-
(http://images.vfl.ru/ii/1635964316/5bce6847/36536058.jpg)
Жизнь в маленьких городках течёт чинно и неспешно. Здесь все знают друг друга и, в некотором роде, являются одной большой семьёй. После обеда старики и старухи рассаживаются на стульях в тени платанов и обсуждают, кто сделал новую причёску, кто опоздал на мессу, чья коза зашла в чужой огород, и чей же это младенец, найденный в корзинке возле церкви.. Упс. Отменяем младенца, он рушит нам всю идиллию. Но тем не менее: готовы ли вы узнать обратную сторону жизни в подобном райском местечке? Тогда будьте предусмотрительны, не стоит слишком вызывающе одеваться или же впадать в шок при виде старушки с топором, мастерски разделывающей кролика прямо на пеньке. Добро пожаловать в Инфьесто. У нас есть практически всё, что может пожелать горожанин в провинции: живописные скалы, не менее живописные развалины...
Я расскажу вам историю, мои дорогие. Когда-то очень-очень давно жил да был сеньор рыцарь. Он много воевал, освобождая Пиренейский полуостров от мавров, но война закончилась, и пришел покой. В одну прекрасную ночь после плотного ужина сеньору приснился сон - ему явилась Мадонна и попросила его стать защитником. Святая дева поведала сеньору Ларедо, что даровала свой образ некоему благочестивому монаху, и этот образ хранится в глубокой пещере. Плотно позавтракав, рыцарь решил отправиться на поиски Мадонны, долго бродил по угрюмым горам и уже было подумал, что сон был спровоцирован обильным ужином, но на пятой пещере он услышал стоны, полные боли. Подъехав поближе, он увидел умирающего монаха-отшельника. Спешившись, он поспешил к бедняге, и каково было его удивление, когда он узнал в нем своего боевого товарища, португальца из знатного рода.
Перед смертью несчастный инок успел поведать ему, что возвращаясь с войны, спешил к своей невесте, но нашел ее умирающей в разрушенном замке. С тех пор он скитался по свету и усердно молился, и Богородица услышала его и даровала свой образ - чудесную статую. С этими словами монах умер. Сеньор Ларедо понял, что стал новым хранителем статуи, и высек для нее часовню в скале. Визиты проводятся с 9 до 14 часов каждый третий четверг месяца, семь евро за вход. Сегодня понедельник, но вы можете приобрести сувениры. Куда же вы? Приобщитесь к святыне!
Если вас не интересуют сувениры, вы можете посетить наш мясокомбинат! Хамон от производителя, выдержан в течение года в пещере! Да-да, в той же самой, зачем месту пропадать. Идёмте. Я покажу вам наш город.
(http://images.vfl.ru/ii/1635965668/e0f7d66e/36536366.jpg)
Время и место действия: наши дни, ноябрь, Испания.
Жанр: нуар, детектив, нежесткий пазл.
Количество участников: 8-10 (можно увеличить).
Наводки рассылаются в пятницу-субботу, дедлайн ориентировочно 22 ноября 21:00 МСК.
-
На месте.
-
Тут!
-
Отметилась
-
Буду)
-
Тоже тут
-
Очень загадочно. Хочу в пещеру!
-
Предварительно записались:
Осинка
Шебуршунчик
Simka
somberowl
Notoriginal
[Begotten]
СансетСаспарилла
Stelvia
SamediToLove
voronaam
Напомню, что автором идеи и главным экспертом по жизни в Испании является Cagüтвинк, которая с удовольствием ответит на ваши вопросы по наводкам. Для быстроты лучше писать в Телеграм. Личка на форуме тоже работает, но ответы могут задерживаться (меня желательно ставить в копию).
-
Тут
-
Я тут
-
Попробуем.
-
Мы начинаем рассылку. Прошу всех участвующих крайне ответственно подойти к прочтению наводок. Заранее запаситесь тазиком, бумажными полотенцами, уберите от экрана животных, маленьких детей и не в меру любопытных родственников. Добро пожаловать в Инфьесто, откуда никто не выберется прежним.
А кто-то и вовсе не выберется :-[
Наводки разосланы, наводок больше нет!
-
7 ДНЕЙ
(http://images.vfl.ru/ii/1637011399/8bf5c8e5/36700334.jpg)
-
А у нас первый - очень мощный - текст!
(http://images.vfl.ru/ii/1637265882/5dbb2110/36745441.jpg)
-
Второй текст - кажется, не всё потеряно, есть ещё нормальные люди в этом городе.
(http://images.vfl.ru/ii/1637617025/744f6a01/36796270.jpg)
И третий текст - жизнеутвеждающий.
(http://images.vfl.ru/ii/1637617419/77e4c8a8/36796294.jpg)
-
А тем временем дедлайн переносится на 19:00 МСК воскресенья 28 ноября!
(http://images.vfl.ru/ii/1637618100/57525e02/36796326.jpg)
Мы вас любим и очень ждем ваши тексты :-[
-
Ведущие радостно потирают ручонки, ведь к нам пришел четвертый - замяучательный - текст!
(http://images.vfl.ru/ii/1637772200/d508b935/36822406.jpg)
-
Пятый текст - отчаянный!
(http://images.vfl.ru/ii/1637883155/b4f89f7c/36841480.jpg)
-
Шестой текст - безумно прекрасный.
(http://images.vfl.ru/ii/1638062841/42a6df23/36864516.jpg)
-
Итак, у нас есть половина текстов, и осталось меньше суток до дедлайна!
Не стесняйтесь присылать свои тексты прямо сейчас!
-
Седьмой текст расскажет вам правду, всю правду и ничего кроме правды!
(http://images.vfl.ru/ii/1638075343/8474014d/36864857.jpg)
-
Восьмой текст - а начиналось всё вполне невинно!
(http://images.vfl.ru/ii/1638141683/313739e3/36873765.jpg)
-
Теплый и сердечный девятый текст.
(http://images.vfl.ru/ii/1638142185/c6398db8/36873785.jpg)
-
Трогательный и наивный десятый текст.
(http://images.vfl.ru/ii/1638142432/fa7832d0/36873790.jpg)
-
Одиннадцатый текст - в нем щедрой рукой отсыпано всего: молодости, страсти, любви, надежды, грусти, старости, жизни, смерти, бедности и богатства, скупости и щедрости.
(http://images.vfl.ru/ii/1638142757/6fc3298b/36873797.jpg)
-
Вот кстати, хорошо бы информацию из анонса в кухне в тему добавлять. А то там есть нюансы, которые в итоговое описание не попадают, но для автора полезны.
-
А вот и наш красавец-мужчина подоспел.
(http://images.vfl.ru/ii/1638216861/b9712a3b/36885983.jpg)
-
1
Авелино Лопес, инспектор Комендатуры Овьедо.
- Мя.
Сразу после будильника в этом доме подают завтрак, кошачьи консервы. Так заведено. Усатая морда старого одноглазого Бенито, нависшая над лицом хозяина, выражала неготовность к компромиссам, но Авелино Лопес не шевелился. Не намереваясь сдаваться, Бенито забрался под одеяло, настойчиво втыкаясь в уязвимые места своей влажной седеющей мордой. Авелино крякнул и переложил тяжёлую руку на кота, грубо почесав мохнатую голову.
- Хрмм-хрррм урряум?
Бенито довольно фыркнул, но вывернулся из-под руки, демонстрируя неудовольствие вопиющим пренебрежением к режиму.
- Я тоже стар, дружочек. Может быть, мне за пятьдесят лет надоело вставать по звонку? А? Не находишь, что я могу полежать в постели лишних пять минут?
Отходчивый Бенито прикрыл глаза и не слышал больше ничего, мерно раздувая бока и издавая поразительные звуки, напоминающие одновременно храп и булькание.
Авелино Лопес неторопливо оделся, сняв со стула заботливо отглаженную Милагрос форменную рубашку. Взглянул в зеркало, расправил плечи... орёл! Хотя, кого ты обманываешь, старая кляча? Dios mio, да у того орла три пера на хвосте, и те седые. Сдавленно хохотнув от неожиданного образа, вставшего перед глазами, инспектор поднял с пола потёртый портфель и вышел на летнюю веранду. Милагрос уже давно встала, её щёки раскраснелись от жара плиты, и вся она была какая-то особенно красивая сегодня, даже после стольких лет в её взгляде иногда проскакивало что-то такое... Захотелось закружить её в танце, но в прошлый раз после такого прихватило спину. А сейчас ему нужно идти на работу, последние дни любимой работы. Это только когда впереди много лет службы, можно позволить себе опоздать...
Бенито хрипло мяукнул. Ах, старый дурак, чуть не забыл! Этот прохвост не ест из рук Милагрос, признавая только его, своего любимого старика. Хорошо, что та не обижается, только посмеивается, что у каждой божьей твари свои причуды. Удивительно мудрая женщина, иная бы и не выдержала несколько дюжин лет с полицейским инспектором. В конце концов, у Авелино тоже есть свои чудные приметы, созревшие за годы службы. Говорят, люди сложных профессий - самые суеверные. Например, он точно знает, что чёрная кошка - к удаче. У него три года жила угольно-чёрная Марта и эти годы были, наверное, самыми спокойными для городка. В день, когда Марта попала под колёса, он с самого утра знал, что что-то не так, потому что на тихих дорогах Овьедо произошло целых пять ДТП со смертельным исходом. А вечером его встретила заплаканная Милагрос и он заранее знал, что она хочет сказать.
Инспектор вышел на улицу. Зная его страсть к кошкам, жена кроме обеда всегда давала ему с собой обрезки того, что осталось от ужина, и на углу его встречала пищащая нестройная стая ободранных уличных животных. Их было всегда слишком много, чтобы забрать их всех в дом, ведь даже у ангельского терпения Милагрос есть свой предел, поэтому дружбу приходилось поддерживать на расстоянии. Но сегодня там была одна, которую Авелино Лопес не видел никогда раньше - ослепительно белая, с пронзительным взглядом голубых глаз. Таких нечасто встретишь на улицах Овьедо, не наша порода, надо же. Неужели выбросили такую красавицу?
Добравшись до комендатуры в срок, инспектор пребывал в замечательном, просто восхитительном настроении. Он втайне надеялся, что последние дни службы будут легки как освежающий глоток мохито, потому что мысли были уже не в этом городе. Старший брат Альберто уже ждал его в своём уютном доме на побережье Гран-Канарии, который они с семьёй купили, когда он вышел на заслуженную пенсию. Теперь наступает и его черёд благодушно лежать на сверкающем песке, забыв про свербящие где-то внутри тайны следствия и не принимая телефонных звонков. О нет, дело Авелино сделано и сделано на отлично, теперь это дело его преемника и лучше бы он справлялся с ним не хуже!
- Глория, солнышко! Отлично выглядишь, детка! - совершенно неожиданно для себя сказал инспектор Лопес. Глория выглядела как обычно и смотрела на него своим фирменным немигающим взглядом из-под густых бровей. Это долгие годы отпугивало посетителей, у которых не произошло чего-то действительно серьёзного, что существенно улучшало показатели отдела и избавляло от муторных мелких дел, вроде пропавших (и потом чудесным образом находящихся) ключей и подвыпивших мужей. Но секретарём она была отличным, да и полиция - не место для сияющих офисных барышень в мини-юбках, верно ведь?
Авелино зашёл в привычный до тошноты кабинет и обвёл его задумчивым взглядом. Меньше двух недель - и пляж, коктейли, а потом можно и задуматься о деле своей мечты, идею которого он лелеял много лет. А пока...
- И-ииз-вии-ните, сеньор Лопес, - стажёр из полицеской академии, чьего имени он не успел даже запомнить, практически споткнувшись, ворвался в кабинет. Он всегда был немного нервным, но сейчас вовсе нарушил все возможные протоколы, заикался сильнее обычного и можно сказать, что на нём не было лица. Инспектор вдруг отстранённо подумал: так вот что, получается, значит белая кошка. Приметы не врут, даже если о них не знать!
Дневник инсп. А. Лопеса
15/11, 15:00
По привычке разговаривал сам с собой в машине. Даже кофе не допил, пришлось бежать. А можно было бы допить, но решил показать этим, молодым, как надо гореть работой. Зря. Предчувствие не обмануло, дело дрянь. Видел фотографии, молодая девушка разделана как свинья. Какое неуважение к женщине! Похожа на Милагрос в молодости, или показалось сослепу, там ведь половины лица нет. Стошнило. Понял, почему стажёр был бледный.
Когда я был только после академии, мне нравилось такое дерьмо. Среди пьяного мордобоя и обманутых старух это было как будто настоящее преступление из кино, а я - то ли Шерлок Холмс, то ли Комиссар Рекс. А теперь я старая калоша и думаю, что жизнь - это очень дерьмовое кино и ничего поэтичного в убийцах нет. Вот и этот возомнил себя то ли богом, то ли режиссёром, то ли хотел попасть в новостные сводки за рубежом. А утешать старух - это тоже работа, и не менее почётная, чем ловить садистов, но выбирать не приходится. Вот, сегодня у нас в меню садист и <неразборчиво, зачеркнуто>.
16:13
Остановился у кафе, всё ещё тошнит.
17:40
Вокруг одни покинутые развалюхи и заросшие бурьяном поля с тощими грязными, коровами. Если он вырос в таком месте, то и неудивительно. Я уже сам начал ненавидеть этих коров. Как вообще корова может быть такой уродливой? Записка эта во рту. "Во имя свиньи". Пафосный ублюдок, пытается придать какой-то возвышенный смысл смерти женщины. Он хотел внимания и вот он я, еду. Не много ли чести?
Служебная машина издала последний звук и заглохла. Инспектор вышел и с бессильной злобой пнул колесо. Ничего, осталось совсем немного идти. Спросил дорогу, а лица тёмные и мрачные, как выбитые окна в заброшенных шале. Молчат, может быть, чего-то боятся? Тоже ничего, потом разберёмся, а пока есть карта. Пока искал направление, подбежал кот цвета дорожной пыли и доверчиво притёрся у ног - ну надо же, хоть одно приличное существо в этом месте! С каждым привычным движением вдоль шерсти злость Авелино стихала на градус, уступая место вышколенной профессиональной сосредоточенности.
- Инспектор Лопес? Анхель Пардо, здравствуйте, здравствуйте, мы вас так ждали, вы не сильно утомились в дороге? - хозяин мясокомбината и он же, если нет ошибки в записях, мэр города. Вышел в костюме, понимаете, тройке и улыбался самой лучезарной улыбкой. Среди окружающей разрухи она выглядела неуместной и почти вызывающей. На запястье Авелино походя отметил часы, очень дорогие. Если за этим человеком не стоит большая сила, он бы не рассекал по депрессивному городишке в таком виде. Однако, это интересно.
- Машина сломалась, пришлось идти пешком, - он развёл руками и неловко улыбнулся. В ответ предположительный мэр города разразился громким смехом, как будто никогда в жизни не слышал ничего более уморительного. Идиот, буйный идиот? Нет, очень влиятельный человек, такой не может быть дураком. Тоже что-то скрывает...
- Вы покажете мне место преступления? - Лопес перешёл на свой самый формальный тон, намекая на то, что шутки окончены.
- Вы знаете, - мэр тоже сменил пластинку на максимально доверительную, - судья уже дал полиции разрешение убрать тело, поэтому увы-увы, только фотографии. Иначе люди будут обсуждать, вы понимаете? У нас очень, очень консервативный регион... Давайте я вам всё покажу, пойдёмте!
- Если честно, не понимаю. Но я и сам заметил такую, знаете, специфику. Ваш электорат всегда настолько неразговорчивый? Или это скорбь по погибшей? Могу я предположить, что многие знали и любили её?
- Вы всё поймёте! И не переживайте, наши люди такие только с незнакомцами, у нас их не очень много бывает, так что все у всех на виду. Пообвыкнетесь и отношения наладятся сами собой. К тому же, вы такой профессионал, - он снова улыбнулся так тепло, как будто инспектор из райцентра это гость, которого ждали годами.
Коридоры и цеха мясокомбината выглядели мирно, насколько это возможно в помещениях, где запах крови и смерти въелся в стены. Но специфическое зрелище, вопреки ожиданиям, наполняло инспектора ностальгической теплотой. В далёком детстве его отец несколько лет проработал мясником и запах разделочного цеха уносил его в неведомые дали, где умирали только свиньи и в их смерти был приземлённый, практический смысл.
Из забытья его вывела вспышка фотокамеры. Знакомое лицо, видел где-то на местном канале. То ли корреспондент, то ли чёрт знает что.
- Добрый вечер, El Periodico! Скажите, правда ли, что в полиции давно умеют снимать отпечатки пальцев через вебкамеру? И почему это скрывают от народа? Как вы можете прокомментировать...
- Потому что учёный изнасиловал журналиста, - неловко и зло пошутил инспектор и по озадаченному лицу молодого человека понял, что тот слишком юн, чтобы узнать старую шутку.
Спас от лишних разговоров тот же безукоризненно гостеприимный Пардо.
- Сеньор инспектор, мы прибыли. Хотите осмотреть место?
В месте не было ничего цепляющего взгляд, и осмотр занял не больше десяти минут. Холодильник. Записка. Почерк маньяка, аккуратный. Предполагаемое орудие убийства, в крови (чьей?). Следы крови, везде (чьей?). Тщательно задокументировав по протоколу, инспектор развернулся, скрывая растерянность.
- Мне нужно опросить рабочих, которые были на смене. Организуете?
- Конечно, конечно. Хосе Мария, побеседуй с сеньором инспектором, заодно проведи ему экскурсию по комбинату, вы ведь знаете, что мы выиграли несколько конкурсов профессионального мастерства?
Хосе Мария кивнул. Его отрешённый вид гармонировал с обстановкой.
- Когда будете уходить, закроете дверь на ключ? Он под ковриком. Я должен вас оставить, прошу прощения, увидимся завтра! - Анхель Пардо изящным движением ускользнул от любой возможности возражения.
Оставшись наедине с Хосе Марией, инспектор с горечью отметил, что теряет хватку. Он только что по своей воле остался один с верзилой-раздельщиком мяса среди множества острых предметов, с которыми тот имеет дело каждый день. На его стороне один патрон, холостой. Помедлив секунду, он решил придерживаться плана. "Если завтра утром меня не будет в живых - это ничего, а вот если я убегу, сверкая пятками - это будет решительно хуже" - такая мысль вывела его из ступора.
Опасения не оправдались, но допрос не дал ничего. Два часа они ходили по кругу, но Хосе Мария отвечал на все вопросы одинаково невозмутимо. Не знаю, не видел, не был. У меня был запор. Ночью. И утром. Пришел как всегда за полчаса до смены. Открыл дверь своим ключом. Снял с сигнализации. Пахло хлоркой вот там был труп. Точно. Не точно. Может быть, кто-то зашёл. Наверное, нет. Может быть. Не знаю, не знаю, не видел…
Дверь была торжественно закрыта на ключ и ключ возвращён под вытертый сотнями ног придверный коврик. Авелино вздохнул и медленно отвёл взгляд. Надежды таяли на глазах.
Дневник инсп. А. Лопеса
16/11, 01:15
Не смог, напился ка свинья. Пойло дерьмо. От всего тшнит.
Два дня прошли в попытках починить служебный драндулет и опросить всех, кто мог что-то знать. Пардо ссылался на занятость и каждый раз клятвенно обещал подойти через пару часов, рабочие взирали угрюмо и разговаривали нехотя, сквозь зубы. Один и вовсе не проронил ни слова и обошёлся лаконичными жестами, означавшими "да", "нет" и "дай прикурить". Оказывается, этот Хосе Мария среди них ещё ничего, птица-говорун.
Местная полиция ошивалась на месте с такими же равнодушными лицами, останавливаясь на перекур с рабочими. При виде инспектора они принимали вид лихой и придурковатый, как видно привыкли поступать с любым мало-мальски вышестоящим начальством, но по факту не годились совершенно ни на что.
Вечера Авелино проводил в единственном баре, в вынужденном приятельстве с бульварным писателишкой, приехавшим в Инфьесто пару лет назад искать, как он гордо говорил о себе, вдохновения и фактуры. Луис как его там, Дельгадо? Один раз в жизни довелось познакомиться со знаменитостью, и тот пройдоха. Однако за неимением лучшей компании приходилось довольствоваться и этим. К тому же, писатель позволял ему ругать себя последними словами, беззлобно посмеиваясь яростным выпадам консервативного старого полицейского в сторону современной литературы и нравов. Казалось, что они оба получали от этих стычек удовольствие.
Инспектор не столько пил, сколько сидел со скучающим видом, тщательно впитывая то, чем живёт этот проклятый богом город. Однако город не спешил делиться секретами. Несколько раз он видел, как кто-то с мясокомбината перешёптывался с женщиной за стойкой, опасливо косясь на чужака за столиком и это совершенно ему не нравилось, но поделать было нечего. Как же тяжело придётся новенькому распутывать всю эту историю, ведь эти люди ничего не скажут и ему, приедь он в полицейской фуражке. Да, лучше бы юнец хорошо знал своё дело!
18/11, сон инсп. А. Лопеса
Тяжело вздохнуть, как будто что-то давит на грудь. Лапы! Глаза, гибкий хвост... Какой славный черныш, откуда ты взялся? Иди сюда, у меня осталась половина бутерброда. Ещё один... погодите, как вас много, как много счастья. Тихо, тихо, не все сразу! Почему ты смотришь на меня с упрёком, толстый? У меня больше ничего нет, я не могу помочь вам всем разом...
- Доброе утро, инспектор! Как вам спалось?
- Buenos dias, уважаемый. Лучше всех.
- Прошу простить мне нескромные вопросы, но у вас сегодня синяки под глазами аж до подбородка. Дурной сон?
- Да и вы выглядите паршиво. Что же вы, снова писали до утра?
- Пытался, но не выходит, увы. Образы летают в голове и не даются в руки... Так всё же, с вами всё в порядке, сеньор?
- Да, это был сон. Он часто мне снится, зараза, напоминает... да впрочем, неважно.
- Очень даже интересно! Вы не могли бы рассказать мне о нём за кружечкой пива?
- Дельгадо, вы не только бездарность, но и совершенный алкоголик. Скажите честно, вы наконец исписались и ищете новых историй? В таком случае надеюсь, что я смогу своим отказом разрушить вашу писательскую карьеру и вы займётесь нормальным мужским делом, а?
Луис расхохотался.
- Да полно, инспектор. Пойдёмте, вы снова не вытрясете из этих остолопов ни одного слова сегодня. Давайте сразу перейдём к делу.
- А чёрт с вами. Лучше бы вы были так убедительны в этих своих писульках!
- Готов поспорить, что вы не читали ни одной строчки моего авторства, однако не буду из уважения к вашим сединам. К тому же, готов поспорить, что вам нечего поставить...
- Так всё же, что беспокоит вас, мастера настоящего мужского дела? - писатель язвил, но был вполне серьёзен. - Возможно, я просто наблюдаю за людьми, как между прочим и вы. Но неужели вам не хочется поделиться своей историей?
- Хмм? Да нет, не особо. Понимаете ли, я обычный человек, у меня нет страшных тайн за душой.
- Значит, есть нестрашные?
- Можно сказать и так. Со сном тут такое дело... я кошатник в душе, не смейтесь. Пацаном ещё был, вечно возился с ними. Вот помню, одна у меня по команде лапу давала - такая гордость за себя брала! Так до сих пор не могу пройти мимо, чтобы сердце не сжималось от жалости. Они же голодные, больные, вечно брюхатые... По молодости я пытался раздать, приютить, но всех не разберёшь. А дело это неблагодарное, выходишь одного мальца из пипетки, а на улице ещё десять. Да утром на службу, надо выглядеть подобающе. Намучилась со мной жена, ей тоже доставалось. Я-то ловить преступников, а ей дома, значит, по часам кормить. Ну и бросил я это дело, надо было выбирать - либо жизнь, либо эти хвостатые. Пообещал им, что выйду на пенсию и устрою кошачий приют. Чтобы все чистые, накормленные, блестят, а люди ко мне приходили и я им значит по характеру дружка подбираю, чтобы всем было счастье. А уж кого не выбрали, так пусть доживают свои дни. Вот такая у меня идея-фикс была.
- Отличная идея, инспектор! Я даже не смеюсь, вы видите?
- Ну, и на том спасибо. А штука-то в чём, мне через неделю на пенсию. И вот снятся они мне, укоряют - какой тебе приют, в твоём возрасте только геморрой в санатории лечить. Да и то правда, а на душе неспокойно.
- Так что же вы теперь себя виноватите?
- Да, получается так. Это всё началось лет сорок назад, когда Милагрос, моя жена...
Дневник инсп. А. Лопеса
19/11, 16:21
Машину кое-как завели, еду домой. Такое облегчение! Стыдно мне, конечно, старому дураку. Приехал, ничего не узнал. Ну ничего, моё дело сделано, передам всё как есть. Может, новенький придумает чего, на то ему и голова, чтобы думать, верно ведь?
Проговорили с этим лодырем, Дельгадо, полдня. Он всё писал в блокнот, как настоящий следователь, смехота! Разве что портрет мой не нарисовал. Даже и не знаю, что же ему такого интересного в моей жизни. Но на душе полегче стало, думаю, а может я ещё пригожусь?
Котёнок цвета пыли, неизвестно как проникший в автомобиль, потянулся и вопросительно посмотрел на Авелино. Тот усмехнулся и дописал большими буквами, чтобы было видно даже котёнку:
МУЖЧИНЫ ВСЕГДА ДЕРЖАТ СВОЁ СЛОВО. Инспектор Лопес.
Письмо инсп. А. Лопеса, 29/11
Альберто, дорогой, спасибо за приглашение.
Я обязательно приеду, в другой раз. У меня образовались неотложные дела - я только что нашёл недорогой клочок земли, где можно расположить мой приют. Осталось оформить бумаги и приступить к делу - поработать надо будет изрядно, участок заброшен много лет, но с божьей помощью... Знаю, что ты считаешь меня чокнутым, но понимаешь, такая уж моя доля. Когда в этом городе никто не останется без крыши над головой, я обязательно приеду и мы отпразднуем, что я окончательно остался не у дел. А пока меня рановато списывать на свалку. Передавай сердечный привет Люсии, Педро и внукам!
P.S. Смейся не смейся, а малышам полезно учиться ухаживать за питомцами. Я-то уж навидался жестоких душ, которых не научили любви к ближнему. Приезжайте и я организую вам в лучшем виде!
P.P.S. Приложил фото Снежинки, это у нас пополнение! Она мне теперь первая помощница по всем делам, да и старик Бенито с ней ожил. Всё-таки, иногда приметы - это просто приметы.
Твой малец, Авелино.
-
2
Антонио Альварес, искусствовед
Антонио умел решать вопросы. Несмотря на свои возраст и профессию, он был вполне современным человеком. Прекрасно умел пользоваться Интернетом, водил трехлетний Opel Corsa, носил костюмы, удачно скрывающие недостатки фигуры, и выглядел лет на десять моложе, чем был на самом деле. К тому же, Антонио разбирался в людях ничуть не хуже, чем в произведениях искусства, и прекрасно умел добиваться от них желаемого. Он поддерживал хорошие отношения с множеством музейных сотрудников, давал лекции в Комплутенсе и TAI, где отмечал молодых и перспективных, и знал лично, пожалуй, добрую половину владельцев лучших арт-галерей мира. Он был действительно известным экспертом, что позволяло ему легко производить на людей нужное впечатление.
Мария дель Кармен была из этого круга знакомств, и сегодняшний вечер он планировал провести с ней в Триане за небезынтересным разговором о приближающейся выставке картин эпохи раннего Возрождения привезенной из Флоренции. Но женщина пришла на встречу несколько возбужденной и радостной, и, кажется, ей было вовсе не до картин Фра Беато Анджелико. В ее настроении чувствовалось нечто перспективное, и Антонио всем видом излучал дружелюбие и заинтересованность в общении. Впрочем, Мария и сама рвалась поделиться новостями, и, едва им принесли вино, начала рассказывать:
— Наконец-то руководство музея оценило меня по достоинству, — она слегка вздернула голову, — и поручило мне действительно серьезную реставрацию, к тому же самостоятельную. К нам обратились из маленькой церквушки в, как там его… Инфьесто, кажется. Так вот, они хотят отреставрировать деревянную Мадонну восемнадцатого века!
— Хм, никогда не слышал об этом городе… Церковь не особенно известна? — Антонио постарался чтоб вопрос прозвучал праздно, но в голове у него словно зажглась лампочка. Статуя восемнадцатого века, причем, ранее не выставлявшаяся нигде, кроме этого, Богом, кхм, отмеченного, городка
— О, там даже не церковь, скорее часовня высеченная в скале, еще история такая героическая. Мол сеньора рыцаря привела сама Богородица в пещеру, где он нашел умирающего друга от которого и принял чудесную статую.
— У многих произведений, наделенных, по мнению церкви, чудодейственными свойствами, имеется некая драматична легенда. Это создает косвенное подтверждение ценности вещи.
— Тут без драмы конечно то же не обошлось, — она глуповато хихикнула и попыталась стрельнуть в него глазами, — монах, который был другом сеньора, получил статую во утешение после смерти своей возлюбленной. А умерла она пока он сам был на войне.
Мария время от времени пыталась вот так вот нелепо флиртовать, но Антонио не обольщался. Ему все же за семьдесят, а женщина чуть ли не вдвое младше и явно не испытывала к нему романтического интереса. Так что, с его точки зрения, между ними были потенциально взаимовыгодные отношения. Правда, реализовывать потенциал из них двоих умел лишь он. Всего лишь несколько ужинов, и вот уже можно подумать о лучшем способе использования древней Мадонны, чем ее нынешнее унылое стояние где-то в крошечной часовне в горах.
Тем временем, Мария продолжала болтать о том, как ее заинтересовало задание, и как она уже планировала неофициально съездить в городок, ведь работа над статуей начнется только в следующем месяце. Определенно реализовать все планы относительно Богородицы стоило до этого момента и он уточнил:
— Говорите городок в живописном месте, и вы собираетесь там побывать заранее?
— Да, хотелось бы со всем познакомиться в спокойной обстановке, а то вы знаете как это бывает. Сначала не можем никак начать, а потом все делается в жуткой спешке. Такая работа требует аккуратности и внимательности, которыми я, без сомнения, обладаю, но не в стрессовой ситуации же!
— Но, наверное вам не так просто бросить все в музее и уехать? — он пытался понять сколько времени у него будет в запасе.
— Не так сложно, как кажется. У меня еще много отпускных дней, и я пожертвую частью Рождественских праздников без особых сожалений. Уже взяла утренние билеты на тринадцатое, там и выходные будут в запасе.
Значит неделя с хвостиком..
Остаток вечера они все же обсуждали итальянскую живопись, но Антонио мыслями был уже далеко. Основным источником его дохода была вовсе не оценка произведений для музеев. Там он бы никогда не заработал ни на комфортную жизнь для себя, ни на хорошую квартиру в Мадриде для дочери, ни на образование внука. Но умение разбираться в искусстве можно было продать частным коллекционерам, и количество его клиентов росло с каждым годом. Один из лучших, Генрих, проживал в Аргентине, платил, не торгуясь, реальным золотом и, какое совпадение, имел что-то глубоко личное к Богородице. К тому же, они были знакомы не только лишь по переписке. Антонио все еще с неприязнью вспоминал его немецкий акцент и обставленный тяжелой баварской мебелью дом, но это позволяло быть уверенным в конфиденциальности и своевременной оплате трудов.
Пожалуй, ехать в Инфьесто перед Марией и разведывать, можно ли раздобыть статую для Генриха, было не слишком этично. С другой стороны, даже отреставрированной, та так и будет стоять, никому особенно не нужной, в маленьком городке, где и жителей раз два и обчелся. А так, глядишь, и принесет пользу. На следующее утро Антонио уже ехал на север по пятой трассе и рассчитывал через часов шесть быть на месте. Можно было бы, наверное, поехать и более короткой дорогой, но он опасался что в ноябре не сможет проехать перевал Хуэрана. Наиболее безопасным способом добраться был самолет плюс автобус, но тогда в Инфьесто он не имел бы никакой мобильности, да и не любил Антонио автобусы. Другое дело свой автомобиль!
Добрался он, и правда, без особых проблем, хоть и устал страшно. Все же, много часов за рулем в его возрасте давались уже не так просто, да и концентрация страдала. Городок был весьма живописный и вызывал ностальгию. Его давно покойная мать, сеньора Паула Альварес, большую часть жизни провела именно в таком небольшом городе, разве что основным источником дохода там были плантации табака, а не свинобойня. Но атмосфера все та же, те же женщины провожающие его цепкими взглядами, те же платаны, то же трепетное отношение к церкви. Пожалуй, если Мадонна сможет заинтересовать его клиента, убедить ее продать будет не так уж и просто.
