся, тяжелым, от которых стало сложно дышать, - я начала подозревать, что речь идет о текстовушке Кейли по принцу Персии,
но я почти сразу догадалась, что тексты расположены в порядке текстовушек, и эту идею отмела.
Лагуну Хайтс я еще не застала, поэтому сначала прочитала текст, а потом пошла читать текстовушку.
И вот тут у меня случилась какая-то феерия чувств прям.
Потому что даже знай я Лагуну Хайтс заранее, я бы не догадалась. [хотя ладно, я и знакомые-то текстовушки не узнала]
После этого перечитала текст еще раз - и он раскрылся заново всей своей горечью, болью в висках и мучительными пробуждениями.
Он мне и в первое прочтение понравился, но скорее линией двойника, ощущением запертости, давящих стен,
тоской, когда ходишь среди одних и тех же стен кругами, ничего не в силах изменить...
А потом сверху накладывается еще мирное, но такое гнетущее посмертие, и прям хорошо.
Идея с "обыграть идею с другими персонажами" мне не пришла в голову самой, поэтому такое решение тоже было для меня определенной игрой с рецепторами и "да что же это было?".
Спасибо большое за такое прочтение!
Перечитала текст три раза, чтобы понять, кто на ком стоял. Мне определенно нужно почитать эту текстовушку.
Что касается текста - это же надо так живо, ярко и интересно описать такую путаницу. Ноль занудства, максимум сочных деталей.В какой-то момент я пошла искать Пыща в списке авторов.
Крутая мысль - описать преступление даже не через показания свидетелей, а через бумажные артефакты, еще и имеющие физическую форму:ЦитироватьНаписано от руки, почерк неразборчивый, в углу следы от жирных пальцевЦитироватьОтчет судмедэкспертизы. Качественная бумага, штамп “Копия верна”.
Добавляем экспрессивные диалоги, сложносочиненные взаимоотношения между фигурантами дела, щепотку уместного курсива - классный текст готов :)
Когда я читала текстовушку первый раз, то про этот текст подумала “ну, хорошо, это сборник аннотаций к книгам, интересный, а какой там общий сюжет?”. А потом я как прочитала “Сан-Мало” и как поняла! Это на самом деле ведь очень точная передача лейтмотива о том что все герои являются персонажами книг. И этот текст словно полочка в доме какого то страстного любителя никогда так и не написанных книг. Еще могу отметить интересные заигрывания с характерами героев в аннотациях и с их историями. То как четко автор дал кому то из них определения - вот любовный роман, а вот сборник рецептов. И одновременно с этим то как некоторые истории показались совершенно под другим углом - веселое исследование книг вместо страшилки, детская игрушка вместо настороженного кота. Если честно меня прям до глубины души впечатлили уровни вложения подсмыслов. Это текст в текстовушке про текстовушки в виде аннотаций к книгам о персонажах недописанных книг и настоящих людях которые сами стали персонажами. Очень круто, но к сожалению лично для меня отдельно от самой "Сан-Мало" существовать не может.
От себя могу еще добавить, что сама текстовушка "Сан-Мало" абсолютно взорвала мой мозг.
Автор текста №5 поставил перед собой громадную задачу и выполнил ее блестяще. Вся текстовушка "Леди исчезает" отразилась в тексте, автор перенес всех персонажей, добавил новых и значительно углубил образ главной героини, бойкой старушки. Автор бережно сохранил сюжет, вписав его в свой собственный. Автор перенес действие в Россию и наполнил зримыми бытовыми реалиями и узнаваемыми деталями - по тексту щедро рассыпаны и песня Митяева "Лето - это маленькая жизнь", и магазин "Березка" на Ленинском, и облисполком Горьковской области, и Петушки, и дом отдыха в Отрадном, этот список можно продолжать и продолжать, автор щедр на подробности и широко размахивается как в деталях, так и в их географии. Жанр текстовушки "Леди исчезает" был заявлен как иронический детектив, и автор текста написал именно иронический детектив. Перед нами блестящий образчик женской иронической прозы, который читается легко и вкусно. Браво, автор.
В тексте несколько рассказчиков. Обрамляющий рассказчик, от чьего лица ведется повествование, девушка Светочка. Второй рассказчик - Гарик, и третий рассказчик - дедушка Гарика. Расположены рассказчики по убывающей, Светочка рассказывает, как к ним с мамой пришел Гарик, который в свою очередь рассказывает о своем дедушке и зачитывает записанную дедушкой историю. Девушка Светочка до поры держится вроде как за кадром, но именно ее голосом ведется повествование и ее голосом говорят два других рассказчика - голосом женской ироничной прозы.
Главная героиня, бойкая старушка Софья Николаевна, отражается в рассказанных историях и так и не появляется в повествовании во плоти. При том что истории так или иначе связаны с ней. Софья Николаевна проходит по краю и исчезает за границами текста, как неразгаданный фантом. Ее голос звучит в тексте лишь однажды:Цитировать"- Голубчики, спелись, как я погляжу? Огородом занялись? Эх, дачники... На грядках копаетесь, да? Думаете, раз вы старенькие, да с палочкой тык-тык туда-сюда, вам ваши грехи простят? Я-то всё про вас знаю, красавчики вы мои. Вам бы маски грязевые делать, к землице привыкать, а вы за старое..."
и это та самая фраза, которая наделала переполох на даче. Автор умеет расставлять акценты
в приведенном абзаце мне слышатся интонации Маши из мультика "Маша и медведь", а Машу я люблю)
Образ Софьи Николаевны, как я уже писала, значительно переработан и дополнен. В исходной текстовушке не было ее прошлого, крайне скудно было заявлено настоящее и не было намека на будущее. Автор выписал крайне интересную женщину, образ которой меняется в зависимости от того, кто о ней рассказывает.