В небольшом баре в центре старики лениво попивали пиво. Там Антонио выяснил и дорогу до часовни, и то, что для туристического посещения она открыта только в третий четверг месяца. Но тут же его уверили, что если он по настоящему религиозный человек и желает посетить мессу, то она проводится ежедневно. Это его вполне удовлетворило, к тому же, наверняка там постоянно есть капеллан, и если представиться исследователем, то он, вероятно, позволит осмотреть статую в любое время. Он подумал было остановиться в гостинице прямо над этим баром, но место выглядело недостаточно ухоженным и Антонио попросту брезговал этим старьем. В его возрасте можно было и позаботиться о собственном комфорте.
Время мессы уже прошло, так что на небольшой парковке у часовни было пусто. Красота этого места поражала даже в промозглый ноябрь. Шел дождь и скала словно парила в взвеси мелких водяных капель. Он подумал, что будь он настоящим художником, картину нарисованную в такой день можно было бы продать за весьма неплохие деньги, и внутренне усмехнулся. Конечно, он по достоинству ценил таланты молодых ребят, и разбирался даже в современном искусстве, но до действительно великих старых мастеров им было далеко. К тому же, часто львиную долю цены составлял именно возраст, а не эстетическая ценность произведения. А иногда приходилось думать еще и о личных, скажем так, предпочтениях клиента. Но именно умение учесть все нюансы и делало Антонио специалистом действительно высокого уровня.
И сейчас это умение говорило ему, что даже пытаться договариваться о чем-либо с капелланом не стоило. Тот был слишком молод и слишком праведно-восторжен. Его явно гораздо больше мирских благ интересовала священность собственного служения. Но сама Мадонна была великолепна. Резная статуэтка сантиметров пятьдесят в высоту была еще и полихромной, что встречалось не так уж и часто. Даже ее состояние было весьма неплохим, хотя конечно реставрация вовсе не была лишней. Антонио понял, что Генрих будет готов отвалить за нее весьма немалую сумму. Но было необходимо найти человека, у которого было бы достаточно власти, чтоб распоряжаться статуей, и достаточно сообразительности, чтоб с ним можно было иметь дело. Мэр, потенциально, удовлетворял первому требованию, а вот о его характере стоило еще разведать. Антонио решил вернуться в бар, ведь старики в таком маленьком городе, наверняка, знают все и обо всех. Да и найти с ними общий язык не слишком сложно.
Дело шло к вечеру и в баре, кажется, собралось чуть ли не половина мужского населения Инфьесто. Антонио подсел за барную стойку к деду, чье лицо напоминало кору. Тот сразу же развернулся к нему, приподнял свой бокал и воскликнул:
— Вы не иначе как не местный! Не видел еще более человечного лица среди всех этих вампирских рож! — старик выглядел неопрятным, но явно был разговорчивым.
— Доброй ночи. Да, я тут проездом, остановился ознакомиться с местными достопримечательностями, — он махнул хозяйке, чтоб принесла вина и обед, и уловил, что та заметно поморщилась. Впрочем, он сам с трудом удерживал на лице благодушное выражение, тут было неприятно.
— Да какие тут достопримечательности, старый Альфредо так скажет, есть одна только свинобойня под управлением борова. Ух, сколько он кровушки моей выпил в свое время, то, еще и вышиб. Небось боялся, что я расскажу всему городу что он творит, и его больше никогда не выберут мэром, — кажется, Антонио вот так сразу нашел золотую жилу сплетников города, — и не сможет он свои делишки больше прикрывать!
— Делишки?
— Да я ж говорю, вампир он, самый настоящий, и бандит мафиозный! Они мне все тут не верят, так еще бы, если он уже полгорода вампиризмом перезаражал, теперь все его защищают как, как, патриарха, во! А, ну, еще есть часовня с Девой Марией, да только капеллан сам не такой уж и святой, на Богородицу наяривает. Малолетний грешник, — старик мерзко хихикнул, — она ж самого Иисуса родила. Служе-е-ение, так сказать.
Он отвлекся глотнуть пива, а Антонио мысленно покачал головой. Там явно не все дома, придется говорить еще с кем-то. А это уже может выглядеть подозрительно, ходит какой то приезжий, вынюхивает про мэра. На стол перед ним плюхнулась тарелка с явно прогорклым супом. Хозяйка выглядела раздраженной и недоброжелательной, и Антонио подумал, что останется тут, только если его привяжут. Поболтав ложкой в супе он опознал фабада, но желания есть жирный и копченый бекон с фасолью у него не возникло. Да и поджелудочную было жалко, он не для того каждый год ходил к врачу, чтоб все усилия пропали втуне. Альфредо, тем временем, продолжал разглагольствовать:
— … получит, наконец, по заслугам, уж я то знаю. Проблемы у его мясокомбината, деньжат, то не хватает! А если денег нет, то не сможет он кровушку человеческую покупать и жертвам платить чтоб не болтали. Ха-ха, а кто ему теперь даст, никто, тут же он самый богатый и есть! — и внезапно он буквально заорал на весь бар, — НЕДОЛГО ТЕБЕ ОСТАЛОСЬ, АНХЕЛЬ ПАРДО!!!
Остальные посетители даже глазом не моргнули, а вот Антонио подскочил и почувствовал себя крайне неловко. К черту этого пьянчугу, лучше он поищет что-то о мэре вечерком, спокойно и неторопливо. Он расплатился, хотя так и не притронулся к еде, и поехал в Овьедо, уж там то точно есть приличная гостиница и хороший ресторан.
***
В субботу у Антонио уже был готов план. Мэр, тот самый Анхель Пардо, оказался весьма сообразительным малым, прекрасно помнящим о своей выгоде. Он сперва выкупил скотобойню, потом расширил ее и превратил в мясокомбинат, являясь, по сути, единственным владельцем градообразующего предприятия. Да, он успел поучаствовать, по слухам в серии мутных схем, но за руку его не ловили, что только доказывало что он умен. К тому же, он явно имел огромное влияние в городке, и ни одно значительное событие не происходило без него. А то что он нуждался в деньгах — ну так у Антонио как раз назрело предложение, от которого мэр не смог бы отказаться. И он уверенно набрал номер городской приемной.
Без труда договорившись о совместном ужине, остаток дня он провел мысленно формулируя аргументы для убеждения мэра в том, что Мадонну стоило продать, и именно его клиенту. Но сразу перейти к деловому разговору не удалось, ведь на ужин пришел еще и какой-то мужчина. Сеньор Пардо представил его как своего товарища, писателя Луиса Дельгадо, но выражение его лица не было дружелюбным. Разговаривать о столь щепетильном деле при постороннем Антонио не хотел, к тому же эти, всеми забытые, писатели бывают весьма болтливы в своем стремлении вернуть популярность. Пришлось весь вечер прикидываться исследователем-библеистом, который собирает материалы для монографии. Сеньор Дельгадо, ожидаемо, пытался ненавязчиво свести разговор к собственной персоне, а мэр практически ничего не говорил. Он выглядел одновременно и настороженно, и уверенно в себе, но прямого вопроса к чему весь этот ужин так и не задал.
Уже ближе к концу встречи, Антонио наконец смог предложить мэру поговорить наедине, и тот пригласил его к себе. Сеньор Пардо налил им по бокалу вина, они устроились на широких креслах у окна и, наконец, перешли к разговору, ради которого все затевалось:
— И что же вы хотели обсудить со мной непременно без свидетелей?
— Весьма небезынтересное дело для нас обоих. Я неплохо разбираюсь в искусстве и обнаружил в этом городке настоящее скрытое сокровище. Статуэтка Богородицы восемнадцатого века у вас в часовне воистину прекрасна. И я могу вас заверить, что существуют люди которые могут оценить по достоинству ее красоту, — Антонио намеренно выворачивал разговор так, чтоб создавалось ощущение что Мадонна уже принадлежит мэру, и тот явно это отметил.
— И под "оценить по достоинству", вы, надеюсь, подразумеваете реальные деньги? Восхищенные туристы меня мало интересуют.
— О да, по счастливой случайности, я знаю человека далеко за океаном, который был бы готов весьма неплохо заплатить нам за такую жемчужину в его коллекцию.
— Хм, неплохо?
Антонио назвал даже слегка заниженную сумму, и мэр явно впечатлился. Он долго молчал, покачивая вино в бокале, но было видно что идея заинтересовала его слишком сильно, чтоб отказаться. Спустя некоторое время, он явно решился и сказал:
— Ну что же, предложение и правда интересное. Но вы понимаете, такое быстро не делается, так что через пару недель я напишу вам…
— К сожалению как раз времени у нас и нет. Дело в том что церковь заказала реставрацию статуи и на следующей неделе тут уже будет женщина по имени Мария дель Кармен. Понятное дело, что сразу она не приступит, начало работы назначено на декабрь, но после того как она тут появится, даже неофициально, извлечь статую незаметно будет крайне сложно.
— А вы придерживаете очень важные знания до самого конца, так? — мэр явно был крайне недоволен тем что Антонио не сразу рассказал о реставрации, но желание получить деньги перевешивало, — Ну что же, полагаю после реставрации она будет стоить дороже, а вопрос с этой вашей Марией мы решим.
— Думаю мне удастся его убедить в ценности наших трудов. — мысленно он уже потирал руки и прикидывал сколько же удастся стрясти с Генриха, включая его отношение к Мадоннам.
В Овьедо Антонио вернулся в великолепном настроении. Мэр оказался разумным мужчиной, и договориться с ним удалось без чрезмерного труда. Оставалось лишь написать в далекую Аргентину, и можно будет наконец вернуться к себе, в теплую и уютную квартиру. К нормальной еде, приятной компании и приличному уровню комфорта.
Все же Антонио, хоть и умел решать вопросы, но любителем всей этой пасторальной романтики, даже для дела, не был.
-
3
Луис Дельгадо, писатель
Документальный фильм о творчестве Луиса Дельгадо начинался с панорамы: осенние сады пестрели синевой и золотом, тянулись наискось до самого горизонта, смешивались в карамель и медленно переливались в кондитерскую форму. В следующем кадре Луис смотрел в камеру. “Любовь к женщине?”. Переводил взгляд на оператора, морщил нос и хрипло смеялся.
ЭРА БОЛЬШОЙ НЕЛЮБВИ гласили буквы и ссыпались битым стеклом сквозь испещренную пчелиными сотами ладонь.
На этом моменте фильм переставал быть фильмом Дельгадо и превращался в обычную документалку. Вот камера ползет по полотнам на стенах гостиной: зловещая строгость тенебросо, тяжелый блеск мясных лавок, мученические библейские лица. Прекрасная репродукция “Распятия” Сурбарана повешена вниз головой над камином. “Любимая картина матери”, - говорит Луис, постукивая по ней ладонью.
О раннем периоде творчества Луис рассказывает за рабочим столом. Над ним - десятки фотографий. Карнавалы в масках изуродованных кукол, алые робы в черных и золотых символах, изогнутые обнаженные тела, облитые краской и кровью. На некоторых снимках можно заметить одних и тех же участников в самых разных возрастах: некрасивых рыжих близнецов с щербатыми улыбками, высокого темнокожего, неизменно стоящего слева от Луиса, хрупкую барышню, закрывающую верхнюю часть лица капюшоном, но охотно демонстрирующую груди с татуировкой змеи между ними. На подростковых фото Луис вихраст и не отпускает ладонь удивительно бледной девочки, чью внешность невозможно разглядеть - ее фигурка то засвечена, то затерта пальцем. За их спинами - сломанные контрабасы и фортепиано, провинциальные пьянчуги, вывески бара “Мушкет” со следами выстрелов, импровизированный труп вендиго. “Мои персонажи слишком воспитаны”, - усмехается Луис.
Первый сборник рассказов “Поясница и румянец” вышел больше тридцати лет назад и был о безудержном сексе, демонах-гедонистах и смерти искусства. В нем впервые упоминался зеркальный культ и появлялась беловолосая богиня - тогда еще совсем невесомая, из штрихов и страхов, почти незамеченная читателями. Иллюстрации нарисовал сам Луис, но издательство опубликовало их лишь двадцать лет спустя - в юбилейном ограниченном издании.
Выпустив книгу, Луис ежедневно на протяжении месяца скупал свежие газеты и жадно искал упоминания о себе: небольшой скандал со студенткой, которая читала “непотребные истории Дельгадо" на занятиях и два скромных безоценочных очерка в колонке “Культура”. Луис был в бешенстве. Он разбил печатную машинку о мраморную статую херувима в саду, разгромил комнату, которую важно называл кабинетом, после чего позвонил каждому, кого знал. “Это была самая разнузданная вечеринка, которую знал мир, - говорит Луис, отпивая из бокала. - Ваша матушка тоже заходила”.
Роман “Выплеснуться в ее ладони” по легенде Луис начал писать на той самой вечеринке, на спине у девушки с татуировкой змеи. В нем разврат стал еще изощреннее, в центре повествования сплетались инцестуальные корни знатной семьи, зеркальный культ обрел четкую структуру и мистическую силу, а беловолосая богиня стала предметом споров множества критиков. К ее образу Луис возвращался на протяжении всей карьеры: то вскользь упоминал ее, то делал одним из безмолвных персонажей, убивал ее и воскрешал снова. Поклонники называли ее мадам С., и форумы были полны теорий о том, кто же такая эта неприступная, насилуемая, превозносимая, падшая, возвышенная, многократно распятая, сжигающая себя женщина.
На пленке Луис снова смеется и повторяет фразу из начальных титров: “Любовь к женщине? Банальщина, мещанство, пережиток прошлого и самый глупый поступок”. Камера выхватывает стоящую на столике в углу урну с прахом - гравировка на ней говорит “Дешон, мое я”.
Сейчас Луис маститый автор и сценарист. В его книжном шкафу стоят белые пустые книги без единого слова. “Мне не нужны авторитеты”, - усмехается он и пробегает пальцами вдоль по статуэткам наград.
В заключительной части фильма он подходит к окну, за которым цветут сады - слишком пышно, слишком кричаще, и говорит о новой книге, ради которой он переехал в глушь - романе о простоте деревенской жизни, наивном культе лесной бледноликой нимфы, бесхитростной звериной любви в полях. Деревья за окном начинают сливаться в загустевшую кровь и стекают на перевернутый крест. На его перекладине виден белый парик.
Особняк на Главной улице Инфьесто Луис купил несколько лет назад и моментально стал темой номер один.
В первый же день старому пьянице Альфредо почудилось, что бесстыдные в своей наготе и белизне мертвецы покинули могилы и начали извращенно совокупляться на лужайках у дома незнакомого сеньора. Он сбил кулаки в кровь о двери церкви, но лишь разбудил Слепую Пилар. До утра Альфредо пил из фляжки, молился всем святым и вспоминал каждый свой грех вплоть до разломанной куклы сестренки, еще до войны, в той жизни, которой считай и не было. К рассвету обессиленный старик уснул прямо посреди столь напугавших его скульптур.
Церковники пришли к дому в обед небольшой стайкой, то и дело крестясь и отворачивая лица от откровенных статуй, лепнины, резьбы. Луис встретил их со столичным гостеприимством, но те почему-то отказывались от вина и совсем не хотели присесть в украшенной эротическими укие-э гостиной. Лишь спустя час падре Алехандро с Божьей помощью смог прервать витиеватую речь Луиса просьбой убрать или прикрыть похотливые фигуры. Луис лишь развел руками - "такое не спрячешь, отцы, такое не спрячешь".
По вечерам Луис включал кровавую подсветку стен. Бурые капли медленно сползали вниз, по колоннам и башенкам, пока несколько ярких стремительных капель не срывалось, оставляя на стенах сочащиеся раны. Благодаря этому многие полуночники изменили маршруты прогулок и обходили дом стороной, а кто-то и вовсе решил завязать с таким увлечением - кто его знает, что еще может таиться в закоулках.
Перекресток Главной и Широкой улиц, куда падал свет алого фонаря с участка Луиса, назвали безбожным местом. Говорили, что из самого центра освещенной площади ровно в полночь нужно посмотреть в сторону церкви, и увидишь чертей на крыше; если успеешь загадать желание, то оно сбудется, но если они тебя прежде заметят - быть тебе проклятым. Подростки частенько испытывали свою храбрость и назначали здесь вечерние встречи, и не один смельчак потерял свою репутацию.
Но эпатаж не был главной целью Луиса.
Городок восхищал его своей глубокой напоенной солнцем природой. “Золото даже в воздухе”, - написал он поперек окна спальни.
Он ежедневно бродил по окрестностям, гладил обломки старых зданий, пересыпал из ладони в ладонь пахнущую будущим урожаем землю, всматривался в небо до тех пор, пока не начинал видеть среди птиц рогатых ангелов.
Эти декорации сами собой населяли картины: тонкие силуэты женщин, тающие в умелых руках фавнов и ломающиеся под стрелами из дьявольских языков; деревянные тотемы, украшенные упругим сочащимся мясом; скелеты арф среди покинутых зданий и сорвавшихся камней; мышцы рабочих, так похожие на ветви многолетних деревьев. Луис писал страницу за страницей, захлебывался словами, и судьба беловолосой богини становилась все менее завидной.
Ночами Луис сидел на капоте своего кабриолета и смотрел в выпуклую россыпь звезд, рассматривал каждую, знакомился. Пара из них, зеленоватая, острая, смотрела на него в ответ - требовательно, смело, хоть на нее то и дело набегала облачная тень.
Дома Луиса всегда ждала тишина. Он не терпел музыки, не любил бубнежа радио, к домашним животным относился с недоумением. Он открывал окна кабинета шире и слушал бушующий сад. Его никто не тревожил - издательства и рекламные агенты присылали и-мейлы, слуги жили в другом крыле и научились быть незаметными, соседи не спешили угощать его грушевыми пирогами и домашним сидром, даже птицы не желали селиться вокруг. Как вдруг одним из пропахших яблоками вечеров на пороге появился мэр Пардо.
“Я не подаю даже на городские нужды”, - сказал Луис, но мэр лишь рассмеялся.
Он принес с собой вино из личных запасов, мясные деликатесы и ворох свежих мадридских сплетен. После вечера бесед и воспоминаний сердце Луиса распахнуло дверцу и охотно впустило туда этого неказистого человечка, напоминавшего большую картофелину с дедовского огорода.
К огромному удивлению Луиса, Анхель Пардо высоко оценил и “Забитого быка” Рембрандта, и “Туши” Сутина, и натюрморт Пиросмани с поросенком и шампурами, и мясные лавки Артсена, Снайдерса, Карраччи. “Вы знаток живописи?” - спросил Луис. Но Анхель Пардо оказался владельцем бойни и мясокомбината.
Они были почти неразлучны восемь долгих недель. Дегустировали граппу на веранде под проливным дождем, наведывались к безотказной донне Анунсиасьон, проигрывались друг другу в карты на крупные суммы, устраивали закрытые вечеринки в горной усадьбе.
Наконец, после двух дней без единой написанной строчки Луис попросил разрешения провести две недели среди работяг на заводе. Анхель отказывал - как можно, целых две недели без распутства и пьянок, жизнь ведь так коротка? Но Луис настаивал, и с каждой стопкой Анхель становился все более уступчивым. В итоге мэр пьяно махнул рукой: так и быть.
Утром понедельника кадиллак Луиса был встречен у ворот завода улюлюканьем и свистом. Луис старался пройти мимо, улыбаясь, будто оценил шутку. Он надел самую простую из своих рубашек и потертые ливайсы с распродажи, но коренастый мужчина с подбитым глазом все равно сплюнул в его сторону слово “богатей”. “Столичный”, - подтвердил рыжий светлоглазый баск и выбросил в сторону машины окурок.
В первый день Луис пожимал руки, отшучивался, почему без галстука, читал многостраничные предупреждения о безопасности, слушал о росте производства в этом квартале по сравнению с предыдущим, а потом еще немного - о спаде по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а после присутствовал на обеде в честь визита такого почетного гостя. Скука. Перца добавила разве что появившаяся на крыле кадиллака выцарапанная надпись “Убирайся, извращенец!”.
Во вторник Луиса внимательно осмотрели на предмет повреждений кожи. “Не бойтесь, шерсть на ладонях не отрастает”, - но проверяющая лишь нахмурилась. Получив спецодежду, набородник и собственный шкафчик, Луис воспрял духом. Он чуял, как золотой воздух насыщает кровь - такая первобытная, такая дикая, сбрасывающая всю шелуху цивилизации. Это возбуждение не спутать ни с чем.
“Было пять часов пополудни”, - прошептал Луис и вышел в цех.
Он словно развернул одну из книг со своих полок, и каждая страница восстала. Рабочие все были одинаковыми белыми фигурами - лишь изредка ловил он случайно брошенный взгляд. Общались они тоже краткими фразами, а то и жестами. Луис чувствовал запах дезинфицирующих средств, отглаженной ткани, резиновой обуви и совсем немного - мытой свиной кожи. Это была практически пустота.
С отрешением он смотрел на то, как привозят на завод новый скот, как его осматривают и как моют. Лишь немного поднялось морозное ожидание в душе, когда начальник смены Хосема подмигнул ему: “сейчас покажу, как мы их оглушаем”.
Луис почти не помнил, как ему в руку вложили пневматический пистолет (“осторожнее, эта х@#ня тяжеленная”) и как он безэмоционально выстрелил в зафиксированную коровью голову под всеобщий одобрительный гул. Он даже согласился распить после работы кружку пива со светлоглазым баском, и тот хлопал его по плечу, говоря, что ошибался в своих суждениях.
После этого дни полетели как ворох открыток Фрэнсиса Бэкона с балкона усадьбы Луиса. В четверг он сорвал со стен все полотна с мясом - красная целлулоидная гладкость не имела ничего общего с тем пористым и сочащимся, что он видел каждый день. Кровавая подсветка дома просуществовала чуть дольше. Даже в тишине он слышал крики и смех, исходящие от каждого ломтика хамона и каждой чоризо. После второго подноса с завтраком, который он запустил в стену, Луис уволил весь штат поваров. Запах смерти - неосязаемый, сколько бы он ни обнюхивал одежду и сгибы локтей - преследовал его всюду. Он смешивался с фиалковыми духами Паулы и ванильным кремом для рук Лусии, которыми те пользовались во время их вечерних встреч втроем в спальне, он нагонял на улице и ерошил волосы, сколько их не мой.
Но не это было страшным.
На перерывах и после работы сотрудники завода смеялись и пели, обменивались шутками, пели колыбельные своим детям, делали погремушки из высохших кишок, смешивали лекарства из требухи, навоза и полевых цветов. Они, конечно, приносили дары языческим богам - но каждый раз это было что-то настолько нелепое, что Луис мысленно понижал беловолосую богиню до юродивой девчушки-блондинки, чтоб им соответствовать.
Он возвращался домой после смены вместе со всеми - пешком, вдоль захватившего горизонт поля. Преисполненное крика невидимых ворон, теней и бликов неверного света и того оттенка терракоты, что напоминал осень и бабушкины глаза, оно заставляло Луиса дышать через раз и замедлять шаг каждые несколько секунд. Его то и дело подталкивали и хватали за плечо - “чего тут застрял?”. Луис не мог надышаться историей, болью, цветом, сама беловолосая богиня толкала его - и толкала куда сильнее работяг - к миру духовному, к призракам с ослиными головами, к когтистому вендиго у черного костра, к увешанным отрезанными головами крестам, к челюстям, полным фортепианных клавиш. Но все торопились к домам, оставив позади прошедший день, словно его и не было. Луис зачеркнул в календаре 14/11, едва проснулся. Дурное предчувствие говорило ему, что день будет скверным и полным невзгод, а подобным посланиям вселенной он верил.
Все валилось из рук, кофе оказался препаршивым до изжоги, и Луис бросал взгляд за взглядом на часы - скоро ли закончится это мучительное воскресенье? Но стрелки еле ползли.
“Зайди к Анхелю”, - сказал знакомый голос в голове. Но Луис сел за ноутбук и просидел за ним, не в силах продолжить написанные строки.
“Зайди к Анхелю”, - повторил голос. Но Луис спустился за свежей газетой и в течение получаса изучал местные новости.
“Зайди к Анхелю, зайди же, зайди”, - на выдохе твердил голос, пока Луис бродил по садам и пытался найти хоть что-то, что завладеет его дыханием.
“Ну же!” - выкрикнул голос, когда Луис устроился в гостиной и открыл альбом с репродукциями Веласкеса.
К вечеру Луис не выдержал, схватил в гардеробе самую торжественную шляпу, а из подвала - любимое вино, и направился к Пардо.
Мэр Пардо попросил о помощи прямо с порога. Не то чтоб Луис не был завязан в чем-то подобном ранее, но в окружении безумных олив и вкусившей страданий почвы все выглядело иначе.
“Конечно, я в деле”, - ответил Луис. Беловолосая богиня захохотала.
-
4
Раймунду Пиреш священник
Прости меня, Господи, я согрешил. Если точнее, я грешил всю свою жизнь и даже не догадывался об этом. Я верил в свою праведность, верил в правильность моего пути, учился и учил, молился и отмаливал, но не видел и не понимал. Слепота - мой величайший грех. Как вообще я мог считать что веры единственной достаточно? Как мог я оставаться слепым к красоте твоих деяний, Господи? Как мог я верить, но не восторгаться и не любить? Как позволил ты мне быть таким, и почему земля не разверзлась под моими ногами?
Все изменилось в Инфьесто, я увидел, я был поражен, я полюбил. И, только в этот день, - я по-настоящему поверил. Мадонна! Она воплощение любви, всей любви, материнской, родственной, страстной, - абсолютной! Я просто не мог отвернуться от этой любви. Что бы мне ни сулили, куда бы меня ни направляли, я просто не мог отвернуться от этой любви. Я лучше буду всю жизнь презренным червем под ногами Мадонны, чем любым из королей и императоров. Мадонна совершенна, ее деревянная оболочка просто не могла выйти из-под руки, даже самого искусного, скульптора. Мой Бог, я знаю, что ты сотворил ее. Мне никогда не нужны были доказательства моей веры, но я получил их. Я получил доказательства, что вера моя была неправильной, слепой, ошибочной, я верил в слова, но не видел любви, с которой ты создал мир и нас. Я не видел красоты и нежности, окружающих нас, ты открыл мне глаза, ты сотворил все вокруг нас, но одно твое творение - Мадонна затмевает собой все твои труды.
Я здесь уже три года, три года жизни без греха, или три года жизни во грехе, Господи, я уже не знаю что грех, а что нет, я не знаю, на что я тратил свою жизнь до этого, был ли это праведный путь с которого я сошел, или то был путь гордыни, который я покинул во благо. Я знаю только, что здесь я рядом с абсолютным воплощением любви нашего мира и любви к нашему миру. Еще я знаю, что я грешен, Господи! Твоя любовь должна принадлежать всем, но я не могу, нет, я не хочу ее делить со всеми. Ведь никто вокруг не видит того, что вижу я. Как могут они проживать свои жалкие жизни после того, что отрывается их глазам. Да, они приносят подношения, они кланяются. На словах они почитают величайшее твое творение. Но, как могут они, поклонившись, отвернуться и уйти, как ни в чем не бывало. Господи, я знаю, что мои мысли греховны, но все эти люди не достойны ее. Не достойны ее любви и не достойны даже моих сожалений. Я видел, как они несли Мадонну в день крестного хода. Они как будто несли не прекраснейшее творение, а свиную тушу на разделку. Грязные, потные руки касались нечто совершенного, оставляя следы своей низости, подлости, алчности на ее прекрасном теле, я не знаю, как не сжег этот чертов город за такое святотатство. Господи, я много раз слышал и много раз повторял что пути твои неисповедимы, на все есть план твой, но как? Как ты можешь позволять сосуществовать этой низости и этому величию настолько близко, мне казалось, что я видел, как ангелы братались с демонами, как вода разжигала огонь и небо с землею менялись местами. Я не мог спать в ту ночь, я не мог оставить свою любовь на растерзание этим нищих духом. Просто не мог оставить ее одну в этой темноте.
Господи, я снова грешен в мыслях, и возможно, я стану грешен в действиях. сегодня прибыла она. Она думает, что может исправить совершенство, она верит в это. Как она может не видеть, что руки ее не способны создать ничего настолько же прекрасного. Я готов был ударить ее, сломать ей руки, лишь бы они не касались самой любви, и проломить ей голову, раз уж ее глаза не способны узреть истину. Но я просто стоял и слушал любезные речи. Она не отступится, я тоже не могу. Если не в силах я иначе защитить свою любовь, то должен отстоять ее силой. Господи, я согрешу.
-
5
Альфредо Перес, старый пьяница
Доброго вечера, молодой человек. Да-да… а нет, меню не надо. Я в «Мушкете» каждый день бываю, зачем мне… Давай-ка карахильо. Что? Не рановато, в самый раз. Ты тут недавно, вижу. Как тебе Инфьесто?
Приживаешься, значит, нравится тебе?
Охо-хо.
Слушай, что за карахильо ты такой сделал? Я за кофе ничего не чувствую, давай в каталонском стиле. Не скупись, подлей бренди нормально. У бедного Альфредо денег на второй карахильо не водится, не стыдно тебе обижать старика?
Ух, хорошо. Ну и дрянь же гонит старая ведь… Мерче. Что? Старая моя подруга, говорю, Мерче. Ты ж её знаешь, раз работаешь тут, она хозяйка «Мушкета».
Как-как она тебе представилась? А-ха-ха-ха, сеньора, значит. Да ты в лицо ей смотрел? Такую страхолюдину… хотя было время! Было время, когда на неё каждый в городе оборачивался, в невестах у Анхеля Пардо, мэра нашего, ходила, а тот своего не упустит. И вовсе не годы её так изуродовали.
Опять сплошной кофе как будто. Долей ты, ну. Да, вот так, полный стакан. Уже получше. Провести старика думал? Вот доберёшься до девятого десятка, тоже на второй карахильо хватать не будет. Пенсия, а! Я пятьдесят лет без продыху работал. Да как работал! На комбинате по локоть в крови, потом в мусоре копался. А пенсии хватает только дом подлатать, на свет да на воду, и мусор, да! За вывоз мусора плачу, каково, а?
А? Мерче с Анхелем? Это ты сам у неё спроси. Хотя лучше не спрашивай, хе-хе.
Вот про мэра я тебе расскажу, расскажу.
Всё из-за него, кровопийцы. Я бы сейчас, может, комбинатом управлял. Знаешь, лучше меня в смене не было. Вот не было. Ты думаешь, я простой такой, туда-сюда? Нееееет. Меня все уважали! Я к директору заходил без стука, и он мне говорил что? Он говорил мне «Здравствуйте, сеньор Перес, как ваш день?». И руку пожимал.
А потом… Мэр наш сейчас хорошо смотрится, не скажешь, что с Мерче женихался. Да не просто так. Он когда-то давно нормальный был ещё, насколько такие нормальными бывают. А потом приболел как будто: бледный ходил, истощал. Точно тень. Но к врачам не ходил. Я-то знаю, ну мы все в Инфьесто знаем, кто чем лечится. И Анхель – ничем. И вдруг в один день вижу его вдруг румяного такого, довольного. Глаза блестят. А той ночью у Хлои, соседки моей с улицы Ремесленников, младенец пропал. Как она плакала, как надрывалась. И такое дело: я ведь тогда поздно ложился, до утра гулял, прямо скажем, но ни звуку, ни шороху не слыхал со стороны дома Хлои. Кабы кто вломился, то я б уж заметил. А тут прямо мистика. Я тогда Анхеля схватил за грудки и говорю: «Все вы в правительстве кровососы, но чтобы прямо кровь пить из невинных младенцев, нечистый ты урод, как посмел, Мадонна такого не допустит в Инфьесто!».
А он что? Ты бренди-то лей, а, горло пересохло. Ага, вот так.
Да что он. Раскричался: «Совсем ты, Альфредо, сбрендил с пьяных глаз», и как с гуся вода. С комбината меня выгнали тогда, мол, за пьянство и непотребное поведение. Акт насилия на рабочем месте, вот как.
За чистую правду выгнали.
Долго я сложа руки не сидел, конечно. Честный человек должен трудиться. Да и не таков я, чтобы ждать чужих милостей. Надо было ехать прочь, конечно, из Инфьесто, но куда бы я бросил матушку, мир её праху? Она-то бы ни за что не уехала от могилы отца, деда и тётушки, да и дом оставить не могла. Так что и я остался. Нанялся работать мусорщиком.
А чего? Ой, по лицу вижу, что думаешь! Конечно, это не в нарядном фартуке розы в эти… слово забыл… ааа, в букеты пихать или в офисе по телефону болтать, или что там у вас сейчас модно. Но это достойный труд, на пользу всему городу и каждому жителю. Сам-то поди мусор потаскай.