Вот ее образ глазами Светочки:Цитировать"Софья Николаевна, конечно тоже прилично постарела, но всё ещё выглядела царственно: длинные седые волосы всегда были скручены в замысловатый пучок, тяжёлые серьги в ушах подобраны к массивным бусам, а ее глаза, левый карий и правый зелёный, смотрели по-прежнему слегка надменно, будто мамины пироги с капустой своей плебейской начинкой оскорбляли её достоинство, хотя уминала она их с неожиданной прыткостью. Изначально она вела себя, как и всегда: милостиво позволяла себя обслуживать, и не стремилась сократить дистанцию."
отметим легкую дьявольщину в глазах
образ со слов бабушки Светочки:Цитировать"Бабушка Капа, мощная крестьянская женщина, наоборот не особо жаловала разлучницу и за глаза величала "Сонькой золотой ручкой" и "Финтифлюшкой""
крестьянская женщина и Софья Николаевна тут явно противопоставлены друг другу
образ со слов дедушки ГарикаЦитировать"Он был очень рад знакомству, прожужжал мне все уши, какая она замечательная и очень душевная, интеллигентная дама, писательница, москвичка"образ со слов мамы Светочки:Цитировать"Она пожилой человек, и, хотя она сама это отрицает, нуждается в заботе".
Язык повествования насыщен деталями и отступлениями, хлесткими сравнениями вроде "Мата Хари в трениках" и подробностями. Это описательный язык, рассказчики рассказывают о том, что уже произошло когда-то.
На самом деле то, что произошло когда-то и о чем долго и подробно говорят, не так уж и важно. Мы находимся в рамках женской иронической прозы, а на этом поле истинное приключение, которое переживает женщина, это не детективная история и не выходки пранкера, а отношения с мужчиной. Пока все внимание рассказчиков и вместе с ним и читателя сосредоточено на Софье Николаевне и персонажах из "Верхних Барсуков", обрамляющий и истинный рассказчик, Светочка, разглядывает Гарика:Цитировать"высоченный бородатый мужчина в цветастой рубашке, похожий на огромного плюшевого мишку-террориста. Его голос неуверенно загудел, словно мимо пролетел шмель. Причём не трёхцветный, а именно чёрный шмель с блестящей лысиной и жёлтой попой, у которого на лапках уже красуются тяжеленные шарики из пыльцы, и он изо всех сил крутит крыльями и качается, словно пьяный вертолёт."Цитировать"Гарик ожидающе глядел на меня сквозь свои бесконечные ресницы. Ну почему такие ресницы чаще всего именно у мужчин? Густые, длинные, будто только что идеально завитые"
прелестные описания
По законам жанра женщина должна найти свое личное счастье, и замысловатые и насыщенные истории о выходках бойкой старушки в финале выруливают на возможные отношения между Софьей Николаевной и дедушкой Гарика. Что думает по этому поводу сама Софья Николаевны, мы никогда не узнаем. Потому что фокус повествования закономерно смещается на Светочку. Ее мама намерена заняться организацией отношений между Светочкой и Гариком.Цитировать"- И аппетит у него отличный, - мечтательно произнесла мама, - Представляешь, как такой на даче бы всё быстренько вскопал?"
Это невозможно читать без улыбки. Быстренько бы на даче все вскопал... Конечно, надо брать)
Текст заканчивается типичной для жанра сентенцией героиниЦитировать"Я медленно осознавала, что попала. Проблемы, похоже, теперь вовсе не у Софьи Николаевны..."
Если говорить о минусах текста, то для меня они заключаются в типичном для жанра раскрытии персонажей и сужении сюжета до устройства личных отношений. Но предположу, что это было сделано специально, чтобы попасть в жанр. Попадание стопроцентное.
Текст я читала с большим удовольствием и с улыбкой. Спасибо, автор, я очень рада, что ты в текстовушках.
В этот раз мне вдвойне сложно писать рецензию, потому что нужно умудриться рассмотреть два аспекта: собственно, текст, и то, как спроецирована текстовушка, которая была зашифрована, переработана и рождена заново.
Относительно текста, как отдельного краткого рассказа - вау!!!
Повествование ведется небрежно, даже несколько иронично. Причём, наверное, наиболее точно сказать - мужским голосом. Без особых переживаний, рефлексий, довольно лаконично, но вместе с тем, не ощущается сухо, а наоборот, плавно.
Текст сценически верен: вот гг на кладбище, краткое описание того, что его окружает, без всяких там травинок, росы и сантиментов.
В следующей части гг рассказывает свой жизненный путь, от школы до возвращения с войны. Затем рисует картину настоящей жизни, описывает свои трудности с адаптацией.
Финальный абзац начинается за упокой, и, как не странно, заканчивается за здравие: то же надгробье, но для гг путь пройден, он признает, что уже не тот, да и вообще никакой, нооо... Его вполне устраивает эта новая старая оболочка, и, похоже, он собирается в ней жить, и даже заикается о будущем.
Интересно, но при первом прочтении я не восприняла текст буквально, и мне почему-то мерещилось сверхъестесственное, бессмертные, горцы Макклауды, и даже пророки, особенно от "Я похоронил себя тысячу раз в Сирийской пустыне и у глинистых берегов Евфрата, мои могильщики мертвы, а сам я не найду и половины мест."
При втором прочтении мне уже не виделся мудрый старец, а вполне себе бывший солдат с ПТС, адаптирующийся к новой реальности. Перечитывая ещё и ещё раз, я пыталась найти где именно и как происходит эта подмена и чехарда. А происходит она из-за впечатляющей глубины переживаний гг, мастерски спрятанной в тексте за кажущейся небрежностью с помощью ритма и мелодики.
Относительно соответствия заданию - как раз пока писала вот это всё, Тодо опубликовала мнение мастера-детективщика. Каюсь, пришлось мне стирать написанное, чтоб не казалось, что отзыв я слизала.
Сначала я уцепилась за то, что эта текстовушка должна быть спрятана по-любому между страницей 153 и 245. И натолкнулась на "сон во сне", где был как раз мотив с таким оригинальным способом развлекухи, как закапывание живьём с последующим извлечением уже полусумасшедшей жертвы, и решила - ага, вот он, мой герой. Правила соблюдены, закопали, поглумились, откопали.