О чем бишь я? Мусорщик. Интересная, знаешь, работа. Вечно засветло ездишь, никто-то тебя не видит и не помнит. А ты как раз наоборот, всё видишь.
Ох, сынок, и не хотел я столько видеть, Пресвятая Мадонна нас защити. Хотел только за мэром приглядеть. Невинный младенец пропал, но разве Анхелю того довольно? Он жадный, ну кто ещё в мэры пойдёт, а ещё и нечистый. Конечно, с таким упырём во главе в Инфьесто ладно не будет.
Вот слушай. Видел я как-то ещё на рассвете, как к Анхелю пришли люди. Слушай, говорю, не просто люди, а целая толпа незнакомцев. А у нас вон ты один приехал, и то – событие. Думал я сначала, что туристы, но зачем им мэр в такое время? И что-то в них странное такое было. Смотрел я, смотрел, а потом понял – тени то нет! Ни у кого нет тени. У меня самого лежит такая, длиннее меня, у мэра, кровопийцы, тоже нормальная, а у гостей его – ни одной. А знаешь, что говорят про тех, у кого тени нет? Души у них нет, Мадонна нас сохрани!
Да только Мадонна покинула Инфьесто. Она ведь наша покровительница, знаешь? Наша чудесная статуя, гордость с самого основания… она, только тсс, она нас оставила.
С того я взял! С того! Я своими глазами видел, как она изменилась. Каждое воскресенье я молился Мадонне, смотрел ей в глаза, не перепутаешь! И все не так стало после крёстного хода, когда Анхель был мэром уже. Одна ночь в его мэрии и Мадонна изменилась. Сам сходи посмотри, какая она, какая печальная. Будто слёзы в глазах стоят. Это по нам, нас не спасти, Инфьесто не спасти. Даже священник безнадёжен. Был молодой такой, бодрый, но вот уже и ума, и души лишился – сидит в пещере день за днём, да смотрит на статую, а в глазах у него ни одной мысли. А всё потому, что статуя больше не та. И ты… ты беги, бросай всё и уходи, а то пропадёшь! Как все мы!
А, бренди? Спасибо, сынок.
Мэр-то что. К нему, думаешь, только такие без теней ходили? Старый Альфредо всё видел. Такого я видел, на сто книг хватит. Хороших книг, а не тех, что пишет этот… писатель. Да писатель тоже с мэром снюхался. Он когда в город шёл, я как раз мусор вывозил и вижу: идёт человек, а за ним по пятам два чёрных кота бегут. С тобой коты когда-нибудь рядом бегали? И ладно коты, так жабы скачут одна за другой, одна за другой. И потом тот писатель с мэром дружил. Я думаю, как бы к нам не сам Нечистый пожаловал в таком виде. Мадонна на небесах, смилостивься над нами грешными…
Ты уходи, пока не поздно. А пока тут остаёшься, Анхелю в глаза не смотри, да в безлюдных местах не гуляй. Особенно у обрыва.
Обрыв такое место. У нас тут их полно, но есть один особенно скверный. Там люди с него сами шагают. И ладно в старые времена девицы брошенные, да во время войны, помню, у Хлои тётка получила письмо, да как убежит в слезах и как прыгнет, а я и не понял тогда. Но то дела прошлые и понятные, но ведь и в тихие годы видал я как людские тела с него прямо падали. А там и мясокомбинат рядышком. Поневоле задумаешься.
А, я про мэра-то не дорассказал. Мало ему с нечистью дружбу водить, так он и фашистов привечал. Да! Привёл, не стесняясь. Они, конечно, замаскироваться пытались, но я-то слышу акцент – из Аргентины приехали. Точно фашисты, я такого насмотрелся, что всех насквозь уже вижу. И Анхеля насквозь вижу. Ты от него подальше держись, Богоматерь о защите проси. Только не в пещере, не у священника.
Слыхал же об убийстве? Понятно слыхал, оно же прямо туточки было. И я в тот день отца нашего рядом с «Мушкетом» видел. Он всё в тени под платанами прятался, на солнце не выходил, и смотрел так на людей. Ну вот так! Обычно он что пялится, что не пялится – мимо тебя смотрит, об идолище своём, проклятой статуе, думает. А тут прямо смотрел на каждого так внимательно. Думаю, он вроде нашего мэра теперь. И тоже жертву искал, думаю. Вот и нашёл, небось…
Ах, Мерче, добрый вечер! Да что… да я… да отдам я! Когда-когда, когда будут тогда и отдам. Тебе что, старику жалко немного бренди?
Да всё, всё, не ори.
Пойду я.
А ты, парнишка, езжай восвояси, пока не поздно.
-
6
Томас Домингес, инспектор комендатуры Овьедо
Визуально ноготь почти не изменился, хотя температура фаланги пальца была явно повышенной по сравнению с остальным телом. Сраная заноза, которую Томас загнал под ноготь, когда убирал стулья. Теперь она напоминала о себе тягучей дёргающей болью при любом прикосновении. Не первая и не последняя в этом гадюшнике.
Томас оглядел своё мрачноватое рабочее место. Грубые деревянные столы и стулья. Пол, с которого хороший криминалист мог бы, пожалуй, ещё биоматериал солдат Франко собрать. Дешёвые лампочки, покрытые пылью вместо абажура. Бар походил на свою хозяйку – неопрятную Мерче, которая стряхивала сигаретный пепел прямо на пол и могла отчитать «чистоплюя», который тащит ещё нормальные пивные бокалы в мойку, а не к бармену на всего лишь второй заход.
Стоило ли так рваться на мясокомбинат, атаковать их резюме (которые оставались без ответа) и звонками («мы вам непременно перезвоним, сеньор»), если здесь, в баре «Мушкет», хрюкающих свиней даже побольше бывает в пятницу вечером? Риторический вопрос.
Нет, если бы Томас боялся грязи, то не сделал бы карьеры. Из чистеньких работ он мог припомнить только охрану при посольстве, но сколько кровищи пришлось перелопатить до этого…
Инфьесто – это челлендж. Убийство, похожее на ритуальное, да ещё в маленьком городке, где своё замкнутое сообщество, все всех знают… Очевидно, что в лоб здесь не добиться ничего. Местные жители покивают на допросах, кто-то будет улыбаться, кто-то – хмуриться, но с каждым дело закончится колючим взглядом в спину офицера и полным отсутствием зацепок. Поэтому Томас предложил блестящую, с его точки зрения, идею с внедрением, которую и взялся осуществлять.
Инфьесто ответило глухой стеной молчания. Окей, ладно, стало понятно, что мясокомбинат – святая святых, куда не пробиться без блата. Но даже просто поселиться в этом задрипанном городишке оказалось задачей не из простых. Квартиры не сдаются, комнаты не сдаются. В итоге крошечная холодная мансарда Мерче уже как дар небес, за любые деньги. И, кстати, ещё неизвестно, как это будет возмещаться Управлением, официального договора-то нет.
- Зачем, зачем тебя понесло в эту дыру? Ты уже потерял ребёнка, когда ты виделся с Начо в последний раз?
- Майте, дай ему трубку! Я хотя бы поговорю с ним. Ты же понимаешь, что это ради того, чтобы его же обеспечить, ради его будущего.
- Будущего? Тебе плевать, что происходит в настоящем! Ребёнка не засунешь в камеру хранения, пока его отец строит свою охерительную карьеру! Ты вообще соображаешь?
- Майте, позови Начо к телефону!
- Если бы ты хоть немножечко включил голову, то посмотрел бы на часы и понял, что ребёнок в это время уже спит!
- Так зачем же ты мне тогда звонишь?
- Действительно, зачем! Посмотрите на него, бедного, достала истеричка-жена, названивает! Да пошёл ты к чёрту, Том!
Отбой. Майте бросает трубку первая. Решительная женщина – сама звонит, сама решает, когда закончить разговор. Томас набирает её номер, но слушает лишь долгие гудки.
Женщина при разводе воспринимает бывшего мужа, как тушу для разделки. Кому интересно, слушала ли эта свинья Моцарта, если это не сказывается на её вкусовых качествах? Выплаты поступали Майте регулярно, но она всё-таки начала звонить ему. И это дало Томасу надежду, что его везут не на разделку, что он нужен сыну не только как источник питания. Что может быть, в нём видят члена семьи.
- Парень, мне заказ повтори!
Ну да, бесплатное представление окончено. Клиенты бара не прерывали его разговор не из деликатности, а из любопытства. Зрелища нет – давайте хотя бы хлеба.
Как всегда, старый алкаш Альфредо сидит до самого закрытия, когда все остальные клиенты бара уже разбредаются. Мерче недовольно зыркает на него и на Томаса. Прибыли от Альфредо никакой, наоборот – ещё и перехватиться в долг норовит. «Нальёшь ему в долг – платить из своего кармана будешь», - чётко предупредила Мерче в первый же рабочий день, - «нравится байки слушать – слушай их за свой счёт, не за мой, хотя, как по мне, старый хрыч приплачивать должен тем, кто его бредни терпит».
Источник по имени Альфредо оказался не таким перспективным, как рассчитывал Томас, когда тот сквозь ацетоновый выхлоп своего дыхания поведал ему о своём солидном стаже забойщика на мясокомбинате. Хватило вечера, чтобы проследить, как рассказы о самоубийцах, сигавших с местных обрывов и превращённых в ветчину, плавно перетекли в рассуждения о невинных душах, принесённых в жертву, о светящемся лице Мадонны и перемазанных кровью губах местного мэра.
- Ты просто не дотягиваешься, парень. Поставь себе срок, не отвлекайся ни на что, выполни свою задачу и явись к ней победителем. Женщины любят сильных. Всё, что не доделано – считай, не делалось вовсе. Мы все для них – хряки, и от тебя зависит, под забой ты пойдёшь или на выставку, - разглагольствует Альфредо, - плесни мне ещё чутка, и я тебе кое-что шепну про мэра и его дружка. Руки у них коротки до меня добраться!
Руки коротки и у Томаса, причём в буквальном смысле. До стакана Альфредо никак не дотянуться, он на другом краю стола, а стол невообразимой длины. Томас тянется, и стакан внезапно летит на пол. Надо убрать осколки.
Наконец-то Том спровадил последнего клиента («Нет клиентов – и это не клиент!», - фыркает Мерче, слюнявя пальцы и пересчитывая скудную дневную выручку). И пропущенный вызов от Майте! Чёрт, минуту назад, как он не услышал? Том перезванивает, но в ответ - только механически голос оператора про «абонент сейчас не может ответить на ваш звонок, попробуйте перезвонить позднее».
Мансарда слишком мала, стены как будто давят. Голова разрастается в этой духоте, кажется огромной, как воздушный шар на дне рождения Начо. Том хватает куртку и выбирается на улицу.
Цепкие взгляды из-за занавесок. Стихающие разговоры уличных болтунов при его приближении и откровенные повороты головы ему вслед. Нелегко в этом загоне мимикрировать под животное того же вида, когда все обитатели нюхом чуют чужака.
Томас достаёт из кармана телефон, чтобы посмотреть, не перезванивала ли Майте. Скомканный чек из прошлой жизни летит на мостовую, контрабандой вырвавшись из того же кармана. «Понаехали тут и мусорят, свиньи!» - раздаётся торжествующий визг из ближайшего окна. Томас провожает взглядом бумажный комочек, присоединившийся к славной компании выцветших пачек от чипсов и окурков. Можно было бы поднять свой мусор и не быть свиньёй, только ноги внезапно стали слишком длинными, и бумажка уже где-то далеко, за сотни метров, еле видна. До неё просто не дотянуться. Даже если бы хотелось.
Взгляд в окно – но там уже только чернота. Каждый квадратный метр этого чёртова города – как комната для допросов с зеркалом Гезелла в полицейском участке. Том как на сцене, его видят все, он не видит никого.
В этот раз он успевает ответить на звонок с незнакомого номера. Конечно, это Майте.
- Ты хорошо подумал обо всём?
- Чёрт возьми, о чём мне подумать? В чём ты меня упрекаешь? В том, что я пытаюсь сделать вашу жизнь лучше так, как я могу? Я не умею ничего другого!
- Ты понимаешь, что я живу как на пороховой бочке! В любой, ты слышишь, в любой момент мне могут позвонить с твоего телефона и сказать, что мой сын остался сиротой!
- Я закончу это дело, я вернусь к вам, слышишь? Мы можем договориться, чтобы Начо жил у меня хотя бы часть времени!
- Ты с ума сошёл? С тебя станется потащить ребёнка на какое-нибудь из твоих безумных заданий!
Такое ощущение, что стена, к которой прислонился Томас, жадно впитывает звук его разговора.
- Давай обсудим это при встрече, прошу тебя!
- Какая встреча? Ты сделал всё, чтобы никакая наша встреча больше не состоялась!
Гудки.
Следующее утро сжимает его холодом. Стуча зубами, Томас выбирается из постели и добирается до плитки, чтобы сварить себе кофе. Но газ даже не пытается шипеть – баллон пуст.
Мерче стучится в дверь, уже войдя – просто отдавая дань традиции, не из вежливости же.
- Замёрз, бедняга? Вот тебе вязанка дров, растопи камин. Газа сейчас не дождёшься, сейчас нас засыплет снегом, на пару дней всё встанет. На работу можешь не выходить, всё равно в бар никто не пойдёт сейчас. Наслаждайся отдыхом, чего уж. Учти, всё, что в баре возьмёшь выпить – будешь по полной стоимости оплачивать.
- Возьми, небось голодный.
Перед Томасом на столе миска с чечевичной похлёбкой – запах ближе, чем вкус.
Выходной, о да, вот чего Томасу не хватало. Море времени для того, чтобы побыть наедине с собой.
Интернет не работает, поэтому зайти в свой ящик и изучить обещанный Управлением отчёт по этому делу со всеми деталями не выйдет. Принудительный отдых.
Томас набирает номер Майте и слышит привычные долгие гудки. Надо попробовать через десять минут, может, она опять бросила телефон и не слышит. Сейчас день, Начо не спит, не должен спать, может, удастся с ним поговорить?
Пока что можно набрать инспектора Авелино. А вот до него удалось дозвониться с первой попытки, как будто он держал трубку в руках и ждал звонка. Его молчаливая готовность слушать и понимать – не так, как стены и окна в Инфьесто, а по-настоящему – распаляют Томаса. Он начинает про подробности дела, но заканчивает тем, что купит железную дорогу на день рождения Начо. Уже скоро, он точно закончит дело к тому моменту. Он должен, он справится.
Авелино не произносит вслух «ты пьян, приятель», но думает об этом слишком громко. Надо пойти, проветрится. В этой мансарде Томас словно спрессован, сжался за ночь до размеров лилипута. Надо расправить всё тело.
Прогулка отлично помогает. В сторону леса, подальше от этих осуждающих и изучающих домов. С каждым шагом тело набухает, разворачивается, как вытащенный наконец-то из чулана надувной матрас. Всё ясно, дело раскрыто, убийца – город со своей атмосферой!
Томас тихонько усмехается своей шутке.
И тут он видит её. Железную дорогу. Блестящей змейкой она лежит у него под ногами, совсем близко. Именно такая, какую хочет в подарок Начо – только наклонись и возьми.
И Томас наклоняется. И летит с обрыва – такого длинного и такого короткого.
-
7
Хосе Мария Мартинес (ХосеМа), старший смены
La mejor felicidad es la conformidad
(Сам живи и другим не мешай)
Светлое желтоватое вино в глиняной кружке цветом точно как блёклый песок дворика отцовского дома. Мысли о том чёртовом понедельнике пугают как палка в руках отца. Отец всегда знал, как жить правильно: и для себя, и для молчаливого Хосе Марии. Отец привёл его на бойню, где ХосеМа работал всю жизнь, на бойню где...
Глоток тошнотворной жидкости обрывает мысль. Не нужно особого ума ни чтобы понять куда кривая выведет, ни чтобы утопить её в вине. Этот способ тоже от отца. Он утопил в вине всё что имел, всю свою жизнь. Да и четырнадцатилетнего пацана привёл работать на бойню тоже после пьянки, после урока палкой на жёлтом песке заднего двора. Урок был на вечную тему “Главное в жизни – работа. Работа должна быть тяжёлой. Работай до пота и держись подальше от Синдиката”. От-син-ди-ка-та – отцовская палка, блестящая и полированная от частого использования.
Тот же песок был и на бойне, только залитый кровью. Хосе невольно улыбается, вспоминая старые простые времена. До мясокомбината, до Хозяина. Хозяин Анхель всё перестроил, расширил, увеличил. Завёл строгий порядок. И всё у него шло как надо. Остолбеневший Хозяин в дверях холодильной камеры, расширенные от ужаса глаза неподвижно застыли глядя на...
Ещё глоток. Отвратительная тёплая сладковато-кислая жижа глушит мысли. Альфредо одобрительно крякает – его кружка уже пуста – и уже заказывает ещё по одной. За его, ХосеМа счёт, разумеется. От свалившейся на счёт суммы не убудет, а если и убудет, так туда ей и дорога. Страшные кровавые деньги. За что? Ещё глоток, но кружка пуста. Ай молодец Альфредо, вовремя заказал. Пока вино прохладное то ещё терпимое. Зря, пожалуй, ХосеМа всю жизнь считал его юродивым дураком. Быть может он-то сразу чувствовал куда всё идёт и заранее топил всё в вине. Теперь сидит в старом Мушкете пьяный и довольный, а у ХосеМа хоть бы в одном глазу после трёх кружек!
De pe a pa
(От А до Я)
Пытаясь угнаться за Альфредо ХосеМа методично глотает вино, крякает и машет руками. Он всегда всё старается делать правильно, значит и напиваться тоже будет как надо. На смену он всегда приходил за полчаса, работал мерно, а перед уходом проверял, чтобы всё было готово в лучшем виде для новой смены: конвейер чист, отходы убраны, а холодильные камеры приведены в порядок и продукт разложен по категориям и дате производства. В тридцать шесть лет он стал начальником смены, а потом пришёл Хозяин и превратил маленькую бойню в мясокомбинат. Многие старики нового порядка не выдержали, а ХосеМа был как рыба в воде. Приходил утром, наводил порядок за бестолковой сменой ублюдка и раздолбая Сандро, а уходил вечером оставив за собой всё в идеальном порядке.
Так и в чёртов понедельник пятнадцатого ноября он пришёл рано утром за полчаса до начала смены. Ровно в 6:30 отключил сигнализацию. Слегка удивился необычному порядку на конвейере. Даже подумал: “Неужто Сандро подменили”. А потом он увидел...
Очередной глоток только подстёгивает воспоминания. ХосеМа пьёт уже не первый день и знает, что пришёл тот момент, когда бороться больше нет смысла. Всё равно накроет воспоминаниями о том утре, что бы он сейчас ни делал.
В то утро в главном зале было чисто и пахло хлоркой. И только у входа в дальнюю холодильную камеру на полу была тонкая линия засохшей крови. Кровь на бойне дело привычное, особенно с раздолбаями работниками, однако обычно кровь проливается кривой неаккуратной лужей, а не тянется тонкой лентой, как будто зовя за собой. А на столе была разделанная туша. Точнее тело. Женское. Профессиональный взгляд автоматически оценил качественную работу. Тело было обескровлено, ошпарено и освежёвано по всей непростой технологии разделки свиных туш. Вот только записка во рту была не по технологии.
При каждом воспоминании о том столе у ХосеМа встают волосы дыбом. Даже на груди. В хлорно-пустынном зале бесновалась тишина, отдаваясь в ушах тиканьем часов над входом. Грохот часов безжалостно отсчитывал последние моменты старой жизни.
Сначала был звонок в полицию, потом Хозяину. Анхель примчался в тот же момент, и точно так же остолбенел в дверях последнего холодильника. А потом он долго бессвязно ругался, и, поминая всех святых, буквально тащил ХосеМа к главному ходу не пускать рабочих.. У ХосеМа в голове бился мотыльком всего один вопрос – я же сам отключил сигнализацию, почему она не сработала?
Vamos a ver de qué lado masca la iguana.
(Ещё увидим какой стороной жует игуана)
На дне опустевшей глиняной кружки отыскалось ещё одно воспоминание, куда более свежее. Утром Хосе Марии позвонил сам Хозяин и настойчиво попросил прийти к нему домой на ужин. Такого не было ни разу за все годы работы, не было и за последние три недели алкогольного кошмара. Будет ли у ХосеМа всё ещё работа после этого ужина? И будет ли сам ХосеМа нужен хоть кому-то, в таком возрасте и без работы. Или о чём-то другом хочет говорить Анхель? Уж не он ли сам разделал то тело и теперь ищет повода избавиться от свидетеля? А может, он думает что это дело рук аккуратного Хосе?
Пьяница Альфредо лежит головой в тарелке и громко храпит. Новенький бармен явно боится выкидывать его за порог, потому что рядом сидит здоровенный детина ХосеМа и смотрит сквозь всё страшными глазами. Так же храпел быстро постаревший отец, уже забывший про палку и ритм от-син-ди-ка-та. Одеревеневшее тело Хосе Марии будто под действием внешней силы разворачивается к бармену и хрипло просит отвыкшим от разговоров горлом:
- Эй бармен! Да, ты, чужак, что вылупился idiota de los cojones? Сделай мне крепкий кофе в такую же точно кружку. Шевелись!
-
8
Мерче Ромареда, хозяйка бара
Ууууррр! Уууррр! Топ-топ-топ, ууурр, топ-топ-топ, уууррр...
УУУУРР!
Сорок пять лет подряд я просыпаюсь в несусветную рань из-за этих летающих крыс.
Я знаю, как будет выглядеть мой персональный котел в аду. Измазанный пометом и извалянный в голубиных перьях, кишащих мерзкими блохами. А сами твари будут топтаться по краю чана и насмешливо курлыкать, наблюдая, как моя душенька беспомощно бултыхается в вонючем вареве.
С паршивым утречком тебя, Мерче, чудным началом очередного невеселого денька.
В комнате темно и холодно, я неохотно встаю с постели. Машинально осеняю себя крестным знаменем, молюсь перед статуей Мадонны. Кажется, строгий темный лик взирает на меня неодобрительно. Почему-то снова вспоминается моя свекровь, сеньора Асунсьон. Матушка Бенито изначально отнеслась ко мне с недоверием и презрением - ещё бы, такой мезальянс. Её драгоценный Бенито, роскошный мужчина в самом расцвете сил, владелец преуспевающего бизнеса, а я – молоденькая дурёха, за душой ни песеты, да еще и смазливая на вид. Сенора Асунсьон считала мою внешность недостатком куда большим, чем бедность. К её вящему удовольствию, ежедневная работа в баре и гостинице, с утра и до ночи, без перерывов и отпусков, быстро стерла излишне яркие краски с моего лица, я больше не привлекала мужское внимание. Оно и к лучшему, честно говоря. Спасибо, накушалась я этого блюда когда-то, долго горчило. А Бенито в целом неплохо ко мне относился, заботился по-своему, даже когда окончательно ясно стало, что детей у нас не будет.
Я отгоняю воспоминания и начинаю составлять список дел на сегодня.
Поручить Томасу заготовить дрова. Восемь...нет, лучше десять вязанок. Он крепкий парень, не перетрудится.
Заменить коврики во втором и третьем номере.
Купить чистящие и моющие, туалетную бумагу.
Пополнить запасы продуктов... Нет, ну это просто невозможно. Черт бы их побрал, этих постояльцев, только и делают, что жрут и гадят! Понаезжали на наши головы, полудурки, все номера заняли, в баре не протолкнуться. А я то уже надеялась, что после летнего потока туристов-паломников к пещере Мадонны наступит традиционное затишье. На холодный сезон Инфьесто обычно превращается в сонное царство. Собственно, так было и в этом году - весь ноябрь номера почти пустовали, если не считать ту полоумную девицу. Но один постоялец и всего на три дня – это прям совсем мелочь. Странные все же люди бывают – заехала, оплатила неделю вперед, а потом хвостом махнула и сбежала неизвестно куда, даже вещи не забрала, малахольная. А ведь она мне даже понравилась сначала – тихая, спокойная, паэлью похвалила... почти искренне. Хорошо, что хоть таксист на следующее же утро её вещи забрал, а то пришлось бы у себя этот хлам держать – не выкидывать же, неправильно как-то, не по-людски.
...А точно ли таксист по её поручению приезжал? Может, не надо было отдавать вообще? Так, ну ладно, не мое дело. Претензий ко мне нет – и чудненько. Что там дальше по списку: кофе, сахар, перец, оливковое масло, чечевица, кукурузная мука, томаты, чоризо, мидии...Заканчиваются баранина и свиные ребрышки, но к Хесусу сегодня заходить не стоит, пожалуй. Черт бы побрал этих проныр! Правильно покойный Бенито говорил, нет хуже профессии, чем журналист. Рой комаров просто – кружат, жужжат, кровушку свежую почуяли, не улетят, пока не напьются всласть. Доведут нашего мясника до греха, скоро начнет на посетителей с топором кидаться. Если уже не начал...
Я раздраженно отбрасываю ручку и блокнот. Невозможно сосредоточиться на делах, голова гудит, словно улей. Я уже слишком стара для всего этого. А вот сеньора Лусия со своей закадычной подружкой Петрой аж светятся, оживились, морщинистые щеки пламенеют нездоровым румянцем – от истерического возбуждения и щедрых порций граппы. Ненавижу такое, сразу настроение портится, аж зубы ноют. Сплетницы чертовы, вот уж кому радость-то привалила на старости лет, да простит Мадонна такие мысли.
Во имя свиньи.
Не могу перестать думать обо всем произошедшем. Наверное, я ничем не лучше Петры. Только у той рот напрямую с пустой башкой соединен, болтает все, что взбредет, не разбирая, а я себя умею в руках держать, жизнь научила.
Такая страшная смерть, даже представлять жутко. Живешь, строишь какие-то планы, мечтаешь о чем-то. А потом твое обнаженное изрубленное тело находят на разделочном конвейере, среди свиных туш. Какое унижение. Только по-настоящему больной мозг только мог до такого додуматься: разделать жещину, выпустить кровь, обрить, располосовать на порции. Да ещё сунуть эту дурацкую записку.
Пожалуй, ближайшее время мясо в рационе постояльцев придется исключить. Аж подташнивать начинает, как подумаю о готовке. Обойдутся мидиями и осьминогами, не оголодают, бедненькие. Слава Мадонне, что появился Томас, сама бы я уже не справилась. А другие, набивающиеся мне в помощники, вызывали только желание плюнуть в хитрую рожу и огреть половником. Слетелись, словно мухи навозные. За всю свою жизнь в Инфьесто, без малого шестьдесят пять лет – пресвятая Мария, подумать страшно! – не видела такого паскудного сброда.
Гиены, самые настоящие гиены. У одного глаза блестели нехорошо и щеки дергались, словно он сейчас забьется в припадке, у другого зубы гнилые – с ним же разговаривать невозможно, не то что на кухню пустить, третий микроволновкой пользоваться не умел. А некоторые вовсе на ногах плохо держались от страстной любви к граппе, пьянь чертова.
Но хуже всех неудавшиеся женишки. Эти натужные комплименты, заискивающие заглядывания в глаза – мерзость. Можно подумать, по мне не видно, как я на выданье спешу. Тьфу ты, черт, лучше об этих проходимцах вообще не думать. Бенито не был святым, конечно, но он относился ко мне достаточно уважительно и ценил мой труд, с ним я чувствовала себя защищенной - от нищеты, от излишнего внимания мужчин, от жалящих слухов. Так что пачкать память покойного, выйдя за какого-то проныру и передавая ему семейное дело Ромареда – нет уж, увольте.
Томас на фоне этих прощелыг просто аристократ. Конечно, тоже тот еще пройдоха - неспроста ведь он в Инфьесто приехал, неспроста. Наверняка тоже из-за этого убийства. Но ладно, мне пара рабочих рук ох как нужна была, а он парень непритязательный. Предложила ему половину от того, что обычно платила своим рабочим – и глазом не моргнул, согласился. Вот и отлично, сэкономила – считай, что заработала.
Если так подумать - а его ведь не деньги интересуют, а возможность пожить у меня в пансионе и покрутиться среди постояльцев. Места свободного так просто в Инфьесто сейчас не сыщешь, все хотят быть в курсе событий, вот и налетела свора. Ищейки разного толка, журналисты, психи всех мастей...Ума не приложу, кто Томас на самом деле, но стоит отдать должное – работник из него просто отличный. Крутится, словно хомяк в колесе – и порядок в баре поддерживает, и напитки быстро разливает, и с посетителями болтает напропалую. Как-то прям очень легко ему удается находить общий язык со всеми. Вот и ладненько, я-то трепаться не особо люблю, а теперь, благодаря Томасу, от меня хоть отстали со своими пустопорожними разговорами.
Только надо бы его хвалить поменьше, а то вчера за день аж дважды с языка сорвалась благодарность. Эдак разбалую его, ещё, чего доброго, прибавку попросит.
Что-то я последнее время мягкотелой становлюсь. Плохо, нет более жалкого зрелища, чем некрасивая сентиментальная старуха. А жалость я терпеть не могу.
Так, Мерче, всё, дела не ждут, надо шевелиться.
........................ .
Ажиотаж вокруг убийства потихоньку спадает. Какая все таки удивительная тварь – человек, ко всему привыкает. Похоже, еще месяц-другой – и жизнь в нашем славном городке вернется на круги своя, будто ничего и не было. Разделочный конвейер запустили снова. Интересно, каково это - по утрам приходить туда на работу, зная, что двадцать дней назад к свиным тушам кто-то добавил человеческую...Во имя свиньи.
Сегодня бар закрыт. Постояльцы потихоньку разьезжаются. За пару недель Томас многое успел, так что сегодня у него законный выходной. Слава Мадонне, наконец долгожданное затишье. Сегодня даже топот и курлыканье голубей не так сильно раздражают. Можно никуда не спешить, до завтрака еще полно времени, все успею.
Нет ничего вкуснее утренней сигареты под чашку кофе. Крепкий напиток в меру горький, немного солоноват – именно так, как я люблю. Доктор Элио говорит, что я нещадно гроблю свой организм и приближаю старость. Бедный Элио, седины нажил, а ума все нет. Никотин, алкоголь, кофеин – ничто не гробит человека так, как тяжелая работа и беспросветная тоска по упущенному. Так что пара таких привычек, которые я приобрела после смерти Бенито, особо мне не навредят, зато нервы целее будут.
На фоне вещает радио, скрипуче предупреждает о надвигающемся буране. А вот это уже плохо. Сигарета противно горчит, я раздраженно тушу окурок. Такое уже было несколько лет назад, Инфьесто оказался отрезан от всего мира на целую неделю.
Но тогда в нашем городке не скрывался убийца.
Черт, снова зуб заныл. Я пытаюсь прогнать противную мыслишку, но она все возвращается.
Убийца до сих пор не пойман. Он разделал бедную женщину, словно свиную тушу – и до сих пор никто не знает, за что, как почему, а главное – кто, кто, кто это был? Наплыв психов спал, да, стало поспокойнее. Но люди все ещё сплетничают, всё еще косятся друг на друга. А ты, Мерче? Помнишь, как невольно ускоряла шаг, проходя мимо мясной лавки Хесуса, как вздрагивала, видя его на улице.
И вот если мы в таком состоянии окажемся отрезаны от всех – что тогда?
Я снова вынужденно отгоняю тревожные мысли. Вот она, старость. Скоро совсем разум терять начну. Лучше займись делом, Мерче, займись делом.
........................ .
Только после полудня поняла, что так и не видела Томаса сегодня. Получается, он вообще не выходил из своей холодной мансарды.
Я немного колеблюсь, но в итоге решаю дать слабину. В конце концов, изредка можно позволить себе поступать, как хочется, а не как привыкла.
Долго стучусь в двери мансарды, наконец, Томас отворяет. Ох, ну и видок у него, лицо бледное, аж зеленоватое, в глазах лихорадочный блеск. Он молча слушает мой рассказ про буран и сбивчивые напутствия. Почти силком впихиваю ему в руки дрова – он смотрит то на меня, то на вязанку так, будто не понимает, где находится и что от него хотят. Я чувствую укол вины – ну вот, молодчина, Мерче, сэкономила. Парень-то, похоже, умудрился простыть. Пожалуй, занесу-ка я ему горячей чечевичной похлебки – а то ведь может совсем расхвораться, бедолага. Ехидный внутренний голос тут же добавляет – а то потом самой управляться со всем придется, да, Мерче?
Решаю занести ему еще травяного отвара и посмотреть – может, стоит таки Элио вызвонить, попросить оглядеть парня. Но не успеваю даже подойти к лестнице, как Томас сбегает вниз, едва не сбивая меня с ног.
Всклокоченные волосы, куртка надета только на один рукав, выпученные глаза – вид у Томаса теперь не просто больной, а какой-то безумный.
Я ворчу, собирая осколки чашки и вытирая пролитый отвар. Ну, полудурок ты эдакий, так и знала, не все с тобой ладно, что-то должно было случиться. Вот ты у меня получишь, как вернешься – ух я тебя тепло встречу, помощничек.
-
9
Мария дель Кармен Гарсия, реставратор и ретушер
01.11 Понедельник
11:00
Сегодня утром, по дороге на работу видела цветочницу. Наверное, последняя в этом году.
20:00
Вызвал С. Думала, что будет ругать за недочеты в восстановлении фрески (как они меня достали!). Но нет! Рассказал, что к нам в музей обратились по поводу реставрации статуи Богородицы 18 века из Инфьесто. Читала о ней, уникальная деревянная статуя. Хранится в пещере (NB: подумать по поводу проб воздуха, возможно в нем есть вещества, помогающие сохранению статуи).
И да! С. решил поручить ее реставрацию МНЕ! Честно говоря, не поверила. Столько лет ковыряния в малозначительных фресках и вдруг такое. Вышла из кабинета и долго не могла прийти в себя. Сделала на лестнице несколько дыхательных упражнений, не стоило появляться в отделе слишком взволнованной. Думаю, сегодня стоит выпить вина, иначе вряд ли усну.
23:20
Все таки не стоит мешать вино и молитву.
01:00
Прочитала Ангел Господень трижды.
02.11 Вторник
20:00
Утром чуть не проспала, но пока бежала на работу, в голову пришла отличная идея! Думаю взять неделю в счет рождественского отпуска и съездить в Инфьесто. Осмотреть статую, пообщаться с местными, поискать литературу. Понятно же, что, если я провалюсь, то ничего такого мне больше не поручат. Я и так не понимаю, какая муха укусила С., что он обошел всех корифеев нашего отдела. В обед попыталась составить план поездки, но отвлекало это противное старичье. Слухи о моем назначении уже разлетелись по музею, так что весь обеденный перерыв я выслушивала тоненькие пожелания удачи, которые слегка прикрывали толстые слои зависти.
23:00
Не забыть купить кофе!!!
00:15
Перед поездкой:
- Съездить на кладбище к родителям
- Посмотреть в каком состоянии чемодан (?купить новый)
- Передать документы
- Посмотреть, что есть по статуе в музейной библиотеке
- Вызвать сантехника, течет кран
03.11 Среда
11:00
Утром снова видела цветочницу. Схваченные утренней свежестью букеты в ее корзинке печальны.
22:00
Позвонил милый Антонио. Пригласил завтра поужинать. Конечно, я не могу ему отказать. С одной стороны, я трепещу перед его опытом, недаром наш музей чтит его, как одного из самых знающих искусствоведов современности. Надо видеть, как уважительно разговаривает с ним С. С другой, мне льстит его внимание ко мне, скромному реставратору. Иногда думаю, что не будь ему за семьдесят, могло бы… нет, не стоит об этом!
04.11 Четверг
08:00
Через пять минут нужно убегать, а я сижу над чашкой кофе и пишу. Ночью мне приснился, как говорила мама, стыдный сон. Там был милый Антонио и пещера и… Господи, помоги мне, даже вспоминать стыдно. Меня уже давно не тревожили подобные сны и вот опять.
Сейчас мне почему-то вспомнился твердый каменный пол в часовне нашей школы. Когда сестра Матильда застала меня за игрой с насадкой для душа. И как всю ночь я провела перед алтарем под укоряющим взглядом Сына Божия. Все, бегу на работу.
14:00
Взяла на работу черное платье. Мне всегда хочется выглядеть хорошо, когда милый Антонио рядом. Жаль, что сбегать в парикмахерскую не получится.
22:00
Рассказала Антонио о заказе. О статуе и легендах, вывалила всю информацию, что мне удалось выцарапать в музейной библиотеке. Честно говоря, почувствовала себя удовлетворенной, когда увидела, каким интересом загорелись его прекрасные глаза. Ну, милый, не одному тебе все самое интересное. Скромные реставраторы вроде меня тоже имеют право на счастливый шанс.
Он проводил меня на такси до дома. Я смотрела на него, такого стройного и статного, несмотря на возраст, на милые морщинки около глаз. Конечно, когда машина остановилась, он вышел и открыл мне дверь.
Я рассказала ему про отпуск, Антонио одобрил эту идею. Он понимает, насколько это важно для меня.
До сих пор чувствую тепло его губ на щеке. Dios te bendiga, Maria — прошептал он.
Иду спать. В теле какая-то легкость.
11.11 Четверг
20:00
Не успеваю писать, совсем утонула в делах. Вчера после работы съездила в Национальную библиотеку, нашла пару интересных работ по Богородице. Что смогла ксерокопировала, возьму с собой. Жаль, что некого попросить поливать мои герберы, надеюсь за неделю ничего не случится. Надо подумать, куда их пристроить, когда начнется реставрация.
Сантехник уже третий раз переносит визит. Вроде как обещал завтра точно прийти. Ума не приложу, как буду выкручиваться, если он так и не появится.
Милый Антонио звонит чаще, чем когда либо. Интересуется, как идет сбор материала. Это очень мило с его стороны, потому что мои заслуженные коллеги из отдела, похоже, объявили мне легкий бойкот. Не сказать, чтобы меня это беспокоило, мы и раньше общались мало, но все-таки очень хочется с кем-то поделиться. Хорошо, что есть Антонио!
Заказала гостиницу ближе к центру - единственную. Поменяла билеты, чтоб успеть на поезд. Чемодан, в принципе, еще поживет. Конечно, он мой ровесник и выглядит куда обшарпаннее меня. И смотреться я с ним буду как бабуля на отдыхе, но какая, в сущности, разница?
На завтра отпросилась у С. на полдня, съезжу на кладбище. Я всегда приезжаю к родителям тринадцатого, но не в этот раз. Думаю, они не обидятся.
12.11 Пятница
22:00
Вроде все готово. Третий раз переупаковываю чемодан, а сна ни в одном глазу. Надо поспать, а то приеду в Инфьесто как переваренная макаронина. Волнуюсь. И интересно необыкновенно. Решила, что завтра не пойду сразу к статуе. Во-первых, хочу посмотреть город. Во-вторых, надо воспитывать в себе терпение. Все. Точно. Первый день — отдых!
23:30
Забыла положить расческу. Ну вот что такое? Надо успокоиться. Помолюсь.
13.11 Суббота
17:00
Какой чудный городок! Сразу, как я сюда приехала, с меня как будто смахнули пыль Мадрида. Удивительный воздух, кажется, что им невозможно надышаться, горы, чарующая атмосфера спокойствия и старины, которая меня окружила!
Мушкет, моя гостиница, прелестно хороша. Конечно, если в ней когда-то и делали ремонт, то явно не в этом столетии. Другие могут придраться и к обшарпанным стенам и к скрипучим ступеням, но я-то реставратор. Окно моего номера выходит на маленький садик. Летом тут, наверное, чудесно.
Хозяйка потрясающая. Она похожа на торговку донну Розу, которую я ужасно боялась в детстве. Мама вручала мне список и денежку. Я осторожно спускалась по вытертым ступеням. И вот уже захлопывалась за спиной тяжелая дверь, отсекая тебя от внешнего мира, от солнца и ты оказывался во влажном полумраке. А в дальнем углу донна Роза начинала неторопливо подниматься со своего стула навстречу тебе. Помню, она мне казалась огромной, как ни парадоксально, я считала, что она больше, чем ее магазинчик. И что она так будет вставать, вставать, пока не выдавит стены и не вырвется наружу. Но этого так ни разу и не случилось. Донна Роза сдвигала брови и вот тут надо было быстро улыбнуться и скороговоркой пробормотать «доброеутродоннароза», коротко вдохнуть и «пятьтоматовартишокиогурец». Смиренно принять дары из рук языческой богини, положить дань в виде денежки и скорей скорей на волю, на солнце!
Ох, что-то меня занесло.
Пойду ужинать. Присмотрела милое кафе рядом с пещерой и часовней.
21:00
Удивительный день, удивительный вечер. За ужином ко мне подсел мужчина. Ну такой, не особо интересный. Оказалось, что это Анхель, мэр Инфьесто. Ну не знаю, как по мне свитер, якобы небрежно наброшенный на рубашку поло у человека с такой должностью кажется нарочитой демократичностью. Золотые часы же, я считаю и вовсе неуместными в этом ансамбле.
Интересно, как он меня узнал? Причем, кто я и зачем приехала. Но такая осведомленность приятна. Почему бы раз в жизни не почувствовать себя значимым лицом, за которым гоняется аж целый мэр.
На самом деле, я ерничаю. Мы прекрасно провели вечер. По крайней мере, я получила столько комплиментов, что закружилась бы и куда более рациональная головушка. Анхель обещал завтра лично провести для меня экскурсию по горам, естественно показать статую Богородицы в обход всех туристов и даже пригласил на ужин в свою резиденцию. Честно говоря, последний пункт плана меня немного смущает. Он прямо сказал, что не женат. Понятно, что такому мужчине как он не имеет смысла очаровывать заезжего реставратора, чтобы гнусно надругаться над ней в своем доме, но я пока в сомнениях. Когда он говорил о тихом ужине и расписывал насколько у него прекрасный повар, мне вспомнился тот сон. Боюсь краска, которая густо залила мое лицо, была несколько некстати, поскольку после этого Анхель любезно оплатил мой ужин (я пыталась сделать это сама, но он был крайне настойчив), поцеловал руку и сказав, что зайдет утром за мной в гостиницу, удалился.
Пью вино в номере, смотрю на садик, думаю.
22:30
Вино закончилось. С одной стороны, не стоит обижать главу города, в котором мне еще работать и работать. С другой, куда может завести этот ужин? С третьей, признаюсь, это не совсем мой тип мужчины. … В общем, думаю, что стоит положиться на высшие силы. Я верю, что завтра в пещере Богородица укажет мне. Вот в зависимости от Знака и решу, стоит ли ужинать с Анхелем.
Ложусь спать. И будь, что будет.
-
10
Анхель Пардо, мэр Инфьесто
Анхель сидит за своим столом и смотрит на чистый лист бумаги. Мысли его печальны. Глаза закрываются. Темнота… Тьма… Тьма накатывает на него и поглощает всё его сознание. Как в тот раз… Тот о котором не хочется вспоминать, но нельзя забыть. Свет… Цвета… Витражи… Церковь… Пещера, орган, хор, люди… Город… Город живёт… цветёт… растёт… дерево…пахнет… жёлудь… хамон… мясо… бойня… смерть… комбинат… работа… жизнь… Цена? Цена жизни? Бесценна? Ха! Три раза ха! У всего есть цена… Или нет? Реликвия. История. Грош цена? Тогда зачем? Ради чего это всё? Ради города! Город живёт… цветёт… без деревяшки внутри. Почему без? Ведь вот она, родимая. Всё на месте. И город цветёт. Пахнет. На деньги человека из-за океана. Анхель тяжело вздыхает. А всё-таки? Что не так? Почему такой тяжёлый взгляд? Ну скажи, Мария, ученая ты моя девочка, ну сама видишь, не для себя же! Ну трудно тебе что ли? Я же ничего сверхъестественного от тебя не прошу! Hermana, ну хочешь на колени перед тобой встану? Одно твоё слово спасёт город, меня грешного спасёт… И ледяной взгляд в ответ. И улыбка? Ухмылка? И Тьма… Мать… Мать-Тьма… А что делать? Делать-то чего? Луис? Ты как здесь? Поможешь? Спасибо, Луис! Ты один в этом городе порядочный человек! Один! Во всём городе! Без праведника город не стоит, сам знаешь. Вот ведь как бывает! Раз и всё. Так ведь святых-то не бывает. Для каждого есть своя кара. Кара. Кар. Кар. Кар. Рак. Накаркал. Привет, членистоногое, мы теперь вместе. А ведь мог бы… А всё равно… Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Что? Столько меня мучил, а теперь испугался, в ремиссию собрался? Просто в уголке посидишь? Ну ладно, сиди, дело-то хозяйское. Но как всё-таки не вовремя. Так что дальше? Да, господин инспектор. Нет, господин инспектор. Нет, господин инспектор. Как вы могли такое подумать? Конечно-конечно, заходите в любое время, помогу чем смогу. Вот вам в помощь старший смены, мне пора бежать...скрыться...Реши ть, как я уйду. Надо же было такому случиться. Луис-Луис… Как такие мудаки только по земле ходят, не проваливаются. Провал, провал и карнавал. Маска. А кто у нас под маской? Да! Да, любимая! Всю жизнь! Только тебя! Какие нежные у тебя руки! Как приятно держать их в своих ладонях! Поцелуй! Нет? Ладно, потерпим. Куда-ж ты от меня денешься. Да? Да. Да! Да! Да! Господи Иисусе, спасибо что ты есть! Спасибо что ты создал её, спасибо что создал меня, спасибо за этот день, за эту ночь, за это дитя. Каким я был трусом, почему не признал грех, не сберёг его, ведь ты бы мог быть ещё одним жителем города. Город! Ты должен расти! Ведь ради тебя, я же всем пожертвовал, самым дорогим! Так что давай скотина, не смей мне здесь загнуться! Не можешь! Не имеешь права! Ведь не зря же это всё! Ведь… Ведь мой путь закончен… Наместник найден, он верный, без гнили. Анхель приоткрывает глаза и с ненавистью смотрит на лист бумаги. Что, ублюдок? Этого ты хочешь? Этого? Ну на! На! Жри, не обляпайся! Получай, маленький белый засранец! Вот тебе всё! Всё, что у меня есть! Всё, что я есть! Всё, чем я был! Анхель хватает ручку словно нож и несколько раз с ненавистью тыкает листок. Закрывает глаза, делает глубокий вдох, берёт ручку и аккуратно выводит: «Дорогая Мерседес…»
-
11
Мерседес (Мерче) Ромареда, хозяйка бара
Сегодня кофе получился слишком солёным. Странно, ведь готовлю всегда одинаково – две чайных ложечки с горкой, соль на кончике ножа, полчашки холодной воды, вскипятить трижды, не давая джезве излиться на чистую плиту.
В чашку капнула очередная слеза. Ах, вот оно что.
Старая Мерче плачет, надо же, невидаль просто. Ух как бы сейчас Лусия и Петра порадовались, пересудов и хихиканий на неделю, а то и две. Плачущая Мерче – да это же для Инфьесто покруче очередной смерти будет.
Я резко вытираю щёки, затягиваю косу потуже. Совсем расклеилась, старуха глупая.
На моей тумбочке лежит запечатанный конверт. Его подсунули под дверь бара этой ночью, и я до сих пор не могу заставить себя посмотреть, что там. Протягиваю руку – но не могу открыть, не хватает духу. Кончики пальцев горят, как от ожога. Нет, кофе мне сейчас не поможет, нужно что-нибудь покрепче.
Внимание, загадка! Кто может выглядеть хуже слезливой неопрятной старухи? Верно, только пьяная слезливая неопрятная старуха! Ха!
Я с отвращением смотрю в зеркало на свое безобразное отражение и салютую сама себе грязным стаканом.
Анхель, Анхель, старый ты дурак. Ну зачем ты это сделал?
Жизнь только начала входить в прежнюю колею. Несколько дней я горевала по Томасу. Подумать только, а я ведь так ворчала, злилась на него, и все ждала, когда же он вернется. А он в это время уже был мертв. Зато в Инфьесто снова вспыхнули пересуды – сначала страшная смерть женщины от рук какого-то маньяка, а потом таинственная смерть полицейского – подумать только, такой неожиданный поворот событий.
Люди напуганы, я это понимаю. Вот и обмусоливают, обсуждают, строят всякие нелепые теории. Смерть девушки, смерть полицейского, смерть девушки, смерть полицейского, шу-шу-шу, урр-уррр, бла-бла-бла, шу-шу-шу. Словно глупые голуби – курлычут и курлычут.
А мне вот было горько. Похоже, всего за три недели я умудрилась привязаться к парню. Для других – погиб приезжий, погиб полицейский, чужой и обезличенный представитель закона. Для меня – погиб Томас, мой помощник, мой работник.
Сначала я, конечно, немного злилась – надо же, втерся в доверие, пригрела змею на груди, можно сказать. Но ведь если так подумать - он просто выполнял свою работу. Да и в целом славный парень такой был. Ты бы хотела себе такого сына, Мерче. Просто признай это. Ты уже втайне мечтала, как Томас остается, как ты передаешь ему семейное дело. И может в жизни появился бы какой-нибудь смысл, может, ты бы перестала чувстовать себя пустышкой?
И вот он погиб, так глупо все получилось. Еще и этот дурень Альфредо – что он там умудрился наболтать Томасу? Небось, наврал с три короба. Все знают, что на фоне Альфредо даже Лусия и Петра могут показаться просто честнейшими особами.
И не успела я оправиться после смерти Томаса, как вот тебе, пожалуйста, сюрприз от Анхеля.
Город, несмотря на все пережитое, уже начинал готовиться к Рождеству. Смерти, таинственный маньяк, будоражащие кровь слухи и страхи – людям в этом году особенно нужен был праздник. Всем, кроме Анхеля – он уже всё для себя решил. Надо же, какой драматичный и по-киношному пафосный уход – сброситься с заснеженного обрыва. Старый дурак сохранил в себе искру былого романтизма.
Как же я его любила когда-то, сейчас даже трудно в это поверить, так много времени прошло.
Я думала, что он уже совсем меня позабыл. Мы редко встречались, а если вдруг и пересекались – то вели себя равнодушно, как чужие. Время ведь все лечит. Интересно, что именно сподвигло Анхеля на этот поступок? Я не верила в разные нелепые слухи, которые тут же начали распускать местные дурни. Но может, причина все же в той исчезнувшей несколько недель назад девушке? Неразделенная любовь на старости лет? Молодая мошенница обводит вокруг пальца старого богатого дурака?
Или болезнь, не захотел мучаться на старости лет?
Или ты наконец решил попросить у меня прощение, Анхель? У меня и у своего сына, так и не узнавшего своих настоящих родителей.
А ведь все ответы могут быть здесь, в его прощальном письме.
Я беру конверт, руки уже почти не дрожат. Хорошо.
Спи спокойно, Анхель, черт с тобой...
Бросаю конверт прямо в камин, наблюдаю, как быстро чернеет и скручивается бумага, как опадают пеплом знакомые вычурные завитушки. Когда-то у меня хранились десятки его записок. Я все их сожгла перед свадьбой с Бенито. И это письмо сжигаю, не читая. Просто знаю, что так правильно.
Прошлое должно оставаться прошлым.
........................ .
В детстве я любила качели. Разгоняешься, летишь ввысь, к небу, зажмуриваешься от сладкого страха, холодным комком стынущим внутри. А потом спрыгиваешь на землю, шатаешься и смеешься от ощущения прошедшего полета, от того, что ты снова в безопасности. Страх – полет – нога в сандалии касается земли – солнце на лице – и снова вверх – страх – солнце – улыбка на губах. Давно позабытый калейдоскоп ощущений. Вот сейчас меня просто кидает из стороны в сторону. Это уже не качели, а какой-то страшный нелепый аттракцион. Только стоит принять новые известия, переварить, свыкнуться, вернуться к успокаивающей рутине – как ннна тебе, Мерче, получай. Лети куда-то, вверх тормашками, не находя опоры.
Три дня назад я сидела на этом же месте, пила, смотрела, как огонь дожирает последнее письмо Анхеля. И думала, что все, отмучилась, отболела. Но нет, как же, раскатала губу. Спасибо, Анхель, удружил. Когда меня вызвали к нотариусу – я даже не удивилась. Думала, может что-то с Томасом связанное, какие-то документы проверяют, кто их там знает, наших знаменитых крючкотворцев-законников.
Но нет, снова привет из прошлого. Я едва не расхохоталась, когда нотариус озвучил последнюю волю покойного Анхеля. Сдержалась. Подумала, что вот дойду домой, плесну очередную порцию чего-то крепкого в чашку и тогда уже от души посмеюсь.
А вот какая штука, что-то мне совсем не смешно.
Старый ты дурак, Анхель. Решил прямо по всем фронтам красиво уйти. Перед последним полетом оставить бывшей любовнице все имущество.
Я себе невольно представляю, как бы это послание выглядело вживую, от его лица, а не переданное нотариусом.
Лицо Анхеля страдальчески морщится. Покрытое морщинами, но все еще красивое. Эдакая благородная старость, убеленная сединами. Голос глубокий, слегка дрожит, глаза блестят от сдерживаемых слез.
- Я завещаю тебе все свое имущество, Мерче. Только найди нашего сына, найди, молю! И пусть все нажитое достанется ему. Он не знал своих родителей, мы тогда были так молоды и глупы, так напуганы! И поступили трусливо и подло, подкинув бедного младенца в монастырь.
Лик Анхеля перед глазами мерцает, голос прерывается. Вот она, истерика, все же накрыла.
Старый благородный дурак. Я давно уже разыскала нашего мальчика; только не могу ничего ему оставить – мертвые, знаешь ли, не получают наследство. Думаю, его жизнь без нас выдалась только лучше, но вот проклятая болезнь не щадит никого, ни старого, ни молодого, ни преданного, ни предавшего. Какая ирония.
И что теперь?
Я могу нанять кучу частных детективов и попробовать расследовать смерть той несчастной девчушки и славного парня Томаса, узнать правду.
Могу всласть издеваться над Петрой и Лусией. Например, совершить какой-то великий поступок, пожертвовать на благотворительность, преподнести щедрые подарки самим старым сплетницам - интересно, что из этого выбесит их больше всего?
Могу развалить к черту бывший дом сеньоры Асунсьон.
Могу перестроить бар и гостиницу.
Могу нанять охотников на голубей. Целую бригаду! А если таковых нет - так за деньги кто-то наверняка решиться освоить новую профессию.
Даешь новый Инфьесто. Без голубей! Без маньяков! Без сплетников!
Я поднимаю бокал и салютую своему отражению. Свалявшиеся полуседые волосы, старый халат, собравшиеся гармошкой тёплые чулки. Слёзы катятся по увядшим щекам, смешно капают с обвислого подбородка.
Да здравствует Мерче Ромареда, самая богатая и влиятельная женщина Инфьесто!
-
12
Глория Сампедро, секретарь комендатуры Овьедо
Сеньора Сампедро, вы выдали мне форму не моего размера. Я совершенно точно помню, что писал сорок шестой, а выдали мне пятьдесят второй.
Глория Сампдеро, женщина лет сорока, всплеснула пухленькими ручками.
- Ах, милый, прости. Конечно, ты все написал правильно, это я опять все перепутала.
Она суетливо забрала у строгого офицера неподходящий комплект.
- Просто все из рук валится, ни на чем сосредоточиться не могу, - оправдывающимся тоном продолжила она, скрываясь где-то в недрах склада. - Как узнала про бедного сеньора Домингеса. Ох, такой молодой, красивый и так все печально!
Когда сотрудник ушел с причитающейся ему формой, Глория тяжело опустилась на стул. Сегодня вот это, вчера она забыла в большой заказ канцелярии включить ручки… Хорошо хоть день зарплаты случился до трагедии. Все валилось из рук, а мысли постоянно возвращались к несчастному погибшему.
Когда наконец-то день закончился, Глория выдохнула с облегчением. Можно пойти домой и даже не пытаться на чем-то сосредоточиться.
Дома она привычно включила телевизор на первой попавшейся программе даже не вслушиваясь в бормотание диктора. Налила себе чашку крепкого чая, немного помешкав щедро плеснула туда травяной настойки. Но только она устроилась в уютном старом кресле, как в дверь позвонили.
Ворча себе под нос на незваного гостя, Глория пошла открывать. Но все недовольство улетучилось, когда она увидела визитера.
- Сеньор Авелино Лопес, какой сюрприз! Какими судьбами? Не ожидала, что вы решите ко мне заглянуть, хотя давно вас зазывала! - она звонко расцеловала пожилого мужчину в обе щеки, одновременно втаскивая его в дом и помогая снять тяжелое пальто. - Вы же в курсе, что у нас случилось?
- Глория, Глория, ты меня задушишь своей бурной энергией, - усмехнулся в усы гость, усаживаясь на диван. - Нет, нет, чаю не надо. Лучше плесни мне виски.
- Так вы знаете про Томаса Домингеса? - спросила Глория, вручая старому инспектору бокал.
- Конечно, знаю, - он покачал головой. - Я хоть и ушел на пенсию, но часто созванивался с Томасом. И он иногда даже просил совета. Мне кажется, я вообще последний, кто с ним разговаривал. Он звонил мне пятого числа вечером.
- Ах, - Глория испуганно прикрыла рот рукой. - А уже во вторник мы узнали, что он ночью бросился с обрыва. Какой ужас! А что он вам говорил, когда позвонил?
- Я уже знал, что он сам попросил это дело. Говорил, что работа под прикрытием ему особо удается. Мы немного говорили. Томас очень переживал, что расследование затянулось. Рассказал, что у его сына день рождения, а он даже не может приехать и нормально с ним пообщаться, и что бывшая жена из-за этого очень злится.
- Я и не знала, что он женат, - для женщины,которая привыкла знать все обо всех, эта информация стала открытием. - Хотя он совсем недавно пришел. Я даже не успела с ним толком познакомиться за эти пару дней, что он провел у нас.
- Да я и сам не ждал от него откровений. Но видимо это его сильно волновало, раз он решил мне рассказать. Вообще, Глория, если честно, я не просто так к тебе пришел, - несколько виновато сказал сеньор Лопес.- И, наверно, это не очень правильно просить тебя о таком…
- Да я для для вас что угодно сделаю! - порывисто заверила его женщина. - Сомневаюсь, что вы попросите меня о чем-то незаконном или неприличном. Хотя я согласна была бы и помочь спрятать труп вашего врага.
- Нет, милочка, трупы врагов я предпочитаю прятать самостоятельно, - улыбнулся мужчина. - Понимаешь, мне все не дает покоя его звонок и как он сокрушался о сыне. Томас сказал, что его сын очень хотел железную дорогу и он как раз собирался ее подарить. А теперь бедный его сынишка… У меня ощущение, будто я должен выполнить эту последнюю волю покойного. Глория, сможешь узнать адрес его семьи? У тебя же вроде есть подружка в отделе кадров.
- Ох, сеньор Авелино, конечно я помогу! Уверена, что Розария мне не откажет, - глаза Глории заблестели от наворачивающихся слез. - Это меньшее, что я могу сделать для семьи покойного.
Они еще некоторое время посидели, вспоминая Томаса Домингеса и рассуждая о том, что могло толкнуть его на такой поступок.
На следующий день придя в комендатуру, Глория первым делом поднялась к своей приятельнице Розарии и пересказала ей разговор со старым инспектором. .
- Рози, ты просто обязана мне помочь! - сказала она непререкаемым тоном.
- Да я и не думала тебе отказывать в этом, - ответила Рози. - Просто его дело запросило начальство, но вроде сегодня и должны вернуть. Как только я получу информацию, сразу тебе ее передам.
Почти до самого вечера Глория провела как на иголках. Она не перевела печать с датой и проштамповала целую кипу документов вчерашним днем, заказала на десять бутылок воды меньше, чем нужно., и уже было смирилась с тем, что не обрадует старика Лопеса, как наконец к ней пришла Рози и передала тоненькую папку.
- Я убегаю, потому что мне нужно срочно забрать мальчишек. Ты сама там поищи, что тебе нужно.
Глория открыла папку. С прикрепленной скрепкой фотографии на нее пристально и будто немного печально смотрел красивый мужчина. Такой еще молодой. Она пробежалась глазами по личному делу - всего 39 лет, место прошлой работы. Надо же, целых десять лет на прошлом месте. Видимо, он был не большой любитель перемен. Дойдя до строчки о семейном положении она не поверила своим глазам, поэтому перечитала ее несколько раз, после чего отложила папку. В деле было написано, что Томас Домингес вдовец, - его жена и ребенок погибли в автокатастрофе. Пять лет назад.
Глория прикрыла глаза и потерла виски. Как такое может быть? Зачем он тогда звонил Авелино? Вопросы вертелись в ее голове один за другим. Она подумала о том, что наверно стоит рассказать руководству о странности погибшего. Или это уже не имеет значения? Еще она не знала, нужно ли рассказать об этом обеспокоенному старому инспектору. Ведь наверняка он расстроится, когда узнает, что Томас его обманул. Но еще больше он расстроится, если проделает длинный путь и узнает о трагедии от кого-нибудь другого. Глория подумала, что сама хотела бы знать такое и что это может быть важным и решительно взялась за телефон.
-
13
Cерхио Видаль, журналист
Добрый день, дорогие зрители и зрительницы! - Серхио улыбнулся во весь рот и как бы невзначай мотнул головой, чтобы прическа встала на место, во время этого жеста должна была прозвучать заставка передачи. - С вами Серхио Видаль и “Здесь пахнет палёным!”. Мы ведем репортаж из печально известного Инфьесто, где сегодня жители, несмотря на пронизывающий ветер, выбирают нового мэра. Напоминаем, что прежний мэр погиб при невыясненных обстоятельствах и он также является главным подозреваемым в нашумевшем убийстве Марии дель Кармен Гарсиа, приехавшей в Инфьесто в рабочую командировку . Оставайтесь с нами, а теперь минутка рекламы.
Чертов ветер - как люди вообще живут в такой глуши…
Пако, оператор, злорадно улыбнулся и снял камеру с треноги:
- Хорош чесать голову, дебил, дубль два - у тебя на заднем плане мусорка, зачем ты влево забрал? Я тебе что сказал - вон дерево, стой рядом. Давай обезьянка, улыбайся.. Черт, ну что такое, - Пако вытер лысину. - Откуда, плять, тут чайки, в горах, мать их за ногу.
Серхио подавил в себе желание дать Пако по лицу.
Чертов репортаж, крестьяне, холопы, дебилы. Ведь надо же вляпаться в такое дерьмо… Естественно, как разделали эту мадам, так на самую мякотку послали Маноло из Эль Периодико, ну кого же еще, как не племянника главного редактора. А меня на выборы...курам на смех, кого вообще волнуют выборы мэра. Нет бы свистнул кто, когда прежний сиганул со скалы.
Ветру было насрать на каноны пятого канала, по которым репортер должен был быть душкой, а не кутаться в необъятный пуховик. Улыбка Серхио застыла, а планка настроения стремительно падала.
Если не вернусь до половины девятого, то Ньевес сделает лужу у порога, прямо на новый белоснежный ковер из Икеи...
Серхио представил себе ее дрожащий коричневый нос и беспощадно виляющий хвост и ему захотелось домой. Прогуляться с собакой в парке Святого Франциска, затем спуститься на Бульвар Сидра с Шаной, обязательно в “Пьяное Яблоко”.
Она будет кутаться в коротенькую шубку, а он - недовольно осматриваться по сторонам - не пялится ли на нее кто-то из-за соседнего столика. Официант, конечно же, разольет треть сидра на пол, наполняя бокалы, но в этом и суть. Зато после второй бутылки Шана разрумянится, и битва будет выиграна, впрочем, как и каждое воскресенье…
Попытки взять интервью у идущих голосовать закончились практически провалом. Люди плелись к зданию мэрии, отрешенные и ледяные, отворачиваясь от микрофонов. Нет, для репортажа, конечно, было снято прилично, а вот для симуляции прямого эфира так себе: пара планов гор, два интервью.
С утра Серхио бегал как голодный котенок за всеми, кого видел, впрочем, сегодня удача была не на его стороне. Когда около десяти утра показалось, что им с Пако повезло, и их внимание привлек нарезающий круги возле мэрии подтянутый пожилой мужчина в кашемировом пальто, который лучезарно улыбнулся в камеру, да еще и представился экспертом музея Прадо, близким другом убитой два месяца назад Марии дель Кармен, Серхио принял охотничью стойку, но напрасно... Молодой журналист изо всех сил старался разговорить искусствоведа, чтобы вытащить хоть что-то стоящее о личности Марии, но постоянно натыкался на ледяную стену из безликих вежливых формулировок: она была отличной коллегой, добросовестной, слегка наивной, идеалисткой; весь коллектив скорбит об утрате и не понимает, как подобное вообще могло произойти с таким ценной сотруднице й; в данный момент задача экспертов - обеспечить сохранность ценного экспоната, и собственно Антонио Альварес сейчас находится в Инфьесто по стечению обстоятельств, и чтобы отдать дань погибшей коллеге, добровольно вызвался курировать процесс реставрации.
Перед тем, как распрощаться и исчезнуть в дверях мэрии, собеседник Серхио с воодушевлением порекомендовал уважаемым зрителям свою новую книгу «История испанской полихромной скульптуры». Он подчеркнул, что книга написана для широкого круга читателей, и ее можно заказать через интернет прямо сейчас, чтобы получить хорошую скидку. Серхио безнадежно махнул рукой - достойного материала по-прежнему не было.