Но все было куда глубже, пардон за каламбур. Идея изменения личности после трагических обстоятельств, ломка самого себя - вот где была зарыта собака. Как собрать себя по кусочкам после того, как ты отрекся от всего человеческого, и полностью ушел в режим выживания - вот она, идея. И мне стыдно, что я восприняла всё буквально и поверхностно, и сразу же отмела "стеклянный дом", поскольку сексуальных мотивов в пересказанной истории не было.
Мои поздравления и поклон автору. Изящно, интеллектуально, целостно.
К сожалению, одному из самых красивых текстов достался совершенно бестолковый рецензент. Во-первых, исходную текстовушку я прочла после самого текста, что, конечно, отражается на восприятии - от «так вот о чём был этот текст» до поиска отсылок и деталей при повторном прочтении; во-вторых, исходного уже для самой текстовушки Борхеса я читала совсем давно, а потому, наверное, большую часть зашифрованного и спрятанного не заметила.
Впрочем, надо сказать, и без начальной ремарки Тодо, борхесовский постмодернизм вполне заметен в самой стилистике и сюжетной линии, но тут можно начать бесконечную цепочку - это Борхес навевает мысли о безвременье и бесконечном пространстве или безвременье и бесконечное пространство отсылают к Борхесу?
Интересно, что в отличие от первоначальной текстовушки, строящейся вокруг безысходности, заточения и предрешённой судьбы, в тексте такой мрачности нет - от боли осталась только тень. Да, сохраняется мотив погибшего и утраченного мира (погибшего ли в самом деле, утраченного ли?), жизни после смерти (или, даже скорее, жизни вне жизни), модели мира внутри мира; но нет безнадёжности и мотива совершенного одиночества нет (окружение у рассказчика присутствует, пусть не всегда и довольно нестандартное).
Хочу отдельно отметить тему смены дня и ночи, здесь расширенную до чередования дней недели, сходящихся в итоге в одном образе - ещё один виток и круг бесконечности.
Получилась очень красивая история, происходящая нигде и никогда, без начала и без конца. Она отлично дополняет источник - погасшим солнцем, незадаными вопросами, на которые нет ответов, шёпотом звёзд и далёкой пустыней, она невероятно хороша сама по себе - и визуальные и музыкальные образы оказываются почти ощутимы при прочтении.
Подумалось, что это такое многоуровневое попадание в заявленный концепт - история как модель уже рассказанной истории, о том что весь мир бесконечная череда существующих и будущих историй.
Ух, какой хороший текст!
У меня вопрос: а не читали ли вы «Луну в канун Гомрата»? Если нет, то очень рекомендую!) Сама идея про возвращение древней магии в мир была взята мной как раз оттуда, а ваш текст настолько точно попадает в атмосферу и идею!)
Я пока о первой части. Автору отлично удалось передать ощущение зова, нетерпения. Весь текст построен на контрасте сна и скачки.
>Огонь, живое жаркое пламя бросается на меня с небес, плавит мою могилу, горячит кровь!
Всё-таки у меня есть ощущение, что вы читали «Луну») «Так скачите же, эйнхейриары Херлатинга!»)))
А что особенно мне понравилось – так это стихи. Они очень тактильные, почти слепые.
Постоянно возникает ощущение, что автор в Охоте, не снаружи, хотя в первых стихах есть описание со стороны. И сам текст такой же – он построен на звуке и тактильных ощущениях, что лишний раз должно подчеркнуть, что предводитель охоты спит, но лишь частью сознания.
Вторая часть дремоооооотная)
И, если честно, у меня к вам вопрос: почему выбрана именно эта часть текстовки, часть с Выдром?
Я даже стала примерять на себя, в каком тексте, где бы самой захотелось бы очутиться в том Лесу? Ну, честно сказать, я сделала персонажа для себя во второй части, в зимней, в эпилоге вставной части есть персонаж Марв – подросток, который сбегает в никуда, в мечту, в собственное представление о том, какой должна быть жизнь. И, наверное, мне бы хотелось взглянуть на Лес именно этими глазами – сумерки, вечерняя прохлада, всё наполнено шёпотом и ощущением чуда.
Надеюсь, вы не против, если я сделаю предположение? Мне показалось, что вы выбрали Выдра потому, что очень прониклись Охотником, ощутили жажду охоты и кровь на губах. Потому взглянули на Охоту другими глазами, глазами «жертвы», вернее, того, кто не знал, что это такое, кто жил иной жизнью.
Выдр очень похож на то, как образ считала Актриска, это не новое прочтение, а именно попытка пожить в шкуре (во всех смыслах этого слова) иного персонажа. Он приземлённый, он бытовой, у него даже в речи это постоянно проскальзывает. И именно потому у второй части текста две концовки. В первой концовке Выдр перестаёт быть собой. И это не означает, что он потерял себя, он стал кем-то ещё к своей личности, это трансформация не со стороны, а изнутри его личности.
Мне показалось, что автор попытался дать Выдру хэппи-энд. Забавно, я сейчас перечитывала текст, чтобы написать рецензию, и только осознала, что вот эта концовка с трансформацией – в вашем тексте, а не в текстовке. Концовка легла так хорошо, что я воспринимаю её теперь как часть той текстовки.
И вторая концовка – это обретение Портли матери. Очень сильно и трогательно.
Два текста в целом дают ощущение нетерпения и счастья (благо даже само слово «счастье» есть в последней фразе).
Это счастье не то, каким оно представлялось изначально. В нём есть какая-то почти нестерпимая горечь, но при этом и удовольствие, которое сложно передать.