Около полудня Серхио было оживился: к крыльцу мэрии,слегка прихрамывая, направлялся хмурый коренастый мужчина - Хосе Мария Мартинес - новый исполнительный директор мясокомбината, которого предыдущий владелец назначил незадолго до самоубийства. Газеты называли его одним из основных кандидатов на кресло мэра.
Этот точно не упустит шанс попасть на экраны.
Оглянувшись на приветствие и увидев направленную на него камеру, сеньор Мартинес выругался так замысловато, что оператор уважительно присвистнул, а молодой журналист, забыв про съемку, вытащил из кармана блокнот и быстро все записал - пригодится. Такой комбинации про неестественные близкородственные связи он еще не слышал.
Оставалось дождаться второго кандидата, но он, похоже, совсем не торопился. Наконец, ближе к двум, на дороге остановился сияющий свежей полировкой бордовый кадиллак. На фоне старых домов и потрепанной брусчатки он выглядел, как корабль пришельцев, случайно залетевший из соседней галактики. Из машины вальяжно вышел невысокий мужчина в ярком пальто и белоснежном шарфе. Твидовая кепка кокетливо прикрывала лысину и оттеняла бездонные тёмные глаза. Увидев камеру и журналиста, мужчина довольно улыбнулся и стремительно зашагал в их сторону.
Основательно утвердившись перед объективом, он доверительно поведал озябшему Серхио, что перед ним не кто иной, как всемирно известный писатель и ключевая фигура Инфьесто. Он уже пишет роман по мотивам жуткой истории, недавно приключившейся в городе. Полицейские и власти скрывают правду, но он откроет страшную тайну своим читателям, и никто не сможет его остановить. Разумеется, только он, Луис Дельгадо, сможет принести счастье и благополучие на улицы Инфьесто. Его новая книга привлечет тысячи поклонников со всего света, город станет культовым местом с развитой индустрией развлечений, лучшими отелями и международным аэропортом. Конечно, из природной скромности, он не станет настаивать на переименовании главной улицы в свою честь, это исключительно на усмотрение горожан и совсем не обязательно. Впрочем, сегодня у него важный день, и он не может попусту терять время. Озорно подмигнув в камеру, сеньор Дельгадо упругой походкой отправился в мэрию.
Когда писатель скрылся за дверью, Серхио решил, что хватит с него местных горячих новостей, пришло время перекусить и подумать, как лучше подать собранный материал. Из-за серого неба казалось, что наступили сумерки. Холодные безлюдные улицы наводили щемящую тоску и желание поскорее найти укрытие.
Пако не смог скрыть насмешливую ухмылку, кивнув в сторону единственного на всю улицу бара. Серхио недовольно скривился: убогий интерьер, грязная шаткая мебель, меню, наверняка, такое же ужасное, как и обстановка. Но, делать нечего, коллеги присели за хлипкий столик подальше от сквозящих окон. К ним подошла неопрятная недовольная старуха и почти швырнула на стол корзинку с хлебом и затёртое меню. Серхио оказался прав: свиные щёчки, чечевичная похлёбка или бифштекс с картошкой - настоящая лотерея, какой билет окажется счастливым и не приведёт к отравлению? Журналист начал крутить головой, пытаясь понять, что в тарелках у других посетителей, как вдруг упёрся взглядом в старика в очках эпохи Пиночета, сидевшего за соседним столиком. Тот внимательно рассматривал камеру, которую Пако заботливо припарковал у стены. Заметив интерес молодого человека, старичок расплылся в улыбке и пододвинул свой стул поближе:
Здравствуйте, сеньоры. А вы что, с телевидения? Вовремя вы… На выборы чтоль приехали? Поздно.Послушайте… Не выберут Хосему, этот чертов вампир столичный всех подкупит, вот клянусь. У них с бывшим мэром свои делишки были. Ох, в горле пересохло, не пригласите старика на стаканчик Риохи?
В тот самый момент, когда Серхио понял, что наконец-то сорвал куш, в голову пьяницы метко прилетела тряпка, брошенная хозяйкой бара:
Альфредо, пошел вон!- Хозяйка бара, удивительно ловко орудуя шваброй, оттеснила дедульку к выходу. Тот пытался было протестовать, но старуха была непреклонной.
Она захлопнула за ним дверь, невзирая на протесты и ругательства, и наполовину приспустила железную решетку в знак того, что бар закрыт.
- Извините, местный юродивый, - сказала она, вытирая руки о передник, затем изобразила на своем лице некое подобие улыбки. - Помимо меню у меня есть тефтельки по- садовничьи, сардины в соусе и могу вам сделать быстренько эскалопы из свинины. Вино, сидр, пиво?
Не дожидаясь ответа, она исчезла за стойкой и вернулась с глиняным кувшинчиком. Серхио и Пако переглянулись. Снаружи были видны ботинки Альфредо, но им слишком хотелось домашнего вина и тефтелей по-садовничьи...
-
From: Генрих
To: Антонио
Сообщаю, что был безмерно удивлен, получив ваше последнее письмо. Мне совершенно точно известно, что описанный объект не может быть подлинным. Мне жаль, что эксперт вашего уровня совершает настолько грубые ошибки. К сожалению, я вынужден буду привлечь сторонних экспертов для оценки вашего вклада в наше партнерство, что повлечет за собой значительные расходы. Дальнейшее наше сотрудничество считаю невозможным. Прошу больше ко мне не обращаться.
-
Авторы текстов:
[Begotten] - Луис Дельгадо, писатель
Caguтвинк + TVHC - Серхио, журналист
looolka - Альфредо, пьяница
SamediToLove - Раймунду, священник
Simka - Мерче, хозяйка бара
Somberowl - Антонио, искусствовед
Todo_Uno - Томас, инспектор
Voronaam - ХосеМа, старший смены
Дракоша - Мария, реставратор
Крокозитроп - Анхель, мэр
Осинка - Авелино, инспектор
Шебуршунчик - Глория, секретарь комендатуры
Оба текста Мерче (Мерседес) Ромареда написаны одним автором.
Письмо от Генриха в маскараде не участвует :)
Итак, вопрос к знатокам: ЧТО ЭТО ВООБЩЕ БЫЛО?
Ну, и маскарад, конечно :)
Be wild!
-
РЕЦЕНЗИИ
1. Авелино Лопес, инспектор Комендатуры Овьедо
Первое, о чем я хочу упомянуть в рецензии – это момент, который меня больше всего зацепил и который, я сразу запомнила в тексте. Там, где инспектор вспоминает, что в молодости он ждал дела с маньяком, убийства «как в кино», а сейчас бы хотелось чего-то поспокойнее. И настолько, мне кажется, это жизненно и правдоподобно, что вот так врезалось в мою голову. Сама когда-то в детстве, насмотревшись детективных сериалов, мечтала о таком. Единственное, царапнуло: Комиссар Рекс ведь собака…
В принципе, мне понравилось, что некоторая часть событий сжата до строчек дневника. Не исключаю, что Осинке не хватало времени и она решила воспользоваться этим приемом. В любом случае, на мой взгляд, вполне удачно – сконцентрировала в этих записях самое важное. Вообще, прочитав наводку Авелино я восхищена в целом, как много автор умудрилась вписать в свой текст, не упуская всех нужных деталей.
Образ инспектора, который удалось нарисовать Осинке, получился очень живым: он-муж, любящий свою супругу после стольких лет брака, говорящий о ней с такой нежностью и отмечающий, казалось бы уже должную стать привычкой, ее повседневную заботу о нем (отглаженная рубашка, обрезки для бездомных котов), он-любитель котиков, подмечающий характеры и выведший свою примету, противоположную общепризнанной, он-уставший полицейский, которому уже утешение старух видится более приятным и не менее важным занятием, чем громкое убийство. И как вишенка, в конце, понимаешь, что он будет прекрасным содержателем приюта для брошенных несчастных животных.
Спасибо, Осинка.
2. Антонио Альварес, искусствовед
Добровольная рецензия от Notoriginal.
Антонио умел решать вопросы - многообещающее начало. Вроде бы короткое предложение, а в нем одном ёмко передан характер персонажа. Вообще на удивление обаятельный получился мужчина, несмотря на все свои сомнительные дела. Решительный, невозмутимый, проницательный, ценящий комфорт. Почему-то, несмотря на явные указания возраста, он совершенно не представляется пожилым - в моем воображении ему все равно, может быть, чуть-чуть за пятьдесят.
Сам текст затрагивает почти всех участников событий. И, поскольку в выкладке стоит до текстов этих участников, сразу задаёт некоторую картинку. Становится интересно узнать, насколько взгляд со стороны, глазами приезжего искусствоведа, окажется точным. На удивление это интересно перекликается с текстом Серхио, который тоже представляет взгляд со стороны, но уже после всех основных событий.
Наводка, действительно, была сложной, очень много деталей, персонажей, ситуаций. Но автор смогла сделать повествование и плавным и гладким, читать было приятно, взгляд нигде не цеплялся. И персонаж оказался живым и по-своему симпатичным.
Любопытно, что вот он, человек, заваривший всю эту кашу, в итоге истории всего лишь потерял постоянного клиента. Ну так в семьдесят с лишним лет уже вполне можно не так усердствовать на ниве зарабатывания средств и отправиться наслаждаться заслуженным комфортом.
3. Луис Дельгадо, писатель
Луис, конечно, та еще в каждой бочке затычка. Если оценивать его по текстам остальных персонажей, то он располагающий к себе щеголь, заболтает любого и при этом никаких подозрений не вызовет. Тем контрастнее выглядит текст самого Луиса наполненный сочным и сюрреалистичным безумием. И саспенс нарастает с каждой строчкой, и кровь начинает течь прямо из под букв.
Все построено прямо таки по канонам архитектуры сюжета. В первой части автор знакомит нас с героем, очень здорово подав это через фильм о его творчестве. Мы сразу же можем пощупать видение Луиса, ведь фильм не просто документальный, а как бы снят частично в его же стиле. Вся эта до боли яркая природа перетекающая в яркое до боли насилие, пока еще кажется всего лишь способом привлечь внимание и эпатировать публику. Кажется, что это картинка, вернее картина или фотография, прямо как над его столом. Видимость.
Переезд в Инфьесто по сути является первой кульминацией для Луиса. Он все еще создает “образ” экзальтированного человека, но, в то же время, мы видим как призма восхищения в его голове высвечивает то, что он на самом деле такой. Что он захлебывается своими фантазиями и золото разлитое в воздухе заливает кровью. И знакомство с мэром только дает ему возможность эти фантазии реализовать. Сперва, конечно, весьма невинно. На свинобойне пол города работает, ничего в этом такого. К тому же тут Луис внезапно проявляет фантастическое умение нравиться людям. Что мэра уговаривает без труда, что изначально негативно настроенных к нему работников с легкостью располагает к себе. Но, по сути, под этой сверкающей оберткой писатель потихонечку съезжает под впечатлением от близости смерти. Он срывает картины со стен и видимость превращается в реальность. По моим ощущениям главная кульминация для персонажа именно тут, а вовсе не в расчленении трупа Марии. Что там, там он уже был полностью во власти своей беловолосой богини, а вот дни на свинобойне явно переломные для Луиса, и смысл отказываться участвовать в заметании следов преступления если для него все уже сочится смертью?
Петь дифирамбы этому тексту я конечно могу еще долго, потому что это надо же продержать читателя в нарастающем напряжении всю дорогу, и при этом оставить четкое понимание почему все остальные видят его совершенно иначе. Но что не могу не отметить дополнительно, так это дугу “зеркальный культ - мясники на бойне похожие на культистов” и дружбу с Анхелем основанную на мясе. Великолепная ирония, к тому же Анхель рядом с ним и есть словно зеркальное отражение — человек живой до невозможности и убивший себя. А еще, мне все же интересно кем была та бледная девочка на фото, что с ней случилось раз ее образ воплотился в голове Луиса беловолосой богиней?
4. Раймунду Пиреш, священник
Каюсь, отец мой, ибо грешна и не умею писать рецензии.)
Почти Мопассановская линия - праведно верящий открывает для себя любовь, правда, в данном случае в несколько изощренной форме.
Повторяющееся отчаяние от открывшихся глаз, осознание собственной греховности [и что есть эта греховность?], попытки вытрясти из Господа хоть какой-то ответ - все играет на моем религиозном фетише по полной.
Все перевернулось в доме Облонских, все перевернулось в приходе Раймунду.
Перекличка со свиной тушей на фоне всего происходящего кажется прям очень изюмной.
Решение совершить очередной грех [из новой системы ценности? из остатков старой системы?] выглядит вполне закономерным после всех терзаний и мук.
5. Альфредо Перес, старый пьяница
Добровольная рецензия от voronaam.
Немного странно писать рецензию после ОС, так что я только быстренько отмечу, что Альфредо получился совсем как живой. Читая очень легко представляешь себе этого прилипчивого старикашку. Вместо этого всего я сразу перейду к особенно понравившимся мне стилистическим ходам.
И вовсе не годы её так изуродовали.
Всего одна маленькая песчинка-предложение, а жути нагоняет до холодка вдоль позвоночника! Тем более, что до этого в текстовушке ничего страшного произойти ещё не успело. Снимаю шляпу за верность жанру.
Вот про мэра я тебе расскажу, расскажу.
Повторения в тексте очень быстро напоминают читателю с кем он имеет дело. Они вообще очень удачно разбросаны и нигде не мешают ритму текста.
Особенно круто сделаны переходы. От своей жизни и работы к мэру, от него к мадонне, потом к убийству, да ещё со сплетнями про Мерче в промежутках. Такой мог бы получиться дёрганый текст, а получился такой вполне связный монолог. Или одна сторона диалога. Мне вообще такой формат нравится - есть что читателю додумать и дофантазировать. Есть, конечно, в паре мест скачки в стиле "А, я про мэра-то не дорассказал", но совсем немного их. Так что текст получился настолько ровным, насколько может быть бред старого пьяницы.
И, конечно, прекрасно уложился текст в игру. Сначала читаешь весь этот бред с полуулыбкой на лице, а потом вздрагиваешь от понимания "так вот о чём Альфредо плёл!".
6. Томас Домингес, инспектор комендатуры Овьедо
Томас Домингес
Оооо, прям ещё один хороший текст. Бойко, ёмко, без затянутостей. Отлично вышел контраст между Томасом с его «челленджем» и вязкими местными стариками. Хороший нюанс про «торжествующий крик» обругавшего его за мусор местного жителя. О да.
Интересный поворот с тем, что сто вдруг тянется, а руки у Томаса коротки. В первый же рабочий день дурманит его городишко и быстро расправляется с ним. Ох уж эти эффекты с телом.
Драматично, прозрачно, точно.
В контексте всей истории текст играет новыми красками. Все детали, несостыковки в его сознании выходят на первый план. Томас – детектив, и работает на славу, одержим своим делом, раз за свой счёт готов снимать комнатушку. И барменом тоже хорошо работает, вот как Мерче приглянулся. Одновременно он совершенно теряет контроль над собой и пространством, он не в себе, путается.
Становится понятно, почему текст выделен курсивом – это не разговор в настоящем. Похоже, Томас беседует с этими нервическими короткими и длинными гудками, по номеру, который больше не используется. А потому не может позвонить. И мало общался с сыном, потому и не может представить себе, что тот мог бы сказать, только упрёки бывшей жены стоят как наяву.
Не похоже, чтобы работа Томаса позволяла ему переварить произошедшее. Странный город его окончательно доканывает, и драматическая история получает своё завершение. Хороший текст, с крючками, с нагнетанием с самого начала, со спецэффектами, со своим местом в паззле. Придраться не к чему. Разве что к тому, что вне паззла он не так блестел бы. Ну дак про то и игра.
-
РЕЦЕНЗИИ
7. Хосе Мария Мартинес (ХосеМа), старший смены
Текст сразу зацепил, конечно, пословицами-подзаголовками (нет, не только из-за игуаны, а хотя кому я вру). Прямо чувствуется, как их тщательно выбирали. Я пошла читать про происхождение “de pe a pa”. Нашла, что это трактовка пометок на переписанных средневековых рукописях – de p. a p., где p.=palabra, слово. То есть, что переписанная рукопись выверена по словам. И в этом смысле именно испанский подзаголовок передаёт суть соответствующей части намного лучше: тут не про то, что работа пройдена в полном объёме (от А до Я), а то, что она пройдена тщательно по пунктам, от слова до слова, как ХосеМа прибирал рабочее место.
А вот на idiota de los cojones мне при первом прочтении показалось, что автор мазнул нагугленным ругательством для колорита. Потому что чаще всего вставки на языке, отличном от основного языка текста, призваны что-то подчеркнуть, переключить внимание читателя, показать некоторую чужеродность вставки. Например, это было бы очень уместно при описании сцены, где персонаж иностранец, или где какие-нибудь южные штаты, где население говорит наполовину по-английски, наполовину по-испански, и языковая вставка относит персонажа к определённой группе. Но тут у нас Испания, испанцы говорят с испанцами (хотя я делилась с мастерами, что меня не отпускало ощущение «иностранности» собственного персонажа). И испаноязычная вставка выглядит как какое-нибудь зацензуренное yobtwayumat на форуме. Ещё это было бы оправдано, чтобы подчеркнуть непривычность ругательства для персонажа, мол, он такой рафинированный интеллигент, и пытается найти общий язык с работягами. Но ХосеМа как раз парень из народа, как я поняла, для него крепкое словцо – родной язык, и сам от себя он воспринимает подобную реплику органично, как, например, момент про «ублюдка и раздолбая Сандро». Хотя, подумалось мне при перечитывании, возможно, так задумано в рамках «остранения», ведь там «одеревеневшее тело» и «отвыкшее от разговоров горло».
Мне очень понравился альтернативный отсчёт времени – выпитым алкоголем. Это отлично перекликается с темой жутко тикающих часов при обнаружении тела. Прямо хорошая находка, чтобы показать, что это было настолько сильным потрясением для ХосеМа, что его мозг предпочёл сменить систему координат, чтобы не сталкиваться с травмирующей деталью.
Ритм через детали, кстати, вообще сильная сторона этого автора. Отцовская палка «от-син-ди-ка-та» - я вообще нихренашеньки не поняла бэкграунда без пояснения мастера, что за синдикат такой и причём тут он, но ощущение «вбитости» прямо чётко уловила.
Вообще, у меня ощущение, что ХосеМа чуть ли не единственный даёт подробное описание паззловой детали про разделку тела (могу ошибаться). Взгляд профессионала – «только записка во рту не по технологии».
Хороший текст, мне очень понравился. Автор уверенно пользуется интересными приёмчиками для раскрытия образа персонажа и явно ориентируется в том, какого эффекта он хочет достичь и как это лучше сделать. Donde pongo el ojo, pongo la bala.
8, 11. Мерче Ромареда, хозяйка бара
Зелёный чай, имбирь в шоколаде и закат за окном: можно писать рецензию на текст про Мерче. Только это как писать рецензию сразу на всю игру, потому что Симка собрала в одном персонаже весь город. И его бедность, и богатство, и верность своим, и негостеприимность к чужакам. Мерче общается, кажется, со всеми другими персонажами и от её действий зависит многое. Могла ведь не пускать Томаса, прочитать письмо Анхеля, услышать Альфредо. И дальнейшая судьба города больше зависит от неё, а не от выборов мэра. И при всём этом она до крайности жалкий человек.
Мне кажется Симка прописала двух немного разных Мерче. Одна грустно доживает свой век, ворча на голубей, работника и туристов. Зато другая тонко схватывает самую суть происходящего: "Ты бы хотела себе такого сына, Мерче". Без вот этой второй текст был бы сухим и назметным, как и сама Мерче на первый взгляд. С ней хочется лучше узнать героя: какая она была в молодости, о чём думала и мечтала? Впрочем как и сам городок в горах. На первый взгляд кажется его можно описать одним предложением, но стоит приглядеться, как такое открывается!
Ещё хочу отметить возврат к голубям. Я вообще люблю, когда какие-то детали постоянно возвращаются в текст, а не используются только один раз "для зацепки". Просто как читатель чувствую себя вознаграждённым - не зря что-то про персонажа запомнил.
Мне кажется, что главный "любитель добра и уюта" вытянула не только своего персонажа из нуара, но и всю игру в придачу.
P.S. А ещё мне кажется симкина Мерче открыла бы конверт от Анхеля. Но раз в наводке камин, значит камин.
P.P.S. А вам не кажется, что рецензенту слишком много кажется?
9. Мария дель Кармен Гарсия, реставратор
Мария дель Кармен Гарсиа, реставратор
Мне было очень жаль Марию. Смерть женщины была ужасной, жестокой и унизительной. И особой горечи добавляет, что её принесли в жертву безумной эфемерной идее – Городу. А на самом деле – страху и комплексам отдельно взятых людей, их трусости и мании величия одновременно.
Судьба Марии – просто олицетворение «не в то время, не в том месте».
Спасибо мастерам за выложенные наводки, было интересно сравнить свои впечатления от оригинальной наводки и получившегося текста.
Портрет Марии из наводки (по моим лично ощущениям): одиночество, желание быть полезной и делать что-то значимое, легкая набожность (без фанатизма). Она восторженно относится к заданию, ей все кажется довольно радужным. И тем контрастней выглядит изнанка происходящего и её несправедливое будущее.
Портрет Марии из текста: одиночество чувствуется, но так, фоново: некому присмотреть за несчастными герберами, сон с участием Антонио и трепетное отношение к нему, перемежающееся легким сожалением, мысли о предложении мэра.
Мария при этом не выглядит печальной; не особо заметно, чтобы она мучилась одиночеством или чувствовала себя реально притесненной на работе. Основной мотив в тексте – нервное возбуждение и радость от предстоящего наконец-то серьезного! дела. Диссонансом в картинке выглядит пренебрежительное отношение женщины к коллегам – «это противное старичье». В целом в тексте она представлена явно живей и бодрей, чем могло бы показаться из наводки.
Мне понравилось, как игрок создает портрет взволнованной женщины. Легкий сумбур в мыслях, переход от одного к другому, от мечтаний к действию, от восторженности к практичности.
Но соглашусь с Лулкой по поводу стилистики. У меня тоже постоянно возникало ощущение, что читаю именно внутренний монолог героини, а не записи из её дневника.
Видно, что автор немного поиграл с тропами, литературными приемами. Например, эта стилистическая комбинация: я выслушивала тоненькие пожелания удачи, которые слегка прикрывали толстые слои зависти.
Вставки интересные. Понравился этот момент: (NB: подумать по поводу проб воздуха, возможно в нем есть вещества, помогающие сохранению статуи). Хорошо показано, как Мария сходу вцепляется в порученное ей дело, сразу включает режим специалиста.
Достоверно описаны бытовые детали.
Очень понравилась вставка-воспоминания из детства о продавщице Розе, удачный момент и так красочно описано, выпукло.
И в целом все эти штришки - очень разноплановые, эдакий калейдоскоп - создают достоверный портрет героини. Меланхоличные мысли о замерзающих цветах, контраст между интимными помыслами и набожностью, список бытовых дел перед командировкой, впечатления от Инфьесто, легкие юморные моменты и оттенки сарказма/самоиронии...Героиня не кажется картонной, искусственной, она не просто кусочек пазла с наклейкой "роль-жертва". Мария выглядит живой.
Текст читается легко, в процессе свободно проникаешься мыслями и ощущениями героини.
Итого: как по мне, текст получился удачным. И тем сильнее становится контраст между такой живой Марией, пребывающей в предвкушении своего первого серьезного дела, и её судьбой.
Спасибо автору)
10. Анхель Пардо, мэр Инфьесто
Рецензия. Анхель.
Мне сложно писать рецензию на такой текст, потому что мне сложно читать такие тексты (не в коем случае, не в укор Крокозитропу, это мои особенности восприятия). Но я попробую.
Что понравилось.
Провал, провал и карнавал
Кара. Кар. Кар. Кар. Рак. Накаркал. Привет, членистоногое, мы теперь вместе.
и т.д.
Как мне показалось, это говорит о том, что Анхель сам иронизирует над своей паникой и всей сложившейся ситуацией. Это здорово. Умирать ему явно не хочется.
А вообще, очень атмосферный получился текст. Очень круто автор вписал всю наводку в такой небольшой объем текста, ничего при этом не потеряв по дороге. Единственное, что мне, возможно не хватило какой-то дополненности образа Анхеля, в частности его упоения собой, как Хозяином Города. С другой стороны, Анхель как Хозяин был раскрыт через других персонажей, а здесь мы видим Анхеля, как человека, для которого сейчас все закончится.
12. Глория Сампедро, секретарь комендатуры Овьедо
История Глории хорошо написана, и легко читается. Автору удалось создать сердечного персонажа, вносящего в историю уют и доброту, которых так не хватает в Инфьесто. К сожалению, Глория удалена от места действия и остальных персонажей. Возможно стоило сразу показать её носительницей тайных знаний и привязать к известным персонажам, посадив читателя на крючок ожидания раскрытия этого секрета, но скорее всего из наводки это было не ясно. В целом, получившийся фрагмент вносит каплю нормальности в эту макабрическую историю.
Мастерам же, возможно стоило поместить Глорию после Томаса, не нарушая ритм кульминация(Анхель) - развязка(Мерче) - эпилог(Серхио).
13. Серхио Видаль, журналист
Добровольная рецензия от Notoriginal
По тексту Серхио, пожалуй, почти сразу заметно, что он мастерский. Этакий взгляд из окошка нормального мира, одновременно зацепляющий почти всех участников событий. Всех - и никого конкретно, даже сам Серхио показан только наброском, короткими вставками, по которым не поймёшь характер, не составишь цельный образ персонажа. Да, есть собака, мелькает на горизонте какая-то девушка и любимое кафе, но все это что-то далёкое, размытое. Чувствуется усталость, безразличие, желание поскорее закончить работу, которая выполняется качественно, но как-то без огонька. Зато такими же лёгкими штрихами изображены жители городка - эпатажный Льюис, основательный и серьёзный ХосеМа, пьяница Альфредо, неприятная ворчливая Мерче. Хорошо передана атмосфера: холод, суета, отрешенные люди плетутся к зданию мэрии. Сразу становится любопытно, ну ладно события, убийство расследование, но с городом, с обычными людьми что происходит? Почему они отворачиваются от микрофонов, почему не сдают комнаты, почему Томас не сумел разговорить никого, кроме пьяницы Альфредо?
Сам текст хорошо написан, в нем много деталей, читать приятно. Но как самостоятельный его, пожалуй, сложно воспринимать. Важная и качественная деталь паззла.
З.Ы. Захотелось домашнего вина и тефтелек:)
З.З.Ы. И кого выберут мэром, тоже любопытно. Ставлю на Луиса.
-
ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ ОТ TVHC
Главное, чтобы все персонажи были
слегка шизоидами и нуарными
Caguтвинк
Вся деревня потребляет спорынью и глючит?
Или вообще там есть сатанисты,
и это был групповой акт единения?
Caguтвинк
В середине октября я вяло подумывала о проведении текстовушки - классического детектива со сбором всех подозреваемых за праздничным столом в День Благодарения (возможно, я еще вернусь к этой идее). Когда объявилась Caguтвинк с рассказом о первоисточнике и своих задумках - это стало настоящим подарком. А дальше были километры переписки в телеграме, согревающие душу голосовушки и много веселого треша.
Поэтому, конечно, сразу хочу поблагодарить Caguтвинк - конструирование игры было прекрасно. Caguтвинк фонтанировала идеями, облеченные в характерную и всем вам знакомую форму, они неизменно радовали меня каждый день. Поэтому, если Caguтвинк предложит вам пилить вместе текстовушку, настоятельно рекомендую не отказываться - это настоящая феерия в буковках.
От игры у меня осталось неоднозначное впечатление. Сам процесс создания, повторюсь, был прекрасен до невозможности. В то же время, из одиннадцати разосланных наводок по разным причинам вернулось четыре - это больше трети текстов. Видимо, авторам игры предстоит отдельная работа по переосмыслению стиля наводок (кстати, обратная связь/критика приветствуется). И я хочу поблагодарить всех участников, вернувших наводки - это, действительно, было честно и правильно. Игра должна приносить удовольствие, поэтому сданная вовремя наводка ведущими приравнивается к удачному тексту :)
Но что меня поразило больше всего, что на каждую сданную наводку нашелся свой автор, и тексты в итоге получились все сильные и яркие - как на подбор. Текстовушечники в этой игре буквально прикрывали друг другу спину, то и дело подхватывая знамя разваливающегося пазла.
Большое спасибо всем-всем-всем участникам, вы все большие молодцы!
-
ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ ОТ TVHC
1
Авелино Лопес, инспектор Комендатуры Овьедо
Caguтвинк: Как бы аккордом уже
есть письмо Авелино Альберто.
TVHC: А Альберто - это кто?
Caguтвинк: Это кузен Авелино.
Тоже жаба. С Канарских островов
Из переписки в Телеграме
Да простит меня Осинка, но к моменту начала игры я уже была знакома с очаровательной жабонькой Авелино, и это очень сильно влияло на восприятие текста. Поэтому, несмотря на трагические обстоятельства, с которыми столкнулся герой, каждое упоминание его имени вызывало у меня улыбку. Но в любом случае, соглашусь с предыдущими ораторами - текст получился очень добрым и обнадеживающим, особенно в контексте общей мрачной атмосферы. Авелино ожил под пером Осинки, оброс подробностями: котиками, сердобольной женой, снами и даже Делом жизни. Мы не предполагали какого-то важного дела для Авелино после отставки - по наводке на момент получения задания в Инфьесто он уже паковал чемоданы и готовился к долгожданному отдыху на Канарах после выхода на пенсию, но Осинка распорядилась его свободным временем иначе. И этот внезапный поворот превратил утомленного долгой службой инспектора в настоящего романтика, живущего мечтой. Текст Авелино был поставлен первым и, как водится, должен был задавать тон всей игре. Тем внезапнее оказалось появление милых котиков в нашем нуарном детище ;D Спасибо Осинке за прекрасный текст и за милоту в самом неожиданном месте!
2
Антонио Альварес, искусствовед
TVHC: Слушай, про старого козла Антонио:
у меня мысля появилась, что он может
пытаться организовать выставку в Прадо:
полихромная деревянная скульптура
Испании с участием мадонн со всей Испании.
Caguтвинк: О, можно. Так проще сп#издить.
Из переписки в Телеграме
Наводка Антонио, на мой взгляд, оказалась ужасающей. Я хочу сразу извиниться перед Somberowl за этого монстра. И тем не менее Somberowl очень бережно обошлась с исходной информацией - ни одна деталь не была упущена. Текст получился добротным и основательным - все факты из наводки ровным слоем разложены по своим местам, собирая детали пазла и взаимодействия с другими персонажами. Снимаю шляпу перед автором: работа с текстом была проделана колоссальная!
Чего не было в нашей наводке - так это пророчества в “Мушкете”:
Альфредо, тем временем, продолжал разглагольствовать:
— … получит, наконец, по заслугам, уж я то знаю. Проблемы у его мясокомбината, деньжат, то не хватает! А если денег нет, то не сможет он кровушку человеческую покупать и жертвам платить чтоб не болтали. Ха-ха, а кто ему теперь даст, никто, тут же он самый богатый и есть! — и внезапно он буквально заорал на весь бар, — НЕДОЛГО ТЕБЕ ОСТАЛОСЬ, АНХЕЛЬ ПАРДО!!!
На этом абзаце у меня натурально мороз пошел по коже (это не художественное преувеличение). В наводке о судьбе мэра не было ни слова. Вот она, знаменитая магия текстовушек.
Текст меня очень порадовал тем, что помимо многочисленных заложенных пазловых деталей оживляет и самого Антонио - хорошо показаны его мысли и чувства. И мне нравится, как заиграла пара Антонио - Мария (в исполнении Дракоши), эти два текста прекрасно сошлись в пазл.
Спасибо, Somberowl, твой вклад в игру бесценен, а умение работать с информацией просто поражает!
3
Луис Дельгадо, писатель
TVHC: Мэр все завещает Мерче
Caguтвинк: Тогда второй [текст] писателя
будет, как он подарил особняк Мерче
и съ#бал, чтоб не поймали.
TVHC: Типа он знает, что из всех -
она очень предана ему.
Caguтвинк: И смолчит. Что разделывал писатель.
И засияет солнце и любовь, и жвачка с кокаколой.
Из переписки в Телеграме
Как уже написала Caguтвинк прототипом писателя мы изящно назначили автора книги “Во имя свиньи” (а то чо он). И, конечно, как, наверное, и все мы, я ожидала от Френ сильного текста. Но я не ожидала такой феерии. Писатель получился абсолютно крышесносящим. Я уверена, что Френ наводнила свой текст многочисленными отсылками и символами, жаль, что мне не хватает познаний в современном искусстве, чтобы все это оценить по достоинству. Но я надеюсь (и даже прошу!), что будет авторская расшифровка показанных образов.
Как сказала Somberowl, когда мы обсуждали Луиса, - “Проблема Френ в том, что каждый ее текст номинант на лучший текст года”.
Собственно, не знаю, что еще тут добавить, настолько все хорошо и на своем месте, что лучше и не придумать.
Спасибо, Френ, в твоем исполнении Луис вышел ослепительно ярким безумцем.
4
Раймунду Пиреш священник
Священник. Он ждет реставратора.
И замечает, что трещинки закрылись
(и тоже нах#й бросается со скалы,
больше треша богу треша)
Caguтвинк
Священник был призван повысить градус треша и пополнить собой список кандидатов в убийцы. С обеими задачами автор справился на отлично. В текст SamediToLove перенес основное из наводки - любовь к статуе и ненависть к реставратору. И я соглашусь с его решением оставить за бортом лишние подробности: рассказ показывает концентрированную любовь, обратная сторона которой - концентрированная же ненависть. Это именно то, что отражает фанатичную неустойчивую личность: ему некогда рассуждать и обсуждать, он слишком поглощен своими чувствами.
Мне нравится структура текста - как плавно движутся мысли от признания божественной благодати через презрение к непосвященным до решимости отстоять свою святыню любыми способами.
Caguтвинк в ОС написала о том же, о чем думала и я: каково будет священнику, когда он узнает о подмене статуи? Как бы после таких новостей наш герой не отправился в Аргентину на поиски настоящей возлюбленной.
Еще хочу отметить, что этот рассказ пришел самым первым и поразил обеих ведущих своей мощью и воплощением духа персонажа. С появлением этого текста стало понятно, что игры кончились, и началось настоящее погружение в мир Инфьесто.
Спасибо, SamediToLove, за такое многообещающее начало и идеальную часть пазла.
5
Альфредо Перес, старый пьяница
Изначально роль Альфредо задумывалась как декоративная - генерация красочного бреда, нагнетание инфернальности стиранием граней между правдой и вымыслом. Но с развитием сюжета игры и появлением новых персонажей, Альфредо получил и свой кусочек в пазле: в его тексте появляется упоминание о связях мэра с фашистами из Аргентины и то, что в ночь убийства священник отирался возле “Мушкета”. looolka справилась с наводкой блестяще! Альфредо не просто бредит - он бредит убедительно и очень по-настоящему.
Я бы сейчас, может, комбинатом управлял. Знаешь, лучше меня в смене не было. Вот не было. Ты думаешь, я простой такой, туда-сюда? Нееееет. Меня все уважали! Я к директору заходил без стука, и он мне говорил что? Он говорил мне «Здравствуйте, сеньор Перес, как ваш день?». И руку пожимал.
отлично передан дух пьяных разговоров в баре, в такого Альфредо веришь и легко его представляешь.
Несмотря на явную ахинею в наводке, looolka очень бережно отнеслась к первоисточнику и аккуратно перенесла все в свой рассказ, за что ей большое спасибо. Поскольку, как мы теперь знаем, Альфредо на самом деле многое видел и знал, текст отлично дополнил истории остальных персонажей.
Спасибо, looolka, что подхватила наводку и создала этот маленький шедевр незамутненного абсурда.
6
Томас Домингес, инспектор комендатуры Овьедо
Инспектор Т - шизофреник или
несчастный невротик?
Caguтвинк
Несмотря на то, что по наводке Томас никак не двигает сюжет, мне очень нравилась его роль: возможные зацепки, которые можно было бы раскидать по рассказу, чтобы после открытия Глории на текст можно было посмотреть другими глазами; взаимодействие Томаса с другими героями. Конечно, терять такого колоритного персонажа не хотелось. Когда стало понятно, что наводка слетает, Кагу собиралась написать текст сама. Это была уже четвертая слетевшая наводка, и в общем-то мы не рассчитывали, что удастся ее пристроить в добрые руки перед самым дедлайном. Поэтому, когда Todo_Uno согласилась написать текст, ощущения были непередаваемыми :)
Изначально мы с Caguтвинк не закладывали в наводку признаки помешательства Томаса, это должно было быть сюрпризом в том числе и для автора текста. Но в итоге решили, что игре пойдет только на пользу, если автор будет знать о психозе инспектора и сам аккуратно расставит зацепки, не акцентируя на них внимание.
Todo_Uno проделала впечатляющую работу: во-первых, сжатые сроки; во-вторых, атмосфера недружелюбного города, которая, как кажется на первый взгляд, сводит чужака с ума. Город в рассказе будто единый организм, жители сливаются с ним в одно целое. Игра с пространственно-визуальными эффектами добавляет атмосфере безумия, но сам инспектор выглядит вполне разумным до самого последнего момента.
Спасибо, Todo_Uno, твой текст снова продемонстрировал нам как надо писать.
-
ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ ОТ TVHC
7
Хосе Мария Мартинес (ХосеМа), старший смены
ХосеМа был введен в историю, как свидетель событий, с которых начинается повествование. Его целью было показать полную внезапность происходящего для хозяина мясокомбината. Но в процессе проработки персонаж оброс деталями и стал настолько крут, что был повышен до исполняющего директора после решения Анхеля уйти.
voronaam еще добавил выпуклости герою. ХосеМа пытается забыться в баре, мысли его беспорядочно перескакивают с одних воспоминаний на другие - вся жизнь как на ладони: отец-пьяница, да бойня, превратившаяся в мясокомбинат под руководством Анхеля. Несмотря на полный раздрай, в котором находится герой, по тексту можно понять, насколько ХосеМа основательный человек и добросовестный работник, что полностью соответствует замыслу мастеров.
Мне показалось забавным, что у обоих управляющих мясокомбината - Анхеля и Хосе - тексты представляют собой обрывочные воспоминания в попытках не думать о самом страшном, а оно все равно прорывается и у того, и у другого.
Спасибо, voronaam, текст порадовал художественной составляющей и прекрасно вписался в пазл.
PS: и я больше чем уверена, что игуана упоминается в тексте не случайно! Ну вот она и появилась в игре за сутки до окончания, да еще и с рецензией на этот самый текст ;D
8
Мерче Ромареда, хозяйка бара
То есть просто домохозяйка
приготовила просроченную еду,
а шизик в процессе поноса
выдумал отравление
Caguтвинк
Мерче в этой игре стала для меня открытием. По задумке мастеров Мерче - неприятная во всех смыслах тетка, почти отрицательный персонаж: она гнобит Томаса, на остальных ей в лучшем случае наплевать. В конце наводки она остается живой, но глубоко несчастной. Simka же показала нам совсем другую Мерче: да, она закрыта внешне от окружающих, но остро реагирует на все происходящее, искренне переживает из-за убийства, осуждает досужих сплетников, а Томас, который лично ей ничего плохого не делает, ей очень симпатичен. В паре Мерче - Томас Simka открывает новый слой:
Ты бы хотела себе такого сына, Мерче. Просто признай это. Ты уже втайне мечтала, как Томас остается, как ты передаешь ему семейное дело. И может в жизни появился бы какой-нибудь смысл, может, ты бы перестала чувствовать себя пустышкой?
Мастера игры не закладывали этот подтекст, но здесь я соглашусь с автором текста: Мерче, которая знает, что ее единственный сын уже умер, и которая (скорее всего) много лет корит себя за его судьбу, может перенести свои нереализованные материнские чувства на симпатичного ей молодого человека. Для меня именно этот момент окончательно вдохнул жизнь в персонажа, показав Мерче с неожиданной и очень человечной стороны. Я соглашусь с рецензентом текста voronaam - такая Мерче открыла бы прощальное письмо Анхеля. Но законы пазла непреложны.
А еще, не имея такой задачи и сама того не подозревая, Simka построила прекрасный переход к следующему тексту - Марии дель Кармен:
Живешь, строишь какие-то планы, мечтаешь о чем-то. А потом твое обнаженное изрубленное тело находят на разделочном конвейере, среди свиных туш.
Спасибо, Simka, за образный текст, который отлично вписался в пазл и за эту новую незнакомую нам Мерче.
9
Мария дель Кармен Гарсия, реставратор и ретушер
На самом деле все случайно,
и женщину сбил сторож и ночью
вот так элегантно решил дело?
Caguтвинк
Мария дель Кармен в исполнении Дракоши мне понравилась - она получилась спокойной и ответственной, но в то же время совершенно наивной и невинной душой.
Понятно, что такому мужчине как он не имеет смысла очаровывать заезжего реставратора, чтобы гнусно надругаться над ней в своем доме, но я пока в сомнениях.
В этом месте мне захотелось закричать: “Милая девочка, да как раз такой сожрет тебя с потрохами, и ничего ему за это не будет!”, но, конечно, судьба Марии дель Кармен к этому моменту уже была определена.
Текст радует множеством деталей: обиженные старшие коллеги, “стыдный” сон, список дел, которые надо сделать до отъезда, забытая расческа; проходящая через весь текст набожность героини, то, как трогательно она готовится к ужину с Антонио. Эти маленькие штрихи уводят нас от истории, знакомят со скромной жизнью и личностью Марии дель Кармен, и тем сильнее сжимается сердце, когда понимаешь, что именно ее тело обнаружили утром на конвейере мясокомбината.
Спасибо, Дракоша, что подхватила наводку и создала такую милую и бесконечно трогательную героиню.
10
Анхель Пардо, мэр Инфьесто
А чувак на самом деле садюга и козел.
Но образованный
Caguтвинк
Изначально Анхель задумывался совершенно беспринципным персонажем, который не гнушается ничем в достижении своих целей. В финальной версии ему добавили неудачную любовную связь с Мерче, что, на мой взгляд, сильно смягчило его образ.
Текст появился очень быстро - подхватив слетевшую наводку Крокозитроп сходу включился в атмосферу игры. Наводка предполагала, что мэр во всем сознается, но не называет вещи своими именами. Текст в виде потока мыслей отчаявшегося человека как нельзя лучше вписался в задумку рассказать все, не сказав ничего конкретного. Мне нравится, как сделаны переходы - перескоки - с мысли на мысль, как цепляются друг за друга слова, как вытаскивается из памяти самое главное, о чем хочется забыть и невозможно не думать. В то же время, мэр выглядит довольно приземленным человеком, он четко понимает основную причину своего провала:
Надо же было такому случиться. Луис-Луис… Как такие мудаки только по земле ходят, не проваливаются.
Ни тени раскаяния, что очень в характере нашего Анхеля. Текст получился коротким, но очень сильным и емким.
Спасибо, Крокозитропу за мощнейшего Анхеля.
12
Глория Сампедро, секретарь комендатуры Овьедо
Несмотря на то, что мы договорились, что “все персонажи будут слегка шизоидами и нуарными”, Глория получилась совсем иной. У Шебуршунчика Глория - милая и сердечная женщина. Казалось бы, человек за годы службы в комендатуре мог навидаться всякого, но Глория, не смотря ни на что, остается впечатлительной и очень доброй. Именно к такому человеку может прийти домой бывший коллега - отставной инспектор - с необычной просьбой. Милоты образу добавляет рассеянность, когда потрясенная героиня не может сосредоточиться на рабочих обязанностях.
она звонко расцеловала пожилого мужчину в обе щеки, одновременно втаскивая его в дом и помогая снять тяжелое пальто.
в этом вся Глория - абсолютно живой и нормальный человек, чудом затесавшийся в нашу мрачную историю.
Спасибо Шебуршунчику за этот внезапный лучик света.
13
Cерхио Видаль, журналист
Наводка Серхио писалась под игрока, но потом мы решили, что чтобы написать толковый эпилог, которым по сути и является текст Серхио, нужно довольно хорошо ориентироваться в истории персонажей, поэтому забрали эту наводку себе.
Текст писался кусочками - одна начинала, убегала по делам, подхватывала другая и т.д. Такое вот письмо дяди Федора и получилось :) но, как оказалось, писать один текст на двоих гораздо менее напряжно, чем можно было бы подумать. А может, это мы с Кагу уже так сработались, что все катилось, как по маслу. В общем, было здорово, мне понравилось :)
-
Тема открыта для обсуждений.
Пишите, кто что понял ::)
-
Ну я пока читаю. но...
Луис Дельгадо – Френ?
Авелино Лопес - Крокозитроп?
-
Луис Дельгадо – Френ?
Ой все.
-
Ой все.
Я угадаю этого автора с третьего эпитета.
Раскачиваясь перед своей ОС, вот что скажу про текст "Луис"
Насыщенный визуальными образами текст, густой, плотный, заставляющий меня писать эпитеты через запятую в отклике. Небрежно, мельком, заходящий в глубины эроса и танатоса лишь для того чтобы сделать эпатажного писателя более выпуклым.
Вот бы я автора не угадала, прям умерла бы от зависти, что кто-то ещё так умеет.
Мне понравился момент про «О, вы разбираетесь в искустве?» - «Нет, в мясе». Очаровательный у Луиса вкус, конечно.
Так у них на комбинате прямо натуральный культ, так ненароком описанный?
Чудесный текст, чудесный элемент паззла. Нашла одну ошибку, бвахахахахахахах.
-
Так у них на комбинате прямо натуральный культ, так ненароком описанный?
::)
-
Томас Домингес - не Симка ли?
-
Што-то мажу. Много авторов, которых не читала ещё)
-
Ну што же.
В наличии три трупа на коротком отрезке времени:
- Мария, убита и расчленена. Из странностей - Мерче почему-то считает, что та куда-то сбежала. Кто забрал её вещи? И отвёз куда? К Анхелю? Или это не Мария - девушка, поселившаяся у Мерче?
- Томас, упал с обрыва. Был не в себе с самого начала, видимо, уже лет пять и, видимо, Инфьесто его совсем доконал.
- Анхель, суицид. Тоже не в себе.
В себе у нас, кстати, только Мерче и есть.
В городишке Инфьесто дела не очень-то хороши. Мэр Анхелю пытается найти денег на развитие города, в котором один градообразующий мясокомбинат, да древняя статуя, но не может найти.
Тем временем в мире становится известно о драгоценной статуе Мадонны. Мария, назначенная на реставрацию, пробалтывается своему знакомому, Антонио Альваресу.
Первым пребывает Альварес. Он в восторге от статуи и предлагает Анхелю кучу денег. Анхелю жалко, конечно, статую, но он готов продать её ради города. Альварес пишет об этому своему немецком аргентинцу-клиенту и тот в тайне от искусствоведа присылает экспертов.
Похоже, что они договариваются в обход Антонио, и когда пребывает Мария, статуя уже подделана. Анхель пытается договориться с ней, не выдавать того, что статуя не настоящая. Мария религиозна, ей не нравится вся эта история, и она с трепетом отказывается. И собирается сообщить о подделке? Сдать их план?
Анхель обращается к Луису. Хотя по тексту кажется, что наиболее всего смерти Марии желал священник - который просто не в себе - у него не было опыта для аккуратной разделки туши по всем правилам, которую опознал внимательный Хосема, экспертизе которого нет причин не доверять. Мой кандидат на убийство Марии как раз Луис, знакомый с работой комбината и при этом достаточно экзальтированный для того, чтобы счесть это хорошей идеей - и внимание к городку привлечь, и молодую симпатичную женщину расчленить, и скрыть состояние статуи/желание продать. Сплошные выгоды.
Луис успешно водит за нос приехавшего предпенсионного полицейского и тот отбывает ни с чем. На счастье писателя второй полицейский оказывается со скрытыми душевными заболеваниями, и к расследованию совершенно не готов. Оказавшись в стрессовой ситуации он ведет себя неадекватно и сваливается с обрыва.
Тем временем Анхель к такому повороту событий оказывается не готов. Город вроде как спасён, но его гложет чувство вины за всё сделанное и несделанное, он завещает состояние возлюбленной Мерче, на которой когда-то не смог жениться с наставлением найти их сына, который, как оказывается, давно умер, видимо, унаследовав склонность к раку. После этого Анхельмо совершает суицид.
Убийца Луис и прилежный Хосема, которому Анхельмо отдал комбинат, баллотируются в мэры.
-
я пока недочертила схему но странная женщина из гостинницы по идее не мария, разве что хозяйку глючит. Странная женщина была в октябре, а Мария в ноябре.
К тому же мне кажется по намекам в тексте Анхеля и других что статую он продал Генриху еще раньше, вол время кресного хода, а потом в часовне стояла подделка (много говорят что статуя изменилась). Поэтому Генрих в курсе что она не может быть настоящей, ведь он уже имеет настоящую. Но как Антонио мог это не заметить?
Возможно, Анхель думал второй раз продать статую, не зная что клиент Антонио это тот же самый Генрих. Но это не точно, текст мэра вообще максимально мутный, будто его кукуха тоже отъезжала
И меня капец как настораживает количество глюков среди тех, кто долго находится в городе. По факту там плюс минус в адеквате только Мерче (хотя все еще может она потерялась во времени и решила что Мария приезжала в октябре а потом исчезла), так что я подумываю о том что хз может там газ какой то психогенный выделяется?
-
я пока недочертила схему но странная женщина из гостинницы по идее не мария, разве что хозяйку глючит. Странная женщина была в октябре, а Мария в ноябре.
Да и три дня Мария не прожила, кхм.
Возможно, это эксперт от Генриха.
Но тоже не лезет по датам. Какой-то другой покупатель?
-
Прощу прощения, пропустили: у Мерче в тексте Мария приехала в ноябре, а не в октябре. Я поправила в тексте.
-
Ща, но если эта постоялица которая сбежала оставив вещи и есть Мария, то у Мерче явно беда с башкой что она не может сопоставить убитую и Марию и думает что та сбежала. То есть она ж буквально через слово после "уехала оставив вещи которые потом забрал возможно не таксист" ужасается убийству
(*что же я видимо натягиваю версию на глобус*)
-
Единственное дополнение к тому, что выше - я думаю, что Марию убил Анхель (И ледяной взгляд в ответ. И улыбка? Ухмылка? И Тьма… Мать… Мать-Тьма… А что делать? Делать-то чего? Луис? Ты как здесь?), вполне в состоянии аффекта/отчаяния.
А Луис очень кстати зашел к нему и помог с телом (сходится по обоим текстам). Вполне возможно, Анхель даже не видел инсталляции до утра 15ого и его реакция в тексте Хосе была неподдельной.
P.S. Очень понравился текст Анхеля, люблю читать такие "обрывочные" мысли, прыгающие по ассоциациям и созвучиям, и скатывающиеся к определенным больным местам, которые не хочется продумывать. Есть и ощущение их правдивости, и больше образов и связей возникает.
-
Очевидных кандидатов на убийцу Марии тут трое - священник, мэр и писатель. Священник отпадает потому что не умеет в разделку, а вот мэр и писатель могли бы работать вместе. Хотя конечно можно натянуть и версию того что священник убил ее в аффекте, а мэр с писателем стали его прикрывать.
Я тоже склоняюсь к версии того что мэр толкнул статуэтку давным давно, потом приехала Мария и он, понимая, что та быстро обнаружит подлог, попытался ее убедить в чем то. То ли не выдавать подлог, то ли сфальсифицировать новый чтоб толкнуть статуэтку второй раз. Она отказалась,и мэр ее убил, а потом писатель помог ему креативненько избавиться от трупа с закосом под религиозное убийство. Священник тут оказывается просто экзальтированным лохом, да.
И конечно, на самом деле преступление не раскроется, ведь Мерче сожгла письмо с признанием Анхеля, да и помер он, а такой скользкий тип как Лукас и вообще как бы ни при чем, хотя над трупом поиздевался видимо он. И будет эдакий вечный висяк о котором все всё знают, но только между своими. Ну и Альфредо расскажет, да только кто слушает старого алкоголика?
Но все же мне не дает покоя то насколько они там все со странностями. Я выделила фиолетовым глюки персонажей, и буквально каждый из живущих в Инфьесто был немножечко того. Может конечно просто так вышло, но все еще вдруг это настоящая тайна этого городка?
(прикладываю схемку потому что я дурак который ее чертил два часа)
-
Единственное дополнение к тому, что выше - я думаю, что Марию убил Анхель (И ледяной взгляд в ответ. И улыбка? Ухмылка? И Тьма… Мать… Мать-Тьма… А что делать? Делать-то чего? Луис? Ты как здесь?), вполне в состоянии аффекта/отчаяния.
А Луис очень кстати зашел к нему и помог с телом (сходится по обоим текстам). Вполне возможно, Анхель даже не видел инсталляции до утра 15ого и его реакция в тексте Хосе была неподдельной.
Да, это именно тот вариант, который был заложен ведущими. Анхель не знал, как Луис «решил» его проблему, пока не прибежал на завод и не увидел тело.
-
Очевидных кандидатов на убийцу Марии тут трое - священник, мэр и писатель. Священник отпадает потому что не умеет в разделку, а вот мэр и писатель могли бы работать вместе. Хотя конечно можно натянуть и версию того что священник убил ее в аффекте, а мэр с писателем стали его прикрывать.
Я тоже склоняюсь к версии того что мэр толкнул статуэтку давным давно, потом приехала Мария и он, понимая, что та быстро обнаружит подлог, попытался ее убедить в чем то. То ли не выдавать подлог, то ли сфальсифицировать новый чтоб толкнуть статуэтку второй раз. Она отказалась,и мэр ее убил, а потом писатель помог ему креативненько избавиться от трупа с закосом под религиозное убийство. Священник тут оказывается просто экзальтированным лохом, да.
И конечно, на самом деле преступление не раскроется, ведь Мерче сожгла письмо с признанием Анхеля, да и помер он, а такой скользкий тип как Лукас и вообще как бы ни при чем, хотя над трупом поиздевался видимо он. И будет эдакий вечный висяк о котором все всё знают, но только между своими. Ну и Альфредо расскажет, да только кто слушает старого алкоголика?
Все верно!
Ps: схема прекрасна, я ее еще подробнее рассмотрю попозже.
PPS: рассмотрела всю схему: ВАУ, просто ВАУ!
-
Наконец всё прочитала. Какая красота получилась, спасибо, дорогие! Угадывать не буду, я всё равно могу только пальцем в небо
-
очень сложный маскарад для меня. как только что-то покажется знакомым, сразу ускользает или двоится.
Кагу+TVHC - Авелино? Крокозитроп - Антонио?
А с текстами Мерче, Анхеля и Альфредо, которые мне так запомнились, так и не решаюсь выбрать догадку.
Кстати, вопрос: кто из персонажей назван в честь моей жабы?
На это у меня есть ответ - Луис Дельгадо?
-
Вы Альфредо?
А Симка Мерче?
-
О, я ещё вчера думала в Симку тыкнуть ровно потому что ожидала что Мерче будет эдакая неприятная тетка, а там хоба и по своему справедливую женщину подвезли.
Тогда старый инспектор Авелино - Осинка?
-
Просто про то, у кого кошка недавно появилась я знаю, а про то, кто любит скандалы интриги расследования - нет
-
Все мужчины/мальчики/ я хз в возраст - писали мужчин. Ни один из нах не брал женскую роль
Да тут женщин...
Фиксируем.
Игроки:
[Begotten] - Луис Дельгадо
Caguтвинк + TVHC - Cерхио Видаль
looolka
SamediToLove
Simka - Мерче Ромареда
Somberowl
Todo_Uno - Томас Домингес
Voronaam
Дракоша
Крокозитроп
Осинка - Авелино Лопес
Шебуршунчик
Персонажи
Авелино Лопес - Осинка
Антонио Альварес
Луис Дельгадо - [Begotten]
Раймунду Пиреш
Альфредо Перес
Томас Домингес - Todo_Uno
Хосе Мария Мартинес
Мерче Ромареда - Симка
Мария дель Кармен Гарсия
Анхель Пардо
Глория Сампедро
Cерхио Видаль - Caguтвинк + TVHC
-
Ладно, еще раз Томас - а не Ворон ли?
-
мой вариант что Томас Тодо
ну и стрельну в воздух что Анхель мастерский (он то вообще со всеми хоть раз да пожрал)
-
ну и стрельну в воздух что Анхель мастерский (он то вообще со всеми хоть раз да пожрал)
Вариант, учитывая что у него в тексте прям вагон всего.
-
мой вариант что Томас Тодо
ну и стрельну в воздух что Анхель мастерский (он то вообще со всеми хоть раз да пожрал)
Тодо поймали.
Анхель - мимо.
-
Мастерский, может быть, журналист Серхио?
(теперь ломаю голову и над подсказкой про тайны востока)
-
Мастерский, может быть, журналист Серхио?
(теперь ломаю голову и над подсказкой про тайны востока)
Да, Серхио мы писали.
-
Игроки:
looolka
SamediToLove
Somberowl
Voronaam
Дракоша
Крокозитроп
Шебуршунчик
Персонажи:
Антонио Альварес
Раймунду Пиреш
Альфредо Перес
Хосе Мария Мартинес
Мария дель Кармен Гарсия
Анхель Пардо
Глория Сампедро
Наши ряды редеют. Угадайте уже меня, пойду во всех пальцем тыкать))
-
Лулка Глория?
-
Окееей Лулка труп?
-
нужно было уходить на пике успеха)
-
Обычно?
В этот раз гуглил испанские карточные игры. Узнал про мус и набор дяди Перета.
В прошлый раз русскую кухню, а ещё английскую и арабскую. И ещё мистических животных.
До этого (зомбаки) вроде даже ничего не гуглил.
-
Что-то подсказки меня только ещё больше запутали. Скажу только, что тоже думал Марию лулка написала. Однако ж.
Попробую угадать: Крокозитроп - Анхель Пардо
- Что вы обычно гуглите при получении наводки?
Как же на это ответить и не выдать свой текст? :) Впрочем и ладно. Пусть будет подсказка. Мой первый запрос был "испанские поговорки"
-
Анхель угадан.
-
Воронаам Хосема
Ну заодно отвечу уж по себе. Я гуглила время начала мессы)
-
Воронаам Хосема
Точно!
-
Ну заодно отвечу уж по себе. Я гуглила время начала мессы)
Твой искусствовед Антонио, получается :)
-
Ну заодно отвечу уж по себе. Я гуглила время начала мессы)
Твой искусствовед Антонио, получается :)
Верно :)
-
Еще предлагаю открыть новую линию обсуждения в стиле "Today I Learned" :
-Что вы обычно гуглите при получении наводки?
Как называется двустороннее стекло в комнате для допросов.
Синдром Алисы в стране чудес.
Меня уже угадали, поэтому можно палиться безбоязненно :)
- Что вы обычно гуглите при получении наводки?
Как же на это ответить и не выдать свой текст? :) Впрочем и ладно. Пусть будет подсказка. Мой первый запрос был "испанские поговорки"
А я угадала в личке у мастера вчера авторство, и что поговорки нагугленные, тоже угадала!
-
Еще предлагаю открыть новую линию обсуждения в стиле "Today I Learned" :
-Что вы обычно гуглите при получении наводки?
Как будет кофе по ирландски в Испании...
А ПОГОДИТЕ
Игроки:
[Begotten] - Луис Дельгадо
Caguтвинк + TVHC - Cерхио Видаль
looolka - Альфредо Перес
SamediToLove
Simka - Мерче Ромареда
Somberowl - Антонио
Todo_Uno - Томас Домингес
Voronaam - Хосе Мария Мартинес
Дракоша
Крокозитроп - Анхель Пардо
Осинка - Авелино Лопес
Шебуршунчик - Глория Сампедро
Персонажи
Авелино Лопес - Осинка
Антонио Альварес - Somberowl
Луис Дельгадо - [Begotten]
Раймунду Пиреш
Альфредо Перес - looolka
Томас Домингес - Todo_Uno
Хосе Мария Мартинес - Voronaam
Мерче Ромареда - Симка
Мария дель Кармен Гарсия
Анхель Пардо - Крокозитроп
Глория Сампедро - Шебуршунчик
Cерхио Видаль - Caguтвинк + TVHC
-
Глория Дракошина?
-
looolka - Альфредо :) Ни за что бы не догадался
-
looolka - Альфредо :) Ни за что бы не догадался
Да.
А пщиму? Мне ток дай разговорную речь с многозначительными диалогами поразводить.
-
Ну значит Шеб.
-
Еще предлагаю открыть новую линию обсуждения в стиле "Today I Learned" :
-Что вы обычно гуглите при получении наводки?
Я, когда прочитала угрозу "придется гуглить разделку мяса": Е$%ТЬ.
Я, когда получила наводку: ФУХ ЭТО НЕ МНЕ.
Я, когда сдавать вот-вот: СУКА КАК РАЗДЕЛЫВАЕТСЯ ЭТО ССАНОЕ МЯСО?! ЯЖЕВЕГАН
-
SamediToLove
Вот же жопа хитрая.
UPD. - если Самеди - священник, я буду орать так, что услышите все вы.))
-
UPD. - если Самеди - священник, я буду орать так, что услышите все вы.))
Так и есть!
Кажется, я уже что-то слышу - даже через океан долетает!
-
Так и есть!
Кажется, я уже что-то слышу - даже через океан долетает!
МУАХАХАХА
Ну держись, Иисус. :D
-
Насколько я слышала от TVHC уже прибыла парочка рецензий.
В ОС подробно распишем, что и как началось, и почему собственно всё так вышло.
В идеале бы получить оставшиеся рецензии к выходным.
Кстати, да, рецензии шлите мне в личку, можно в тг.
-
Кстати, вопрос: кто из персонажей назван в честь моей жабы?
Мне кажется, пришло время открыть страшную правду.
-
Мне кажется, пришло время открыть страшную правду.
...что вы раздаете рецензии "по сексуальным предпочтениям". :D :D
-
Авелино!!!
Шебуршунчик угадала!
Мне кажется, пришло время открыть страшную правду.
...что вы раздаете рецензии "по сексуальным предпочтениям". :D :D
Френ всех сдала
:'(
-
Немного внутренней кухни создания игры.
Участники (предварительно):
✅ 1 Осинка - Авелино Лопес введет в дело и отчалит
✅2 Somberowl - Антонио Альварес даст мотив и пропавшую
✅ 3 [Begotten] - Луис Дельгадо намекнет, что это дело рук эстета
✅ 4 SamediToLove Раймунду Пиреш только все расслабились - еще кандидат
✅ 5 looolka - Альфредо больше подозрений богу подозрений
✅ 6 Todo_Uno - Томас Домингес и тут подвалил бесполезный психопат
✅ 7 Voronaam - Хосе Мария Мартинес еще раз напомнит, что у мэра рыльце в пушку и он бог
✅ 8 Simka - Мерче ч 1 а полицейкий-то шизик
✅ 9 Дракоша - Мария дель Кармен а вот и жертва подвалила, когда всем было уже насрать
✅ 10 Крокозитроп - Анхель Пардо мотивы благородного мэра и вроде интрига закончена
✅ 11 Simka - Мерче ч 2 авотх#й там еще бастарды
✅ 12 Шебуршунчик - Глория а полицейский-то шизоид тоже
✅ 13 Авторский - Серхио Видаль но собственно жизнь в городке идет своим чередом
✅ 14 Сообщение от Генриха к Антонио - you are late my friend
Краткое содержание, легенда
Марии дель Кармен поручают реставрацию Мадонны. Она очень старательна, поэтому едет заранее в Инфьесто. Перед отъездом ужинает с Антонио и пытаясь произвести на того впечатление, рассказывает с какой святыней будет работать. Антонио, бывалый контрабандист и торговец искусством, решает что его самому крупному клиенту, Генриху, таинственному любителю Мадонн эта придется по душе, и он едет в Инфьесто, пытаясь подкупить Анхеля, мэра городка.
Но Анхель уже продал настоящую Мадонну, и вовсе не рад визиту реставратора. Не рад и священник Пиреш, опекающий Мадонну, но по совершенно другим причинам. Сам того не желая, своими действиями Антонио обрекает Марию дель Кармен на верную смерть. Точнее, Анхель сперва пытается подкупить Марию дель Кармен, но затем не чурается убийством, зная, что смертельно болен и до суда не дотянет. Все что он делает, с его точки зрения оправдано - он не хочет, чтобы его городок опустел, а следовательно, готов на все чтоб сохранить градообразующее предприятие. Но совершив преступление скорее в приступе злобы, он не знает, что делать с телом и как назло к нему заявляется его приятель Луис Дельгадо, писатель. Тот быстро смекает, что мэр в трудной ситуации, и обещает помощь, но любовь к драматическим эффектам и несогласие с мэром на тему идеального будущего для городка пересиливает логику, и Луис заваривает кашу, разделав труп на мясокомбинате, принадлежащем мэру Анхелю. Первым, кто нашел труп будет Хосе Мария, старый работник мясокомбината, который с тех пор живет в сомнениях.