Рецензия на №9 "Звезда Полынь"
Очень грустная вышла взрослая сказка, пропитанная обреченностью. Дельфины повторяют путь людей, они мыслят теми же образами и категориями, они считают допустимыми те же вещи, которые в итоге сгубили людей.ЦитироватьЯ рассказываю, как великий человек не может ничего изменить. Он не может убедить власти потратить ещё чуть времени и разобраться с возможной ошибкой в расчётах. Он не может изменить себя, оставить любимую жену в прошлом и начать новую жизнь на корабле. Я знаю, что сейчас кажусь таким же всемогущим и безмерно мудрым своему сыну, но очень скоро он увидит и мои ошибки. Подробно рассказывая про переговоры Эреро с политиками я надеюсь, что готовлю его к этому хотя бы чуть-чуть.ЦитироватьНа этой самой высокой и полной надежд точке я делаю паузу и некоторое время молчу. Совсем ещё не сонный ребёнок всматривается в темноту горящими глазами. Сейчас он что-то спросит.Одни и те же пороки разных цивилизаций, увы.
- По-моему, надо было разбирать на органы стариков, а не молодых.
А дальше написана фраза, одновременно и дающая надежду на то, что дельфины все же иные, и одновременно дающая понять, что их цивилизация во многом основана на обломках прошлой, и не будь человеческого наследия - не жить дельфинам на поверхности.ЦитироватьУже потом мы вышли на поверхность, нашли артефакты цивилизации людей и очистили планету.
Хотя, вероятнее всего, дельфинам пришла мысль очистить планету, потому что иного выхода у них не было - кораблей они не строят (если тут я ошиблась, прошу прощения у автора).
Я все же думаю, что и люди прекрасно разрушают новые планеты, и дельфины рано или поздно повторят их путь. Жизнь вечная - побеждающая и разрушающая.
Теперь немного о самом тексте. Скачут времена, то "я пересказывал сыну сюжет", то " и теперь он просит пересказать их снова и снова". Легкая несогласованность абзацев присутствует во всем тексте, это сбивает во время чтения.ЦитироватьПосле запуска корабля люди занялись всякими глупостями. Часть из них решила наконец дожить в своё удовольствие, но при этом они занялись разбором на органы других людей, чтобы продлить свои собственные жизни.Тут плывет смысл. Если они решили дожить, то к чему им вечная жизнь? Дожитие не предполагает продление существования сверх отпущенного. И почему глупостями? Идея личного бессмертия - не "всякая глупость".ЦитироватьЯ совсем не хочу, чтобы сыну потом снились кошмары, поэтому уделяю куда больше внимания истории Тиб, Снорга и Пекки. В этой истории Пекки помогает Сноргу и Тиб убежать на поверхность – а в древние времена это было смертельно опасное место – чтобы Тиб избежала разборки на органы.Сын дельфина знает, что в древние времена побег на поверхность означал смерть? Если да, то это явное самоубийство и пища для куда более атмосферных кошмаров, чем факт убийства второстепенных героев рассказа.
Мне очень понравилась идея автора о приходе новой цивилизации на могильник старой, о возрождении и надежде, о преемственности цивилизаций, о том, что надежда есть всегда, даже у человечества.
Но некоторые истории не могут быть рассказаны за 15 минут :)
Спасибо за историю, мне хотелось бы услышать ее еще раз, без спешки и временных рамок отца-дельфина.
Текст лёгкий и смешной, сразу возникает вопрос "кто все эти люди?" и хочется идти читать исходную текстовушку. В чём, мне кажется, и был смысл этой игры, так что цель достигнута на все 100. Правда после прочтения исходной текстовушки вопрос "кто же, блин, все эти люди?!" только усиливается. Насколько я понял, все персонажи - это реальные жители форума, хотя я их не очень-то знаю. Так что сказать насколько их характеры попали в точку в новом тексте не могу. Скорее всего не попали. Майор, например, совсем другой получился. Добрый и жалостливый какой-то.
Лично меня очень порадовала форма. Почти весь текст - один большой диалог, да ещё и с кучей персонажей. Поскольку я так писать не умею, то снимаю шляпу перед автором. Браво!
Ощущение от текста - как от фильма Кристофера Нолана. Вжух, вших, знакомые места и приемы, ничего не понятно, ничего не понятно, объяснялочка!
А из зала выходишь все равно с ощущением "ничего не понятно".
Ну окей, ладно, мне понятно, потому что я в нее играла и помню, кто куда кого чего. Но тех, кто не читал, текст сразу зашвырнет в эпицентр бандитских разборок, мафии и роботов. Кто кого куда чего - догадайся сам. Побольше бы контекста.
С другой стороны, желающие контекста да прочтут игру.
Из очень-очень понравившегося - колебания между синтетиком и человеком, человек-нечеловек-человек-нечеловек... Человек. Да ладно.
Из очень понравившегося -ЦитироватьНадо же, «самоидентефикационный код». Что угодно, лишь бы не признавать, что у них тоже могут быть имена.Тут прям можно отдельную игру написать, танцуя от этой фразы.
Из непонравившегося - причем Джанкой к кошерной пище? Даже не третий ряд ассоциаций, сбивает с толку и еще полтекста думаешь - причем там был Джанкой?
- Понимаешь… Люди — они другие.Но по всему тексту до этого видны как раз общие черты, а не различия. То есть есть противопоставления, что это "древние люди", но по интонациям не чувствуется, что рассказчик - не "людь" вообще. Наоборот, он ищет параллели (про ту же "отцовскую фигуру", про разбор на органы, про выбор между любовью и возможностью улететь на "Ковчеге"). То есть рассказчика ощущаешь не как чужеродный разум, он очень человечен. Мне кажется, отец-дельфин в истории излагает, как пересказ, например, Шекспира, то есть биологический вид тот же, но на другом историческом этапе и в других условиях. Нет вот этих интонаций Дроздова, нет снисходительно-умилённого любования другим биологическим видом и удивления "надо же, они в чём-то такие же, как мы!" Наоборот, схожесть подаётся как само собой разумеющееся, а отличия проговариваются словами и выглядят скорее как желаемое.
Надо мной ярко-голубое небо, под ногами коротко стриженая зелёная трава, позади пустое утреннее шоссе, перед глазами ровная серая могильная плита.Пространство безгранично, но в то же время оно воспринимается как параллелепипед=гроб. Аллюзия на "купол неба" у Милли в исходнике.