Поскольку преступление такого рода весьма скандально, из столицы в городок помимо криминалистов направляют инспектора Лопеса. Лопесу две недели до пенсии, и ему слегка до пзды, что и как с трупом, он видит, что подозрительны абсолютно все и советует новичку, Томасу Домингесу, работать под прикрытием и отчаливает на Канары.
Домингес приезжает в городок и понимает, что выполнить здание будет сложно - ему не рады. Он пытается устроиться на мясокомбинат, его не берут, и единственное место, куда он смог попасть - бар Мерче Мушкет. Там он знакомится с алкашом Альфредо, который в принципе все знает и охотно рассказывает Томасу, но слова алкаша никто не воспринимает всерьёз. После трех недель тяжелой жизни и крупной ссоры с бывшей женой у Томаса случается обострение шизы, и он бросается с обрыва.
Накануне мэр узнает, что рак отступил, и он в стойкой ремиссии. Его охватывает ужас - ведь он не надеялся отвечать за свои преступления, Он пишет завещание и тоже бросается со скалы. По завещанию мясокомбинат достается заслуженному работяге Хосе Марии, а остальное имущество - Мерче, владелице бара, его первой любви. К тому же, Анхель пишет Мерче предсмертное письмо, но Мерче не читая, бросает его в камин - ей сложно простить Анхелю неудавшийся роман и тот факт, что их незаконнорожденный ребенок был подброшен в монастырь, и таким образом никто не узнаёт об участии писателя.
Через некоторое время будет обнародовано завещание Анхеля - мясокомбинат отойдет к Хосеме, а остальное имущество - к Мерче.
Тем временем, Авелино чувствуя себя косвенно виновным, просит секретаршу Глорию разыскать семью Томаса. В процессе выясняется, что никакой семьи нет. Глория сомневается, рассказывать ли об этом Авелино и начальству, потому что это поставит под сомнение процесс контроля в самой полиции.
-
Наводки
Авелино Лопес, инспектор Комендатуры Овьедо.
Тебе 67 лет, и тебе осталось всего две недели до ухода на заслуженную пенсию 26/11. Ты доволен и уже предчувствуешь отпуск на Канарах, жена уже прикупила тебе дюжину гавайских рубашек немыслимой расцветки, а также плавок.Ты так доволен, что по-отечески подшучиваешь над уродливой секретаршей Глорией, называя ее душечкой и солнышком, освещающим коридоры.
Но с утра 15/11 тебя ждал пренеприятнейший сюрприз - новый инспектор, которому ты ожидал передать пост, задерживается на пару дней, а тут совсем не вовремя произошло громкое убийство, и тебе придется покинуть кабинет и тащиться в забытый всеми городок.
Ситуация тебе абсолютно не нравится, городок тоже. По пути ты видишь упадок: дороги разбиты, много разрушенных или пустующих домов, сплошные фуры и невозделанные поля. Погода тоже способствует.
Ты прибываешь на место: судья уже разрешил переместить труп, в твоём распоряжении лишь фотографии, но оно и к лучшему: дело дрянь, хотя за годы службы ты видел многое.
Рано утром в понедельник на разделочном конвейере обнаружили расчлененное женское тело: жертву обескровили на крюке, ошпарили, удалили
волосы на теле, разделали на типичные свиные срезы и выложили словно натюрморт в холодильной камере среди свиных туш, вложив в рот записку, гласящую “ во имя свиньи”.
Личность погибшей сложно установить сходу - отпечатки пальцев пострадали, челюсти повреждены. Пока сверяются списки пропавших, но совпадений нет. Анализ ДНК займет некоторое время.
Хотя ты уже одной ногой в на пенсии, ты не можешь работать спустя рукава, тебе нужно передать подробный отчет новому инспектору.
Как старому полицейскому, тебе не симпатичен абсолютно никто: хозяин мясокомбината, он же мэр городка слишком уж радушен и похож на заправского мафиози, рабочие разговаривают неохотно, на месте преступления вертится писателишка, завсегдатай околонаучных и сенсационных ток-шоу. Даже неопрятная тетка за стойкой бара смотрит волком...
Ты понимаешь, что здесь скрыто что-то большее, чем бытовое убийство. Возможно, каждый здесь скрывает что-то ужасное. В конце концов, процесс разделки проведен безукоризненно, а подозревать можно каждого из двухсот пятидесяти работников фабрики… Ты понимаешь, что новому инспектору, Домингесу, придется проявить чудеса изобретательности, чтобы найти извращенца, сделавшего это. Говорят, парнишка совсем молодой, а дослужился, значит, умница.
Антонио Альварес, искусствовед
Тебе 72 года, ты вдовец. Ты живешь в Мадриде и последние тридцать лет работаешь консультантом в различных музеях мира - участвуешь в оценке экспонатов. Но не только. У тебя есть знакомства в самых высоких кругах многих стран. Ты оказываешь эксклюзивные услуги - находишь и помогаешь купить подлинные шедевры. Твои контакты передают только проверенным людям, и ты готов закрывать глаза на многое, представляя интересы своих клиентов.
Ты стараешься поддерживать дружеские отношения с простыми сотрудниками музеев, чтобы всегда иметь актуальную информацию о происходящем за рамками официального общения. В музеях тебя считают своим и легко делятся рабочими моментами.
В начале ноября четверг 4/11 ты приглашаешь на ужин работницу одного из крупнейших музеев Мадрида - Марию дель Кармен. Ей 37 лет, она не замужем.
Она с воодушевлением рассказывает о своем новом задании. Несколько дней назад в ее музей обратились люди из католической церкви. В небольшом городке в пещере хранится статуя Богородицы 18 века. Церковь заказывает реставрацию, которую поручают Марии дель Кармен. У статуи есть интересная легенда, да и городок расположен в очень живописном месте. Мария светится от счастья - ей впервые предстоит самостоятельная работа с таким ценным экспонатом. Мария рассказывает, что на следующей неделе она берет отпуск, чтобы неформально съездить в городок и познакомиться с предстоящей работой в спокойной обстановке. Во время беседы ты проявляешь вежливый интерес к рассказу Марии, после ужина провожаешь ее домой на такси.
Тебя очень заинтересовал рассказ Марии. В далекой Аргентине у тебя есть один из лучших клиентов - Генрих. Он всегда платит реальным золотом, не выносит на публику свое состояние и даже свое имя. Когда вы познакомились, тебя покоробил его тяжелый немецкий акцент, его фамилия, даже его по-баварски обставленный дом, в котором вы были друг другу представлены. Но человеку, порекомендовавшему его, ты доверял. Генрих коллекционировал древние образы мадонн со всего света. Ты уже продал ему несколько первоклассных экспонатов музейного качества. Самое ценное в Генрихе было то, что он никогда не торговался, сполна оплачивая золотом заломленную цену. Генрих не был деловым человеком, и к мадоннам у него было что-то глубоко личное, чем ты и пользовался без зазрения совести.
Ты решаешь поехать в городок, про который рассказала Мария и разведать, можно ли раздобыть статую Богородицы для Генриха. Тебе нужно торопиться, ведь Мария собирается быть там уже через неделю.
На следующее утро 5/11 пятница ты отправляешься в Инфьесто.
Ты уже неплохо изучил вкус Генриха и после осмотра пещеры со статуей понимаешь, что за такую Мадонну Генрих будет готов выложить очень большие деньги. Ты завязываешь разговор со служителем часовни при пещере и узнаешь о почти безграничной власти в городе местного мэра. Мэр - тот человек, который тебе нужен. Узнав от священника, где можно найти мэра, ты отправляешься прямиком к нему в офис. Твой внешний вид и манеры производят на секретаршу должное впечатление (впрочем, как обычно), и мэр сразу принимает тебя.
Ты представляешься ученым, собирающим материал для научной работы и приглашаешь мэра на ужин. Мэр соглашается. Ты отправляешься в бар “Мушкет”, чтобы собрать побольше информации о мэре.
Теперь ты знаешь, что мэр - владелец местного колбасного завода, мутный тип, которого не раз ловили за руку на нечистых делах, но ему всегда все сходило с рук. Местные жители его побаиваются, но и уважают: ни одно значимое событие в городке не происходит без его ведома и участия. От местного пьянчуги ты также узнаешь, что у мэра сейчас проблемы с заводом, и ему позарез нужны деньги, чтобы спасти производство и оставить завод на плаву.
Вечером в ресторане, к твоему неудовольствию, к вам присоединяется популярный некогда писатель. Но ты не подаешь вида, поддерживая светскую беседу. Когда писатель отлучается, ты говоришь мэру, что хочешь поговорить с ним наедине. Мэр приглашает тебя к себе домой после ужина. Дома у мэра ты переходишь прямо к делу, рассказав, что церковь будет реставрировать скульптуру, и в ближайшее время в городе объявится реставратор - Мария дель Кармен, сначала неофициально, а через месяц уже приступит к работам. Ты рассказываешь про богатого человека из-за океана, готового купить Мадонну за немалые деньги. Мэр долго думает, и в конце концов соглашается. Вы договариваетесь обсудить цену после реставрации.
Вечером в гостинице ты отправляешь фотографию Мадонны с описанием на электронный ящик, через который Генрих держит с тобой связь.
Раймунду Пиреш священник 32 года
Ты служишь в Инфьесто уже третий год, хотя и не в основном приходе, а капелланом при часовне Мадонны из Пещеры. И ты несказанно этому рад. Хотя твои обязанности больше напоминают работу не священника, а скорее садовника или экскурсовода, ты с радостью их выполняешь, ведь только так ты можешь быть ближе к Мадонне и служить ей верой и правдой точно тот инок из легенды. (см вводный текст темы). Твоя семья имеет корни в Португалии, и когда ты прочитал историю появления Мадонны, то понял - это твоя судьба. Несмотря на то, что после семинарии тебе предлагали более перспективные места, ты бредил Инфьесто и наконец-то Мадонна тебя услышала - прежний капеллан попросил перевода в столицу по причине почтенного возраста.. Ты веришь в божественное происхождение статуи. Ни один человек не способен создать такую красоту и совершенство. (проявления любви к статуе - на усмотрение автора)
Ты не выносишь разлуки с любимой: в день крестного хода у тебя разрывается сердце, когда ты видишь как четверо неотесанных чурбанов уносят ее в город, прогибаясь под весом цветов. В ночь крестного хода, когда статую оставляют в мэрии, ты не смыкаешь глаз. Хотя ты знаешь, что с ней ничего не случится - но не спишь. И уж тем более не представляешь, как разлучиться с ней на неделю или две.
14/11 воскресенье полдень
Ты молча смотришь на девушку, стоящую между тобой и любимой. Это тот реставратор, о котором тебя известили свыше, но ты надеялся, что она приедет гораздо позже. Хотя она мила и непосредственна, и, даже, кажется, почти с тобой флиртует, Ты не готов к разлуке и испытываешь сильнейшую ненависть. Ты готов ее убить. Если бы не мэр, стоящий рядом с ней, и заставивший тебя принять ее вне времени, открытого для посещений, ты размозжил бы ей голову булыжником, лишь бы она не прикасалась к одеяниям твоей любимой…
Инспектор Т, Томас Домингес, 39 лет
Томас - отчаянный карьерист, до комендатуры побывал в горячих точках, поскольку это увеличивало выслугу вдвое, служил на границе с Марокко, работал в охране посольства Испании в Пакистане.
В этом году он попросил перевод на материк, сам Томас объясняет это новым коллегам, ссылаясь на семейные причины - его жена устала от постоянных командировок и при разводе оспорила опеку над сыном.
После разговора с выходящим на пенсию инспектором Авелино Лопесом выясняется, что дело крайне щекотливое (рано утром в понедельник 15 ноября на разделочном конвейере обнаружили расчлененное женское тело: жертву обескровили на крюке, ошпарили, удалили
волосы на теле, разделали на типичные свиные срезы и выложили словно натюрморт в холодильной камере среди свиных туш, вложив в рот записку, гласящую “ во имя свиньи”, подозревать можно каждого из двухсот пятидесяти работников фабрики).
Томас решает, что в открытую результата не добиться, и просит разрешение на работу под прикрытием, хотя отдает себе отчет, что это крайне негативно отразится на отношениях с бывшей, а значит и с сыном.
Он едет в Инфьесто с намерением устроиться работать на мясокомбинат, но с первого же момента его план хромает: город негостеприимен. Никто не готов сдать квартиру чужаку, в интернете объявлений нет, единственное доступное жилье - крошечная комнатка в мансарде за приличные деньги, которую сдает неопрятная полная хозяйка бара (Мерче). Он дважды относит резюме на фабрику, но ему оба раза отказывают, мотивируя отказ тем, что сезон массового забоя закончен. Следить за основными подозреваемыми - мэром и его экстравагантным другом - писателем - крайне сложно. Кажется, что весь городок в сговоре, и если Томас выходит на улицу, ставни демонстративно хлопают, и десятки глаз следят за ним. Чтобы не вызывать подозрения, Томас устраивается официантом в бар Мерче “Мушкет” за смешную зарплату и пытается всячески “стать своим”.
Редкие клиенты относятся к нему как к мебели, и разговоры у них всегда об одном - в городок якобы должен приехать реставратор, а на фабрике вот-вот откроют новую линию для халяльной и кошерной продукции. Единственный, кто рад с ним поболтать, это местный пьяница и завсегдатай бара Альфредо. Несмотря на неодобрение Мерче - та намекнула, что Альфредо нельзя давать в долг, и денег у него не было и нет, - поначалу Томасу казалось, что это удачный контакт - Альфредо всю жизнь работал на бойне. Но тот нес в основном бред - мол, Мадонна светится по ночам, и у нее изменилось лицо, что с обрыва над фабрикой бросаются самоубийцы, и их тела идут на ветчину, что мэр и босс фабрики - сам дьявол во плоти, он лучший друг беглых нацистов из Аргентины и пьёт кровь младенцев…и злой дух искуситель убил на фабрике бедную невинную душу. А уж когда напивался, то вообще было не разобрать, где бред а где реальность.
За две недели у Томаса не появилось никакой ценной информации. Холод в комнате, постоянная усталость, истерики жены, снова недовольной тем, что Томас не проводит достаточно времени с сыном. При этом Томас звонит ей каждый день, но та не отвечает, а затем перезванивает ему сама в самый неудобный момент и упрекает, не давая переговорить с сыном. Секретарша, дотошная Глория, требует счета за квартиру. Наконец, хозяйка дает ему выходной, Томас спит до обеда и просыпается от холода. Он хочет сварить себе кофе, но газовый баллон пустой. К счастью появляется Мерче и приносит ему вязанку дров, чтобы растопить камин, затем видит, что у того нет еды и приносит Томасу тарелку чечевичной похлебки и говорит, что скоро с бурей придет снег, и городок будет отрезан от мира на пару дней. Она права, начинается буря, и интернет пропадает, и Томас не успевает прочитать ни строчки из отчета - он запрашивал материалы по мэру и писателю и результаты экспертизы трупа. Снова звонит жена, Томас напивается и звонит жаловаться инспектору Авелино. Он рассказывает Авелино ситуацию с женой и сыном, и что на шестилетие сына он хочет подарить тому железную дорогу. Позже ему кажется, что у него начались галлюцинации, а заодно и появляется навязчивое желание прыгнуть с обрыва, что он собственно и делает.
Анхель Пардо, 65 лет, мэр Инфьесто
Быть хорошим Хозяином непросто, и ты знаешь это, как никто другой: ты шёл к этому всю свою жизнь, от нищего сына фермера до мэра и владельца крупной фирмы. Единственного мясокомбината на всю область. Ты кичишься богатством - ведь это единственный способ восполнить горечь от бедности, в которой ты жил в юности. К тому же, то, что неуклонно растет внутри тебя, никак не подкупить - увы, рак не признает взяток.
Твой городок должен продолжать жить, ведь если исчезнет комбинат, то добрая половина жителей потеряет работу, закроются близлежащие фермы. Рано или поздно старики умрут, их дети уедут. Тогда очередная корпорация выкупит землю, избавится под благовидным предлогом от всего, что может оскорбить глаз городского жителя. Наступит момент, когда городок наводнят мигранты, готовые работать за копейки, а по улицам будут бродить паломники, скупающие нелепые сувениры… Как раз то, чего хочет Луис Дельгадо, писатель, 52 года, манерный идиот из столицы, купивший особняк на Главной улице. Поначалу вы сдружились, но он оказался настолько полон самого отборного дерьма, что тебе даже в страшных кошмарах не снилось.
Поэтому ты готов на всё, чтобы фабрика продолжала свою работу.
Поэтому, когда пришло время принимать решение, ты без колебаний пожертвовал самым дорогим и бесполезным, что было в вашем городке. Человек из-за океана не торговался и предоставил все условия, чтобы сделка состоялась.
Выручки от сделки хватило с лихвой, чтобы пройти дорогостоящий процесс сертификации, закупить новое оборудование, заасфальтировать шоссе, проходящее сквозь городок. Ты попытался провернуть подобную аферу ещё раз, зная, что тебе остались считанные дни. Ты не выказал удивления ни беспокойства, когда к тебе пришел разряженный столичный павлин - сводник (искусствовед, желающий выкупить статую Мадонны). Ты был спокоен даже тогда, когда твой обман грозил быть раскрытым, после того, как твой дружок Луис Дельгадо пообещал тебе помощь.
В тот злополучный вечер воскресенье 14/11 все пошло не так. Ты видел, что Мария дель Кармен, реставратор поддалась твоему очарованию, ты умеешь убеждать людей. Но ты не ожидал от нее такой упертости. Ни обещания золотых гор, ни угрозы - ничего не действовало на упрямую бабу. И что тебе оставалось делать? Нет, ты ни в чем не виноват, твой крест - хранить и защищать город. Да еще невовремя ввалился этот придурок Луис Дельгадо. Конечно, он больной на всю голову, но хотя бы предан тебе. Ты был в полном раздрае, а Дельгадо пообещал все уладить. Но тебе и в самом страшном сне не могло присниться, что этот идиот выберет такой способ. Теперь весь город на ушах, ищейки роют, а ты по уши в дерьме. Ты надеялся поскорее умереть и стать героем для горожан. Но чего ты не ожидал - это стойкой ремиссии. И как теперь быть? Ведь ситуация усложняется с каждой минутой. И как Хозяин, ты принял решение уйти навсегда. Ты уже нашел себе преемника, который любит мясокомбинат и сможет о нем позаботиться. Единственная, перед кем тебе стыдно - твоя первая любовь и мать твоего единственного ребёнка, и ты пишешь ей письмо, покаявшись во всем, что произошло в ту ночь. (содержание письма не нужно раскрывать)
Луис Дельгадо, писатель, 52 года
В юности увлекался творчеством Буньюэля и мечтал стать режиссером, ненавидит Дали, считая того предателем и потворником режима. Утверждает, что все истинное искусство было разрушено Гражданской войной.
Долгое время жил в Мадриде и был известен как автор скандальных романов об инцесте и мрачных фельетонов, полных извращений - на вкус автора текста, после чего стал завсегдатаем оккультистких и околонаучных шоу, без устали эпатируя публику. Но счастья в личной жизни так и не нашел.
К пятидесяти годам во время поездки с друзьями приобретает особняк на Главной улице Инфьесто, где надеется осесть и заняться творчеством, чем-то настоящим, написав гениальный роман о простоте и легкости жизни в сельской местности.
Поначалу сдружился с мэром городка Анхелем Пардо, по совместительству владельцем бойни и мясокомбината но вскоре почти что его возненавидел, ограниченность и грубость местного населения изменили его взгляды полностью, это произошло, когда для того, чтобы иметь представление о процессе пр2оизводства мяса, он провел две недели на заводе среди работяг. Увиденное раздавило его и обескуражило. Драматичный пейзаж, древняя святыня - и что делают эти люди - продолжают жить среди навоза и кишок. Поэтому, когда подворачивается случай (воскресенье 14/11) и мэр, считающий его другом, просит его о помощи, Луис понимает: это его шанс, и лишь настоящий эстет справится с задачей. Всё складывается как отличный сценарий - и Луис сумеет придать ему особый шарм, а заодно сделает так, чтобы друг-соперник был ему обязан по гроб жизни.
-
Наводки
Альфредо Перес, старый пьяница - 85 лет
У Альфредо в жизни есть две главные проблемы - чтобы забыться, ему нужно выпить, но выпить не на что: мизерная пенсия уходит на содержание дома.
Во всех трех барах городка ему не наливают в долг. Он изгой. Хорошо что в баре Мушкет новый бармен - похоже, хозяйка, старая ведьма Мерче еще не рассказала чужаку, что Альфредо - нежеланный гость. Но пьет он не от скуки, а чтобы забыться - ведь он много чего видел и знает.
Новичок регулярно подливает ему коньяк в кофе, и Альфредо выливает на того свои обиды: рассказывает, как мэр Анхель Пардо сперва стал худыми и бледным, а потом, сразу как пропал младенец Хлои, соседки с улицы Ремесленников, у него на щеках снова появился румянец. Тогда его, Альфредо и выгнали с комбината.
Затем Альфредо работал мусорщиком и воочию видел, как с обрыва летели тела. Еще он видел как мэр приветствовал у входа в свой дом людей, не отбрасывающих тени, и ряженых из Аргентины - не иначе как фашистских прихвостней.
Видел, как изменилось лицо Мадонны после процессии (крестного хода где тащат статую) и ночи, проведенной в мэрии - ее лицо стало грустным.
Видел, как за приехавшим в город писателем по следам шли два черных кота и прыгали жабы, эх, не зря этот упырь спелся с мэром. Даже священник тут отравлен - молодой здоровый парень, сидит в своей пещере целыми днями, глаз не сводит с деревянной чурки (статуи Мадонны), и глаза у него, как у тухлой рыбы. Да и в ночь нашумевшего убийства неспроста он отирался у Мушкета - Альфредо сам видел его в тени платанов - явно искал невинную душу, чтобы выпить из нее кровь.
И ты, чужак, уезжай. Ничего хорошего тут нет и не будет но прежде налей мне еще, пока не пришла старая ведьма - она была невестой мэра, представь... да-да она не всегда была уродиной хаха …
Глория Сампедро, секретарь комендатуры Овьедо
Ты в шоке. Обычно твоя работа полна рутины - зарплаты сотрудников, командировочные, замена униформы и прочие бумажные хлопоты.
С того самого дня, как ты узнала о трагической смерти нового инспектора, ты не находишь себе места. Он едва провел в отделе пару дней, и уехал на первое задание, сам попросил работать под прикрытием. Томас Домингес, 39 лет бросился с обрыва в ночь с понедельника на вторник 6/12 Такой удар… совсем молодой мужчина, красавец.
Прежний инспектор, Авелино Лопес уже на пенсии, тебе его жаль - ведь похоже он был последним, кто разговаривал с Томасом по телефону. Вы сохранили дружеские отношения, и Авелино поведал тебе, что Томас был в разводе и очень переживал из- за невозможности уделить шестилетнему сынишке внимание в его день рождения, ведь расследование затянулось,что крайне раздражало бывшую жену. Также Авелино, чувствуя себя причастным к трагедии решил выполнить последнюю волю погибшего и подарить его сыну железную дорогу… Он попросил тебя слегка нарушить правила и помочь ему найти адрес семьи Томаса.
Ты прослезилась от доброты старичка.
Но когда твоя знакомая из отдела кадров принесла тебе нужную информацию, ты не веришь своим глазам: жена и сын Томаса погибли вот уже как пять лет назад в автокатастрофе. Как рассказать об этом отставному инспектору? Стоит ли рассказывать руководству о странности Томаса и расхождении его слов с реальностью сейчас, когда его уже нет в живых? Стоит ли подвергать сомнениям эффективность контроля за сотрудниками? (на выбор автора текста - можешь позвонить, а можешь нет)
Мария дель Кармен Гарсиа, реставратор
Тебе 37 лет, ты не замужем, родители умерли несколько лет назад. Ты работаешь реставратором в музее в Мадриде. Несколько дней назад в ваш музей обратились представители католической церкви. В небольшом городке в пещере хранится статуя Богородицы 18 века. Церковь хочет заказать реставрацию. Директор музея решает поручить работы тебе. Ты не веришь своему счастью - впервые в жизни тебе доверили серьезное дело. Поручение очень ответственное, ты берешь отпуск, чтобы до официальной командировки съездить в городок, посмотреть статую, познакомиться с местными жителями и найти все возможные материалы и статьи по методам реставрации деревянных скульптур а также убранства статуи и её росписи.
Незадолго до отъезда в четверг 4/11 тебя приглашает на ужин знакомый искусствовед; руководство музея часто привлекает его в качестве эксперта для оценки экспонатов. Его зовут Антонио Альварес, ему немного за семьдесят, но выглядит он для своих лет прекрасно: высокий, статный, с молодыми глазами, ясным умом и хорошим чувством юмора. Ты даже украдкой вздыхала иногда, был бы он моложе лет на двадцать, у вас могло с ним что-то получиться. За ужином ты рассказываешь Антонио о предстоящей работе и своем желании провести отпуск в Инфьесто. Антонио очень заинтересовался легендой и местом. Тебе лестно, что и ты смогла рассказать что-то новое такому искушенному в вопросах истории и искусства человеку. Антонио провожает тебя на такси до дома.
Через неделю сб 13/11 ты отправляешься в Инфьесто. Ты находишь городок очень привлекательным - живописные горы, свежий воздух, красивые виды. Гостиница Мушкет слегка старомодная, даже, скорее, обшарпанная, но для тебя, как реставратора, в этом есть своя прелесть. Даже неопрятная хозяйка кажется очень колоритной, а ее грубость тебя не задевает. После пыльного Мадрида ты чувствуешь себя здесь великолепно. За ужином в кафе рядом с часовней и пещерой к тебе подсаживается невысокий плотный мужчина. Его редкие волосы зачесаны назад, на плечи небрежно наброшен свитер поло, на руке - золотые часы. Это мэр Инфьесто - Анхель, он каким-то образом уже знает о твоем прибытии, он очарован тобой и хочет сам показать тебе все достопримечательности города.
Мэр заплатил за твой ужин и всячески рассыпался в любезностях. Следующий день обещает быть чудесным: прогулка по горам в сопровождении приятного спутника, осмотр пещеры со статуей Богородицы, а вечером мэр настойчиво приглашает тебя к себе домой на ужин. Он не женат, и его внимание льстит твоему самолюбию, но физически он не слишком тебя привлекает, хотя ты уже давно не была с мужчиной. Ты решаешь, что в пещере Богородица обязательно подаст тебе знак, стоит ли соглашаться на ужин у мэра.
Помолившись, ты ложишься спать.
Мерче Ромареда, хозяйка бара
Тебе 65 лет, ты родилась и выросла в Инфьесто. После неудачного романа в юности ты рано вышла замуж за человека на 25 лет старше тебя - владельца бара “Мушкет” и небольшой гостиницы, скорее пансиона, так, несколько неопрятных и темных комнатенок, где мебель не менялась никогда и полна древоточины. Всю жизнь ты работаешь в гостинице и в баре. Несколько лет назад твой муж умер, ты унаследовала все его имущество. Детей у вас нет. Ты ненавидишь туристов и посетителей бара, но продолжаешь работать, потому что не представляешь другой жизни. Клиентов немного. Летом приезжали паломники к Мадонне За прошлый месяц появилась только странного вида девица - и та пробыла лишь пару ночей, хорошо что заплатила вперед да так и не вернулась за вещами - их забрал утром таксист.
Одновременно в городке происходит громкое убийство, (рано утром на разделочном конвейере обнаружили расчлененное женское тело: жертву обескровили на крюке, ошпарили, удалили
волосы на теле, разделали на типичные свиные срезы и выложили словно натюрморт в холодильной камере среди свиных туш, вложив в рот записку, гласящую “ во имя свиньи”). Его наводняют ищейки, журналисты и странные личности. Тебя раздражает вся эта шумиха, ты ненавидишь чужаков несмотря на то, что посетителей стало больше. Но и работы прибавилось. Через неделю 22/11 к тебе в бар пытается устроиться незнакомый мужчина - Томас, которому на вид тридцать с небольшим лет. Ты подозреваешь, что он появился в городе тоже из-за убийства, но он выглядит наименее странным и наиболее трезвым из тех, кто хочет у тебя работать, и ты соглашаешься дать ему место за мизерную оплату и возможность жить в мансарде твоего дома, что согревает твою скупую душу. В это время года в мансарде промозгло и неуютно, но парень не жалуется, а приходит туда только ночевать, целый день крутится в баре, помогая тебе и болтая с посетителями. Для идиота, приехавшего в вашу дыру работать, у него неплохо подвешен язык, да и работает он споро и быстро. Несмотря на то, что он не внушает тебе доверия, он начинает тебе нравиться своим усердием, разумеется, ему ты этого не показываешь, чтобы не провоцировать на просьбы о прибавке жалования. Через две недели ты даешь ему выходной - в понедельник, 6/12 когда бар закрыт. Он не выходит из своей комнаты до обеда. По радио обсуждают надвигающийся буран, и что скорее всего из-за снега городок будет отрезан от мира на пару дней. Ты вспоминаешь Томаса, и думаешь, что ему, должно быть, сейчас очень неуютно в непротопленной мансарде. Ты поднимаешься к Томасу с вязанкой дров, парень выглядит бледным и нездоровым. Ты рассказываешь ему про буран и решаешь принести ему горячей чечевичной похлебки, чтобы он совсем не расхворался.
Через некоторое время Томас выбегает из дома, вид у него совершенно безумный. Ты качаешь головой - ты-то всегда знала, что парень не в себе.
Мерче,вторая часть: известие о смерти паренька тебя потрясло. К тому же оказалось, что он был полицейским - неспроста же городок снова гудит. С одной стороны ты сожалеешь, что пригрела змею, но тебе искренне его жаль. Еще и дурень Альфредо наболтал ему с три короба.
Едва ты вернулась к привычной работе, тебя огорошило еще одно известие - человек, которого ты когда-то любила, тоже бросился с обрыва. 9/12 четверг На твоей ночной тумбочке лежит конверт - предсмертное письмо от него, ты узнаешь этот почерк. Конверт подсунули под дверь бара этой ночью. Ты задаешься вопросом, не та ли столичная девица, которая останавливалась на выходные три недели назад стала причиной самоубийства.
А может, он просит у тебя прощения за прошлое и вашего сына, который так и не узнал своих родителей. Ты смотришь в зеркало, и в нем отражается безобразная старуха в засаленном халате, спи спокойно Анхель и черт с тобой - говоришь ты и бросаешь письмо в камин, так и не открыв его.
Через пару дней тебя вызывает нотариус. Некоторое время назад Анхель серьезно заболел и составил завещание, в котором отписал тебе большую часть своего имущество с поручением найти вашего общего сына, рожденного в далекой молодости и подброшенного в монастырь, чтобы ты могла далее завещать ему оставшееся от вас обоих имущество. Но твой сын умер несколько лет назад от того же недуга, который был у его отца: ты давно уже разыскала его сама и никому ничего не говорила.Ты понимаешь, что становишься фактически хозяйкой города. Теперь ты богата и влиятельна, но, кажется, ты самый несчастный человек в этом городе и это худшее рождество в твоей жизни, полное одиночества, сожаления и подозрений.
Хосе Мария Мартинес, (ХосеМа) 59 лет, старший смены
Хосе Мария не привык не работать. В 14 лет отец привел его на бойню, и сказал: “Лучше тяжелая работа, чем никакая. Люди всегда будут есть мясо. Не ищи ложной справедливости, держись подальше от Синдиката, ( прим: синдикат или профсоюз стал легальным в 1978/79б вскоре после смерти диктатора Франко но отец Хосемы еще помнил, как за причастность к ним за тобой могла прийти Гражданская Гвардия и расстрелять) и ты никогда не будешь голодать.”
Хосе Мария последовал его советам: приходил на десять минут раньше и уходил на полчаса позже, товарищей не привечал, но и не оказывал в посильной помощи.
К тридцати шести годам он был назначен старшим смены, затем бойня превратилась в мясокомбинат, где он и проработал до этого времени. Так же приходил первым, а уходил лишь убедившись, что всё готово в лучшем виде для новой смены, конвейер чист, отходы убраны, а холодильные камеры приведены в порядок и продукт разложен по категориям и дате производства…..
Сегодня 5/12 воскресенье, и Хосема сидит в баре Мушкет и допивает уже третий стакан вина. Он крупный малый, и опьянеть ему трудно, но он отчаянно пытается угнаться за местным пьяницей Альфредо. Зря он считал его юродивым: в жизни бывает такое, что выпить не грех.
Все началось 15/11, в понедельник, он как всегда пришел на работу на полчаса раньше (6:30 утра), отправился проверять конвейер - начальник вечерней смены, Сандро, еще тот ублюдок и раздолбай.