вместо фантазий о похоронах я столь же детально выстраиваю и собираю в единое целое жизнь, от прошлого, через настоящее, к будущему.заявляет о любви к жизни.
Чтобы поймать Конрада, Джейк сделал то, от чего все его неудачливые предшественники плевались и отворачивались, будто чёрт от ладана. Попытался поставить себя на его место.Почему они плевались? Казалось бы, вон, всякие там аналитические отделы вида "мыслить как преступник" создаются, где люди ставят себя на место вообще отмороженных нелюдей. Или это подчёркивает презрительное отношение к синтетикам? Мол, даже мысленно поставить себя на их место может только совсем уж больной извращенец и только за бешеные бабки. В любом случае, мне кажется это несколько нарочитым - подобное подчёркивание, что этот охотник один такой уникальный, вот прямо никто до него подобного не мог осуществить.
№9
Это был справедливый обмен. Взрослые получили детскую сказку, а дети - взрослую.ЦитироватьИстория на ночь
- Папа, расскажи про древних людей.
А вот из чистого интереса: те, кто получал незнакомую игру, читали саму игру? Сознавайтесь!Конечно! Впрочем, у меня игра не такая объёмная, как у большинства, так что именно прочесть было проще.
.
А вот из чистого интереса: те, кто получал незнакомую игру, читали саму игру? Сознавайтесь!
.
Может быть, #6 - "Стеклянный дом"?Детектив Нат! С возвращением)
#1 - Некст
Рецензия на №3
Рецензия на №10
Я не по всем текстам скажу, но всё же… Если что не так, попрошу Тодо стереть)
Мой фаворит в этой текстовке - №6.
Я опознала текстовку со второй попытки (и двух подсказок). Эта идея воссоздания уже полностью уничтоженной личности по, фактически, чужим воспоминаниям, иллюзиям, фантазиям – это так шикарно и идеально продолжает идеи «Стеклянного дома», но при этом никогда не приходило мне в голову.
Уже иной человек, но играющий роль умершего, потому что своей личности не осталось, так почему же не сыграть предыдущую?
№2.
Горько-насмешливое: ыхыыыыыыххх!
Таким способом оттуда не сбежишь, говорю, как специалист по побегам, который всегда себе обустраивал пять путей отхода)) *прикольно, если это писал мастер-фантаст, который и без того это знает))*
Эмоционально очень зацепило именно этим – попытка сбежать. Просмотрела сейчас «Лагуну», так понимаю, в самой текстовке это не было главным лейтмотивом, так что очень интересно и креативно, что вы взглянули на этот мир именно так)
№5
Опознал текстовку только на середине. Читал с громаднейшим интересом от начала до конца. Мне кажется, сюжет лёг на российские реалии, как влитой. Очень бы хотелось почитать про другие пранки Софьи Николаевны.
Я этот сюжет разрабатывать не буду, потому с радостью подарю вам :) У вас получается отлично, буду рада, если вам когда-нибудь захочется продолжить сюжет про этих персонажей)
Ну и верну про Френ - автор #2?Френ не №2
И мне нравится идея про то, что Ветер - автор текста по "Звезда Полынь"
Вест, давай добивать маскарад вместе -Угаданы №10 и №7, остальные нет.
мне кажется, что #10 - Снайпер, #1 - Некст, #3 - voronaam, #7 - мастер-детективщик... а #11 тогда останется somberowl, если все предыдущие догадки верны, но меня терзают сомнения)
У меня вопрос: а не читали ли вы «Луну в канун Гомрата»? Если нет, то очень рекомендую!) Сама идея про возвращение древней магии в мир была взята мной как раз оттуда, а ваш текст настолько точно попадает в атмосферу и идею!)Нет, не читала. Теперь хочется поскорее воспользоваться наводкой - атмосфера и идея манят.
Я эти стихи встретила несколько лет назад, и они меня не отпускают до сих пор. Мне уже долгое время хотелось их переложить, пересказать, дополнить для себя и расширить, и наконец я смогла выразить желаемое.
А что особенно мне понравилось – так это стихи. Они очень тактильные, почти слепые.
Вторая часть дремоооооотная)Это тесно связано с образом Выдра, который у меня сложился. Он не живет, он застыл в момент пропажи жены и созерцает, как его семья постепенно истаивает и разрушается. И ему не за что зацепиться, чтобы скинуть с себя это состояние, потому что помочь ему способно только чудо, а он в чудеса не верит из-за той части человеческой сущности и осколков человеческих знаний, которые ему достались
И, если честно, у меня к вам вопрос: почему выбрана именно эта часть текстовки, часть с Выдром?Вот поэтому :)
Мне показалось, что вы выбрали Выдра потому, что очень прониклись Охотником, ощутили жажду охоты и кровь на губах. Потому взглянули на Охоту другими глазами, глазами «жертвы», вернее, того, кто не знал, что это такое, кто жил иной жизнью.После того, как я узнала о наличии Дикой Охоты в доставшейся мне текстовушке, выбор персонажа был предопределен. Изначально я хотела показать Охоту именно с точки зрения Выдра - вписать Охоту в его историю и раскрыть. Но не выходило. Потом я прочла "Рождественские Ивы" и Выдр из моего текста испарился окончательно. И я малодушно сдала Тодо первую часть текста. На что мне погрозили пальчиком и спросили - а герои текстовушки где?
Это счастье не то, каким оно представлялось изначально. В нём есть какая-то почти нестерпимая горечь, но при этом и удовольствие, которое сложно передать.Да, мне хотелось выразить, что счастье достижимо, магия существует, но что-то забирает взамен. В случае Выдра, я надеюсь, счастье обрели все.
Нельзя хамить даме-демиургу.
Перечитала текст три раза, чтобы понять, кто на ком стоял. Мне определенно нужно почитать эту текстовушку.
Что касается текста - это же надо так живо, ярко и интересно описать такую путаницу. Ноль занудства, максимум сочных деталей.Спасибо! Я если честно очень старалась, там еще Тодо в чатике сказала почти сразу что ей очень нравится схема и я такая "лишь бы не запортить впечатление тем что я собственно напишу"В какой-то момент я пошла искать Пыща в списке авторов.
Крутая мысль - описать преступление даже не через показания свидетелей, а через бумажные артефакты, еще и имеющие физическую форму:Вообще изначально я прям впечатлилась страданиями несчастного молодого полицейского в тексте Сары в оригинальной текстовушке. И как то из этого выползла идея сделать подборку материалов полицейского дела, а потом полезло мое нришное настоящее. Я представила как описывала бы эти предметы своему игроку, так чтоб он сразу понимал что у него в руках находится.
Я тут сначала полдня обижалась на рецензию, щас уже почти перестала обижаться.
Итак, игра, в которой я мастер. Персонаж, который шифрует меня как игрока. Внимание, вопрос: попаду ли я в образ?
Конечно, майор добрый, он демиурга своего встретил, субординация и чинопочитание, все дела. А демиург еще и дама, мы же помним. Нельзя хамить даме-демиургу.
Рецензия на №9 "Звезда Полынь"
Теперь немного о самом тексте. Скачут времена, то "я пересказывал сыну сюжет", то " и теперь он просит пересказать их снова и снова". Легкая несогласованность абзацев присутствует во всем тексте, это сбивает во время чтения.
Тут плывет смысл. Если они решили дожить, то к чему им вечная жизнь? Дожитие не предполагает продление существования сверх отпущенного. И почему глупостями? Идея личного бессмертия - не "всякая глупость".
Из непонравившегося - причем Джанкой к кошерной пище? Даже не третий ряд ассоциаций, сбивает с толку и еще полтекста думаешь - причем там был Джанкой?Так и думал, что Джанкой вызовет вопросы :D Итак, я выбрал местом встречи огромный ресторан. Много народу, шумно -- идеальное прикрытие для приватной беседы, на самом деле, ведь хочешь спрятаться -- встань под фонарём. Почему-то в большинстве фантастических произведений в будущем властвует азиатская кухня. Не знаю почему, но вот так. Окей, значит, ресторан (точнее, этакий огромный фудкорт) будет азиатским. Как бы его назвать? Тут мне на ум и пришёл Джанкой. Когда-то давно меня весьма удивило, что городок с таким по-азиатски звучащим (ну, лично для меня) названием находится не в Таиланде или Малайзии, а в Крыму. Такое смысловое смещение мне показалось весьма подходящим для будущего, где всё смешивается и перемешивается.
И мне нравится идея про то, что Ветер - автор текста по "Звезда Полынь"О да, мне сразу захотелось попросить у Тодо при раздаче именно эту игру. Даже начал прикидывать, про что писать, -- получалось примерно то же, что выбрал voronaam, только не с потомками дельфинов, а с людьми.
про пост-дельфинов. К слову о них: не знаю, что это за существа и сколько они живут, но радиосигнал к Глизе будет идти 16 с копейками земных лет. А потом столько же обратно (ну, если только кто-то не заявится по приглашению на корабле с "пеленой"). Отец не смущается таким сроком ожидания или ему на самом деле не важно получить ответ?
Кстати, чем она может быть невкусная? Мясной кашрут мало отличается от нашей повседневной кухни, разве что в борщ сметану не положат. Ну и в котлету масло не положат. А в остальном - никаких особых различий.Не сказала бы. Суть кашрута в том числе в обработке мяса (ну, очень грубо говоря, резать надо специфическим образом, разделяя кровь, собственно мясо и чего ещё), в результате жёстко, всё примерно одного вкуса, короче любители мясной пищи не в восторге
После чего выпросила вторую часть – для связи с текстовушкой. Но до сих пор не знаю, стоило это делать или нет.Стоило конечно :)
Я вполне сознательно попросила Сансет не указывать автора стихов из эпиграфов. Знаю, что так не делается, что надо оформлять «нормально».Мне кажется, пора дать ссылку на автора.
...
Думаю, потом стоит добавить, вроде жажду утолила, при перечитывании уже не будет ощущения выдёргивания из атмосферы ссылками.
Возвращаясь к тексту Сансет: для меня вторая часть – это как если бы я дала наводку Выдра ещё одному человеку, и просто заново повторила эту игру, с другим игроком. То есть это игра на том же уровне, замена кусочка паззла, а не другая картинка.Я сначала думала, что в этом и смысл :D
cовратило вольнодумство ФренИ вот так всегда! :D
Мне безумно лестно, что в рецензии и ОС в моём тексте попытались найти пласты и дополнительные смыслы, но в этот раз их не было)
Почему я, собственно, пишу ответку. Мне эта текстовушка очень зашла потому, что она очень отвечает моим представлениям о текстовушках вообще. Когда я получила ссылку на концепт от Кейли, я радостно написала Тодо в личку: "О, шик! Это отлично подойдёт под мой сон" и описала сон. У меня сложилось ощущение, что Тодо заорала "аааа!" в экран, прервалась, написала мне "Окей", и снова стала кричать "аааа!")))
Меня как-то спросили: "Почему ты так ратуешь за свободу, а в своих играх/текстовках у тебя такие строгие правила?". Я тогда не нашлась, что ответить, но этот ответ я формулировала несколько лет. Для меня чем подробнее наводка, тем больше она даёт свободы.
Прежде всего, я пытаюсь определить, какую именно атмосферу хочет получить мастер игры. Самым важным для игрока (а когда я сама являюсь игроком - соблюдаю это в первую голову) - это сохранить задуманную атмосферу. Но в остальном на наводку (как-то Симка написала, что мастер-детективщик использует наводку просто как дань уважения мастеру, не более) я просто ориентируюсь. Есть ряд действий, которые мой персонаж должен совершить, есть ряд действий, которые совершать нельзя, чтобы не порушить мир или атмосферу мира мастера. В остальном - ты создаёшь собственное творение, свой мир.