Но всё было чисто. Сильно пахло хлоркой и все блестело - неужели Сандро исправился? Однако, когда он дошел до последнего зала, он увидел, что последнюю разделанную тушу не убрали, а оставили на столе в холодильной камере, ты подошел ближе, твои волосы везде, даже на груди, встали дыбом от ужаса (рано утром на разделочном конвейере обнаружили расчлененное женское тело: жертву обескровили на крюке, ошпарили, удалили
волосы на теле, разделали на типичные свиные срезы и выложили словно натюрморт в холодильной камере среди свиных туш, вложив в рот записку, гласящую “ во имя свиньи”, подозревать можно каждого из двухсот пятидесяти работников фабрики).
Его чуть не вырвало,но он собрался с силами, и позвонил в полицию, а затем Хозяину ( владельцу мясокомбината и мэру городка Анхелю Пардо), который примчался моментально и, казалось, потерял дар речи. Он на некоторое время остолбенел, но потом оправился, и после тирады бессвязных ругательств отправил ХосеМа на проходную, чтобы он не впускал рабочих. После того, как приехала полиция и допросила ХосеМа, Хозяин отправил его домой, а после, вечером, позвонил ему и сказал, что сожалеет о случившемся и что ХосеМа можно пока не выходить на работу, и что он оплатит счета, если вдруг нужна консультация психолога.
Прошло почти три недели, оплата пришла на счет ХосеМа в полном объеме, но он не знает, чем себя занять и каждый день напивается. Он жалеет, что не известил Хозяина до полиции, и что не кинул эту дрянь в сжигатель для отходов, но одновременно не может не задаваться вопросом, как же не сработала сигнализация, возможно этим больным ублюдком был кто-то из своих.
Но сегодня он пьёт, чтобы заглушить страх - утром Хозяин позвонил ему и попросил прийти к нему домой на ужин. ХосеМа страшно - если он потеряет работу, кто возьмет его в таком возрасте…. А вдруг Хозяин и есть убийца, и вызывает ХосеМа, чтобы убрать ненужного свидетеля. В какой-то момент он спохватывается - пора трезветь. Эй бармен! Да, ты, чужак, что вылупился? Сделай-ка мне крепкий кофе, шевелись!
-
оказывается в наводке священника не было указанно что статуя после крестного хода изменилась, а так хорошо вписалось в историю)
-
looolka - Альфредо :) Ни за что бы не догадался
Да.
А пщиму? Мне ток дай разговорную речь с многозначительными диалогами поразводить.
Во-первых, я тот ещё специалист по стилям. Если хоть кого в игре угадаю, то потом неделю хожу гордый. Во-вторых, после игры по сказко-жанрам я ожидал нелинейного замороченного текста. Вот. Теперь буду знать, что тебя можно и по разговорной речи узнавать. На будущее.
-
Во-первых, я тот ещё специалист по стилям. Если хоть кого в игре угадаю, то потом неделю хожу гордый. Во-вторых, после игры по сказко-жанрам я ожидал нелинейного замороченного текста. Вот. Теперь буду знать, что тебя можно и по разговорной речи узнавать. На будущее.
А ну то я мастерила.
А как игрок я ничо не спрашиваю, долго думаю, а потом сдаю в последний момент))
-
Ладно, нет сил терпеть.
Выложу мысли, которые мне накапали, пока я читала. Хорошо, что не ОС и не рецы и можно кратенько.
Мне оч зашли тексты Луиса, Томаса и Хосемы.
Авелино Лопес
Полицейские перед выходом на пенсию – старый троп. С самого начала я решила, что не доживёт старичок. Хотя не так уж он и стар, раз еще не пенсии? Что-то я людей в районе 60 начала воспринимать как «средних лет», хах. Но нет, всё закончилось хорошо, текст только нагнетает немного саспенсу, представляет нам городок, похожий на Люберцы, и задаёт конфликт.
Мне понравилась общая насыщенность событиями и людьми в рассказе. Забавная инверсия с котиками. Черный – к удаче, белый – к несчастью, пыльный ни туда, ни сюда. Во сне пришли черные котики в том числе, должно было повезти.
Не понравились очень напряженные растянутые диалоги плюс выбивали из атмосферы специфически русскоязычные конструкции типа про лихость и придурковатость или птицу-говоруна. Об запятые тоже спотыкалась.
Антонио Альварес
Мне понравился авантюрный дух текста. Подумалось, что Мадонну он едет сразу похищать а-ля 11 друзей Оушена. Хорошо выстроенный контраст богемной штучки, приехавшей в эти ваши деревни и страдающий об это. Как я его понимаю (смахивает слезу). Классные всякие детальки, названия, описание моросящего дождя, экспертиза Мадонны.
Из того, что лично меня царапнуло – много пояснений, где нам рассказывают, вместо того чтобы показать. Скажем, цветистое представление в начале лишило нас возможности понять, угадать характер Антонио и род его деятельности по ходу рассказа. Опель можно было упомянуть, когда он выбирал на чем ехать, костюм и моложавость, когда сидел с Марией. Блестящее описание с дождём и оп, текст вязнет во в целом перегруженном абзаце про то что он бы нарисовал, да не умеет, но это бы ценилось, но вообще он ценитель, но старое лучше и вообще в цене дорожает… Ну и есть некая излишняя сложность предложений.
Раймунду Пиреш
Емкий эмоциональный текст, прямо передаёт состояние священника. Хотя я бы бессвязности добавила, как будто он слишком прям осознаёт себя, экзальтации не хватает.
Для рассказа коротковато и без твиста, но как часть игры – прекрасный элемент, который как будто слишком явно подталкивает нас к виновности священника.
Хосе Мария Мартинес
Атмосферная зарисовка, удачный ракурс, удачный рассказ о месте преступления и о произошедшем, отличный баланс между событиями и эмоциями, между прошлым и настоящим. Оп, мы ныряем внутрь героя, проглядываем его детство, получаем цельный выразительный характер, кровавую без лишних деталей сцену и сквозную историю.
Мерче Ромареда
Персонаж, который в кой-то веке скорее доволен своей жизнью в городке, чем нет. Интегрирован, так сказать, всё-то у неё схвачено, учтено и зафиксировано и имена всплывают без неприязни, даже к Томасу она вполне добра.
Вырисовывается деловитый образ, суетливая жизнь, бойкая женщина как будто без двойного дна, весьма человечная. Первая, кто не плавает в своих делишках, в эзотерике и странностях.
Отличные нюансы, например с этими голубями, хорошо переданы элементы паззла, сразу хочется именно в детектив играть.
Мария дель Кармен Гарсия
Нестандартный формат, весьма интимный. Не уверена я, конечно, что кто-то пишет в своем дневнике про то как ее застали с насадкой для душа именно такими словами, а не более прозрачной отсылкой или про свою влюблённость пишет «а могли бы». Хотя всякое бывает.
Хорошие вставки с NB, вопросиками, но, кажется, можно было бы ещё дожать стилистически. Больше похоже на внутренний монолог, чем на запись мыслей вперемешку с делами.
-
Через неделю 22/11 к тебе в бар пытается устроиться незнакомый мужчина - Томас, которому на вид тридцать с небольшим лет.
Ага, 39 - "с небольшим".
Кстати, я заметила, что и Глория, и Мерче создали в своих текстах впечатление "такой молоденький", а Томас зрелый мужчина с опытом за плечами!
-
Ага, 39 - "с небольшим".
Кстати, я заметила, что и Глория, и Мерче создали в своих текстах впечатление "такой молоденький", а Томас зрелый мужчина с опытом за плечами!
Да ладно, мой отец вон оброс кудрями и в деревне его "внучком" мужики МОЛОЖЕ НЕГО называли.
Справедливости ради - внучком моей бабушки, но все равно в 20 лет ошибочка.
-
Через неделю 22/11 к тебе в бар пытается устроиться незнакомый мужчина - Томас, которому на вид тридцать с небольшим лет.
Ага, 39 - "с небольшим".
Кстати, я заметила, что и Глория, и Мерче создали в своих текстах впечатление "такой молоденький", а Томас зрелый мужчина с опытом за плечами!
Потому что он молодо выглядит (см. фото) и вообще орел! вон как в конце красиво полетел
-
типа про лихость и придурковатость или птицу-говоруна. Об запятые тоже спотыкалась.
Про запятые сил не было вычитывать, честно даже не знаю, чего там написала. Понадеялась на "грамотность в среднем", лол. Вот и наступил момент, когда оно перестало "работать само", какая боль :'(
Про русские словечки - вот честно спасибо за фидбек, потому что у меня вообще этого не было в голове. Почему-то. Наверное, про это действительно надо бы думать
-
Дочитала!)
Спасибо мастерам за текстовушку) Давненько у нас не было детектива/паззла/мистики и вот это все вместе в маленьком городке. Все, как я люблю, и маньяк впридачу)
Очень жаль,что Кагу не прислала мне фото Глории вначале - я бы написала ее другой, а не вот эти уютные креслица и настоечка в чай. С другой сторны, наверно, и сама могла бы сообразить, что работница комендатуры - женщина построже, посуровей)
-
Да как-то получилось: тут у половины глюки, шиза и еще хрен знает... И моя такая с настоечками) Не вписывается в общую канву комендатуры, мне кажется)
-
Шеб, а я думаю, и к лучшему. Ведь может, она для Авелино не идеал красоты, и он считает Глорию суровой. А сама Глория внутри душечка.
Да он вообще старый вояка, ничего он не понимает. Вот если бы она котиком была...
-
Ну или для него есть только один тип красоты - его жена. Вон, жертву он пожалел, потому что для него она была похожа на его жену в молодости...
Да, тоже есть такое. Вообще старомодный товарищ, но ему простительно
-
Кстати про схемы. В одной советской детской книжке, кажется автор Юрий Томин, но название не помню, один персонаж читал детективы до последней главы, а потом рисовал схему, в которой обозначал связи между персонажами. К кому сходилось больше линий - тот и был убийцей :)
-
Начинаю выкладывать рецензии. (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556)
Надеюсь до воскресенья получить все рецензии и начать выкладывать обратную связь.
(И совсем робко надеюсь поучаствовать в рождественской текстовушке).
-
Хотела дополнительно написать про текст Томаса. Изначально это была моя наводка, причём она мне сразу понравилась. Я уже сразу видела, как её можно написать, в голове была картинка, но на практике все почему-то оказалось сложнее. Текст не писался и все тут. Думаю, если бы наводка просто не зашла, я бы отказалась быстрее, но тут я долго спорила с собой, выделяла себе дополнительное время - ну как так, это же моя любимая тема, полицейское расследование, суицид. Я начинала много раз, в черновиках до сих пор лежат разрозненные кусочки. Но наводка была такой атмосферной, что в один не очень прекрасный момент мой мозг выразил протест: уберите уже эти суициды и этот мрак, хватит, не буду ничего писать. Естественно, это был день дедлайна. Я написала Кагу, что очень извиняюсь, но, кажется, текста не будет. Она отнеслась адекватно, за что ей большое спасибо, и даже нашла героя, который согласился написать текст всего за сутки.
Всегда интересно посмотреть на "свою" наводку, написанную другим автором. Но прочитать такой текст от автора уровнем явно выше своего - отдельное удовольствие. Классный текст. Я бы так не написала. Плавно прописаны переходы между разными днями и событиями, которые у меня всегда получаются какими-то оборванными, да и диалоги "Майте" выставлены очень уместно и правдоподобно, и отдельно они любопытны, когда с самого начала точно знаешь, что никакой Майте на том конце провода нет. Очень красивые отсылки к бойне свиней - с ней Томас сравнивает отношение женщины после развода, Альфредо отношения с женщинами в принципе. Постепенно отъезжающая крыша персонажа показана очень изящно, небольшими деталями, которые в общем-то до последнего момента вполне можно принять за художественные приёмы. Ну использует человек в своих мыслях гиперболу, чтобы показать странности города и свое мрачное настроение. И даже в итоге не поймёшь точно, галлюцинации то были или очень много выпивки. Окончательная ясность наступает только в тексте Глории. Я сразу знала, что Томас сходит с ума, поэтому все указания подмечала сразу, даже интересно, как оно было для тех, кто об этом не знал.
Тодо в своей трактовке обошла ту историю, которая никак не давалась мне - постепенный переход от состояния психики в целом бодрого, активного и настроенного на лучшее человека до состояния, в котором он принимает решение прыгнуть с обрыва. Тут решения как такового не было. Зато сразу вспомнилось обещание, данное Майте - закончить дело и вернуться к ней и сыну. Дело Томас не закончил. Но с учётом того, что сын его уже много лет как мёртв, в каком-то смысле вернулся.
В мрачно-странную атмосферу Инфьесто Томас вписался как родной. Мои аплодисменты Тодо. Такой прекрасный текст и всего за день.
-
Добавлены рецензии на Мерче, Марию дель Кармен и Анхеля. (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556)
Первая часть ОС:
- Кагу (/index.php/topic,117531.msg5042557.html#msg5042557)
- Моя (/index.php/topic,117531.msg5042558.html#msg5042558).
-
Добавила рецензию (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556) на Луиса.
Upd: и на Глорию.
-
Я смотрю пословицы оказались отличной идеей. Хотя они появились в тексте совершенно случайно. Дело в том что я иногда для вдохновения гуглю что-то, от чего в тексте потом ни капельки не остаётся. Например, ещё я искал "девушка в белом, старый дом" и нашлось такое https://sfhd.ru/wallpapers/2020/02/3840x2160-sfhd.ru-02281.jpg Где там девушка можно только догадываться, но на дух текстовушки настроиться помогло.
И вот пословицы были тоже таким случайным запросом. Но когда в списке оказалась игуана, я просто не мог не включить это в текст. Однако, как и положено поговоркам, все их понимают по-разному. Например "De pe a pa" я выбрал для раздела, в котором ХосеМа обстоятельно передаёт все основные обстоятельства дела. То есть и не думал привязывать это к характеру персонажа.
Сначала я их без перевода вписал, но потом решил что по-пижонски выглядит вставлять мини-эпиграфы на языке, которого сам не знаю. Так появилась вторая неоднозначность от примерного перевода.
В моём представлении ХосеМа - здоровенный молчаливый детина. И вот именно молчаливость была для меня главной сложностью. Я очень люблю диалоги и обычно у меня персонажи довольно болтливые. Вплоть до вообще одной сплошной речи, как у Попаданки в городе-клубке. Вот за что люблю текстовушки, так это за выпихивание из зоны комфорта :) Писать было интересно, надеюсь и читать тоже не слишком сложно. А суть в том, что неловкие ругательства в единственной реплике в конце меня даже радуют. Вышло хрипло и не к месту. И я, и ХосеМа отвыкли от разговоров.
-
Что-то я как-то спонтанно пришла, полдня подумала, за несколько часов написала.
Наводка была для меня абсолютно понятной и прозрачной, большую часть времени я провела художественно выражая прямую речь, размышляя, что Альфредо мог бы пить, и как сделать сбивчивость не такой назойливой. Я старалась сделать повышение градуса абсурдности со временем, так как он пьянее и пьянее.
Вкрутила я в него немного речей моего деда, мир его праху, а то зря он что ли рассказывал мне всякое.
Рада, что вам понравилось, потому что пока сама не могу понять, нравится ли мне.
-
Спасибо, Кагу и рецензенту за ОС и за теплые слова)
Вообще, когда я прочитала наводку, мне хотелось сначала сделать Глорию суровой строгой девой, у которой все под счет. И бы такой ее сделала, если б мне сразу прислали ее портрет) Это ни в коем случае не укор! Не получилось и к лучшему. Вообще мне кажется, если бы она была такой суровой строгой дамой, то у нее не валилось бы все из рук от того, что покончил с собой какой-то только приехавший незнакомый новый инспектор. Суровая Глория подумала бы что-то вроде "Идиот, вся жизнь впереди! Всем трудно, но мы не кончаем собой" и порадовалась тому, что он сиганул с обрыва не в форменном кителе, а в своей одежде.
-
Добавила рецензию (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556) на журналиста от Notoriginal.
И обратную связь по текстам (/index.php/topic,117531.msg5042560.html#msg5042560).
Большое спасибо за игру! Вы - лучшие! :-*
-
Ух, пришло время делиться впечатлениями)
Начнем с того, что эта игра буквально все о чем я мечтала, идя в текстовушки. Я тогда максимально впечатлилась другим детективным паззлом и подумала что это, наверное, безумно интересно когда ты знаешь только маленький кусочек, а потом он так стройно встает на свое место что получается единая история. И я прям очень сильно хотела поучаствовать в жестком паззле, но когда дело дошло до написания текста, то меня придавил экзистенциальный ужас написать что то слишком выбивающееся. Тем более что мой персонаж, Антонио, должен был пообщаться почти с каждым в городе. Я прям жутко боялась что вот сейчас напишу Марию или Анхеля, а они на самом деле совсем другие и все рассыплется. И когда Кагу пришла ко мне за три дня до (дважды перенесенного) дедлайна, у меня было готов только вводный абзац про самого Антонио. Потому что слепить в голове своего персонажа было еще реально, а перейти к диалогу с Марией уже слишком страшно. Так что вообще вклад Кагу в то что этот текст случился очень большой. Она сначала развела тучи руками, рассказав мне немного почти о всех кого я встречу, а потом и вовсе засыпала меня всякими подробностями, за которые потом сама же и похвалила в ОС)) Мне оставалось только подхватывать и увязывать в текст дороги и места, людей и то что они могли бы потенциально мне сказать. И даже меню бара "Мушкет")
(еще я была немножечко в ужасе от размеров наводки, потому что она была больше чем некоторые из моих текстов на другие игры, но ничего, события удалось вроде увязать)
А чтение всей текстовушки целиком было, конечно, просто чистым наслаждением. Все прям собралось, такие разные тексты, такие разные персонажи, однако же цельный сюжет и атмосфера которые чувствовались от первой буковки в имени Авелино, до подписи Генриха в письме в конце) И каждый оказался на своем месте и раскрыл свою часть истории. И все тексты получились классными и глубокими. Я вот прям планировала как сейчас напишу: "больше всего хочу отметить...", - но на самом деле я больше всего хочу отметить просто каждый текст.
Было здорово, спасибо большое за отличные впечатления)
-
Отличная получилась игра, спасибо мастерам и TVHC, которая меня в это втянула. С моей точки зрения всё тоже выглядело феерично.
Во второй половине дня воскресенья решил обновить ОС на компе. Тот заставил меня долго чистить место, и много раз поминая тихим, неласковым словом Тима Кука и его инженеров, постоянно подталкивающих пользователей к апгрейдам. Просто для понимания: внезапно нашёл глубоко в потрохах 15 Гб подкастов, эта тварь бережно хранила всё, что я когда-либо слушал на телефоне. И ещё всякое такое. В итоге обновление всё-таки запустилось, но зависло во славу всех айтишных богов и багов на последних процентах.
Понедельник утро: скоро работать, у меня на руках издохший комп, в котором не работают даже встроенные средства восстановления, и полная непонятка, толи пытаться его оживить, толи заказывать уже новый. И тут появляется TVHC с наводкой. Какой-то мэр, что-то продал, кого-то убил, сроку неделя (я обычно за первую неделю ничего не пишу, только в голове сюжет придумываю, да эпизоды всякие). Ладно, напишу, только отстань, вообще не до тебя сейчас :)
Вечером, когда комп был починен, работа поработана и я мог думать более конструктивно, открылись новые ужасающие подробности. Что мэр продал Мадонну, но об этом писать нельзя. И что мэр убил реставраторшу писать нельзя. И чего там Луис учудил, что все на ушах - тоже хз. (Что это в кухне описано я нашёл уже после того, как текст сдал). В общем, как-нибудь так, так (с) Масяня
Хотел написать воспоминания о прошедшей любви, а остальное дать намёками, написал полстраницы, пошёл уточнять, как ту любовь, собственно звали, и получил ответ, что об этом лучше тоже не писать. Да блин же, отложил всё подальше.
В общем приплыли, ничего не знаю, что знаю - писать нельзя, и что делать? Делать-то чего? Томас? Поможешь? Спасибо, Томас!
Решил, что так как ничего писать нельзя, то ничего и не буду :) Будут только намёки не только на продажу и убийство, а вообще на всё. Спрячу дерево в лесу. И проверю, умею ли я в Пинчона.
К тому же, идеальный элемент для пазла. Можно что угодно выкинуть, дописать, поменять местами.
В итоге, не приходя в сознание выходя из образа, напечатался такой текст и сразу был отправлен мастерам.
На мой взгляд, вторая часть получилась менее абстрактной и более логичной, чем первая, стоило туда больше абсурда напихать, но что вышло, то вышло.
И да, то имя я всё-таки написал. Чисто из хулиганских побуждений, и предложил его убрать, если сильно спойлерит, но оно осталось.
Спасибо всем причастным, было интересно. И писать, и читать.
Отдельное спасибо рецензенту за оборот "Мне сложно писать рецензию на такой текст, потому что мне сложно читать такие тексты". Очень жалею, что не знал его в школе, он бы украсил не одно моё сочинение :)
И спасибо Кагу, за то, что внесла необходимые подробности, без которых текст оставался бы абстрактной абстракцией в вакууме и за тёплую ОС, которая ещё долго будет тешить моё самолюбие.
-
Всё-таки паззлы - особенная штука, и я не стесняюсь признать, что люблю их больше антологий. Изначально текстовушки именно как паззлы и задумывались, в этом была их суть.
И я очень-очень благодарна мастерам за такое возвращение к истокам!
Здесь было очень много высказано восторгов, и я к ним присоединяюсь, уже залила слезами умиления лички мастерам :)
Хочу высказаться по технической стороне, по наводкам.
1. Замечательная находка - помечать паззловые куски в наводке жирным шрифтом. Я, конечно, как ленивец, использую это как "ну можно об этом не писать, другие напишут" (отчасти поэтому мой инспектор о расследовании сказал примерно нифига). Но в целом, это действительно важно: понимать, где можно буйствовать, а где совместное владение.
2. Мне ОЧЕНЬ помог спойлер о финале. Вот тут интересная история, на самом деле. Потому что часть удовольствия от прочтения паззловой текстовушки - это открытие "ах вот что это было на самом деле". Но... Я люблю спойлеры. Я даже фильмы и сериалы смотрю, предварительно накопав максимум спойлеров в интернете.
Это, разумеется, точка зрения, и я допускаю существование противоположных. Мне легче расставлять акценты, действуя не вслепую, чётко понимая, чего от меня хочет мастер. А учитывая, что на расстановке акцентов у меня держится весь текст ("Я же говорил, не снимайте леса со здания, пока обои не поклеите!") - для меня это вообще определяющая характеристика.
Например, здесь у меня текст опирался на простенький масштабирующий параллелизм. Палец с занозой - внешне норм, а внутри болит = сам шизанутый инспектор. Стакан летит со стола = Томас летит с обрыва. (Да, я насмотрелась "Игры в кальмара", а чо, им можно, а мне нельзя?). Как только эти сцены у меня возникли в голове, я поняла, что справлюсь с текстом.
И хочу сказать, что быстрота написания в этот раз была завязана именно на спойлер.
Ностальгически вспомнила текстовушку по "Gone girl" (не здесь). На момент получения наводки я не смотрела фильм и не читала книгу. Страдала неделю. Мне надо было написать дневник "хорошей" Эми, я смотрела на наводку и умирала от скуки. А потом ко мне пришёл в личку мастер-детективщик и оборвал страдания: "Хей, ты же моё альтер-эго? Ну, в смысле, ты же в курсе, что я пишу того же персонажа после всех событий с объяснялочкой, а тебе нужно написать парадно-красивую сторону для остальных, на самом деле она так не думает?" Всё, текст был написан за вечер, потому что я наконец-то поняла, чего от меня хотят.
3 (я всё ещё пишу о наводках, да). Вижу ту же проблему, что и у детективщика: наводки размером с Польшу, очень много деталей и атмосферы там, где достаточно дать очертания и напутственного пенделя автору. Это доброта и радушие мастера, который хочет сделать максимально удобно и комфортно игроку, и выкладывает вообще всё, что у него есть - бери и пользуйся, дорогой, не стесняйся!
Опять же, это субъективные ощущения, не настаиваю, что у всех так. Я обычно в этом великолепии теряюсь и думаю, как бы чего не поломать, и у меня ступор, что "ну лучше уже не сделаешь, чего тут писать-то?" Тут нужно в себе определённую долю самоуверенности и нахальства взрастить, чтобы прямо взять и отказаться от всего предлагаемого щедрым мастером и писать своё.
Но! Я оценила в набросках Кагу имя жены - Майте, как раз в "Министерстве времени" так погибшую жену главного героя звали. И радостно утащила, потому что идеально подходит.
В остальном я с большим интересом ознакомилась с материалами, но чувствовала себя немного неловко, что забила на них с размахом. Пришла, значит, в гости, мне стол накрыли, а я так - не, у меня с собой контейнер с едой, а из вашего я себе оливок из салата наковыряю и цукатов из торта. Хочу декларировать, что это не от неуважения к мастерам и не от того, что я не ценю их огромнейшую работу. Это я просто сама по себе бука :)
-
Большое спасибо за такие подробные отзывы!
3 (я всё ещё пишу о наводках, да). Вижу ту же проблему, что и у детективщика: наводки размером с Польшу, очень много деталей и атмосферы там, где достаточно дать очертания и напутственного пенделя автору. Это доброта и радушие мастера, который хочет сделать максимально удобно и комфортно игроку, и выкладывает вообще всё, что у него есть - бери и пользуйся, дорогой, не стесняйся!
Опять же, это субъективные ощущения, не настаиваю, что у всех так. Я обычно в этом великолепии теряюсь и думаю, как бы чего не поломать, и у меня ступор, что "ну лучше уже не сделаешь, чего тут писать-то?" Тут нужно в себе определённую долю самоуверенности и нахальства взрастить, чтобы прямо взять и отказаться от всего предлагаемого щедрым мастером и писать своё.
По поводу наводок - вот согласна.
Мне кажется, самая ужасная - Антонио - досталось Сомбер, до сих пор стыдно :-[
Обещаю больше таких монстров не порождать.
У нас еще были соображения, что выделенное жирным - критичная информация, на остальное можно забить - на усмотрение игрока. Хочет - берет, не хочет - свое пишет. Видимо, надо было это донести в более явном виде.
-
Ну мне Кагу донесла что не прям все обязательное, но как то так вышло что я вставила почти все. Но я, в принципе, больше готова к более развернутой, чем к слишком коротенькой наводке, вообще без подробностей.
-
По поводу наводок - вот согласна.
Мне кажется, самая ужасная - Антонио - досталось Сомбер, до сих пор стыдно :-[
Обещаю больше таких монстров не порождать.
У нас еще были соображения, что выделенное жирным - критичная информация, на остальное можно забить - на усмотрение игрока. Хочет - берет, не хочет - свое пишет. Видимо, надо было это донести в более явном виде.
Просто подумала, что про подробные наводки и много информации написала я - та же самая я, которая в своё время давала наводки на Сан-Мало, которые были, ну не соврать, страниц по десять (вроде бы из пострадавших того времени тут только Френ и Снайпер), и в конце приписка - ну, в общем, не парьтесь, это вам для вдохновения, это ВСЁ можно выкинуть, важных тут три строчки. И завершающим штрихом была наводка писательницы, которая содержала в себе все наводки персонажей.
Так что у меня в глазах очень удобные слоты для брёвен :)
-
Просто подумала, что про подробные наводки и много информации написала я - та же самая я, которая в своё время давала наводки на Сан-Мало, которые были, ну не соврать, страниц по десять (вроде бы из пострадавших того времени тут только Френ и Снайпер), и в конце приписка - ну, в общем, не парьтесь, это вам для вдохновения, это ВСЁ можно выкинуть, важных тут три строчки. И завершающим штрихом была наводка писательницы, которая содержала в себе все наводки персонажей.
Так что у меня в глазах очень удобные слоты для брёвен :)
[/quote]
Чой-та? Я еще с того времени)))
Даааа, у тебя бывали огромные наводки))) Причем, мне кажется, в "Сан-Мало" еще не самые большие)
-
Точно, Нольвенн Робийяр.
Ну так она не персонажем была по наводке, а жителем города, поэтому огребла только социальных связей, книжки вымышленной писательницы она не читала.
Так-то Сан-Мало - единственная игра, где были огромные наводки и их писала я :) Обычно я чужие пересылаю, внутренне ужасаясь. Типичная наводка от меня - три абзаца и "ну спрашивайте, если чо".
-
ЕМНИП, когда я писала огромный текст Даниэлы в "Домино", там тоже очень много было) Но и один из лучших моих текстов получился, мне кажется) И я до сих пор помню, как я тогда застопорилась на фразу "Тони, сука!" и тебя все спрашивала, кто такой Тони ;D
-
В Домино бОльшую часть наводок писал детективщик :) Хотя для Даниэлы, кажется, я. Фраза точно моя :)
Какая женщина была! "Ну вообще-то тут действовать опасно и бесполезно... - А я пойду!"
-
Если вы думали, что уже все, то вот нет!
Приключения продолжаются!
Нам нужны добровольцы, чтобы написать две оставшиеся рецензии: Антонио - искусствоведа и Альфредо - пьяницы.
-
Добавила рецензию на Альфредо (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556) - большое спасибо voronaam!
-
Ешё немного в ответ на ОС TVHC. Вообще я не очень внимательно вчитывалась в описание игры, да и в реализме вообще буквально пару раз истории писала.
А прошлый мой старичок был на Луне и вы помните, что там происходило. Так что я такая НУ БУДЕМ ИСХОДИТЬ ИЗ ТОГО ЧТО ВСЕ ПРАВДА. В конце концов, в его голове - так точно.
Забавно, что выделенная часть текста это цитата почти дословная из речей дедушки. Трезвого, но почему-то не нашедшего лучших историй для своих внуков.
Добавила рецензию на Альфредо (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556) - большое спасибо voronaam!
Спасибо за рецензию!
Чего это странно рецензию после ОС писать, у каждого же свои впечатления)
Приятно видеть, что мои страдания не пропали зря, собственно я потому и переставляла события в наводке, чтобы выплеталась цепочка из условного диалога из одного воспоминания в другое. Чтобы и читалось, и речь была разговорная.
Словом, хорошо, что получилось!
-
Большое спасибо Notoriginal за рецензию на Антонио.
Теперь у нас полный комплект рецензий (/index.php/topic,117531.msg5042556.html#msg5042556).
-
На рецензию:
Спасибо за теплые слова!
Комиссар Рекс - это действительно собака и хорошо известная, поэтому тут задумывалась некая горькая ирония. Там же собака вся такая умная и смелая и всех победит, чем не идеал для подражания? Такой как бы подкол в сторону молодого себя.
И да, эта мысль про Настоящее Преступление и есть лучшая часть текста, по моему скромному авторскому мнению. После которой думаешь "вот этим я сказала всё, что хотела, а теперь осталось всего-то написать весь остальной гребаный сюжет!"
Дневник - это не нехватка времени (текст писался два вечера, причем не последних. А вот потом я почему-то категорически отказывалась садиться за редактуру и сдалась как есть). Наверное, это отсылка к диктофонным записям (хотя в итоге я сказала, что это бумажный блокнот, я знаю!). Ну, типа Твин Пикс, "Diane, it's 8am November 24...". Как отметит внимательный читатель, я не очень много знаю об образе типичного копа, особенно испанского ;D
Хотя сейчас это кажется мне сомнительным фактоидом, в моменте я была уверена, что делать записи - это логичная привычка для него.
Пока я первую неделю лениво думала, что бы такого написать, поняла, что хочу ввести что-то дополнительное к имеющемуся персонажу. И сначала... во имя магии текстовушек я решила, что он у меня будет шизофреник. Или с раздвоением личности. Потом перечитала наводку (сразу читать не опой - для слабаков!) и поняла, что так оно не работает, что-то не бьётся. Так появились котики, потому что котики может и не оригинально, но всегда хорошо. Хотя шизофреники в Инфьесто - это тоже не оригинально, как мы видим.
-
Спасибо большое Нот за подхваченную рецензию!
Вообще, конечно, написать убедительного старика так, чтоб он ещё и был достаточно активным, очень сложно. К тому же я хотела в его характер вложить что то приятное, хотя по наводке он достаточно беспринципный засранец. Отсюда и невнятно лиричный абзац, где его мысли перескакивают с красивого вида и молодых художников на бабло, и дочка-внук. Так что дед получился молодящийся, не зря ж на него Мария повелась, хоть она чуть ли не вдвое младше. И вышел таки почти без потерь, хотя мой Антонио и не предполагал что Марию расчленят. Скорее думал что ее спровадят бюрократически, или денег дадут, или вообще держи реставрируй, а потом кто знает куда подевалась статуя?