Текстовушки мне и кажутся возможностью пожить в мире, который для тебя придумали. Но игрок - это со-творец этого мира. Когда ты играешь, ты всегда исследователь. Исследователь этого нового мира или же исследователь психологии своего персонажа и пытаешься понять, почему он поступил так или иначе.
В этом отношении данная текстовка о текстовках вынесла на гора эту мысль. Ты уже видишь, какую именно атмосферу хотел получить мастер, в чём идея, что пережили или должны были пережить игроки и можешь сформулировать своё к этому отношение. Мне досталась текстовка полностью оконченная. Введение новых персонажей - это уже "поперёкнаводнечевство", потому что о них ничего не сказано в самой текстовке. Меня наиболее заинтересовал персонаж из воды, водный бог. Но его тоже нельзя трогать, ну, по моим принципам, это персонаж даже не мастерский, а есть только в тексте танцовщицы, брать погонять чужих персонажей... ну, я точно не люблю этого делать)))) Асколотль подвёл итог, это эпилог.
Мой сон идеально влился в текстовку. Это взгляд со стороны. Это не попытка продолжить историю, потому что история принадлежит мастеру и никаких продолжений история не предполагала, мир разрушен. Это попытка взглянуть со стороны персонажа, который мог бы существовать и про которого ничего не сказано - со стороны Луны. То, что в лунном дворце оказался смертный, что в моём сне объяснялось словами "патамушта", в тексте получило обоснование - Артемис потерял своего партнёра Солнце, о котором будет вечность тосковать, и смертный служит заменой. То есть мой текст - это такая идеальная демонстрация, как я пытаюсь создать свой мир в чужом, но при этом не быть поперёкнаводчиком и не ломать атмосферы.
Скажу ещё раз о тех текстах, которые по тем текстовкам, к которым я имел какое-то отношение. Мой рецензент писал на "Стеклянный дом" совершенно свою историю, что меня и зацепило. Это абсолютное соблюдение идеи, атмосферы, но и совершенно новая история при этом. И сама история интересна, и при этом она становится частью уже созданного мира, причём по идее, а не по совпадению этого мира.
Мне так же понравился текст, который я рецензировала сама. Большое спасибо СансетСаспарилле за ответ на рецу :) Мне нравится в её тексте и то, что есть аспект "с другой стороны", то есть взгляд со стороны Дикой Охоты, так и "следование наводке"))) То есть попытка пропустить сквозь себя переживания одного из персонажей, а также вполне логичное дополнение эпилога - взгляд на Выдра в момент, когда он в Охоте. Вот это новое - очень зацепило.
Мне бы очень хотелось кого-нибудь покритиковать, но, увы или к счастью, мне понравились все тексты))
№5 "Леди исчезает" сделало то, что невозможно было бы представить в другой текстовке, а тут легло
как влитое - был поменян сеттинг при том, что были оставлены персонажи и интрига. Мне действительно очень понравилось. Это с одной стороны очень новаторски (что я очень люблю), а с другой стороны это не новизна ради новизны, всё получилось очень органично.
И добавлю про №3 "Куэнта Нуэва". Тут автор пошёл тем же путём, что и я - ввёл персонажа, который предполагался, то есть следователь)) Развил свой мир с начальством и журналистами) Получилось очень здорово и смешно, потому что взгляд того, кто будет разбираться в этом бедламе - получился действительно неожиданным и ярким)
Я отнюдь не говорю, что мой взгляд на текстовки - это единственно правильный. Скорее, это такой лайфхак "Как получить максимум удовольствия от текстовки, когда ты в ней игрок, и чтобы мастер не пытался тебя убить"))))
В общем, я заранее записываюсь на все текстовки, где требуется новый взгляд и создание собственных миров. Мне эта очень зашла.
"пересказывает сюжет какой-то книги" - не обратила внимания при выкладке, надо было заменить на "какой-нибудь". Потому что "какой-то" - создаёт ложное впечатление, что книга одна-единственная, неповторимая, других нет. А дальше по тексту понятно, что это не так.
Нет вот этих интонаций Дроздова, нет снисходительно-умилённого любования другим биологическим видом и удивления "надо же, они в чём-то такие же, как мы!" Наоборот, схожесть подаётся как само собой разумеющееся, а отличия проговариваются словами и выглядят скорее как желаемое.
Об игре Detroit become human я слышал самым краем уха, не играл в неё и даже не знаю лора. Имя персонажа — это совсем другая отсылка. Как ещё (https://warhammer40k.fandom.com/ru/wiki/Конрад_Кёрз) можно было назвать сверхчеловеческую сущность, которая таится во мраке, разделывает своих жертв как заправский мясник, наводит просто инфернальный ужас на врагов — а главное, делает всё это из своих собственных представлений о справедливости?
Про Конрада-Коннора: аллюзию на Детройт поймал мастер-фантаст, в личке мне писал. И с тех пор вот уже месяц я и товарищи Баадер-Майнхоф видим этот Детройт везде.
Интересно, закладывалась ли игра с числами, или это синие занавески? Андроиды шестого поколения - нумерация чисто отталкивается от хронологии исходного Метрополиса, или есть параллели с "шестизначным гонораром" и числом зверя? Седьмое поколение как вершина - символично или просто совпало?Это следование сюжету самой текстовушки. Если я правильно прочитал, то на момент кульминации андроиды шестого поколения ("шестёрки") уже практически неотличимы от людей, а прототипы седьмого поколения ("семёрки"), которых осматривает Репаро, так по мыслительным и физическим способностям и вовсе превосходят создателей. А Конрад мало того что действует не по машинной логике (почему его и не могли вычислить до подключения Джейка), так ещё и разделывает Джейка (который явно тёртый калач) в ближнем бою под орех.
- кто был таки тот автор "торпеды", покончивший с собой? Он имеет отношение к Сальвадору Репаро? Мне чудится очередной виток взаимоотношений отцов и детей: Репаро общается с головой отца, потенциальный сын Репаро имеет массу претензий уже к своему отцу... У них это семейное, да? Или подразумевается, что "торпеда" - это ошибочное мнение аналитиков, а на самом деле Конрад самостоятельный, и пошёл мстить своему создателю? Но в таком случае мотивация "а я не просил меня рожать" мне видится слабоватой для такого накала.Тут стоит отступить назад и сказать, с чего всё началось. Подступаясь к игре, я не хотел делать пересказ, как, например, в тексте у Ворона, а хотел включиться в историю. Для этого перечитывал текстовушку и искал, за что бы зацепиться. Зацепился в итоге вот за это:
- Ты заплатишь за все! - какой-то человек появляется у меня за спиной и шипит мне почти прямо в ухо, но один из моих телохранителей успевает его перехватить. Мы на секунду встречаемся взглядами.Видимо, ситуация всё же вышла из под контроля. Кем бы ни был тот объект, он пережил попытку ликвидации и нашёл способ отомстить. Подробнее сказать не могу, я не продумывал концепт так глубоко. Это в копилку к вопросам, почему Джейк не любит кошерную еду: если бы я писал крупную форму, то всё это бы объяснил, а для небольшой атмосферной зарисовки некоторые нюансы можно оставить за кадром.
Еще один.
- Код 5, - тихо бросаю я одному из своих телохранителей, и он активирует скрытый сигнал тревоги. Все пройдет по отработанной схеме - наблюдатели будут вести объект до безлюдной зоны, а затем он будет уничтожен. Я не могу допустить, чтобы ситуация вышла из под контроля.
- финальная реплика Джейка что-то дофига длинная для придушенного.Он её не столько произнес, сколько попытался произнести. Видимо, в тексте я это не очень удачно передал.
Дело не в брезгливости или отвращении. В моём понимании главная проблема этих людей в глубинном неверии в то, что синтетики могут стать людьми — хотя бы в плане мышления. И в разговоре о них вместо "имя" говорят "самоидентефикационный код". Предшественники Джейка пытались поймать машину, и только Джейк начал ловить человека.ЦитироватьЧтобы поймать Конрада, Джейк сделал то, от чего все его неудачливые предшественники плевались и отворачивались, будто чёрт от ладана. Попытался поставить себя на его место.Почему они плевались? Казалось бы, вон, всякие там аналитические отделы вида "мыслить как преступник" создаются, где люди ставят себя на место вообще отмороженных нелюдей. Или это подчёркивает презрительное отношение к синтетикам? Мол, даже мысленно поставить себя на их место может только совсем уж больной извращенец и только за бешеные бабки. В любом случае, мне кажется это несколько нарочитым - подобное подчёркивание, что этот охотник один такой уникальный, вот прямо никто до него подобного не мог осуществить.
В целом, у меня ощущение, что Джейк таки был разменной монетой в игре корпорации, и Конрада на него ловили, как на блесну. И это Джейк считает, что он без прикрытия. На самом деле, прикрытие есть у Сальвадора, просто оно не заинтересовано в спасении Джейка и готово им легко пожертвовать.Сальвадора в том особняке не было, Джейк и Конрад сошлись один на один. А всё остальное вполне может быть и так, как ты написала. Делайте ставки, дамы и господа, доберётся ли в итоге Конрад до Репаро или бабло всё-таки победит зло. :D
при первом прочтении я не восприняла текст буквально, и мне почему-то мерещилось сверхъестесственное, бессмертные, горцы Макклауды, и даже пророки- не знаю, как, но это ж прям реально рецензенту удалось увидеть мысль, которая была, которую я думала и которая, видимо настолько глубоко засела, что аж просвечивает.
палачи - не злобно хохочущие киношные маньяки, а бытовые такие, усталые исполнители, для них похороны героя - это рутина.
описание жизни "до" смазанное, намеренно или нет? Синди заявляет: "Я с тобой на вечеринку не пойду, нафиг ты мне сдался?", а потом ррраз - и выходит за героя замужКонечно, намеренно - оно же тоже через собственные представления и представления чужих представлений о себе :)
На похоронах "совершенно потерянный ребёнок" цепляется за ногу рыдающей вдовы - это их совместный ребёнок с героем? Куда он делся потом? Почему о нём ни слова в жизни "после"?Это мой косяк, да. Ребёнок совместный, задумывался мной ещё в первой версии. И там ровно на ребёнке ломались все попытки героя воссоздать себя через чужие иллюзии - у ребёнка-то иллюзий нет (просто в силу возраста и отсутствия значимого плата воспоминаний), и как с ним взаимодействовать в связи с этим совершенно неясно. Собственно из соображений, что финал мне нужен скорее оптимистичный (ну и потому что времени уже не хватало), эту линию я не стала развивать, а само упоминание ребёнка убрать забыла.
Я очень-очень-преочень ждала текста от Next. Любимый автор и любимая текстовушка - комбо.
Я оценила естественную и логичную попытку сбежать, покончить с собой. По крайней мере, именно так её прочитал мастер-детективщик. Мне очень жаль сообщать, что она обречена на провал, из этого дня сурка нет выхода. В лучшем случае удастся обрести желанное забвение и присоединиться к счастливой непомнящей семье и друзьям в их зомби-ритуалах. Простите :(
Она влияет на поступки героини, меняет её жизнь (я правильно поняла, что это Жизель заставила героиню убить бабушку?) - вот тут придирка, мотивация Жизель кроме "потому что могу" мне не очень понятна.
Могу предполагать, что Жизель - порождение и олицетворение мёртвой Лагуны, и изначально хотела затащить себе подружку. И мне кажется удивительным контраст - покорная и меланхоличная [когда-то] живая героиня, и дерзкая, провоцирующая Жизель из мира мёртвых (после написания этой фразы я стала думать, что имя не случайно и тоже обыгрывает сущность персонажа).
Изначально я восприняла этот текст как ещё один из коллекции множественных личностей, примерно из того же ряда, что секретарша в "Шпионах". И только при многократном перечитывании поняла, откуда вообще эта линия взялась.
Я искренне восхищена тем, как Некст телепатически извлекла эти голоса из толщи, эм, рабочих слоёв, встряхнула и заставила работать.